Знаменитый бельгийский историк Анри Пиренн считал, что эпоха Меровингов (V-VII века) была органическим продолжением античности. Он считал, что в V веке Западная Европа никакой катастрофы не переживала. Монетная система, выдающаяся торговая роль на Средиземном море Марселя, оживлённое мореплавание к берегам Сирии, Африки, Испании и к Константинополю, многочисленные колонии иудеев и сирийцев в городах франкского государства — всё это остается таким же, каким было при последних западных императорах. Окончание античности Пиренн видит не там, где его обычно указывают другие историки: лишь арабское нашествие потрясло европейскую экономику, унаследованную от античности, разорвало привычные связи и ввергло Западную Европу в состояние натурального хозяйства.

Анри Пиренн (1862-1935) в своей книге «Средневековые города и возрождение торговли» (в русском переводе вышла в 1941 году в Горьком, написана автором в 1933 году) писал: «Если без предвзятой идеи читать документы, довольно многочисленные, какие остались от меровингских времён, то убеждаешься, что экономическая жизнь этой эпохи остаётся с теми же особенностями, которые были присущи последнему периоду Римской империи. Средиземное море было римским озером; оно становится мусульманским. Византийский мореплаватель не осмеливается плыть далеко; он не заходит дальше берегов южной Италии. В Тиренском море нет больше сирийских кораблей. От обмена, еще столь активного в VI веке между Западом и Востоком, не остаётся никакого следа в VIII веке».

Мы публикуем отрывок из книги Пиренна, в котором он описывает продолжение античности при Меровингах.

«Римская империя имела одну выдающуюся характерную черту: она была средиземноморским государством. Почти вся её территория лежала кругом этого большого внутреннего озера; громадные границы вдоль Рейна, Дуная, Евфрата и Сахары могут быть рассматриваемые как выдвинутый вперед округ внешней защиты, прикрывающий доступы к берегам. Её существование зависело от господства на море. Без этой большой торговой дороги, ни правительство, ни защита, ни управление римским миром (orbis Romanus) было невозможно.

По мере того, как росла империя, её старый морской характер не только сохранился, но даже выявился более отчётливо. Когда первая континентальная столица, Рим, была оставлена, её место было занято городом, который не только служил столицей, но и был в то же самое время удивительным портом; это был Константинополь. Культурное развитие империи, в этом можно быть уверенным, прошло свой кульминационный пункт; население уменьшалось, дух предприимчивости шел на убыль, варварские орды начинали грозить границам, возрастающие расходы правительства, борьба за существование делали неизбежной такую смену фиска, которая всё больше делала людей рабами государства. Тем не менее этот общий упадок не отражался заметным образом на мореплавании по Средиземному морю. Оно продолжало быть активным, хорошо поддерживалось, в явном контрасте с растущей апатией, которая характеризовала континентальные провинции.

Торговля связывала Римский мир

Торговля продолжала держать Восток и Запад в тесном общении друг с другом. Здесь не было перерыва во внутренних торговых отношениях между этими различными странами, базирующимися на одном и том же море. Индустриальные изделия и сельскохозяйственные продукты были предметам обширной торговли; это были ткани из Константинополя, Эдессы, Антиохии и Александрии; вина, масла и специи из Сирии; папирус из Египта; пшеница из Египта, Африки и Испании; вина из Галлии и Италии. В этих странах монетная система базировалась на золотом солиде (solidus). Из двух основных частей империи, восточной и западной, первая далеко превосходила вторую, как в смысле культуры, так и в смысле более высокого уровня экономического развития. В начале IV столетия не было других больших городов, как города Востока. Центр вывозной торговли был в Сирии и Малой Азии; здесь особенно концентрировалась текстильная промышленность, для которой весь римский мир был рынком, для которой сирийские корабли были, средствами транспорта. Торговое преобладание сирийцев — один из очень интересных фактов в истории поздней империи.

Варвары хотели стать частью Рима

Упорство германских племён в стремлении, начиная с периода вторжений, приблизиться к тем же самым берегам и засесть на них заслуживает специального внимания. Когда в III веке границы империи дали им путь, они устремились на юг. Квады и маркоманы вторглись в Италию; готы шли на Босфор; франки, свевы и вандалы, перейдя Рейн, продвигались по направлению к Аквитании и Испании. Они не думали только о колонизации тех провинций, к которым они направлялись. Их мечтой было осесть самим в этих счастливых областях, где мягкость климата и плодородие почвы равнялись очарованию и богатству культуры.

Сначала эта попытка не производила ничего, кроме разрушения. Рим был достаточно силён, чтобы вторгшихся прогнать назад за Рейн и Дунай. Полтора столетия он успешно сдерживал напор, но ценой истощения своих армий и финансов. В начале V века всё было потеряно. Римские провинции были преобразованы в германские королевства. Вандалы поместились в Африке, вестготы в Аквитании и Испании, бургунды в долине Роны, остготы в Италии. Эта номенклатура знаменательна. Она включает только средиземноморские области, и объектом стремлений завоевателей, свободных селиться, где им угодно, было море.

Интересно наблюдать, как постоянно с этих пор Меровингская династия стремилась создать средиземноморское государство. Целью завоевателей не было разрушить Римскую империю, но осесть в ней и ею пользоваться. С политической точки зрения римский мир (orbis Romanus), теперь строго ограниченный на Востоке, утратил тот всемирный характер, который делал его границы совпадающими с границами христианства. Империя была далека от того, чтобы восстановить утраченные провинции. Цивилизация империи переживала её авторитет. Через церковь, язык, превосходство своих институтов и законов, империя господствовала над завоевателями. Среди смут, отсутствия безопасности, обеднения и анархии, которые сопровождали вторжения, был некоторый упадок, но в этом упадке сохранялся отменно римский облик.

Германские племена были неспособны, да и не хотели обойтись без Рима. Они варваризировали жизнь, но не германизировали её сознательно. Нет лучшего доказательства этого положения, чем сохранение в последние дни империи от V до VIII столетия — её морского характера. Важность Средиземного моря не стала меньше после периода вторжений. Море осталось для германских племен тем, чем оно было прежде для их соперников — центром Европы, mare nostrum. Нет ни одного указания, которое обозначало бы конец цивилизации, созданной империей от Гибралтарского пролива до Эгейского моря, от берегов Египта и Африки до берегов Галлии, Италии, Испании.

Если внимательно следить за ходом событий от Ромула Августула до Карла Великого, то необходимо постоянно иметь в виду Средиземное море. Все великие события политической истории развивались на его берегах. От 493 года до 526-го Италия, управляемая Теодорихом, сохраняла гегемонию над всеми германскими королевствами, через которую сила римской традиции продолжалась и обеспечивалась. После Теодориха эта сила обнаружилась более ясно. Юстиниан понемногу восстановил имперское единство (527—565). Африка, Испания, Италия были вновь завоеваны. Средиземное море обратилось снова в римское озеро. Но Византия, ослабленная громадными усилиями, не могла ни заключить, ни сохранить в неприкосновенности этот мир. Лангобарды захватили у неё северную Италию (568); вестготы освободились от её ига. Тем не менее, она удержала на долгое время Африку, Сицилию, южную Италию. Она не потеряла своего господства на западе — благодаря морю, господство над которым её флот обеспечивал.

Христианская колонизация шла из Средиземноморья

То, что верно для политического положения, сохраняет своё значение и для истории культуры. Едва ли можно оспаривать, что Боэций (480-525) и Кассиодор (477-562) были итальянцами, как были ими св. Бенедикт (480-534) и Григорий Великий (590-604) и что Исидор Севильский (570-636) был испанец. Италия сохраняла последние школы, в то же самое время она поддерживала распространение монашества на север от Альп. В Италии то, что оставалось от античной культуры, процветало рядом с тем, что было создано в лоне церкви. Всё имущество и сила, которыми обладала церковь, сосредоточивались в области Средиземного моря. Здесь церковь представляла зрелище организованной силы и выявляла дух громадной инициативы.

Интересный пример представляет факт занесения христианства к англосаксам (596) с далёких берегов Италии, а не с соседних берегов Галлии. Миссия св.Августина бросает косвенный свет на историческое влияние, сохраняемое Средиземным морем. И это покажется нам более знаменательным, когда мы признаем, что евангелизация Ирландии обязана миссионерам, посланным из Марселя и что апостолы Бельгии Аманд (589-693) и Ремад (около 668) были аквитанцы.

Сохранение римских институтов в управлении и финансах

Но было бы ошибкой вообразить, что приход германских племён имел своим результатом замену городской жизни и торговой деятельности чисто аграрным бытом и общим застоем в торговле. Предполагаемая нелюбовь варваров к городам есть басня, которая не соответствует реальности. Если на отдельных границах империи некоторые города были преданы огню, разрушены и разграблены, то не менее верно и другое, что громадное большинство пережило эпоху вторжений. Статистический обзор городов, существующих в настоящее время во Франции, в Италии, даже на берегах Рейна и Дуная дал доказательство, что по большей части эти города стояли и стоят теперь на тех же самых местах, где стояли римские города, и что их имена часто являются переделкой римских названий.

Церковь приняла деление на округа по административным округам империи. Каждый диоцез соответствовал городскому округу (civitas). От начала VI столетия слово городской округ (civitas) получило специальный смысл епископского города, центра диоцеза. Церковь, переживая империю, на которую она базировалась, содействовала сохранению римских городов.

Но не надо упускать из виду, что эти города долго сохраняли крупное значение. Их муниципальные институты не вдруг исчезли после прихода германских племеён. Не только в Италии, но также и в Испании, и даже в Галлии, они сохранили своих декурионов (decuriones), корпорацию магистратов, облечённых судебной и административной властью. Они продолжали иметь должность городского опекуна (defensor civitatis), и практика составления законов находила себе место в делах муниципиев (gesta municipalia).

Эти города были центрами экономической деятельности, которая была пережитком предшествующей культуры. Каждый город был рынком для прилегающей округи, зимней резиденцией для крупных земельных собственников округи и, если благоприятно был расположен, центром торговли тем более высоко развитой, чем ближе были берега Средиземного моря. Изучение Григория Турского дает доказательства в пользу того, что в Галлии тогда существовал класс купцов-профессионалов, живущих в городах. Он указывает города Верден, Париж, Орлеан, Клермон-Ферран, Марсель, Ним, Бордо.

Внутренняя торговля, ввоз и вывоз товаров и товарооборот, имела значительное распространение. Она была важным фактором в деле сохранения общества. Косвенное доказательство этого дано институтом рыночных пошлин (telonea). Так назывались пошлины, собираемые римской администрацией с дорог, гаваней, с мостов и т.п. Франкские короли сохранили их в силе и получали с них такие значительные доходы, что сборщики этого вида пошлин telonearii фигурировали среди самых полезных чиновников.

Экономическая организация мира жила после политического преобразования последнего. При недостатке других доказательств монетная система франкских королей убедительно доказывает эту истину. Эта система была чисто римской или, точнее говоря, римсковизантийской. Это видно из чекана монеты; тогда чеканились: солид (solidus), триен (triens), динарий (dinarius). Это видно даже из употребляемого металла: золото употреблялось для чекана солидов и триенов. Это видно, наконец, из изображений, которые были вычеканены на монетах. Эта чеканка сохранилась на долгое время при Меровингских королях, а также обычай давать на монетах бюст императора, а на обратной стороне викторию Августа (Victoria Augusti); эта имитация была доведена до крайности, когда византийцы заменили крестом символ этой виктории, а франки стали делать тоже самое.

Главный порт Нового Средиземноморья — Марсель

В начале VIII века Марсель был всё еще крупным портом Галлии. Бойкое мореплавание связывало его с Константинополем, Сирией, Африкой, Египтом, Испанией и Италией. Продукты востока — папирус, специи, дорогие ткани, вино, масло — были основой ввозной торговли. Иностранные купцы, евреи и сирийцы по большой части, имели здесь свои квартиры, и их национальность является сама по себе доказательством тесных связей, поддерживаемых марсельцами с Византией. Наконец, чрезвычайное обилие монет, которые были отчеканены в продолжение Меровингской эры, даёт вещественное доказательство активности тогдашней торговли.

Экономическое развитие Марселя ощущалось и за пределами порта. Под его давлением вся торговля Галлии ориентировалась в направлении Средиземного моря. Большинство важных рыночных таможен франкского королевства было расположено по соседству от городов Фоса, Арля, Тулона, Сорге, Валенса, Вьена и Авиньона. В этом лежит доказательство, что торговля была излучаема из Марселя во внутрь страны. По течению Роны и Соны, так же как и по римским дорогам, торговля направлялась на север страны.

Детали, которые Григорий Турский добавляет относительно Клермона и Орлеана, показывают, что они имели внутри своих стен колонии евреев и сирийцев. Установленный факт, что Лион ещё в Каролингскую эпоху имел очень большое еврейское население.

Торговля рабами не прекращалась во франкском королевстве до конца IX века. Войны, которые велись против варваров Саксонии, Тюрингии и славянских стран, обеспечивали источник пополнения, который был довольно обилен. Григорий Турский говорит о саксонских рабах, принадлежавших купцу из Орлеана.

Карфаген продолжал быть важным портом, стоящим в тесных отношениях с Испанией, и его корабли достигали таких отдалённых мест, как Бордо.

Большое внутреннее европейское море не принадлежало больше, как прежде, одному государству. Но ничто не даёт оснований утверждать, что оно перестало иметь своё былое значение. На берегах моря ещё сосредоточивалась большая часть его жизнедеятельности. Нет указаний на конец того общества и той культуры, которые были созданы Римской империей от Гибралтарского пролива до Эгейского моря.

Арабы. Конец Римского моря

Но мировой порядок, переживший германские вторжения, не был способен пережить вторжение ислама. Оно проходит на страницах истории с силой космической катастрофы. При жизни Магомета (571-632) никто не мог вообразить последствий или подготовиться к ним. Между тем движение распространилось не более, чем в 50 лет, от Китайского моря до Атлантического океана. Ничто не было в состоянии противостоять ему. При первом толчке оно низвергло Персидскую империю (537-644). Оно направилось от Византийской империи в быстрой последовательности на Сирию (534-636), Египет (540-642), Африку (598). Оно приблизилось к Испании (711). Успех арабов не мог быть замедлен вплоть до начала VIII столетия, когда стены Koнcтaнтинoпoля с одной стороны (713), и войны Карла Мартелла, с другой стороны (732), — остановили это великое наступление против двух флангов христианского мира.

Неожиданный напор арабов разрушил античную Европу. Он положил конец средиземноморскому обществу, в котором сосредоточивалась вся сила античной Европы. Близкое всем, почти семейное море, которое объединяло сразу все части этого целого, стало барьером между ними. На всех его берегах, столетиями, социальная жизнь в её основных характерных чертах была та же самая; религия—также; обычаи и идеи одинаковые или почти такие же. Вторжение северных варваров не внесло существенных изменений в это положение. Но теперь совершенно неожиданно, страны, где культура зародилась, отошли на второй план. Культ пророка заменил культ Христа, мусульманский закон — римский, арабский язык — язык греков и римлян. Средиземное море было Римским озером; оно теперь превратилось, по большей части, в мусульманское озеро. С тех пор оно отделяло, вместо того чтобы связывать, восток и запад Европы. Нити, которые ещё связывали Византийскую империю с германскими королевствами, порвались».

http://ttolk.ru/2017/08/04/%D0...

Рейтинг публикации:

8

Комментарии (4) | Распечатать

Добавить новость в: