Карантинные хроники. Ветлянская чума и «петлюровский» тиф
От всей души приветствую намерение властей разрешить оказание парикмахерских услуг в условиях карантина со всякими коронавирусными предосторожностями. Как показывает исторический опыт, именно антисанитария привела к ужасной эпидемии тифа во время Первой мировой войны и революции. Тиф скосил махновцев и украинских националистов. Большевики кое-как справились. За счет гигиены, которая, как известно, залог здоровья.
Тифозная тема интересна, но, прежде чем к ней перейти, стоит вспомнить первый детально описанный и зарисованный с натуры художниками эпидемический карантин в станице Ветлянской в 1878-1879 годах. Это один из примеров того, что никакой карантин не заменит качественную диагностику и грамотный уход за больными. А случилось вот что.
В конце XIX века чума и оспа в России были почти побеждены. Причем оспа за счет прививок, которые начали делать еще в XVIII веке, вскоре после смерти 14-летнего императора Петра II (а одной из первых привитых была императрица Екатерина II, – автор). Поэтому основными инфекционными болезнями, знакомыми земской медицине, были корь, скарлатина и тиф.
Но вдруг в одну из казацких станиц на полпути из Астрахани в Царицын каким-то непонятным образом был занесен вирус бубонной чумы. От нее сразу погибло несколько семей. Сначала местные доктора не распознали характер болезни и не установили верный диагноз. Ошибочно считали ее «тифозной пневмонией». Был еще и бюрократический момент: начальство возражало против признания факта локальной чумы на своей территории.
Штука в том, что тиф – хоть и тяжелое заболевание, но не такое убийственное, как чума. Поэтому в безвозмездно переоборудованном под больницу доме купца Калачева, куда стаскивали больных, сосредоточились на выполнении совета “чаще мойте руки”.
Не сработало. Начали умирать не только больные, а и санитары, добровольцы-смотрители (мы бы их назвали волонтерами) и даже врачи. Власть не знала, как удержать персонал и потому разрешила поставить ведра с водкой на входе. Для дезинфекции.
В начале XX века Европу и Россию захлестнула эпидемия тифа. Тиф всегда сопровождал войны. У огромных масс солдат не было возможности полноценно соблюдать правила гигиены, и очень быстро распространялись вши. Они и переносили сыпной тиф. Брюшной передавался через продукты и воду
В итоге смотрители лежали пьяными среди больных и мертвых, заболевших доставляли в “морный дом” силой, зимой испортилось печное отопление, и уже умирали не только от чумы, а и от голода и холода. Деготь и карболку, выданную для дезинфекции трупов, воровали.
Из центра в Ветлянку были командированы известные за рубежом российские ученые, прибыли их коллеги из Германии, Франции, Англии, Австро-Венгрии, Румынии и Турции во главе с известным немецким гигиенистом и эпидемиологом Августом Гиршем. Пока распознали чуму, несколько врачей заразились и умерли.
Станицу взяли в жесткую осаду. Навезли железного купороса, карболовой кислоты, уксуса. Начали повальную дезинфекцию. Удивительно, но за пределы населенного пункта зараза так и не вышла, хотя вернувшиеся домой медики и их попутчики не проходили самоизоляции. Ветлянку открыли 13 марта 1879 года. К этому моменту умерла треть ее жителей. Было написано много научных докладов, в том числе о неэффективности большинства мер индивидуальной защиты.
Дальнейшие события показали, что защита – это больше для самоуспокоения. Спасение – в сильном иммунитете и профилактических мероприятиях. Главные из которых – это качественные лекарства и прививки.
В начале XX века Европу и Россию захлестнула эпидемия тифа. Тиф всегда сопровождал войны. У огромных масс солдат не было возможности полноценно соблюдать правила гигиены, и очень быстро распространялись вши. Они и переносили сыпной тиф. Брюшной передавался через продукты и воду. Сыпной поражал нервную систему (лихорадка, галлюцинации, помутнение сознания, сыпь). При брюшном тифе то же самое, но вместо сыпи диарея и обезвоживание. Ну и обязательно высокая температура.
С началом Первой мировой войны в 1914 году в русскую армию пошел призыв крестьян из глубинки, которые приезжали на пункты сбора и в лагеря новобранцев уже завшивленными. К счастью, русская полевая медицина успевала частично отмыть личный состав. Поэтому средняя заболеваемость сыпным тифом была ниже, чем в других армиях – 11 человек на 10 тыс.
Потом окопная жизнь внесла свои поправки, и показатель больных удвоился. Затем с Западного фронта через Украину пошел поток беженцев, раненых и пленных, и в результате к моменту появления войск Петлюры и, как у нас принято говорить, национально-освободительного движения эпидемический уровень был гораздо выше – до 350 больных на 10 тыс. населения.
Это был старт. Дальше все стало еще хуже. На Подолье и западном Правобережье, где находились “синежупанные” украинские армии, сыпным, возвратным и брюшным тифом болело около половины гражданского населения и до 90% военных.
Эпидемия тифа фактически ликвидировала Украинскую Галицкую Армию (УГА) и сильно потрепала силы петлюровцев. Поскольку российская армейская система госпиталей тут считалась пережитком царских привычек, а лечиться пытались народными средствами, встречаем описания теплушек, где умершие, больные в горячке, больные в стадии выздоровления лежали все вместе на полу в условиях жуткой антисанитарии.
Были созданы так называемые чекатифы: “тройки”, в состав которых обязательно входил врач. Они имели чрезвычайные полномочия: могли реквизировать у местных жителей кровати, постельные принадлежности и белье для больниц, привлекать людей к уборке городов, рытью могил и захоронению трупов. Стандартной мерой по борьбе с эпидемией была национализация лечебных учреждений и аптек
Аналогичной была ситуация и у махновцев. На 1 декабря 1919 года махновцы удерживали Екатеринослав, Апостолово, Никополь, Каховку, Берислав, имея до 35 тысяч бойцов при 50 орудиях и 1000 пулеметах. Чувствовали себя круто, но тут началась эпидемия тифа и скосила половину армии: умерло до 10 тысяч бойцов. Оставшиеся в строю махновцы продолжали оборонять Екатеринослав и пытались штурмовать Александровск и станцию Знаменка. Но тщетно...
Тиф дошел до Добровольческой армии генерала Антона Деникина, но Антанта помогала им с лекарствами. Да и врачи там какие-то еще оставались. То же самое касается и большевиков. Первым делом они наладили на подконтрольной части России производство мыла и дезинфекторов тех лет. Во-вторых, следили, насколько могли, за гигиеной бойцов.
28 января 1919 года Совнарком издал декрет «О мероприятиях по сыпному тифу». Была введена «Неделя чистоты». Красноармейцев еженедельно осматривал медработник (или опытный товарищ, умевший выявлять тиф). При наличии бани надо было в ней мыться. Если бани не было – то в речке, из ведра, хоть в снегу. Но раз в неделю должен был быть вымыт и острижен каждый красноармеец. Списывали эти правила на Ленина. Якобы он сказал: "Товарищи, все внимание этому вопросу. Или вши победят социализм, или социализм победит вшей!".
Были созданы так называемые чекатифы: “тройки”, в состав которых обязательно входил врач. Они имели чрезвычайные полномочия: могли реквизировать у местных жителей кровати, постельные принадлежности и белье для больниц, привлекать людей к уборке городов, рытью могил и захоронению трупов. Стандартной мерой по борьбе с эпидемией была национализация лечебных учреждений и аптек.
Трудно сказать, насколько эти меры были правильными. Но что сделано, то сделано. К 1921 году “сыпняк” начал отступать, однако жертв он оставил после себя много. Американский журналист Джон Рид, автор книги «Десять дней, которые потрясли мир», заразился сыпным тифом в Баку и умер от него в Москве 17 октября 1920 года.
Помимо тифа, в августе 1918 года до России докатилась эпидемия “испанки”. Ее ошибочно приняли за легочную чуму из-за кровохаркания, но потом списались с европейскими докторами и поняли, что это грипп с осложнением в виде крупозной пневмонии.
Как и в случае с тифом, эпидемия сначала прошла по Украине, дав в Киеве до 700 тыс. заболевших, т. е. почти поголовно поразив все население; смертность составила 1,5%. Потом отправилась в сторону Курской, Смоленской, Петроградской и Орловской губерний. Дошла до Вятской губернии и захватила Москву. В средине октября 1918 года «испанка» появилась в Крыму.
Но “испанка”, как пришла, так и ушла. А тиф фрагментарно вспыхивал в СССР до середины 30-х годов, когда был практически ликвидирован, благодаря советской санитарно-эпидемической системе.
В 1942 году советский ученый Алексей Пшеничников разработал вакцину от тифа. Благодаря этому советских солдат не скосила страшная эпидемия. Позже болезнь начали лечить антибиотиками. Как и холеру с чумой. В 1945 году советские медики применили стрептомицин при ликвидации чумы в Маньчжурии и полностью вылечили всех больных.
Окончание будет.
