Коллективизм — это хорошо
У меня были сложные отношения с комсомолом. Причём я и близко не был диссидентом, всегда считал, да и сейчас считаю, что коллективизм и субботники — это хорошо, просто напрягали заорганизованность и льющиеся тогда с трибун штампы и славословия в адрес Хрущёва, которого основная масса уральцев не уважала. Доходило до того, что в техникуме, на собрании группы, будущая жена друга спросила: может, я против советской власти?
Комсомольцем я стал в институте, когда заявили, что некомсомольцу на физтехе делать нечего. В райкоме ВЛКСМ секретарь, вручавший билет, нормально со мной переговорил, согласившись, что есть многие глупости, в т.ч. гонения на рок, на Высоцкого. Например, по общежитию ходил куратор от органов и грозил карами за песню Высоцкого «Опасаясь контрразведки, избегая жизни светской…»
А уже как молодого инженера меня аттестовали условно за сомнения в необходимости ВЛКСМ для лиц старше 20 лет; слава богу, мой начальник спустил дело на тормозах.
В общем, формализма и карьеризма в комсомоле хватало. А теперь самое интересное.
Мои левые взгляды на необходимость справедливого общества как были, так и остались, разве что стали более обоснованными, а вот многие руководители ВЛКСМ и КПСС, как бы помягче сказать про хамелеонов из клана Полиповых, из сериала «Тени исчезают в полдень»… И очень интересно спорить с этими перекрестившимися бывшими идейными комсомольцами-коммунистами. Чисто ужаки на сковородке.
О партработниках
Взрослея, насмотрелся на партийных работников. В парторгах цехов часто были действительно порядочные коммунисты, что объяснялось прямой связью с людьми и нахождением в должности обычно не более нескольких лет. Выбирали в парторги, как правило, опытных и авторитетных руководителей из начальников/старших мастеров участков. Естественно, им хотелось обратно, к производству, так получалась естественная и оптимальная ротация.
Из науки об управлении: время нахождения на одной должности не должно превышать 7 лет, в противном случае нарастающая профессиональная деформация меняет человека не в лучшую сторону. Всем известное «замыливание глаз», когда несуразность становится привычной, это одно из не самых страшных проявлений деформации. А вот уровень секретаря парторганизации предприятия и выше — это уже другое. Часто туда шли люди, любящие власть и себя во власти, также нередко туда выпихивали по принципу: на тебе, боже, что мне негоже. Разве пойдёт в постоянные партработники хороший инженер?
По разнарядке в райком КПСС «выпихнули» мастера производственного участка, не любили его за заносчивость. На предприятие он вернулся с повышением и с приобретённой привычкой сталкивать людей лбами. Иногда уходили и хорошие инженеры/руководители. В горком КПСС ушёл крупный заводской руководитель, из-за своей принципиальности не подошедший директору. А вернулся на предприятие просто неплохой человек – гадость не сделает, но за собой коллектив не поведёт и уже не боец.
Уровень райкома и выше отличали культивируемые снижение ответственности и критики: чем выше, тем больше снижение. Например, городские успехи отмечались поощрением первого секретаря горкома и председателя горисполкома, а упущения вешались на горисполком, ведь горком не имел в подчинении ЖКХ, строительных управлений, милиции и прочего. И по критике – на производстве не знали, кто, что и как в райкоме и горкоме. На партсобраниях если был представитель горкома, то обычно сидел молча и что-то записывал. Большинство коммунистов предприятия знали лишь фамилию только первого секретаря горкома — и всё! С кого спросить, кого и за что критиковать? На производстве два крупных провала или два крупных невыполнения обещаний — руководителю светило снятие с должности, а парторгу цеха — выговор. В масштабах завода директора снимали, но уже первый секретарь парткома мог остаться ни при чём, если заранее обложился бумажками.
Коммунист и его иммунитет
А знаете, что даже простой владелец партбилета обладал некоторым иммунитетом как коммунист — вместо ужесточения ответственности? Знакомый хороший механик советовал мне вступить в КПСС. Ему партбилет помог откреститься от судимости — партсобрание крупного подразделения не дало согласие на исключение из рядов, а райком был вынужден согласился с этим решением и в суде по тяжелой травме он был только свидетелем, судить коммуниста нельзя было.
Как было бы верно оставить за партией только идеологию! Но верхушка партии писала правила игры и для себя определила максимум прав и минимум ответственности, естественно максимально придавив критику в свой адрес. Действительно, Хрущёв сделал преподлейшее для страны, когда продавил запрет органам даже присматриваться к верхушке КПСС. И верхушка начала чувствовать себя барами.
Контроль и критика — основы эффективного управления. Система без отрицательной обратной связи, в которую входят критика и самокритика, или идёт вразнос (самый крупный пример — гитлеровская Германия), или останавливается. Аналогично и с системой, управляемой неспециалистами (без соответствующего образования, без опыта работы с малыми и с большими коллективами, без удовлетворённости подавляющим большинством вышеуказанных коллективов). В Советском Союзе наука об управлении была довольно развита, но задвинута куда подальше. Она требовала периодического контроля и принятия немедленных мер, причём чем больше отклонение, тем больше жёстких мер. Она требовала создания системы критики как отрицательной обратной связи. Она требовала подбора руководящих кадров по конкретным критериям. Но по ней подавляющую часть верхушки КПСС надо было снимать.
В общем, развал великой страны был неизбежен.
