Сельское хозяйство находилось практически на том же уровне, что и несколько сот лет назад. В глубинных районах Анатолии сохранялось натуральное хозяйство. Помещики владели большей и лучшей частью земель и всячески обирали крестьян-арендаторов. Налоговая система, отданная откупщикам, буквально разоряла простое население. Процветало ростовщичество. Транспортная сеть была минимальной. Длина железных дорог Османской империи в 70-е годы составляла всего 1600 км. Шоссе не было вообще, грунтовые были в очень плохом состоянии. Промышленность была на таком низком уровне развития, что почти все потребительские товары закупали в Европе (кроме, продукции сельского хозяйства). Турция не имела предприятий сталелитейной отрасли и машиностроения. Добывающая промышленность была в жалком состоянии. В полный упадок пришла даже текстильная отрасль, некогда процветающая. Турецкие предприятия и ремесленники не могли выдержать конкуренции с европейской промышленностью. Турецкая коррупция била все рекорды. Продавалось и покупалось буквально всё, включая посты в административном аппарате, в армии и полиции, судебном ведомстве и т. д. Порта зависела от иностранных капиталов и займов. Иностранный капитал превратил империю в рынок сбыта европейских товаров, подчинил себе турецкую торговлю и часть промышленности. Режим капитуляций иностранным товарам подавлял турецкое хозяйство. При этом султанский двор и правительство сами погрязли в расточительстве и роскоши, тратили огромные суммы на развлечения, предметы роскоши и строительство великолепных дворцов.
Внутри страны сохранялась политическая напряженность: консерваторы противостояли сторонникам модернизации на западный лад. Резко обострился национальный вопрос — восстание на Крите, в Болгарии, в Боснии и Герцеговине, война с Сербией и Черногорией. Христианские и славянские провинции Турецкой империи на Балканах пытались добиться независимости.
Однако Порта по-прежнему пыталась играть роль великой державы, хотя бы на Ближнем Востоке и мечтала вернуть утраченные позиции в Северном Причерноморье и на Кавказе, сохранить за собой Балканы. Поэтому все имеющиеся средства шли на армию и флот.
Армия
Накануне войны с Россией турецкие вооруженные силы были реорганизованы. Реформы шли в течение 30 лет, с 1839 по 1869 год. План военных преобразования разработала специальная комиссия. В 1869 году он был утвержден и получил силу закона. В основу новой организации турецкой армии были положены принципы прусской ландверной системы. Сама реорганизация производилась прусскими инструкторами. Согласно новому закону воинская повинность распространялась на всех жителей Османской империи в возрасте от 20 до 29 лет. Фактически воинская повинность распространялась только на мусульманскую общину. Христианская община вместо ежегодного выставления определённого контингента было обязано вносить денежный налог с каждого мужчины.
Сухопутные войска состояли из трёх частей: 1) полевых войск (низам), 2) резервных войск (редиф), 3) ополчения (мустахфиз). В низаме полагалось иметь 210 тыс. человек, из которых 150 тыс. должны были находиться на постоянной службе, и 60 тыс. (ихтиат) — в запасе, для пополнения действующей армии во время войны. Численность редифа определялась в 192 тыс. человек и ополчения — в 300 тыс. человек. В результате Турция могла выставить 700-800 тыс. человек.
В мирное время в редифе содержались лишь слабые кадры, но запасы стрелкового вооружения и обмундирования по закону должны были иметься на полную штатную численность в период развертывания. В военное время предусматривалось формирование из редифа, отдельно от низама, определенного числа батальонов (таборов), эскадронов и батарей. Ополчение в мирное время не имело кадров и военных запасов. Срок действительной службы в низаме был установлен в 6 лет, включая последние 2 года нахождения в запасе. В кавалерии и артиллерии время пребывания в запасе было установлено в 1 год. Лица отбывшие службу в низаме, зачислялись в редиф на 6 лет, а затем в мустахфиз-ополчение на 8 лет. Общая продолжительность службы военнообязанных во всех трех частях сухопутных войск составляла 20 лет.
Для комплектования армии вся территория Османской империи была разделена на шесть корпусных округов, которые теоретически должны были выставлять равное количество батальонов, эскадронов и батарей. На самом деле Дунайский и Румелийский округа были сильнее, Аравийский и Йеменский слабее других и лишь Анатолийский и Сирийский приближались к средней норме. Гвардейский корпус комплектовался экстерриториально со всех округов.
Высшим войсковым соединением армии был корпус, который состоял из 2 пехотных и 1 кавалерийской дивизий, артиллерийского полка и инженерной роты. Всего в турецкой армии было 7 корпусов — 6 армейских и 1 гвардейский. В дивизию входили 2 бригады по 2 полка в каждой. Пехотные полки были 3-батальонного состава, а кавалерийские полки — 6-эскадронного. Батареи полевой артиллерии имели по 6 орудий. 3 батареи сводились в батальон, а 4 батальона (3 пеших и 1 конный) составляли полк; при этом 3 батальона придавались дивизиям, а четвертый находился в распоряжении командира корпуса. Но практически эта организация не прижилась. Как правило, соединения формировались из различного количества частей и подразделений. Даже полки и батальоны не были однородными по своему составу.
Новая организация турецкой армии не успела устояться к войне с Россией. Так, из ежегодного призыва, составлявшего 37 500 человек, значительная часть людей в низам не поступала из-за финансовых трудностей и перечислялась прямо в редиф. В результате полевая армия имела в своих рядах значительно меньше людей, чем полагалось по штатам, а резерв и ополчение заполнялись людьми, которые практически не имели военной подготовки. В итоге из 700 тыс. подготовленного войска, которое планировали иметь к 1878 году, большая часть не имела военной подготовки. Этот недостаток усугублялся ещё тем, что по принятой организации не предусматривалось наличие запасных войск ни в мирное, ни в военное время. Все лица, которых призывали в редиф и мустахфиз из числа не имевших военной подготовки, должны были получить её непосредственно в тех частях, куда они призывались. Также в значительной мере на бумаге осталось развертывание в военное время резервной артиллерии и кавалерии: существовал большой недостаток запасов артиллерии и конского состава, трудно было создать и обучить эти войска в условиях войны, найти для них кадры.
Иррегулярные войска комплектовались в военное время из представителей подвластных османам горных племен, в частности, албанцев и курдов, а также черкесов, переселившихся в Турцию из России. Они составляли нерегулярную конницу, несли гарнизонную службу, выполняли карательно-полицейские функции во время подавления восстаний. Часть их назывались «башибузуки» («сорвиголова», «безбашенный»), и придавалась регулярным войскам. Башибузуки не получали жалованья и «кормились» за счёт мирных жителей, в районах где протекали боевые действия. Мародерство и ужасные жестокости башибузуков доходили до такой степени, что их приходилось унимать регулярным турецким войскам.
Стрелковое вооружение турецкой армии было представлено тремя системами нарезных ружей, заряжавшихся с казны, а также разными системами устаревших нарезных и гладкоствольных ружей, заряжавшихся с дула. Первой и наиболее совершенной системой являлась однозарядная американская винтовка Пибоди-Мартини образца 1870 года. Первые партии винтовок Генри-Мартини направлялись исключительно на снабжение британской армии, поэтому, заинтересованная в современном вооружении, Порта заказала винтовки оригинальной модели Пибоди в США. Американская винтовка Пибоди-Мартини образца 1870 г. по сути ничем не отличалась от английской Генри-Мартини, поэтому их часто смешивают. Винтовка однозарядная, калибр — 11,43 мм, масса — 3,8 кг (со штыком — 4,8 кг), скорострельность — 8-10 выстрелов/мин, прицельная дальность — 1440, наибольшая дальность — 3600. Патрон металлический, унитарный, весил 50,5 г. По баллистическим данным, эта винтовка была близка русской винтовке системы Бердана № 2, но в некоторых отношениях уступала ей. Эти ружья были заказаны турецким правительством в США в количестве 600 000 штук вместе с 40 млн. патронов к ним. К началу войны в турецкой армии имелось 334 000 винтовок Пибоди-Мартини, что составляло 48% всех заряжавшихся с казны ружей турецкой армии. В основном современные винтовки Пибоди-Мартини состояли на вооружении войск, сражавшихся на Балканском театре.
Частично войска были вооружены британской однозарядной винтовкой Снайдер-Энфилд: калибр — 14,7 мм, масса — 3,8 кг (со штыком-ятаганом — 4,9 кг), скорострельность — 7-8 выстрелов в минуту, прицельная дальность — 550 метров, наибольшая дальность — 1800 метров. Металлический патрон весил 47,2 г; патроны были частью цельнотянутыми, частью составными. Винтовка Снайдера большей частью была приобретена в Англии и США, некоторое количество было переделано на турецких предприятиях. На вооружении состояло 325 000 ружей Снайдера, что равнялось 47% всех ружей турецкой армии, заряжавшихся с казны. Этой системой винтовки была вооружена часть турецких войск на Балканском театре и подавляющее число войск на Кавказском фронте.
Винтовка Снайдер-Энфилд
Третьей современной системой являлась американская винтовка конструкции Генри Винчестера с подствольным магазином на 13 патронов, одним патроном в приемнике и одним — в стволе; все патроны могли быть выпущены в 40 секунд. Винтовка представляла собой карабин калибром 10,67 мм, прицельная дальность — 1040 м, наибольшая дальность — 1600 м. Карабин весил 4,09 кг, патрон — 33,7 г. Этих винтовок на вооружении состояло 39 000 штук, то есть 5-6 % всех ружей турецкой армии, заряжавшихся с казны. Винтовкой Винчестера были вооружены турецкая кавалерия и часть иррегулярных войск. Часть запасных войск, ополчение и иррегулярные войска были вооружены в основном заряжавшимися с дула ружьями разных систем. Египетские войска (по штатам — около 65 тыс. человек) имели на вооружении заряжавшуюся с казны винтовку американской системы Ремингтона. Кроме того, у турок имелось некоторое количество митральез системы Монтиньи. Офицеры, кавалерия и иррегулярные войска, помимо ружей (офицеры их не имели), были вооружены револьверами, шашками и ятаганами.
Таким образом, в целом тактико-технические данные стрелкового вооружения турецкой пехоты были на уровне русской армии, но прицельная дальность стрельбы турок была несколько выше. При этом турки не имели проблем с боезапасом. Перед войной Турецкая империя закупила ко всем системам своего стрелкового оружия, заряжавшегося с казны, весьма значительное количество патронов (по 500-1000 патронов на единицу оружия, то есть не менее 300-400 млн. патронов). В ходе войны Порта пополняла запасы патронов регулярными закупками за границей, в основном в Англии и США.
Винтовка Пибоди-Мартини
Полевая артиллерия турецкой армии была оснащена в основном нарезными и заряжавшимися с казны 4- и 6-фунтовыми (87 и 91 мм) стальными орудиями с начальной скоростью полета снаряда не свыше 305 м/сек и 3-фунтовыми бронзовыми орудиями английской системы Уитворта. Бронзовые орудия в ходе войны начали заменяться 55-мм стальными германскими пушками Круппа. Девятисантиметровых стальных крупповских пушек, скрепленных кольцами, с дальнобойностью 4,5 км и начальной скоростью 425 м/сек, смонтированных на лафете, который позволял придавать стволу большой угол возвышения и тем повышать дальность стрельбы, вначале насчитывалось немного: на Балканах, например, их было в начале всего 48. Всей полевой артиллерии у турок имелось немного — 825 орудий. Снаряды были трёх видов: граната, шрапнель и картечь.
Крепостная и осадная турецкая артиллерия была хорошо вооружена: на её вооружении были чугунные гладкоствольные пушки 9-см калибра и 28-см гаубицы; бронзовые гладкоствольные 9-, 12- и 15-см пушки; нарезные и заряжавшиеся с казны 12- и 15-см пушки, 15-см гаубицы и 21-см мортиры; стальные, скрепленные кольцами 21-, 23- и 27-см крупповские пушки; чугунные мортиры 23- и 28-см калибра, бронзовые мортиры 15-, 23- и 28-см калибра.
Турецкая армия имела традиционную проблему: низкую тактическую подготовку, хотя османские войска натаскивали английские и германские инструкторы. Более или менее наступать умела только гвардия, которую обучали германские специалисты. Остальная турецкая пехота была подготовлена к наступательному бою слабо. Пехота готовилась наступать фронтально, в густых цепях со следовавшими за ними подкреплениями. Резервы держались далеко от основных сил. Обходы флангов противника применяли редко, так как организация и подготовка были плохими и войска при маневре могли расстроиться. В результате строй и боевые порядки сохранялись лишь в начале наступления, после чего в большинстве случаев войска сбивались в толпу. Пехота стреляла плохо из-за плохой стрелковой подготовки. Для успешного наступления у турецкой армии не было ни штабных офицеров, ни хорошо подготовленных и имеющих серьёзный боевой опыт офицеров среднего звена, ни инициативной пехоты.
Главное внимание уделялось обороне, в которой турецкая пехота проявляла большое упорство. Турецкая пехота хорошо окапывалась. Каждый батальон имел значительный запас шанцевого инструмента. Саперное дело турецкая пехота знала, укрепления возводились быстро и технически выполнялись хорошо. При этом массово использовалось местное население. Турецкая пехота хорошо снабжалась патронами и не боялась открывать по наступавшим врагам огонь с дальних расстояний, что усиливало их оборону. Контратаки турецким войскам удавались плохо, из-за чего их оборона имела в основном пассивный характер. Инженерно-фортификационное искусство в Турции было хорошо развито. Империя имела сильные крепости на кавказском и балканском стратегических направлениях.
Лучше всего была подготовлена турецкая артиллерия. Турецкая артиллерия вела огонь с дальних дистанций, метко стреляла гранатой, однако сосредоточение огня в артиллерии применялось слабо, взаимодействие с пехотой не было налажено. Хуже всего дело было с регулярной кавалерией — её было так мало, что она не могла оказать какого-либо влияния на войну. Иррегулярная турецкая конница совершенно не была подготовлена к современному бою.
Командный состав турецкой армии, особенно высший, был крайне слабым и плохо разбирался в военных вопросах. Многие высшие командиры были назначены по протекции, купили свои посты. Генералами-пашами становились в основном или иностранные авантюристы и проходимцы всякого рода (к примеру, поляки), или придворные сановники с минимальным боевым опытом и военными знаниями. Лиц с высшим военным образованием или имевших настоящий боевой опыт в составе турецкого генералитета было крайне мало.
Верховное командование также было слабым. Во главе верховного военного управления стоял султан с тайным военным советом, создававшимся при нем на время войны. Султан и тайный совет обсуждали и утверждали все планы действий главнокомандующего. Главнокомандующий, кроме того, обязан был считаться во всех своих действиях с военным министром (сераскиром), а также с состоявшим при военном министре военным советом (дари-хура). В то же время начальник артиллерии и инженерных войск не был подчинен ни главнокомандующему, ни военному министру, находясь в распоряжении одного только султана. Таким образом, главнокомандующий был связан при осуществлении даже своих частных планов и замыслов. Турецкий Генштаб также не являлся самостоятельным органом. Генеральный штаб состоял из 130 офицеров, окончивших высшую военную школу. Использовались эти офицеры большей частью не по назначению, так как штабов в полном смысле слова в турецкой армии не было. Вместо систематической штабной работы офицеры генерального штаба часто выполняли роль личных советников пашей и исполняли их отдельные поручения.
Среди офицеров среднего звена было много даже неграмотных, военные училища (военное, артиллерийское, инженерное, военно-медицинское) закончили всего 5-10% командиров. Военное образование было слабым, выпускало мало офицеров. Вся остальная масса офицеров пехоты и кавалерии набиралась из числа произведенных в офицеры унтер-офицеров, то есть окончивших лишь учебную команду, в которой необязательно было даже быть грамотным. Наиболее крепким в турецкой армии был рядовой и младший командный состав, который отличался дисциплинированностью, выносливостью и упорством в обороне. При этом стоит участь, что некоторые командиры всё же получили боевой опыт во время войны с Сербией и Черногорией.
Турецкая военная и морская промышленность была слабой. Имеющиеся предприятия не могли удовлетворить потребности большой армии (кроме холодного оружия), качество продукции было невысоким. Основным способом пополнения арсенала армии являлся импорт оружия и боеприпасов из США и Англии. За границей также заказывали основные боевые корабли.
«Башибузук» («Албанец»). Картина В. В. Верещагина
Флот
Некогда могучая морская держава, Османская империя постепенно утратила свое господство в Черном и Средиземном морях. Восстановить ее былую мощь попытался энергичный султан Абдул-Азиз (1861-1876). Он принял внушительную программу строительства парового и броненосного флота, рассчитанную на иностранные верфи. Так, во Франции в 1864-1865 гг. построили четыре броненосца типа «Osmanieh». Это были сравнительно большие железные батарейные броненосцы. В 1868 г. французы построили три батарейно-барбетных броненосца типа «Assari Shevket»; 1874 г. англичане построили «Messudieh» — самый большой броненосец турецкого флота.
В результате к началу войны на Чёрном море Турция при помощи Англии и Франции создала достаточно сильный военно-морской флот, который многократно превосходил русский. В его состав входили: 8 броненосных батарейных фрегатов 1-2-го ранга — водоизмещением от 4700 до 8000 т, 8-16 орудиями калибра 7-9 дм (лишь «Месудиэ» имел 12 орудий калибра 10 дм); 5 броненосных батарейных корветов 3-го ранга — водоизмещением 2200-2700 т, 4-12 орудиями в основном также калибра 7-9 дм; 2 двухбашенных броненосных мониторов — водоизмещением 2500 т, с 14 орудиями. Скорость хода у большинства судов эскадры достигала 11 узлов или даже была несколько выше, броня у большинства кораблей была толщиной в 6 дм. Правда, Порта, получив сильный современный флот, окончательно разорила казну, и не смогла выкупить несколько строившихся для неё кораблей. Также Турция имела Дунайскую флотилию, в состав которой входили броненосные корветы, мониторы, канонерские лодки, пароходы и другие суда, всего 50 единиц (из них — 9 броненосных).
На кораблях турецкого флота служило 370 британских моряков, из них — 70 офицеры. Они занимали многие высшие командные должности: Гобарт-паша — начальник броненосной эскадры, Монторн-бей — его помощник и начальник штаба, Слимэн — специалист минного дела и др. В количественном отношении турецкий флот имел подавляющее превосходство на Чёрном море. Командование планировало активно использовать флот: для блокады русских портов, поддерживать войска на Дунае, на приморских флангах Кавказского и Балканского фронтов, высаживать десанты перевозить грузы для армии. Но боевая подготовка экипажей была крайне низкой, как и дисциплина. Практические плавания почти не производились, минного вооружения на кораблях не было, минное дело было в зачаточном положении. Попытка улучшить ситуацию приглашением иностранных специалистов не помогла. Поэтому турецкий флот практически не мог активно действовать в открытом море.
С началом войны турки, имея подавляющее превосходство в военно-морских силах и пользуясь почти полным отсутствием обороны побережья Кавказа, попытались установить своё господство на Чёрном море. Турецкие корабли обстреляли Поти, Очамчиры, Гудауту и Сухуми. В конце апреля — первой половине мая 1877 г. турки высадили в этом районе морские десанты и овладели им. Это был единственный успех, которого добился турецкий броненосный флот на Черном море в войне 1877-1878 гг.
На Балканском театре русский флот обеспечил переправу через Дунай сухопутным войскам. В результате активных действий минных катеров и береговой артиллерии, а также искусного использования минного оружия противник понес существенные потери. Были потоплены два броненосных корабля, канонерская лодка, несколько вооруженных пароходов и повреждены две канонерские лодки. Таким образом, русским морякам удалось парализовать действия турецкой военной флотилии на Дунае и тем самым обеспечить наступление русской армии на Балканском театре.
Созданная русскими моряками противодесантная оборона и система защиты баз и портов на побережье между устьем Дуная и Керчью была настолько эффективной, что турецкий флот даже не попытался их атаковать. Блокада баз и портов, объявленная турками по совету англичан 23 апреля 1877 г., оказалась малоэффективной и была фактически сорвана с переходом сил Черноморского флота к активным действиям на коммуникациях противника. Активные наступательные действия, хотя и ограниченными силами и средствами (с использованием лишь минного оружия и вооруженных пароходов), русский флот начал в первый же месяц войны и этим парализовал османские ВМС. Боевые действия вооруженных пароходов «Великий князь Константин», «Владимир», «Веста», «Россия», «Ливадия» и других на турецких коммуникациях велись в течение всей войны. Несмотря на значительное превосходство противника в силах, русские пароходы смело выходили к прибрежным коммуникациям Турции и наносили по ним внезапные удары. Летом 1877 г. на морских сообщениях у Анатолийского и Румелийского (азиатского и европейского) побережий они уничтожили несколько турецких судов. Таким образом, русские минные катера и наспех вооруженные пароходы парализовали деятельность довольно мощного турецкого броненосного флота.
Броненосец типа "Османие"
Итоги
Таким образом, организация и состояние турецких вооруженных сил находились в лучшем состоянии, чем в период Крымской войны, однако были далеки от состояния любой из крупных армий европейских держав. Новая организация турецкой армии не успела устояться к войне с Россией. Постоянные соединения уровня полк — дивизия — корпус фактически отсутствовали. Практически 6-10 батальонов (таборов) соединялись в бригаду, дивизию или отряд. Батальон имел по штату 774 человека, фактически численность батальона колебалась от 100 до 650 человек, так что рота часто не превышала принятой в европейских армиях численности взвода.
Состояние верховного командования и генералитета было неудовлетворительным, ощущалась большая нехватка офицерских кадров среднего звена, обеспеченность подготовленными штабными офицерами, артиллеристами, кавалеристами, морскими офицерами и прочими специалистами. Слабая обеспеченность кадрами, нехватка запаса конского состава, артиллерийских запасных орудий, современного стрелкового вооружения резервных войск, ополчения. Артиллерия имела современные орудия, но в недостаточном количестве, кроме того не хватало хорошо подготовленных артиллеристов. А наличие в турецкой армии «дальнобойных» стальных крупповских орудий не могло дать ей заметного перевеса, так как таких орудий было мало. Турецкая военная промышленность не могла обеспечить вооружением турецкую армию и в деле её оснащения оружием играла третьестепенную роль (османские войска в первую очередь вооружали Англия и США), поэтому она не могла идти ни в какое сравнение с русской военной промышленностью. Боевая подготовка турецкой армии и флота накануне войны 1877-1878 гг. находилась на крайне низком уровне.
При этом турецкая армия имела на вооружении современное стрелковое оружие, артиллерию, флот — современные корабли. В Турции имелись хорошо вооруженные сильные крепости. В результате турецкая армия была оснащена вполне современными по тому времени образцами стрелкового оружия и в целом находилась в равном положении с русской армией, несколько даже превосходя её в снабжении боеприпасами.
Турецкий флот имел полное превосходство над русским Черноморским флотом по водоизмещению, артиллерийской мощи и числу кораблей 1-2 ранга, однако неудовлетворительная подготовка экипажей (даже при участии иностранных военспецов — англичан), при отличной подготовке русских моряков, уничтожили это преимущество. Турецкий флот не смог захватить господство в море и помешать действиям русской армии с приморских флангов на Балканах и Кавказе.
В итоге общее состояние и боевая подготовка русских войск накануне войны, несмотря на все ее крупные недостатки, стояла значительно выше, чем состояние подготовка турецкой армии. Русская армия располагала несомненным превосходством над турецкой во всем, кроме стрелкового оружия, где ситуация была примерно равной. Турция могла надеяться только на свою оборону, ошибки русского командования и военно-политическое давление Запада на Россию.
