Русско-турецкая война 1828-1829 гг. 190 лет назад, 14 сентября 1829 года, в Адрианополе был подписан мир между Россией и Турцией, завершивший войну 1828-1829 гг. Русская армия одержала блестящую победу над историческим врагом, стояла у стен древнего Константинополя и поставила Османскую империю на колени. Однако приобретения России по Адрианопольскому миру были незначительны.

Русская армия поставила Турцию на грань катастрофы

Летом 1829 года русская армия под командованием Дибича на Балканском фронте совершила беспримерный марш-бросок через малопроходимые Балканские горы, разгромила турецкую армию в ряде сражений. Русские взяли Адрианополь. Казачьи разъезды были видны со стен Константинополя. В Стамбуле началась паника. Османское руководство не имело никаких возможностей для обороны столицы. На Кавказском фронте Отдельный Кавказский корпус под командованием Паскевича-Эриванского разгромил турок, взял главные стратегические крепости врага на Кавказе – Карс и Эрзерум. То есть турецкий фронт на Балканах и на Кавказе рухнул. Османская империя на некоторое время полностью утратила возможность воевать.

Таким образом, у стен Константинополя стояла армия Дибича, которая могла занять турецкую столицу практически без боя, у османов не было боеспособных сил для обороны города. Русская армия начала наступление в западной Болгарии, освободила города центральной части Болгарии, форсировала Балканы и была на подступах к Софии. Русские войска могли освободить всю Болгарию. Рядом с Босфором крейсировал Черноморский флот, который контролировал ситуацию у берегов Кавказа, Анатолии и Болгарии, и мог поддержать захват Константинополя высадкой десанта. В зоне Дарданелл находилась эскадра Гейдена, составленная из кораблей Балтийского флота. В такой ситуации русские могли легко взять Константинополь, чего требовали национальные интересы. А затем продиктовать любые условия мира Турции, в частности, забрать Константинополь-Царьград, что планировала ещё Екатерина Великая, дать свободу Болгарии.

Неудивительно, что в Стамбуле началась паника. Султанский дворец в Эски-Сарае, где располагалась штаб-квартира Дибича, немедленно посетили европейские дипломаты, находившиеся в столице Османской империи. Они были единодушны в своих устремлениях. Послы европейских держав желали немедленных мирных переговоров, чтобы не дать русским занять Константинополь и проливы.

Находившийся тогда при штабе действующей армии военный историк генерал А. И. Михайловский-Данилевский (автор официальной истории Отечественной войны 1812 года) передал настроение русской армии. Он отмечал, что захват Константинополя не представлял проблемы. Город не имел современных укреплений, боеспособного гарнизона не было, горожане волновались, столица была на грани бунта. При этом русские могли перерезать водопроводы, снабжающие Константинополь водой и спровоцировать восстание. Михайловский-Данилевский подчёркивал, что армия была готова идти на Константинополь и пережила большое уныние, когда от взятия Царьграда отказались.

Незавершённая победа

К сожалению, в Петербурге думали иначе. Канцлер и министр иностранных дел Карл Нессельроде (он занимал пост министра иностранных дел Российской империи дольше, чем кто-либо другой, он занимался иностранными делами с 1816 по 1856 г.), который постоянно опасался недовольства Западной Европы, ориентировался на позицию Австрии. А для Вены занятие русскими Константинополя и их победа на Балканах была как нож в сердце. Австрийцы боялись, что Россия займет господствующие позиции на Балканском полуострове, опираясь на славянские и православные народы. Это наносило смертельный удар по стратегическим интересам империи Габсбургов.

Русский государь Николай Первый колебался. С одной стороны, он был бы рад видеть русский флаг над Босфором, с другой стороны, был привержен идеям Священного союза (Россия, Пруссия и Австрия), не желал обострения с «западными партнерами». В конце концов царь сформировал из бюрократов, которые были далеки от понимания национальных, стратегических интересов России, «Особый комитет по Восточному вопросу». Комитет принял резолюцию, составленную Д. Дашковым: «Россия должна желать сохранения Османской империи, поскольку она не могла бы найти более удобного соседства, поскольку разрушение Османской империи поставило бы Россию в затруднительное положение, не говоря уже о пагубных последствиях, которые оно могло иметь для общего мира и порядка в Европе». Эта резолюция означала отказ Петербурга от плодов победы, которые принесли ей победы русской армии. Царь Николай не разрешил Дибичу взять Константинополь.

Очевидно, это было глупостью и стратегической ошибкой. Священный союз, защищавший принцип легитимности в Европе, с самого начала был ошибкой, связавшей Россию. Императоры Александр I и Николай I принесли интересы России в жертву интересам Вены, Берлина и Лондона. Разрушение Турецкой империи, старого исторического врага России, которого Запад регулярно натравливал на нас, было выгодно Петербургу, отвечало национальным интересам. Россия могла сформировать более «удобных» соседей. Дать полную свободу балканским народам, на полстолетия раньше освободить Болгарию, присоединить исторические земли Грузии и Западной Армении. Занять Константинополь и проливы, превращая Чёрное море в «русское озеро», обеспечивая защиту юго-западного стратегического направления. Получить выход в Восточное Средиземноморье.

Понятно, что Западная Европа не одобрила бы решение турецкого вопроса в интересах России. Но кто в 1829 году мог помешать Российской империи? Россия недавно разгромила империю Наполеона, его «непобедимую» армию, была самой мощной военной державой в Европе. Считалась «жандармом Европы». Турция больше воевать не могла, её разгромили в пух и прах. Франция была крайне ослаблена войнами Наполеона, истощена экономически, обескровлена. Франция и Австрия были на пороге революций. В случае враждебности Австрии Россия имела все шансы уничтожить империю Габсбургов – поддержать отделение Венгрии и славянских областей. Англия имела сильный флот, который располагался в Эгейском море, но у неё не было сухопутных сил для противодействия русским и защиты Константинополя. Более того, британский флот в 1829 году не мог сделать того, что он проделал в 1854 и 1878 гг., войти в Мраморное море. У входа в Дарданеллы стояла русская эскадра Гейдена. Её можно было уничтожить, но это автоматически означало войну с Россией. А к ней Англия, не имея «пушечного мяса» в виде Турции, Франции или Австрии, не была готова.

Таким образом, реальных противников у России в 1829 году не было. Однако Петербург испугался мнения «просвещенной Европы» и отказался от решения вековой задачи.

Адрианополь

2 (14) сентября 1829 года в Адрианополе был подписан мир. Со стороны Российской империи соглашение подписали уполномоченный посол Алексей Орлов и глава временной русской администрации в Дунайских княжествах Фёдор Пален, со стороны Турции — главный хранитель финансов Османской империи Мехмед Садык-эфенди и высший военный судья Анатолийской армии Абдул Кадыр-бей. Соглашение состояло из 16 статей, отдельного акта о преимуществах Молдавского и Валашского княжеств и Объяснительного акта о контрибуции.


Приобретения России по этому договору были минимальны. Российская империя возвращала Порте все территории в Европе, занятые русской армией и флотом, кроме устья Дуная с островами. При этом правый берег Дуная оставался за турками. На Кавказе к России отходило восточное побережье Чёрного моря от устья Кубани до пристани святого Николая с крепостями Анапа, Суджук-кале (будущий Новороссийск) и Поти, а также города Ахалцых и Ахалкалаки. Порта признавала прежние успехи России – переход в её состав Картли-Кахетинского царства, Имеретии, Мингрелии, Гурии, а также Эриванского и Нахичеванского ханств. Турция уплачивала России контрибуцию в размере 1,5 млн. голландских червонцев. Российские подданые имели право вести свободную торговлю в Турции, и были неподсудны османским властям.

Турки гарантировали свободный проход русских торговых судов через черноморские проливы в мирное время. Режим проливов в военное время не оговаривался. Адрианопольский договор не касался прохода русских военных кораблей через Босфор и Дарданеллы. Хотя свободное право русских военных кораблей в мирное время было закреплено в русско-турецких соглашениях 1799 и 1805 гг. А Бухарестский и Адрианопольский договора 1812 и 1829 гг. были туманны, они не подтверждали и не отвергали статьи соглашений 1799 и 1805 гг. Эта неопределённость давала формальный повод для России, но была выгоднее Турции, которая могла объявить статьи договора 1829 года исчерпывающими и все вопросы, выходящие за рамки Адрианопольского соглашения, решать в своих интересах.

Таким образом, Россия очень мало получила от своей убедительной военной победы. Однако Европа выиграла, а Турция много потеряла. Австрия, Франция и Англия были довольны: русские не заняли проливы и Константинополь. Турция подтверждала автономию Сербии, Дунайских княжеств (Молдавия и Валахия) и Греции. Фактически они получили независимость.

В результате после смерти Екатерины Великой все войны России с Турцией вели к тому, что Российская империя имела небольшие приобретения в Причерноморье. Османская империя несла серьёзные потери, но выигрывала Европа: Австрия (расширявшаяся на Балканах), Франция и Англия (финансово-экономически закабалявшие Турцию, расширяющие свою сферу влияния на Ближнем Востоке) и балканские страны, получившие свободу.