Штурм Шипки

Османский командующий Сулейман-паша, хорошо понимая значение Шипкинского перевала, называл его «сердцем Балкан» и «ключом к дверям Болгарии». 8 (20) августа 1877 года на военном совете был принят план штурма Шипки: демонстрируя частью сил наступление на Шипкинскую позицию с юга, главными силами атаковать с востока. Сулейман-паша поставил задачу: «Овладеть перевалом не позднее чем через сутки. Пусть при этом погибнет половина нашей армии — всё равно. С другой половиной мы по ту сторону гор будем полными хозяевами, потому что вслед за нами пойдёт Реуф-паша, за ними Саид-паша с ополчением. Русские ждут нас у Елены. Пусть остаются там. Пока доберутся сюда, мы давно будем в Тырново».

Главный удар должен был с востока по Стальной батарее силами 2-й и 3-й бригад наносил отряд под командованием Реджеба-паши (10 тыс. человек при 6 орудиях); вспомогательный — отряд Шакира-паши численностью в 2 тыс. человек (1-я бригада) наступал с юга. Остальные силы и средства турецкой армии оставались у Шипки в резерве. Таким образом, против 6 тыс. человек и 27 орудий у русских, Сулейман-паша выделили 12 тыс. солдат и 6 орудий, обеспечив численное превосходство в живой силе в 2 раза, только в артиллерии русские имели преимущество. Стоит отметить, что выделенных сил и средств, особенно артиллерии, оказалось явно недостаточно. Это отрицательно сказалось на ходе турецкой атаки. Также османские командиры неудачно выбрали направление главного и вспомогательного ударов — они наносились по наиболее сильным участкам русской Шипкинской позиции, прикрытых огнем артиллерии. Возможность по наступлению с запада, где подступы к позиции были наименее защищены, не была использована. То есть турки недооценили противника и переоценили свои силы. Это дорого строило турецкой армии.


Это было связано с тем, что хотя турки воевали в подвластной им Болгарии и уже дрались под Шипкой в июле, а затем произвели 20 августа рекогносцировку, местность была им не знакома. При этом одной из турецких бригад командовал Хулюси-паша, тот самый, который ранее был командиром Шипкинского гарнизона. План был основан на его советах. Он хорошо помнил предпринятый в свое время штурм генерала Гурко, когда тот наступал с тыла, с юга. Видимо, он решил воспользоваться его опытом.


Командующий турецкой армией Сулейман-паша

В ночь на 21 августа генерал Николай Столетов собрал военный совет и выразил надежду, что Шипку удастся отстоять, несмотря на многократное превосходство противника в силах. «Будем стоять до последнего, ляжем костьми, но позиции не сдадим. А теперь по местам», — сказал русский генерал.

Атака Шипкинского перевала началась в 7 часов утра 21 августа 1877 года. С юга наступали войска Шакира-паши, а с востока — отборные части Реджеба-паши. Всего — 24 батальона (половина состава армии Сулеймана-паши), поддержанные черкесской конницей. В тот день османы предприняли 11 атак. Но защитники перевала отбили их, турецкие войска понесли большие потери.

«На рассвете 9 августа, — отмечается в документах 36-го Орловского пехотного полка, — неприятель плотными рядами стал подниматься по склону горы Малык-Бедек. К 7 ч. утра он показался на вершине и сразу начал устанавливать там свои орудия. Достигнув гребня Малык-Бедека, турки толпой стали спускаться по склону к «Стальной» батарее, разворачиваясь для наступления... Неприятельская пехота открыла сильный огонь».

Огонь русских батарей косил цепи турок. «Большая» батарея причиняла большой урон наступающим войскам Реджеба-паши со стороны Демир-Тепе и ложбины. На укрепленном пункте Орлиное гнездо турки были встречены залпами орудий и градом камней. Несколько раз его защитники вступали с атакующими в рукопашную и каждый раз отбрасывали их на исходные позиции. Когда кончались патроны, ополченцы третьей роты 1-й дружины обрушивали на врага каменные глыбы, сметая его в ложбину. Но туркам удалось укрепиться ниже окопов роты и открыть оттуда ружейный огонь по защитникам. Ополченец Леон Крудов, схватив дымящую турецкую гранату, выскочил на бруствер и, крикнув: «Что же братцы, умирать так умирать», — бросился с нею на турок. Такой же подвиг совершил и рядовой Орловского полка Лейба Файгенбаум.

Когда защитники горы Николая отбили первую атаку, с большими для османов потерями, тогда Сулейман-паша отдал приказ: «К Вороньему гнезду (так турки презрительно назвали Орлиное гнездо) воины должны идти без перерыва. Пусть они падают тысячами — на их место станут другие. Из сигналов допускаются только: «сбор», «наступление» и «начальник убит».

«Малая» батарея обстреливала поросшую лесом ложбину и старую дорогу, а также карабкающихся по крутым склонам слева турок. Она помогла отбить по меньшей мере шесть атак неприятеля. Пришлось вступить в действие и резервной — «Горной» батарее, расположенной неподалеку от бывшей турецкой казармы. Во время самой яростной, пятой атаки 21 августа (в 13 ч.) она успешно отбивала спускающиеся с Демир-Тепе цепи противника. Особенно отличилась в этом бою «Стальная» батарея. Подпоручик Киснемский использовал турецкий порох и кабель турецкого телеграфа для изготовления фугасов, на которые натыкались колонны атакующих. Из трофейных снарядов изготовлялись ручные гранаты. Киснемский очень хорошо приспособил трофейные (крупповские) дальнобойные и скорострельные орудия, обучал пехотинцев. Особенно отличился рядовой Мирошниченко, который мастерски вел огонь из своей гаубицы. Огнем «Стальной» батареи было уничтожено турецкое орудие на вершине г. Малый Бедек и несколько орудий на высоте Демир-Тепе, а взрыв ящиков со снарядами вызвал большую панику среди неприятельских артиллеристов. В ночном бою во время последней турецкой атаки батарея расстреливала практически в упор карабкающихся на бруствер неприятельских пехотинцев. Солдаты Орловского полка, переведённые в артиллеристы («пехотные артиллеристы», как их называли впоследствии), дрались прекрасно и самоотверженно.

«Нельзя не помянуть добрым словом храбрые болгарские дружины, 1 и 4, — отмечалось в дневнике одного из русских офицеров, — будучи ослабленными, они занимали восточный склон вершины св. Николы (ныне Столетова). Это небольшое пространство заросло кустарником, что позволяло неприятелю совсем близко приблизиться к ним. Турки не раз почти достигали вершины, но дружинники отбивали их прикладами и камнями». «Вся слава первого дня, — писал В. И. Немирович-Данченко, — принадлежит горстке орловцев и болгарским дружинам, среди которых находилось и 500 молодых болгар, совершенно неопытных, пришедших на Шипку за три дня до этого».

В телеграммах, отправленных 21 августа 1877 года, говорилось: «Шипка подвергается сильным атакам армии Сулеймана-паши. Наступление неприятеля началось утром. В настоящий момент бой в самом разгаре. Противник ведет атаку по фронту, пытаясь обойти нашу позицию с обоих флангов. Положение на Шипке критическое». Таким образом, несмотря на все усилия противника, защитники Шипки выдержали первый удар. Бой 21 августа завершился полной неудачей турецкой армии, которая планировала в первый же день прорвать русскую оборону.


Болгария. Памятник русским воинам на Шипке

Следующий день прошёл сравнительно спокойно. Турецкая армия атак не предпринимала, обе стороны вели ружейно-артиллерийскую перестрелку. Русские и болгары использовали временное затишье, чтобы восстановить разрушенные укрепления, пополнить боеприпасы и перегруппировать силы. Силы русского гарнизона несколько возросли. Ещё в разгар боя 21 августа на позицию прибыл 35-й Брянский пехотный полк со взводом Донской казачьей батареи, встреченный защитниками перевала мощным «Ура!». Его батальоны с хода вступили в бой. Прибыли и 200 болгар-добровольцев для пополнения поредевших ополченских дружин. Теперь в отряде Столетова насчитывалось 9 тыс. человек и 29 орудий. Кроме того, Радецкий, получив сообщение о переходе турецкой армии в решительное наступление в районе Шипки, наконец-то, направил туда свой главный резерв — 4-ю стрелковую бригаду и 2-ю бригаду 14-й пехотной дивизии во главе с М. И. Драгомировым. Сам он также выехал на Шипкинскую позицию.



Бой 23 августа 1877 года

Турки также активно готовились к продолжению сражения. За день 10 (22) августа и ночь на 11 (23) августа турки, осознав значение артиллерийского огня, возвели ряд батарей. Кроме того, турецкое командование, после того как первая операция провалилась, переработало план штурма. Решено было атаковать русских одновременно со всех сторон, окружить их, а затем, в зависимости от ситуации, пленить или уничтожить. Для наступления теперь выделялось пять отрядов. Отряд Рассима-паши должен был наступать с запада, отряды Салиха-паши, Реджеба-паши и Шакира-паши — с юга, юго-востока и востока. Отряд Весселя-паши (по происхождению немец) должен был решить главную задачу: наступать на Узун-куш, выйти в тыл русским и завершить окружение. В этот раз турецкая армия выставила 17,5 тыс. человек и 34 орудия, обеспечив численное превосходство почти в 2 раза в живой силе и равенство в артиллерии. Сулейман-паша, уверенный в победе, послал вечером 22 августа следующее донесение султану: «Русские не в силах сопротивляться нам, им не вырваться из наших рук. Если этой ночью противник не обратится в бегство, то завтра утром я возобновлю атаку и сомну его».

В ночь на 11 (23) августа отряды турецкой армии заняли исходное положение. На рассвете турецкая артиллерия открыла огонь. В хронике 36-го Орловского пехотного полка отмечалось: «На рассвете 11 августа неприятельская батарея открыла с Голого холма сильный огонь по главной позиции. С передовой было замечено движение сильных колонн в обход нашего расположения. Надо всей линией стоял гром канонады... Около 7 ч. утра неприятель начал наступление и с восточной стороны на окопы, занятые болгарским ополчением».

Противник пытался подавить русские батареи, чтобы подготовить атаку своей пехоты. Имея большой запас боеприпасов, турки имели возможность вести частый огонь залпами. Русские отвечали, но из-за недостатка боеприпасов ограничивались одиночными прицельными выстрелами. По всему фронту шла артиллерийская дуэль. Под прикрытие артиллерийского огня турецкая пехота пошла в атаку. Утром, когда бой был уже в самом разгаре, генерал Столетов выдвинул на Узун-куш две полуроты пехоты и полубатарею горной артиллерии. Русские соорудили там батарею получившую название «Тыльной». Этим были укреплены тыловые позиции русско-болгарского отряда.

На всех направлениях турки встретили ожесточенное сопротивление русских войск. К 12 часам все атаки потерпели неудачу. Защитники Шипки проявили подлинный героизм. Бойцы, оборонявшиеся на горе Николая, как и 21 августа, испытывали недостаток в боеприпасах, и отбивались с помощью валунов. Один из участников схватки писал: «Поощряемый этим с нашим стороны безмолвием, неприятель кинулся с величайшей смелостью на скалы и Стальную батарею и подошёл довольно близко к нашим окопам, защитники которых в это время почти не имели патронов. Что осталось делать? 1-я стрелковая рота Брянского полка и 3-я стрелковая рота Орловского полка выскочили из своих ложементов и с криком «ура» осыпали наступающего градом камней. Несмотря на эти странные снаряды, турки не выдержали и отступили».

Хотя первый удар наши войска и отразили, их положение было крайне тяжелым. Резервов почти не было. Заканчивались артиллерийские снаряды и патроны. Ощущалась нехватка пищи и воды. Турки же не имели недостатка в боеприпасах и в провианте. «В небольших ложементах, отбитых у турок, — писал участник войны, — находились огромные запасы патронов, которых при русской экономии хватило бы на все укрепления. Благодаря этому турки буквально засыпали русских пулями, не особенно заботясь о меткости стрельбы. Значительная разница была в питании солдат. В турецких укреплениях, занятых русскими, находились богатые запасы риса, баранины, муки, разных плодов и овощей. Русский солдат, конечно, не смел и мечтать о чём-либо подобном».

Вскоре отряды Рассима-паши, Шакира-паши и Весселя-паши возобновили атаки, поддерживаемые огнем артиллерии. Отряды Салиха-паши и Реджеба-паши, которые понесли большие потери, в наступлении не участвовали. Русские войска встретили противника ружейно-артиллерийским огнем и энергичными штыковыми контратаками. Русские батареи, не отвечая на огонь турецких батарей, вели огонь по турецкой пехоте. Османы несли большие потери, но продолжали движение. Солдаты Рассима-паши вплотную подошли к русским позициям с запада, взяли Волынскую гору и начали штурм Центральной горы. Войска Шакира-паши и Весселя-паши вышли к русским позициям с юго-востока и востока. Погибли русские артиллеристы «Круглой» батареи во главе с полковником Бенецким, но 12 ополченцев, занявшие их места, продолжали вести огонь до последнего снаряда. В критический момент обороны командир 35-го Брянского пехотного полка повел в контратаку 150 храбрецов, которые выбили из окопов проникших туда турецких пехотинцев. Когда отдельные группы турок достигли перевязочного пункта на перешейке, врач К. Вязенков повел в бой и раненых. Русско-болгарский отряд был почти окружен. В его руках остался только узкий участок у «Тыльной» батареи, соединявший Шипкинскую позицию с дорогой на Габрово. Здесь отряд защитников, крайне ослабленный, еле удерживал её.

Таким образом, почти без боеприпасов, истощенные нехваткой воды и продовольствия, испытывая страшную усталость после трехдневных непрерывных боев, страдая от сильной августовской жары, русские воины и болгарские ополченцы из последних сил удерживали позицию. Гибли в неравных сражениях орловцы, брянцы, ополченцы. Одна за другой перестали вести огонь «Стальная» и «Круглая» батарея.

В этот решительный момент боя к Шипке подошла 4-я стрелковая бригада из резерва Балканского отряда. Она совершила тяжелый марш по пыльным дорогам при 38-градусной жаре. При этом дороги были забиты беженцами-болгарами. Преодолевая все трудности, русские настойчиво рвались на юг, спеша помочь своим братьям. Болгары восторженно встречали русских. «По мере нашего приближения к становищам беженцев, — писал Анучин, — всё взрослое население становилось на колени и кланялось в землю. «Многие здравия, много счастья!» — твердили женщины с рыданиями, глядя на нас. Все мужчины были без шапок. Немало мужчин, женщин и детей были в перевязках. Это жертвы — турецких неистовств. Картина была потрясающая» (Д. Г. Анучин. Тырнов и Шипка в июле и августе 1877 г. Из походных воспоминаний.). Болгары чем могли помогали русским, собрали носилки с сотнями носильщиков, носили воду. «Местные жители вели себя удивительно. По первому слову беженцы опрокидывали свои возы с пожитками и ехали или шли, куда им приказывали».

Ввод в бой свежих сил определил исход схватки в этот день в пользу русских. Долгожданное подкрепление воодушевило защитников, они собрав последние силы контратаковали. Первая группа поручика Буфало (205 бойцов 16-го стрелкового батальона) вышла точно к «Центральной» батарее и с ходу бросилась в атаку. Наши войска отбили и гору Волынскую. Турки прекратили свои атаки, и отошли на исходные позиции.

Таким образом, на третий день сражения, когда турки едва не окружили отряд Столетова, наметился перелом в пользу русского отряда. В ночь на 12 (24) августа на Шипку подошли остальные части резерва — 2-я бригада 14-й пехотной дивизии с 3-й батареей 14-й артиллерийской бригады. Численность русских войск на Шипке возросла до 14,2 тыс. человек и 39 орудий. Кризис обороны миновали. Кроме того, на позиции подвезли боеприпасы и продовольствие.


Авангард 4-й стрелковой бригады генерал-майора А.И. Цвецинского спешит на Шипку

Продолжение следует…