100 лет назад, 7 января 1918 года, в Новочеркасске для борьбы с большевиками была создана Добровольческая армия. Смута в России набирала обороты. Красные, белые, националисты формировали свои войска, вовсю хозяйничали различные бандформирования. Запад готовился к расчленению убитой Российской империи.

Армия получила официальное название Добровольческой. Данное решение было принято по предложению генерала Лавра Корнилова, который стал её первым главнокомандующим. Политическое и финансовое руководство возлагалось на генерала Михаила Алексеева. Штаб армии возглавил генерал Александр Лукомский. В официальном воззвании штаба, опубликованном через два дня, говорилось: «Первая непосредственная цель Добровольческой армии — противостоять вооруженному нападению на юг и юго-восток России. Рука об руку с доблестным казачеством, по первому призыву его Круга, его правительства и войскового атамана, в союзе с областями и народами России, восставшими против немецко-большевистского ига, — все русские люди, собравшиеся на юге со всех концов нашей Родины, будут защищать до последней капли крови самостоятельность областей, давших им приют и являющихся последним оплотом русской независимости». На первом этапе в Добровольческую армию записалось около 3 тыс. человек, более половины из них составляли офицеры.

Из истории


В условия полного разложения старой армии генерал Михаил Алексеев решил попробовать сформировать новые части вне состава прежней армии на добровольном принципе. Алексеев был крупнейшим военным деятелем России: во время Русско-японской войны — генерал-квартирмейстер 3-й Маньчжурской армии; в годы Первой мировой войны — начальник штаба армий Юго-Западного фронта, главнокомандующий армиями Северо-Западного фронта, начальник штаба Верховного главнокомандующего. Во время Февральской революции 1917 г. выступил за отречение Николая II от престола и своими действиями во многом способствовал падению самодержавия. То есть был видным февралистом-революционером, и отвечал за последующий развал армии, страны и начало смуты и гражданской войны.

Правое крыло февралистов-западников, уничтожив «старую Россию» — надеялось создать «новую Россию» - создание «демократической», буржуазно-либеральной России с господством класса собственников, капиталистов, буржуазии и крупных землевладельцев – то есть развитие по западной матрице. Россию хотели сделать частью «просвещенной Европы», похожей на Голландию, Францию или Англию. Однако надежды на это быстро рухнули. Февралисты сами открыли ящик Пандоры, разрушив все скрепы (самодержавие, армию, полицию, старую законодательную, судебную и карательную систему), которые сдерживали долго копившиеся в России противоречия и разломы. События начинают развиваться по плохо прогнозируемому сценарию стихийного бунта, русской смуты, с усилением радикальных левых сил, требующих нового проекта развития и коренных перемен. Тогда февралисты сделали ставку на «твердую руку» — военную диктатуру. Однако мятеж генерала Корнилова провалился. А режим Керенского окончательно похоронил все надежды на стабилизацию, фактически сделав всё, чтобы большевики просто взяли власть, почти без сопротивления. Однако класс собственников, буржуазия, капиталисты, их политические партии – кадеты, октябристы, не собирались сдаваться. Они начали создавать свои вооруженные силы, чтобы вернуть власть силой и «успокоить» Россию. При этом они надеялись на помощь Антанты – Франции, Англии, США, Японии и т. д.

Часть генералитета, которая ранее решительно выступила против режима Николая II и самодержавия (Алексеев, Корнилов, Колчак и т. д.), и надеялась занять ведущие места в «новой России», была использована для создания т. н. Белой армии, которая должна была вернуть власть прежним «хозяевам жизни». В итоге белые, националисты-сепаратисты и интервенты разожгли в России страшную гражданскую войну, которая унесла миллионы жизней. «Белыми» стали собственники, буржуазия, капиталисты, землевладельцы, их политическая надстройка – либерально-демократические, буржуазные партии и движения (всего несколько процентов вместе с окружением и обслугой от населения России). Понятно, что сами холеные богачи, промышленники, банкиры, адвокаты и политики воевать не умели и не желали. Они хотели вернуть «старую Россию», без царя, но с их властью — богатой и довольной жизнью кастой («хруст французской булки») над нищими и безграмотными народными массами. Воевать же подписали профессиональных военных – офицеров, которые после развала старой армии, массами слонялись по городам без дела, казаков, простодушных юношей – кадетов, юнкеров, студентов. После расширения масштабов войны уже пошла насильственная мобилизация бывших солдат, рабочих, горожан, крестьян.

Также большие надежды были на то, что «Запад поможет». И хозяева Запада действительно «помогли» — разжечь страшную и кровавую гражданскую войну, в которой русские убивали русских. Активно подкидывали «дровишки» в костер братоубийственной войны – давали обещания вождям белых армий и правительств, поставляли оружие, боеприпасы и амуницию, предоставляли советников и т. д. Сами же уже поделили шкуру «русского медведя» на сферы влияния и колонии и вскоре приступили к разделу России, попутно осуществляя её тотальное разграбление.

10 (23) декабря 1917 года председатель Совета министров и военный министр Франции Жорж Клемансо и заместитель министра иностранных дел Великобритании Роберт Сесил на совещании в Париже заключили тайное соглашение о разделе России на сферы влияния. Лондон и Париж сошлись на том, что отныне будут рассматривать Россию не в качестве союзника по Антанте, а как территорию для реализации своих экспансионистских замыслов. Были названы районы предполагаемых военных операций. В английскую сферу влияния вошли Кавказ, казачьи области Дона и Кубани, а во французскую — Украина, Бессарабия и Крым. Представители США формально не участвовали в совещании, но их держали в курсе переговоров, а в администрации президента Вудро Вильсона в это же время созрел план экспансии на Дальний Восток и в Восточную Сибирь.

Вожди Запада ликовали – Россия погибла, «русский вопрос» решен раз и навсегда! Запад избавился от тысячелетнего врага, мешающего установить полный контроль над планетой. Правда, наши враги в очередной раз просчитаются, Россия выживет и сможет восстановиться. Русские коммунисты победят и в итоге создадут новую русскую империю – СССР. Реализуют альтернативный проект глобализации – советский (русский), снова бросив вызов Западу и дав надежду человечеству на справедливый мировой порядок.

Алексеевская организация

Правое крыло февралистов-западников (будущие белые) и часть генералитета задумали создать новую армию. Предполагалось создать такую организацию, которая в качестве «организованной военной силы … могла бы противостоять надвигающейся анархии и немецко-большевистскому нашествию». Первоначально ядро такой организации попытались создать в столице. Генерал Алексеев прибыл в Петроград 7 октября 1917 года и начал подготавливать создание организации, в которой предполагалось объединить офицеров запасных частей, военных училищ и просто оказавшихся в столице. В нужный момент генерал планировал организовать из них боевые отряды.

По свидетельству В. В. Шульгина, оказавшегося в октябре в Петрограде, он присутствовал на собрании, состоявшемся на квартире князя В. М. Волконского. Кроме хозяина и Шульгина, здесь присутствовали М. В. Родзянко, П. Б. Струве, Д. Н. Лихачёв, Н. Н. Львов, В. Н. Коковцев, В. М. Пуришкевич. То есть видные февралисты, которые ранее участвовали в свержении Николая Второго и разрушении самодержавия. Главный вопрос в начатом деле упирался в полное отсутствие средств. Алексеева «морально поддерживали», сочувствовали его делу, но деньгами делиться не спешили. К моменту Октябрьской революции организацию Алексеева поддерживало несколько тысяч офицеров, которые или проживали в Петрограде, или оказались по тем или иным причинам в столице. Но оказать дать бой большевикам в Петрограде почти никто не решился.

Увидев, что в столице дело продвигается плохо и вскоре большевики могут накрыть организацию, Алексеев 30 октября (12 ноября) отдал приказ о переброске на Дон «желающих продолжать борьбу», снабжении их поддельными документами и деньгами на проезд. Генерал обратился ко всем офицерам и юнкерам с призывом встать на борьбу в Новочеркасск, куда и прибыл 2 (15) ноября 1917 г. Алексеев (и стоявшие за ним силы) планировал создать на части территории России государственность и армию, которые будут способны противостоять советской власти.


Генерал от инфантерии М. В. Алексеев

Алексеев направился в Атаманский дворец к герою Брусиловского прорыв генералу А. М. Каледину. Летом 1917 года Большим войсковым кругом Донского казачьего войска Алексей Каледин был избран Донским войсковым атаманом. Каледин стал первым выборным атаманом Войска Донского после того, как в 1709 году выборность была упразднена Петром I. Каледин конфликтовал с Временным правительством, так как выступал против развала армии. 1 сентября военный министр Верховский даже приказал арестовать Каледина, однако Войсковое правительство отказалось выполнить приказ. 4 сентября Керенский его отменил при условии «ручательства» Войскового правительства за Каледина.

Обстановка на Дону в этот период была крайне сложной. В главных городах преобладало «пришлое» население, чуждое коренному казачьему населению Дона как по своему составу, особенностям быта, так и по политическим предпочтениям. В Ростове и Таганроге господствовали социалистические партии, враждебные казачьей власти. Рабочее население Таганрогского округа поддерживало большевиков. В северной части Таганрогского округа находились угольные копи и шахты южного выступа Донбасса. Ростов стал центром сопротивления «казачьему засилью». При этом левые могли рассчитывать на поддержку запасных военных частей. «Иногороднее» крестьянство не было удовлетворено сделанными ему уступками (широкий приём в казаки, участие в станичном самоуправлении, передача части помещичьих земель), требуя радикальной земельной реформы. Сами казаки-фронтовики устали от войны и ненавидели «старый режим». В результате донские полки, которые возвращались с фронта, не хотели идти на новую войну и защищать Донскую область от большевиков. Казаки расходились по домам. Многие полки без сопротивления сдавали оружие по требованию небольших красных отрядов, стоявших заслонами на железнодорожных путях, ведущих в Донскую область. Массы простых казаков поддержали первые декреты советского правительства. Среди казаков-фронтовиков широкое распространение получила идея «нейтралитета» в отношении советской власти. В свою очередь большевики стремились перетянуть на свою сторону «трудовое казачество».

Захват власти большевиками Каледин назвал преступным и заявил, что впредь до восстановления законной власти в России Войсковое правительство принимает на себя всю полноту власти в Донской области. Каледин из Новочеркасска ввёл военное положение в углепромышленном районе области, разместил в ряде мест войска, начал разгром Советов и установил контакты с казаками Оренбурга, Кубани, Астрахани и Терека. 27 октября (9 ноября) 1917 года Каледин объявил военное положение на всей территории Области и пригласил в Новочеркасск членов Временного правительства и Временного Совета Российской республики для организации борьбы с большевиками. 31 октября (13 ноября) были арестованы делегаты Дона, возвращавшиеся со II Съезда Советов. В течение последовавшего месяца Советы в городах Донской области были ликвидированы.

Таким образом, Каледин выступил против советской власти. Донская область стала одним из очагов сопротивления. Однако Каледин, в условиях когда массы рядового казачества не желали воевать, хотели мира и с сочувствием на первых порах относились к идеям большевиков, не мог решительно выступить против советского правительства. Поэтому он принял Алексеева, как старого соратника тепло, но в просьбе «дать приют русскому офицерству», то есть взять на содержание Донского войскового правительства будущую антибольшевистскую армию, отказал. Он даже попросил Алексеева сохранять инкогнито, «не задерживаться в Новочеркасске более недели» и перенести алексеевское формирование за пределы Донской области.


Войсковой Атаман Области Войска Донского, генерал от кавалерии Каледин Алексей Максимович

Несмотря на такой холодный приём, Алексеев немедленно приступил к практическим шагам. Уже 2 (15) ноября он опубликовал воззвание к офицерам, призывая их «спасти Родину». 4 (17) ноября прибыла целая партия в 45 человек во главе со штабс-капитаном В. Д. Парфёновым. В этот день генералом Алексеевым было положено начало первой воинской части — Сводно-Офицерской роте. Командиром стал штабс-капитан Парфёнов. 15 (28) ноября развернута в Офицерскую роту численностью 150-200 человек под командованием штабс-капитана Некрашевича.

Алексеев используя свои старые связи с генералитетом Ставки, связался со Ставкой в Могилеве. Он передал М. К. Дитерихсу распоряжение об отправке офицеров и верных частей на Дон под видом их передислокации для дальнейшего укомплектования, с выдачей офицерам денег на проезд. Также он просил разложенные «советизированные» воинские части удалить из пределов Донской области посредством расформирования или отправки без оружия на фронт. Был поставлен вопрос о переговорах с Чехословацким корпусом, который, по мнению Алексеева, должен был охотно присоединиться к борьбе за «спасение России». Кроме того, просил отправить на Дон партии оружия и обмундирования под видом создания здесь армейских магазинов, дать наряд главному артиллерийскому управлению на отправку в Новочеркасский артиллерийский склад до 30 тыс. винтовок и вообще использовать всякую возможность для переброски на Дон военного имущества. Однако скорое падение Ставки и общий развал железнодорожного транспорта помешали всем этим планам. В результате с оружием, боеприпасами и амуницией в начале было плохо.

Когда в организации уже числилось 600 добровольцев, винтовок на всех было около сотни, а пулемётов вообще не было. На войсковых складах на территории Войска Донского вооружения было полно, но донское начальство отказывалось выдавать его добровольцам, опасаясь гнева казаков-фронтовиков. Оружие пришлось добывать как хитростью, так и силой. Так, в предместье Новочеркасска Хотунок были расквартированы 272-й и 373-й запасные полки, которые уже полностью разложились и были враждебны донской власти. Алексеев предложил использовать силы добровольцев для их разоружения. В ночь на 22 ноября добровольцы окружили полки и без единого выстрела разоружили их. Отобранное оружие пошло добровольцам. Артиллерию также добывали, как получится — одну пушку «одолжили» в Донском запасном артдивизионе на торжественные похороны одного из погибших добровольцев-юнкеров, да так и «позабыли» вернуть после похорон. Ещё два орудия отняли: в соседнюю с Доном Ставропольскую губернию с Кавказского фронта прибыли совершенно разложившиеся части 39-й пехотной дивизии. Добровольцам стало известно, что рядом со станицей Лежанкой расположилась артиллерийская батарея. Было решено захватить её пушки. Под началом морского офицера Е. Н. Герасимова в Лежанку отправился отряд из 25 офицеров и юнкеров. Ночью отряд разоружил часовых и угнал два орудия и четыре зарядных ящика. Ещё четыре орудия и запас снарядов купили за 5 тыс. рублей у вернувшихся с фронта донских артиллерийских частей. Всё это показывают высшую степень разложения тогдашней России, оружие, вплоть до пулеметов и орудий добыть или «приобрести» тем или иным способом.

К 15 (28) ноября была сформирована Юнкерская рота, в которую вошли юнкера, кадеты и учащиеся под командованием штабс-капитана В. Д. Парфенова. 1-й взвод состоял из юнкеров пехотных училищ (главным образом, Павловского), 2-й — артиллерийских, 3-й — морских и 4-й — из кадет и учащихся. К середине ноября из Петрограда малыми группами смог пробраться весь старший курс Константиновского артиллерийского училища и несколько десятков юнкеров Михайловского во главе со штабс-капитаном Н. А. Шоколи. 19 ноября, после прибытия первых 100 юнкеров, 2-й взвод Юнкерской роты был развернут в отдельную часть — Сводную Михайловско-Константиновскую батарею (послужившую ядром будущей Марковской батареи и артбригады). Сама Юнкерская рота развернулась в батальон (две юнкерских и «кадетская» роты).

Таким образом, во второй половине ноября Алексеевская организация состояла из трёх формирований: 1) Сводно-офицерская рота (до 200 человек); 2) Юнкерский батальон (свыше 150 человек); 3) Сводная Михайловско-Константиновская батарея (до 250 человек) командованием капитана Н. А. Шоколи). В стадии формирования находилась Георгиевская рота (50-60 человек), и шла запись в студенческую дружину. Офицеры составляли треть организации и 50% — юнкера (то есть тот же самый элемент). Кадеты, учащиеся светских и духовных школ составляли 10 %.

В ноябре Каледин все же решился дать прибывающим к Алексееву офицерам крышу над головой: в одном из лазаретов Донского отделения Всероссийского союза городов под фиктивным предлогом, что здесь будет размещена «слабосильная команда, выздоравливающие, требующие ухода», было начато размещение добровольцев. В результате небольшой лазарет № 2 в доме № 36 по окраинной Барочной улице, представлявший собой замаскированное общежитие, стал колыбелью будущей Добровольческой армии. Сразу же после обретения пристанища Алексеев разослал условные телеграммы верным офицерам, означающие, что формирование на Дону началось и необходимо без промедления приступать к отправке сюда добровольцев. 15 (28) ноября прибыли офицеры-добровольцы из Могилёва, отправленные Ставкой. В последние дни ноября количество поступивших в Алексеевскую организацию генералов, офицеров, юнкеров и кадетов превысило 500 человек, и «лазарет» на Барочной улице оказался переполнен. Добровольцев вновь, с одобрения Каледина, выручил Союз городов, передав Алексееву лазарет № 23 на Грушевской улице. 6 (19) декабря до Новочеркасска добрался и генерал Л. Г. Корнилов.

Большой проблемой был сбор средств на ядро будущей армии. Одним из источников был личный вклад участников движения. В частности, первым взносом в «армейскую кассу» были 10 тыс. рублей, привезённые Алексеевым с собой из Петрограда. Личные средства выделял Каледин. Алексеев очень рассчитывал на финансовую помощь московских промышленников и банкиров, которые обещали ему в своё время поддержку, но они очень неохотно откликались на просьбы курьеров генерала, и за всё время из Москвы было получено 360 тыс. рублей. По договорённости с Донским правительством, в декабре в Ростове и Новочеркасске была проведена подписка, средства от которой предполагалось разделить поровну между Донской и Добровольческой армиями (ДА). Было собрано около 8,5 млн. рублей, но, вопреки договорённостям, ДА передали 2 млн. Некоторые добровольцы были вполне состоятельными людьми. Под их персональные гарантии в ростовском отделении Русско-Азиатского банка были получены кредиты на общую сумму в 350 тыс. рублей. С руководством банка была заключена неофициальная договорённость, что долг взыскиваться не будет, а кредит будет зачтён как безвозмездное пожертвование в пользу армии (позднее банкиры попытаются вернуть деньги). Алексеев надеялся на поддержку стран Антанты. Но в этот период они ещё сомневались. Только в начале 1918 г., после заключённого большевиками перемирия на Восточном фронте, от военного представителя Франции в Киеве было получено в три приёма 305 тыс. рублей. В декабре Донское правительство приняло решение оставлять на нужды области 25 % казённых сборов, собранных в области. Половина собранных таким образом денег, около 12 млн. рублей, поступили в распоряжение создаваемо ДА.


Пехотная рота Добровольческой армии, сформированная из гвардейских офицеров. Январь 1918

Продолжение следует…