В памяти о годовщинах исторических событий есть определённый наив, надежда, что некая календарная кратность, "круглость" заставит задуматься о значении оных. 18 января 1654 года Переяславская рада воссоединила Украину с Россией — и равнодушно, бездумно было пролистано уже столько её годовщин и юбилеев! На "торжества по случаю" её трёхсотлетия (1954) Хрущев повязал подарочный бантик на полуостров Крым, а на 360-летие пришёлся самый разгар галицайского путча. И надежды на действенность этой статьи я связываю не с напоминанием о календаре, а с личностью одного из "воспоминателей".
фото: zavtra.ru
Автор "исторического фундамента украинства" — пятидесятигривенный, по версии госбанка Украины, (нарисованный именно на этой купюре) Михаил Грушевский. Все 10 томов его "Iсторii Украiни-Руси", признаюсь, не читал. Но "выжимку", семисотстраничную эссенцию Грушевского "Иллюстрированная история Украины" прочитал внимательно — всё-таки именно она стала тамошней "Библией самостийности". Правда, последняя глава, история Украины после 1917 года, дописана уже доктором исторических наук Владиславом Верстюком, называется "Украина под игом тоталитаризма".
Именно у столпа самостийности среди "антимоскальских" пассажей мелькнула проговорка, важности которой он сам не осознал. "История" Грушевского, дословно: "Московские послы домогались, чтобы на раду созвано было всё войско — дабы подданство Москвы было принято общим решением всего войска". И это среди осуждений ошибки Богдана Хмельницкого, надменности и "домогательств" Бутурлина, главы того русского посольства!
Вопрос: чего именно домогались? Бывают разные союзы: с опорой на вождя/короля привлекаемой страны, на какой-то класс/прослойку. Или: в интересах всего народа. Например, поляки привлекли Литовскую Русь сначала через персону перекрещенного великого князя Ягайлы (Кревская уния), потом через группу магнатов (Люблинская уния). Богдан Хмельницкий, бывало, заключал союз и с крымским ханом. Гетман Дорошенко выбрал в покровители турецкого султана. Но кого выбрала большая часть украинцев — видно даже из Грушевской Истории!
Именно зная волю народа и опасаясь частных влияний некоторых вождей, московские послы и домогались созвания всего войска. А для чего бы ещё? Для списания своих "представительских расходов" на большее число участников, как это теперь называют — "оупен эйр" в Переяславе?
Возвращаясь к юбилеям, вспомним другой политический манёвр, коему в наступившем году исполнится 310 лет. Переход Мазепы — антитеза переяславскому выбору не только в направлении вектора "от Москвы". В отличие от Хмельницкого у Мазепы — сверхсекретная операция.
Ведь по шведской субординации Мазепе надо было подписать договор не с королём Карлом, а с его ставленником Лещинским. Полузабытый нюанс: Мазепа передавал Украйну с Киевом, Северщину с Черниговом не Швеции — Польше! Другое дело, что польский король Лещинский был шведской пешкой, но украинцам сама идея возвращения в Польшу была столь ненавистна, что Мазепа был просто обречён на двойную, тройную "бухгалтерию". Брокгауз: "Перед некоторыми из старшин, которым открылся М., текст договора был скрыт, целью указывалось освобождение от московской власти… В Малороссии уже существовала упорная борьба казачества и старшины; последняя мечтала о порядках, напоминающих польские, шляхетские, но первое возлагало надежды свои на уравнивающую силу монархизма".
Первые переговоры Мазепа вёл через Дольскую-Вишневецкую (доводилась Мазепе кумой), которая так энергично толкала выжидающего гетмана на сторону шведов, что очередное её послание вызвало известную реплику Мазепы, повторяемую в "Истории" Соловьева: "Проклятая баба обезумела! Хочет меня, искусную, ношеную птицу обмануть!". С искусной птицей Иван Степанович имел право себя сравнить: абсолютный рекорд Украины, 22 года бессменного гетманства. Он совсем не торопился бросить политический капитал 22-летнего "искусного ношения" на ходуном ходившие чаши весов русско-шведской войны. Известна его реплика в адрес Карла, повернувшего из Белоруссии на Украину: "Кой чорт его сюда несёт!".
Польского агитатора Франтишека Вольского Мазепа взял под стражу, отослал царю. Но далее хоровод окружил гетмана: Дольская-Вишневецкая, иезуит Зеленский. И решающая капля. Перед приближением шведов царь вызвал Мазепу к себе. 22 октября Мазепа шлёт своего приближённого Болбота: разведать обстановку. Тот привёз сообщение: "планируется что-то недоброе для гетмана, верные люди в окружении царя передают, чтобы гетман ни в коем случае в Глухов не приезжал". И племянник Мазепы Войнаровский, якобы сбежавший из-под стражи, слышал от одного немецкого офицера, что на следующий день Мазепу арестуют. Биограф Карла XII Борис Григорьев: "Позже, готовясь к пострижению в монахи, Болбот сознался, что это было намеренной ложью, предназначенной к убеждению Мазепы перейти к шведам".
Какая из интриг имела место: Мазепа тайно звал Карла на Украину, или вся толща польско-униатского шляхетства через Лещинского сигнализировала Карлу: Украина — полная чаша, казаки ненавидят Петра, а Мазепу мы продавим?
Неправы прагматики: "Какая-де разница, инициировал или был жертвой провокации! Важен итог: сколько привёл противнику штыков, сабель". Но забыть тот дьявольский хоровод, окружавший Мазепу, — значит не увидеть повторяемость истории, дивное постоянство алгоритмов предательства, самозапутывания политхитрецов. Заговоров за спиной народа если не с кумой Дольской-Вишневецкой — так с Викторией Нуланд.
Игорь Шумейко
