Историки до сих пор спорят, могла ли в России сохраниться самодержавная власть. Есть разные точки зрения и оценки произошедшего. Бесспорно одно: ослабленное войной прежде могучее государство распалось из-за неблагоприятного стечения обстоятельств и действий конкретных людей. В начале 1917 года было несколько альтернатив общественного развития: монархия, военная диктатура, распад страны на разные государства, буржуазная или социалистическая республика. Однако история распорядилась по-своему: к власти пришло Временное правительство.




Временщики у власти

Так сложилось, что в отечественной истории до сих пор существует много неточностей и белых пятен. Среди того, что позже ставилось в вину большевикам, в действительности часто было делом рук совершенно других людей и политических партий. К примеру, уже в марте Временное правительство назначило своих комиссаров в ведомствах, общественных организациях и на местах. 1 марта был назначен комиссар Временного правительства по управлению Московской губернией, а 6 марта комиссарские полномочия в Москве получил Н.И. Кишкин. Комиссары появились не только на уровне губерний. Они были приставлены к командующим фронтами, направлены на крупные предприятия и в учреждения. Так что комиссаров придумали не большевики. Эти идеи родились в головах «временных». 

С приходом новой власти в стране сразу же была ликвидирована система правопорядка, распущена полиция и жандармерия. Отметим что, жандармы с 1904 года выполняли функции контрразведки, что было важно для воюющей страны. Одновременно была проведена массовая амнистия и на свободе оказались десятки тысяч уголовников. «Птенцы Керенского», как в народе определили амнистированных преступников, сразу же взялись за старое. Создаваемая народная милиция была не организована, не имела опыта и подготовленных сотрудников. Противостоять разгулу преступности она не могла. Судебная система заменялась «временными судьями», назначаемыми губернскими комиссарами. Была создана Чрезвычайная следственная комиссия для расследования преступлений высшего руководства империи. Так что и «чрезвычайка» тоже изобретение «временных».

Была отменена смертная казнь, которую восстановили спустя 4 месяца в связи с массовым бегством с фронта. Слухи о скором «дележе земли» привели к росту дезертирства солдат, среди которых крестьяне составляли большинство. В армии были узаконены солдатские комитеты, а в городах власть брали советы солдатских и рабочих депутатов. На заводах руководили фабзавкомы. Таким образом, у Временного правительства не было ни полноты власти в стране, ни необходимых финансовых, материальных, кадровых и иных ресурсов для проведения заявленных демократических преобразований.

В августе была повторно распущена IV Госдума (формально ее уже распустил еще царь в конце февраля 1917 г.). Не дожидаясь решений Учредительного собрания, 1 сентября Россия была объявлена республикой. Утвердили и новый государственный герб – тот же двуглавый орел, но без царских символов власти. Да и гордая птица стала почему-то с опущенными крыльями. Народная молва нарекла герб «ощипанной курицей».

Введение государственного призрения

Прежняя имперская система общественного призрения оказалась не готовой к оказанию помощи огромной массе раненых, обездоленных, беженцев, вдов и сирот, появившихся в результате военных действий в годы Первой мировой войны. Возникшее социальное напряжение в российском обществе охватило Европейскую часть империи, значительная часть которой превратилась в театры военных действий. В условиях надвигающейся социально-экономической катастрофы было решено в мае 1917 года всех нуждавшихся принять на государственное призрение. Для этого правительством Керенского было создано министерство государственного призрения (МГП). В его ведение формально перешли все заведения, общественные организации и комитеты прежней системы общественного призрения и благотворительности. Фактически же все оставалось по-прежнему как в столицах, так и в провинциях. Конечно, в условиях войны первоочередной задачей оставалась работа по усилению помощи раненым, искалеченным и семьям погибших воинов.

Задачи МГП оказалась весьма непростыми. Например, выяснилось, что в стране фактически не велся учет увечных военнослужащих и гражданских жертв войны. К тому же не было данных о месте их постоянного нахождения и реальном материальном положении. Здесь надо отметить, что посильную помощь в этой работе оказывали Всероссийский земский союз и Всероссийский союз городов. Во второй половине июня в столице прошел Всероссийский съезд увечных воинов, в котором участвовало более ста инвалидов войны. Вместе с тем считается, что за годы войны из армии увечными или хронически больными комиссовано более 1,5 млн. военнослужащих. 

В разрушенной войной стране стремительно падал уровень жизни населения. Только за 1917 год в 3 раза выросли цены на хлеб и молоко. Из продажи практически исчезли сахар, масло, мука, чай и многие промышленные товары. В марте месяце правительство, по сути, ввело продразверстку и начало изъятие хлеба и других продуктов в сельских районах бывшей империи. Одновременно вводились жесткие режимы экономии. Например, в целях снижения потребления мяса населением решением правительства от 17 марта со вторника по пятницу (4 дня в неделю!) запрещалась продажа мяса и мясопродуктов. В эти дни не имели права готовить мясные блюда столовые, трактиры и даже рестораны. Да и покупать-то было не на что. Галопирующая инфляция быстро превращала деньги в красивые бумажки, не имевшие покупательной способности. Так, выпуск обесцененных денег от имени Временного правительства достоинством 20 и 40 рублей только усугублял финансовый кризис. «Керенки» не имели на денежных знаках даже номеров и часто печатались с ошибками. 

Министерство на бумаге

Уже события первых дней после объявления о создании МГП показали, что у Временного правительства и нового министра князя Д.И. Шаховского практически полностью отсутствуют финансы, административные ресурсы и опытные управленцы, знакомые с социальной сферой жизни. Надежды на помощь бывших чиновников быстро развеялись. Они не признавали новую власть и всячески саботировали работу учреждений общественного призрения. 

Да и Временное правительство своими решениями само создавало препятствия для работы. Так, например, новому министерству предписывалась несколько основных функций. По своему смыслу они в большей степени сводились к контролю, объединению усилий учреждений и лиц, наблюдению за их деятельностью и оказанию помощи. Очевидно, что здесь нет функций развития системы с целью максимального охвата нуждающихся, отсутствует задача постановки учета по степени материальной нуждаемости, не предусмотрены меры по экспроприации в условиях войны пустующих домов и усадеб для размещения раненных и увечных. Не просматривались направления по работе с семьями погибших, с беспризорными детьми и по расширению подготовки медицинского персонала низового звена для оказания первой медпомощи.


Вся работа МГП за период с мая по сентябрь 1917 года свелась к разработке штатных структур и поиску уполномоченных министерства для контроля на местах. В результате, как на дрожжах, увеличивался и штат самого министерства. Теперь в подчинении министра госпризрения находились товарищи министра (его замы), Совет государственного призрения и 8 самостоятельных структурных подразделений. За 5 месяцев сменилось 3 министра, однако фактическая работа МГП так и не началась. Да и не могла начаться – ведь в штате собственно министерства по состоянию на 10 октября было всего 19 человек, включая самого министра.

Пенсии от Временного Правительства

В первые же дни после прихода к власти, Временное правительство сообщило «во всеобщее сведение», что все ранее назначенные пенсии по государственной службе сохраняются. Было особо подчеркнуто, что никто не может быть лишен ранее назначенной пенсии иначе, как по решению суда. Это было важное заявление, благодаря которому пенсионная система еще какое время продолжала в том или ином виде функционировать. В планах нового правительства была разработка и введение в действие нового пенсионного устава, но до него дело не дошло. Пенсии назначались по уставам и правилам, существовавшим в империи.

Что же касается назначений пенсий «вне правил», так сказать, «в ручном режиме», то кабинет министров практически на каждом заседании рассматривал представления соответствующих министров, согласованные с минфином или государственным контролером. В основном, в этих случаях речь шла о пенсиях бывшим царским сановникам, гражданским чинам I-V классов и генералам. Часто на заседании правительства решался вопрос об отставках генералов и чиновников. При этом значительная часть высших гражданских и военных чинов отправлялись на отдых «с мундиром и пенсией». Некоторым из них пенсия назначалась сразу же с указанием ее размера: отставным вельможам в пределах от 5 до 10 тыс. рублей в год, а их вдовам — от 3 до 6 тыс. рублей. 

Например, по представление обер-прокурора Святейшего Синода уволенному на покой Московскому митрополиту Макарию с 1 апреля установили пожизненное содержание в размере 6.000 руб. в год. А бывшему главноуправляющему канцелярией по принятию прошений В. И. Мамантову назначили пенсию в размере 7.000 рублей в год со дня увольнения его от службы. В тот же день вдове члена Госсовета сенатора Н. А. Зверева определили пенсию в размере 5.000 рублей со дня смерти ее мужа. Для менее именитых размер пенсии определялся госконтролером или минфином.

В связи с решением Временного правительства о приеме на низшие должности госслужбы женщин, а также учитывая проводимую мобилизацию женщин-врачей для пополнения штатов военно-санитарных поездов, госпиталей и других военно-медицинских учреждений, были рассмотрены и утверждены правила назначения им пенсии за выслугу лет. 

В условиях разрухи и роста цен на самые необходимые продукты и промышленные товары, было решено ввести процентные надбавки к пенсиям для тех, кто получал их от казначейства. В этих целях территория страны была разделена на 3 района и для каждого вводились определенные надбавки с учетом ограничений по предельным суммам. Безусловно, все эти меры были разовыми и не решали системных проблем пенсионного обеспечения даже тех групп населения, которые с прежних времен уже являлись получателями пенсий. Как правило, принимаемые меры были запоздалыми. Так, когда 11 октября 1917 года был более чем в 2 раза увеличен размер пенсий, на ситуацию это существенно не повлияло. Инфляция обесценивала любые пенсионные надбавки еще до того, как деньги попадали в руки пенсионеров. Все благие намерения остались лишь на бумаге. Прежняя пенсионная система страны доживала свои последние дни. Октябрьский переворот круто изменил жизнь российских пенсионеров. 

Судьба нелегкая министров

Министерство госпризрения так и не приступило к работе. Частые кадровые перестановки лишь усугубляли ситуацию. С мая по сентябрь сменилось 3 министра. Вначале МГП возглавил внук декабриста князь Д.И. Шаховский. В ту пору ему было 56 лет. Новый министр был полон сил, планов и желания организовать новое министерство. Он обладал опытом политической деятельности, являясь одним из соучредителей партии кадетов. Даже занимался кураторством начальных школ в окрестностях своего поместья. Однако никакого организаторского опыта в социальной сфере у него не было. Продержался князь в должности министра с начала мая по начало июля. Иными словами, чуть более 2-х месяцев. Ушел в отставку. При советской власти занимался литературным трудом. Проживал в Москве. В возрасте около 70 лет вышел на пенсию по инвалидности с ежемесячной выплатой в 75 рублей. После был лишен пенсии и продкарточек. А летом 1938 года его арестовал НКВД и поместил во внутреннюю тюрьму на Лубянке. Здесь 77-летний старик не выдержал допросов и оговорил себя. Но ни одной другой фамилии он не назвал. В середине апреля 1939 года был приговорен к высшей мере социальной защиты и на другой день расстрелян. Реабилитирован в 1957 году.

С начала июля и до конца сентября должность министра занимал надворный советник из потомственных донских казаков И.Н. Ефремов. Он избирался в Госдуму, занимался политической деятельность на Дону и в столице. Трудился мировым судьей. Перед войной вступил в масонскую ложу. Потом примкнул к группе Керенского и его сторонников, призывавших к активной деятельности по переустройству государства. Даже на 2 недели стал министром юстиции в правительстве Керенского. Затем перешел на должность министра госпризрения. В конце сентября 1917 года он получил должность чрезвычайного посланника Временного правительства в Швейцарской Республике и благополучно выехал за границу. Там занимался литературным трудом и общественной деятельностью. Ему одному из всех троих министров довелось умереть своей смертью во Франции в январе 1945 года (есть и другая дата – 1933 г.).

В последнем, четвертом по счету, составе Временного правительства министром был назначен один из лидеров партии кадетов, московский общественный деятель и врач по образованию Н.И. Кишкин. Личность эта довольно известная в российской истории. С осени 1914 года он состоял в Главном комитете Союза городов и одновременно заведовал его эвакуационным отделом. В его ведении также были вопросы комплектования санитарных отрядов и поездов. С марта 1917 года являлся комиссаром Временного правительства в Москве. Был сторонником решительных действий и проведения кардинальных реформ в стране. Пользовался особым доверием Керенского, который неоднократно предлагал ему различные посты в правительстве. В конце сентября дал свое согласие на пост министра госпризрения. В этой должности пробыл ровно месяц – с 25 сентября по 25 октября 1917 года. С начала октября занимался подготовкой к переезду Временного правительства в Москву, являясь руководителем Особого совещания по «разгрузке» Петрограда.

В ночь октябрьского переворота, получив от покинувшего Зимний дворец Керенского всю полноту власти, пытался организовать оборону дворца. После ареста вместе с другими министрами Временного правительства был заключен в Петропавловскую крепость. Освобожден весной 1918 года. Отказался от возможности эмигрировать за границу и продолжал заниматься общественной деятельностью. Стал одним из организаторов Всероссийского комитета помощи голодающим и Лиги спасения детей. 

Судя по опубликованным материалам, Кишкин был одним из основателей Союза возрождения России и участником подпольного «Тактического центра». В августе 1920 года был осужден. Освободился по амнистии и снова включился в борьбу с властью большевиков. Через год вновь был арестован. При обыске чекисты нашли написанный его рукой план политического преобразования России. Вновь был осужден и выслан в Соликамск, а позже переведен в Вологду. Вышел на свободу вновь по амнистии. После этого отошел от политики и общественной работы. В 1923 году стал совслужащим. Работал в санаторном отделе Наркомздрава. Благополучно вышел на пенсию. Однако в 1929 году, как «бывший», был лишен пенсии и продкарт. Спустя несколько месяцев, в марте 1930 года, он умер и был похоронен в Москве.

А идея госпризрения продолжала жить и после падения Временного правительства. В Советской России был создан наркомат госпризрения, однако и он просуществовал недолго. Но это уже совсем другая история.