После окончания Второй мировой японских военных преступников судил Международный военный трибунал (МВТ) для Дальнего Востока. В МВТ входили представители 11 государств, в том числе СССР. Казалось бы, все обстоятельства совершенных преступлений на Токийском, Манильском, Хабаровском и других процессах достаточно полно исследованы и описаны. Однако остаются до конца не выясненными причины блокирования США предложений о наказании японских военных преступников, применявших бактериологическое оружие против граждан Китая. Еще менее известно то, что в 30–40-е годы оно использовалось и против советских людей.

МВТ проходил в соответствии с приказом главнокомандующего союзными оккупационными войсками генерала армии США Дугласа Макартура с 3 мая 1946-го по 12 ноября 1948 года. Главным обвинителем выступал американский представитель Джозеф Киннан. Но суд так и не дал оценки применению против Китая и СССР бактериологического оружия и бесчеловечным опытам над пленными.

Вакцина смерти


Агрессивные намерения Японии против Китая и СССР реализовывались с 1927 года (издание «Меморандума Танака»). В 1934-м принят план «Оцу» (в 1935-м утвержден императором), в июле 1941-го – «Кан-Току-Эн». В них политическое и военное руководство Японии не скрывало намерений использовать бактериологическое и химическое оружие. По указу императора Хирохито в 1936 году создан отряд № 731, получивший базу в Пиньфане (Маньчжурия), где ученые при погонах занимались подготовкой бактериологической войны. Начальником подразделения был назначен полковник Сиро Исии (впоследствии ставший генералом).

Еще до начала Второй мировой японцы тайно испытывали химическое и бактериологическое оружие на тысячах китайцев, маньчжуров и советских граждан. Считается, что жертвами его применения стали более 60 тысяч человек, хотя эксперты полагают, что в действительности гораздо больше. В некоторых боях потери китайских войск от отравляющих веществ составляли до 10 процентов.

Для осуществления планов использования химического и бактериологического оружия во многих крупных городах Китая, захваченных японской армией, были построены заводы и склады хранения отравляющих веществ (ОВ). Один из них, находившийся в Цицикаре, специализировался на снаряжении ипритом авиабомб, артиллерийских снарядов и мин. Центральный склад Квантунской армии с химическими снарядами располагался в Чанчуне, а отделения – в Харбине, Гирине и других городах. Кроме того, многочисленные хранилища ОВ размещались в районах Хулинь, Муданьцзян и других. В соединениях и частях Квантунской армии имелись батальоны и отдельные роты для заражения местности, а в химических отрядах – минометные батареи, которые могли использоваться для применения ОВ.

В 1946 году и американские, и советские военные располагали фактами, свидетельствовавшими о наличии в Японии не только бактериологического и химического оружия, но и о его испытаниях и боевом применении в Китае. Хотя действовали международные нормативно-правовые акты, запрещавшие это:

Гаагские конвенции 1899 и 1907 годов;
Женевский протокол о запрещении применения на войне удушливых, ядовитых или других подобных газов и бактериологических средств 1925 года;
Женевские конвенции о защите жертв войны1929 года;
заявления Ассамблеи Лиги Наций 1925 и 1927 годов;
заявление VI Панамериканской конференции (1926).

Это стало основанием для решения о внесении в протокол судебного заседания Токийского процесса вопроса о наказании Японии и за данные преступления.



По просьбе начальника следственного отдела Токийского процесса Роя Моргана, советская сторона обвинения провела допрос находившегося в плену начальника санитарной службы Квантунской армии Рюдзи Кадзицуки. Однако он не сообщил ничего конкретного. Нужны были изобличающие факты.

В советских лагерях военнопленных начался активный поиск японцев, причастных к разработкам и применению бактериологического оружия. Он привел к успеху. Вскоре допросили генерал-майора Кавасиму – начальника производственного отдела отряда № 731 с 1941-го по март 1943 года. Он первым дал показания о чудовищных опытах над людьми. Кавасима также сообщил о полученных японцами результатах в области изучения иммунитета человеческого организма, повышения эффективности противочумной и сыпнотифозной вакцин... Ценные показания дал майор медицинской службы, бывший начальник отделения 4-го отдела отряда № 731 Томио Карасава. Он подробно рассказал о численности, структуре, основных направлениях и преступных методах деятельности отряда, роли Сиро Исии в разработке биологического оружия. Собранные в СССР материалы предъявили главному обвинителю в Токио Киннану, который признал желательным использовать для суда протоколы показаний Киоси Кавасимы и Томио Карасавы с доставкой обоих в трибунал для дачи свидетельских показаний. Советская сторона с этим согласилась.

Ученые палачи

Но вскоре позиция обвинения резко изменилась. Американцы отказались от предоставленных материалов, сочтя их недостаточными. Причем объяснение выглядело крайне невнятным. Причины выяснились довольно скоро. Находившиеся у американцев Сиро Исии и его подручные в конце июня 1947 года дали обстоятельный отчет о химическом оружии и его практическом применении. США получили уникальную информацию, добытую в экспериментах над людьми. Делиться ею они не хотели.

Поэтому в СССР решили готовить самостоятельное обвинение на МВТ. Советский обвинитель Александр Васильев направил в правовой отдел штаба Макартура письмо с просьбой выдать Сиро Исии как совершившего преступления против СССР. Последовал отказ, и у нас в стране начали готовить открытый процесс над японскими военными, применявшими бактериологическое оружие против советских и китайских граждан.

Среди пленных, содержавшихся в СССР, к августу 1948 года было выявлено 152 бывших сотрудника отряда № 731. В список обвиняемых включили 12 человек, принимавших непосредственное участие в подготовке бактериологической войны. Среди них бывший главком Квантунской армии генерал-полковник Отзоо Ямада, начальник санитарного управления Квантунской армии генерал-лейтенант Рюдзи Кадзицука, начальник производственного отдела отряда № 731генерал-майор медицинской службы Киоси Кавасима, начальник ветеринарной службы Квантунской армии генерал-лейтенант Токаацу Такахаси, начальник санитарной службы 5-й армии генерал-майор Сюндзи Сато, начальник учебно-просветительного отдела отряда № 731 подполковник медицинской службы Тосихиде Ниси, научный сотрудник отряда № 100 поручик ветеринарной службы Дзенсаку Хиразакура.

Особое внимание придавалось доказательной базе. Тщательно изучили трофейные архивы, захваченные советскими войсками в Маньчжурии. Массив документов, принадлежавших японской жандармерии и полиции, составлял более двух тысяч томов. Анализ сведений показал, что отряды № 731 и № 100 соблюдали чрезвычайную секретность. Без разрешения командующего Квантунской армии никто не имел права на их посещение. А в зоне Пиньфаня было введено военное положение. Всем приграничным с СССР воинским соединениям и частям, вплоть до батальонов, были приданы бактериологические отряды, маскировавшиеся под «противоэпидемические». По оперативному приказу командования Квантунской армии в Центральный Китай направили специальные бактериологические экспедиции из отряда № 731. Императорская ставка и Генштаб Японии приняли решение применить БО в войне с СССР, даже было разработано наставление для диверсионных отрядов.

Для расследования этих фактов привлекались видные эксперты: армейский эпидемиолог из Хабаровска полковник медицинской службы Виктор Краснов, действительный член АМН СССР профессор Николай Жуков-Вережников, выдающийся специалист в области изучения чумы, квалифицированные ветеринары и паразитологи. Большим подспорьем следствию стал найденный у Ямады дневник, в котором нашлись доказательства его руководства отрядами № 731 и № 100.

Следствие установило и инкриминировало обвиняемым совершение тягчайших преступлений:

империалистическая Япония, подготавливая агрессию против СССР и других миролюбивых государств, по указу императора Хирохито, реализованному Генштабом и военным министерством, создала на территории Маньчжурии секретные формирования по разработке бактериологического оружия, включенные в состав Квантунской армии, получившие шифрованные наименования отрядов № 731 и № 100. Главная их задача состояла в подготовке практического применения в войне против СССР бактериологического оружия. Эти факты были подтверждены собственноручными показаниями Ямады и Такахаси;
отряды № 731 и № 100 наладили массовое производство бактерий как оружия нападения. Это подтверждено показаниями генерала Сато, майора Карасавы, а также результатами квалифицированной судебно-медицинской экспертизы;
проведение чудовищных опытов над живыми людьми установлено показаниями обвиняемых Кавасимы, Карасавы и свидетелей. Объектами этих преступлений стали китайские участники движения сопротивления против японских захватчиков и оказавшиеся у них в руках в силу различных обстоятельств советские граждане. Подвергнутые «опытам» мучительно погибали. Подтверждения найдены и в официальных японских документах, захваченных советскими войсками в Маньчжурии;
летом 1940 года специальной бактериологической экспедицией во главе с начальником отряда № 731 генералом Иски в районе Нимбо (Центральный Китай) было произведено заражение значительной территории с использованием для этого чумных блох, в результате чего там вспыхнула эпидемия. Обвиняемый Ниси показал, что в отряде № 731 видел секретный документальный фильм о боевых действиях этого подразделения. Применение бактериологического оружия против Китая подтверждено найденным в архивах Квантунской армии приказом № 659-хэй от 25 июля 1940 года бывшего командующего генерала Умэдзу о переброске в Центральный Китай сотрудников отряда № 731 и особо секретного груза;
в соответствии с планом «Кан-Току-Эн» – развертывания Японией Квантунской армии для нападения на СССР – отрядами № 731 и № 100 была организована специальная подготовка кадров офицеров и унтер-офицеров по освоению бактериологического оружия. Этот факт подтвердили обвиняемые Ямада, Такахаси, Кавасима, Ниси, Хиразакура, Иитомо, свидетели Есикаба и Фукузуми.

Судили, как фашистов

Собранные доказательства, подтвержденные официальными документами командования Квантунской армии и свидетельскими показаниями японских пленных, непосредственно участвовавших в разработке и применении бактериологического оружия против китайских и советских граждан, были достаточными для проведения судебного процесса. В конце ноября 1949 года министры – внутренних дел Сергей Круглов, юстиции Константин Горшенин и генеральный прокурор Григорий Сафонов доложили Молотову о завершении следствия в отношении указанных выше лиц и внесли предложение переквалифицировать статью всем обвиняемым и судить их по указу Президиума Верховного Совета СССР от 19 апреля 1943 года «О мерах наказания немецко-фашистских преступников за злодеяния, совершенные против советских граждан». Как пояснялось, деятельность японских военных аналогична преступлениям немецко-фашистской армии. Предлагалось приговорить обвиняемых к 10–25 годам исправительно-трудовых лагерей, судебный процесс провести в Хабаровске, начав 7 декабря и закончить не позднее 14-го. После принятия дополнений к постановлению Совмина СССР от 8 октября 1949 года против Ямады было возбуждено уголовное дело по признаку 1 статьи Указа от 19 апреля 1943 года. Такое же решение принято в отношении еще одного обвиняемого – бывшего санитара-практиканта исследовательского отделения филиала № 643 отряда № 731 ефрейтора Норимицу Кикучи. А 5 декабря военный прокурор подписал постановление о переквалификации обвинения на эту статью всем подозреваемым. Последним 9 декабря 1949-го в эту группу включен Юдзи Курусима, бывший санитар-лаборант филиала № 162 отряда № 731. Таким образом, процесс, изначально планировавшийся как суд над руководителями отряда № 731, приобрел иной статус.

Собранные материалы были доложены советскому правительству. После чего Совет министров СССР постановлением № 4284-1783 от 2 октября 1949 года разрешил привлечь выявленных японских военных преступников к уголовной ответственности и поручил провести подготовку к открытому судебному процессу руководителям МВД (Круглову), Минюста (Горшенину), прокуратуры (Сафонову).

12 октября 1949 года состоялось совещание правительственной комиссии по организации открытого процесса над японскими военными преступниками. Суд в Хабаровске проходил в Доме офицеров, в одном из самых вместительных залов города, с 25 по 30 декабря 1949 года и стал единственным в мире, когда к ответственности были привлечены создатели бактериологического оружия. После оглашения обвинительного заключения все подсудимые признали себя виновными.

30 декабря Военный трибунал Приморского военного округа вынес приговор. На основании статьи 1 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 19 апреля 1943 года японские военные преступники были приговорены:

4 человека – к 25 годам лишения свободы;
2 – к 20 годам лишения свободы;
1 – к 18 годам.

По заслугам получили и другие.

Выводы следующие:

1. Факт применения бактериологического оружия против граждан Китая и СССР впервые в мире был доказан в судебном порядке.

2. Американская сторона проигнорировала предложение СССР о включении в повестку дня Токийского трибунала вопроса о применении Японией бактериологического оружия против Китая и СССР и тем самым нарушила международные конвенции о запрете применения химического оружия вообще и в вооруженных конфликтах в частности.

3. Поведение США на Токийском международном судебном процессе по отношению к СССР, негативная реакция на результаты Хабаровского процесса свидетельствовали о том, что холодная война уже была в разгаре.

4. СССР не был готов заранее к представлению достоверных доказательств военных преступлений командования и военнослужащих Квантунской армии против китайских и советских граждан. Информация имелась, но находилась в несистематизированном виде в разных советских государственных и военных органах (погранвойска, военная разведка, органы госбезопасности и т. д.) В связи с этим пришлось затратить много времени для ее поиска, обобщения и подготовки в форме судебных доказательств.

Все это говорит о том, что необходимо заранее собирать и документировать факты нарушений международного права со стороны агрессивных государств как в период подготовки ими войны, так и во время нее. Правительства таких государств применяли и будут применять тактику замалчивания своих преступлений в вооруженных конфликтах и оправдывать захватническую политику «необходимостью» защищать суверенитет от враждебных действий других. Так в отношении СССР поступали и Япония, и Германия как до начала Второй мировой войны, так и в ходе нее.

Целесообразно быть готовыми и к проведению упреждающих внешнеполитических информационно-психологических и пропагандистских операций против вероятных агрессоров для их своевременного разоблачения перед мировой общественностью. Это тем более важно в эпоху гибридных войн и непрекращающихся попыток террористических атак на Россию.