13 сентября 1942 года немецкие войска начали первый штурм Сталинграда. С военной точки зрения штурмовать развалины города было не обязательно. Немецкая армия уже решила основные задачи: северо-восточный фланг наступающих на Кавказ армий был обеспечен; немцы вышли к Волге и практически перерезали эту важнейшую водную магистраль; Сталинград перестал быть важнейшим узлом коммуникаций — водных и железных; промышленность Сталинграда частью была эвакуирована, частью разрушена, оставшееся можно было добить систематическими артиллерийскими ударами и воздушными бомбардировками. Захват развалин города не имел серьёзного военно-стратегического и экономического значения.

Можно было ограничиться блокадой по примеру Ленинграда. Однако для Адольфа Гитлера (а затем и для всего мира) захват города имел символическое, политическое значение. Поэтому город стали штурмовать, не считаясь с потерями, и в итоге завязли, потеряли время и инициативу, не считая огромного количества сил и средств, которые положили в городских боях, и для удержания территории.

Второй этап оборонительной операции советских войск по удержанию Сталинграда начался 13 сентября и продолжался до 18 ноября 1942 года, накануне перехода советских войск в решительное контрнаступление. На этом этапе операции противник четыре раза штурмовал город. Бои в черте города отличались исключительным упорством, стойкостью и массовым героизмом защитников Сталинграда.


Стойкостью и упорством советских войск поражались даже немецкие генералы. Участник битвы под Сталинградом, немецкий генерал Г. Дерр позднее писал: «За каждый дом, цех, водонапорную башню, насыпь, стену, подвал и, наконец, за каждую кучу мусора велась ожесточенная борьба, которая не имела себе равных даже в период Первой мировой войны с ее гигантским расходом боеприпасов. Расстояние между нашими войсками и противником было предельно малым. Несмотря на массированные действия авиации и артиллерии, выйти из района ближнего боя было невозможно. Русские превосходили немцев в отношении местности и маскировки и были опытнее в баррикадных боях за отдельными домами: они заняли прочную оборону».


Разбитая советская 45-мм противотанковая пушка на улице Ленина в Сталинграде

Планы сторон. Расположение войск

Ситуация в районе Сталинграда была критической. В начале сентября 1942 года 62-я армия отошла к западным и северным окраинам города, а 64-я армия — к южным. Войска этих армий понесли большие потери в живой силе и технике. Однако выбора не было, поэтому командование возложило непосредственную оборону Сталинграда на 62-ю и 64-ю армии. Они должны были принять на себя основной удар врага. Остальные войска сталинградского направления своими действиями оттягивали часть сил противника с направлений его главных ударов. К 13 сентября войска Сталинградского фронта держали оборону на рубеже Павловск, Паншино, Самофаловка, Ерзовка, а войска Юго-Восточного фронта — на рубеже Сталинград — Элиста. В составе этих фронтов находилось значительное число соединений, но многие из них были слабо укомплектованы. Наземные войска поддерживали 16-я и 8-я воздушные армии, а также Волжская военная флотилия.

Немецкое командование продолжало наращивать силы на сталинградском направлении. Группа армий «Б» в июле имела 42 дивизии, к концу августа — 69, а к исходу сентября — 81 дивизию. Это усиление проводилось прежде всего за счет переброски войск из группы армий «А», из её резерва и с кавказского направления, что в итоге негативно сказалось на наступательной операции вермахта на Кавказе (немцы проиграли битву за Кавказ). Немецкое командование перебросило сюда из Румынии 9-ю и 11-ю пехотные дивизии, из Италии — пехотную бригаду, из состава группы армий «А» — 5-й и 2-й румынские армейские корпуса. Войска своих союзников — румын и итальянцев — немцы ставили на пассивные участки фронта. Они были слабее — по боевой подготовке, духу и материально-технической части, — нежели немецкие дивизии. В результате против Сталинградского и Юго-Восточного фронтов к 13 сентября действовали 8-я итальянская, 6-я и 4-я танковая немецкие армии, а всего 47 дивизий (включая 5 танковых и 4 моторизованных).

С выходом войск 6-й полевой и 4-й танковой армий к окраинам Сталинграда немецкое командование приняло решение начать штурм города. 12 сентября командующий группой армий «Б» Вейхс и командующий 6-й армии прибыли в ставку Гитлера под Винницей. На совещании фюрер потребовал скорейшего захвата Сталинграда: «Русские на грани истощения своих сил. Сопротивление под Сталинградом следует оценивать лишь как местного значения. К ответным действиям стратегического характера, которые могли бы быть для нас опасными, они больше не способны. Кроме того, северный фланг на Дону получит значительное подкрепление со стороны союзников. При этих обстоятельствах не вижу серьезной опасности для северного фланга. В остальном надо заботиться о том, чтобы скорее взять город в свои руки, а не допускать его превращения, во все пожирающий фокус на длительное время». В итоге так и вышло — Сталинград превратился «во все пожирающий фокус на длительное время».

Командующий 6-й армией Паулюс попросил дополнительно три дивизии и пообещал взять Сталинград за 10 дней. Немецкое командование считало, что захват города займёт немного времени. К исходу 12 сентября немецкие войска стояли почти у стен Сталинградского тракторного завода и в 3-4 км от центра города. Силы 6-й армии Паулюса в этой полосе насчитывали около 100 тыс. солдат и офицеров, около 2000 орудий и минометов, 500 танков и штурмовых орудий. Немцы имели полное господство в воздухе. Стоит отметить, что немецкие войска были уже измотаны боями, в ротах оставалось по 60 человек, а танковые дивизии имели по 60-80 исправных танков. Паулюс решил начать штурм Сталинграда с захвата его северного и центрального районов. Для этого планировалось нанести одновременно 2 мощных удара и прорваться к Волге. С этой целью сосредоточивались две группировки: одна — в составе 295-й, 71-й, 94-й пехотных и 24-й танковой дивизий — в районе поселка Александровка, другая — из 14-й танковой, 29-й моторизованной и 20-й пехотной румынской дивизий — в районе Верхней Ельшанки. Задача казалась несложной: пройти с боем 5-10 км и сбросить русских в реку.


Генерал-полковник Ф. Паулюс разговаривает с подчиненным под Сталинградом

Город обороняли 62-я и 64-я армии. Линия фронта перед 62-й и 64-й армиями была непрерывной и проходила на протяжении до 65 км вдоль правого берега Волги от района поселков Рынок, Орловка на севере и дальше по западной окраине города к его южной оконечности в Кировском районе до Малых Чапурников. 64-я армия оборонялась на рубеже Купоросное — Ивановка протяженностью около 25 км. Войска армии имели оперативное построение в один эшелон. Главные ее силы были сосредоточены на правом фланге, прикрывавшем наиболее опасное направление.

Фронт обороны 62-й армии протяженностью около 40 км и проходил от правого берега Волги у поселка Рынок, через Орловку, восточнее Городища и Разгуляевки, Садовой, Купоросной. Максимальное расстояние от берега Волги у Орловки составляло 10 км. На армию легла вся тяжесть задачи по защите центральной части Сталинграда и заводских районов. 5 сентября от должности был отстранен генерал Лопатин, предложивший отвести войска за Волгу. Новым командующим 62-й армией назначили генерала В. И. Чуйкова. В армии насчитывалось 12 стрелковых дивизий (33-я и 35-я гвардейские, 87-я, 98-я, 112-я, 131-я, 196-я, 229-я, 244-я, 315-я, 399-я и 10-я стрелковая дивизия НКВД), 7 стрелковых (10-я, 38-я, 42-я, 115-я, 124-я, 129-я, 145-я) и 5 танковых бригад, 20-я истребительная бригада, 12 артиллерийских и минометных полков. Однако дивизии были обескровлены, насчитывали 250-100 бойцов. То есть некоторые дивизии имели меньше солдат, чем полнокровный батальон. Кроме того, некоторые дивизии имели на вооружении всего лишь несколько орудий. В танковых бригадах было по 6-10 танков. Общая численность 35-й гвардейской вместе с приданными подразделениями составляла 664 человека, 23-й танковый корпус имел 40-50 танков, из которых треть использовались как неподвижные огневые точки. Более-менее укомплектованными были 10-я дивизия НКВД (7500 человек), и 3 отдельные стрелковые бригады. Всего 62-я армия имела к середине сентября около 54 тыс. человек, 900 орудий и минометов, 110 танков. Локтевой связи с соседями не было, фланги армии упирались в Волгу. Резервов не было.



Оборонительные бои в Сталинграде

Штурм

13 сентября немецкие войска начали штурм Сталинграда. Основной удар они наносили в направлении Мамаева кургана и железнодорожного вокзала. В первый день им удалось лишь несколько потеснить советские части. Вечером командующий фронтом приказал Чуйкову выбить противника с занятых участков и восстановить положение. 14 сентября в ранним утром части 62-й армии перешли в контратаку, которая успеха не имела. К 12 часам немцы сосредоточили 5 дивизий и более 1 тыс. орудий на узком участке фронта и нанесли мощный удар. С воздуха их поддерживали сотни самолетов. Бои шли на улицах города. Этот день стал одним из наиболее тяжелых для защитников Сталинграда.

Чуйков так описывал этот момент: «Несмотря на громадные потери, захватчики лезли напролом. Колонны пехоты на машинах и танках врывались в город. По-видимому, гитлеровцы считали, что участь его решена, и каждый из них стремился как можно скорее достичь Волги, центра города и там поживиться трофеями. Наши бойцы... видели, как пьяные гитлеровцы соскакивали с машин, играли на губных гармошках и плясали на тротуарах. Фашисты погибали сотнями, но свежие волны резервов все больше наводняли улицы».

Наши войска, оборонявшиеся в Сталинграде, имели сильную поддержку со стороны артиллерии. С левого берега Волги обороняющихся поддерживали 250 орудий и тяжелых минометов фронтовой артиллерийской группы — 6 артиллерийских и минометных полков, артиллерия 2-го танкового корпуса, зенитная артиллерия Сталинградского корпусного района ПВО, 4 полка реактивной артиллерии. По прорвавшимся в город войскам противника из своих пятидесяти орудий вели огонь корабли Волжской военной флотилии.

Однако, несмотря на потери и сильный огонь советской артиллерии, к вечеру гитлеровцы захватили вокзал и Мамаев курган, который господствовал над всем городом и левым берегом Волги. Бой шёл всего в нескольких сотнях метров от командного пункта 62-й армии, расположенного в балке реки Царица у ее устья. Возникла угроза прорыва противника к центральной переправе. Войск в центре у Чуйкова почти не было — в районе вокзала оборону держал заградотряд 62-й армии. Чтобы отстоять переправу, Чуйков приказал бросить на усиление оборонявших ее воинов несколько танков из состава тяжелой танковой бригады, последнего своего резерва. Генерал Н. И. Крылов (бывший начальник оперативного отдела штаба Приморской армии и глава этого штаба, , прославился в ходе героической обороны Одессы и Севастополя) сформировал две группы из офицеров штаба армии и солдат роты охраны. Немцы, прорвавшиеся к пристани, были оттеснены от переправы к вокзалу Сталинград-1. Упорные бои шли и на левом фланге, в районе пригорода Минина, где вперёд рвались дивизии армии Гота. Город был на грани падения.

В этот же день противник прорвал оборону на стыке 62-й и 64-й армий: 5-километровый участок фронта Верхняя Ельшанка — совхоз «Горная Поляна». Генерал И. К. Морозов, бывший командир 422-й стрелковой дивизии, в своих воспоминаниях отметил: «Отбросив левый фланг 62-й армии — гвардейскую дивизию генерала Глазкова — и правый фланг 64-й армии — гвардейскую дивизию полковника Денисенко, противник овладел Купоросным, ремонтным заводом и вышел к Волге, продолжая теснить части 64-й армии на юг, к Старой Отраде и Бекетовке, а левый фланг 62-й армии — к Ельшанке и зацарицынской части города». Прорыв гитлеровцев к Волге в районе Купоросное изолировал 62-ю армию от остальных сил фронта. Наши войска контратаковали, пытаясь восстановить положение, но без особого успеха.

Положение в центре несколько выправила переброшенная с левого берега в ночь на 15 сентября 13-я гвардейская стрелковая дивизия под началом генерал-майора А. И. Родимцева (10 тыс. бойцов). Она с ходу бросилась на немцев и выбила врага из центра города. К полудню 16 сентября ударом 39-го гвардейского полка немцы были сброшены и с Мамаева кургана. Атака, по описанию командира 1-го батальона И.И. Исакова, была практически времён Суворова и Кутузова: «Пошли цепью. Наша атака со стороны выглядела ненастоящей. Ей не предшествовали ни артиллерийская подготовка, ни удар авиации. Не поддерживали нас и танки. Никто не перебегал, не ложился — бойцы шли и шли... Противник открыл ружейно-пулеметный огонь. Видно было, как в цепях падали люди. Некоторые поднимались и снова двигались вперед... Курган перешел в наши руки... Правда, за сравнительно короткое время атаки — а она продолжалась часа полтора два — мы понесли весьма ощутимые потери. Убитых и раненых могло быть значительно меньше, если бы нас поддерживала артиллерия». До вечера гвардейцы отбили 12 контратак. Большие потери понесли и немцы.

Первые дни сражения за город были особенно сложны для армии Чуйкова, не только из-за превосходства сил врага, но и проблем с организацией и снабжением войск. Василия Чуйкова за день до вражеского штурма кинули на правый берег принимать разбитую, обескровленную армию, на незнакомой местности, без нормального снабжения. Оставалось драться до последнего человека, выигрывал драгоценное время, а «время — это кровь», как выразился впоследствии сам Василий Иванович. Сам Чуйков во время боев за Сталинград так оценивал обстановку в городе, когда он туда прибыл. «Связь работала, и телефон и радио. Но, куда ни посмотришь, везде разрыв, везде прорыв. Дивизии настолько были измотаны, обескровлены в предыдущих боях, что на них полагаться нельзя было. Я знал, что мне кое-что будет подброшено через 3-4 дня, и эти дни сидел как на угольях, когда приходилось выцарапывать отдельных бойцов, что-то сколачивать похожее на полк и затыкать им небольшие дыры».

При этом сам город не был укрепленным районом, его не подготовили к долговременной обороне. Огневые точки создавали наспех, и главными укреплениями солдат стали развалины Сталинграда. Военный совет 62-й армии, заслушав 13 сентября доклад генерал-майора Князева о состоянии обороны г. Сталинграда, в своем постановлении отметил: ««Работы по приведению в оборонительное состояние города осуществлены на 25%». Систему противотанковой обороны не подготовили. Склады боеприпасов, медикаментов, продовольствия заблаговременно не подготовили. К примеру, дивизия Родимцева, потеряв треть состава, уже через сутки осталась почти без боеприпасов. Все припасы приходилось доставлять обратно через единственную работающую переправу и только в ночное время. Даже о раненых в первое время некому было побеспокоиться. Легкораненые бойцы сами делали плоты, грузили на них тяжелораненых и самостоятельно переплывали через Волгу.

У самой переправы, как и везде в Сталинграде, был ад. На песчаных отмелях валялись станки, оборудование с заводов, которое демонтировали, но не успели вывезти. У берега стояли полузатопленные разбитые баржи. С утра до темноты над Волгой кружила немецкая авиация, а ночью била артиллерия. Причалы и подходы к ним круглыми сутками находились под огнем немецких орудий и 6-ствольных минометов. Подвоз советских войск, припасов и материалов для 62-й армии был осложнён до крайней степени. Для минимизации потерь переправа действовала ночью. Днём к берегу стекались раненые, ждали переправы, медицинской помощи почти не было. Многие умирали.

«Боевые потери, отходы, недостаток боеприпасов и продовольствия, трудности с пополнением людьми и техникой — все это отрицательно влияло на моральное состояние войск. У некоторых возникло желание уйти поскорее за Волгу, вырваться из пекла», — вспоминает Чуйков. Поэтому приходилось выполнять и «чёрную» службу — отряды НКВД осматривали все отходившие плавсредства и патрулировали город, задерживая подозрительных лиц. Так, с 13 по 15 сентября заградотрядом особого отдела армии было задержано 1218 военнослужащих. Были и случаи перехода на сторону противника. Всего за сентябрь по приговорам особых отделов в 62-й армии было расстреляно 195 военнослужащих.

Ожесточение обеих сторон непрерывно росло, сражение принимало невиданный прежде почти апокалипсический характер. Не удивительно, что выжившие единодушно назвали это «сталинградским адом». На южной окраине Сталинграда с 17 по 20 сентября шли бои за самое высокое в этой части города здание элеватора, который защищал батальон гвардейцев 35-й дивизии. Не только элеватор в целом, но и отдельные его этажи и хранилища по нескольку раз переходили из рук в руки. Полковник Дубянский докладывал по телефону генералу Чуйкову: «Обстановка изменилась. Раньше мы находились наверху элеватора, а немцы внизу. Сейчас мы выбили немцев снизу, но зато они проникли наверх, и там, в верхней части элеватора, идет бой».

Таких мест в городе, где русские и немцы яростно и упорно дрались, доказывая, что они являются лучшими воинами на планете, были десятки и даже сотни. Внутри них с переменным успехом неделями велась борьба не только за каждый этаж и подвал, но и за каждую комнату, за каждый выступ, за каждый пролёт лестничной клетки. До 27 сентября яростная схватка шла за вокзал. Тринадцать раз он переходил из рук в руки, каждый его штурм стоил обеим сторонам сотен жизней. Немцы, понесшие в первых ещё открытых, лихих атаках больше потери, начали менять тактику. Перешли к действиям штурмовыми группами. Атаки теперь велись на небольших участках, в пределах одного-двух кварталов, силами полка или батальона при поддержке 3-5 танков. Улицы и площади также стали ареной кровопролитных боев, которые уже не затихали до конца битвы.

«Это была поистине титаническая борьба человека против человека, — отмечал генерал фон Бутлар, — в которой немецкие гренадеры и саперы, располагавшие всеми современными боевыми средствами, медленно прокладывали себе в уличных боях путь через город. Такие крупные заводы, как завод им. Дзержинского, «Красные баррикады» и «Красный Октябрь», приходилось штурмовать порознь и в течение нескольких дней. Город превратился в море огня, дыма, пыли и развалин. Он поглощал потоки немецкой и русской крови, постепенно превращаясь в Верден Второй мировой войны... русские сражались с фанатическим упорством... Потери с обеих сторон были огромны».


Расчет немецкого 50-мм противотанкового орудия PaK 38 на одном из перекрестков Сталинграда

В ночь на 18 сентября командный пункт Чуйкова передислоцировался на берег Волги у центральной переправы. Для этого пришлось переправиться на восточный берег, подняться выше по течению реки и вернуться на западный берег. Кроме дивизии Родимцева, в первые дни штурма в состав 62-й армии влили 95-ю и 284-ю стрелковые дивизии, 137-ю танковую и 92-ю бригаду морской пехоты. Штабы полностью «израсходованных» полков по очереди отводились за Волгу, получали пополнение и вновь возвращались на позиции.

После того как армия Чуйкова выдержала первый страшный удар, её значительно усилили. По свидетельству маршала Ф.И. Голикова: «В сентябре новые резервы Ставки стали поступать интенсивно. Бригада за бригадой, дивизия за дивизией. Всего за сентябрь 62-я армия получила семь свежих полнокровных дивизий и пять отдельных стрелковых бригад... в течение сентября из состава 62-й армии было выведено на восстановление девять обескровленных дивизий... Резко возросла оснащенность армии вооружением».


Красноармейцы-артиллеристы у 76-мм дивизионной пушки Ф-22-УСВ на улице Сталинграда

Советские бойцы ведут огонь с обрешетки стеклянной крыши одного из заводских цехов Сталинграда

Продолжение следует…