Бородино. «Как много в этом слове…» Для нас, в основном, Бородино — это Отечественная война 1812 года, Кутузов, Багратион, Барклай де Толли, Раевский и прочие участники той битвы. И победа, с которой, собственно, началось падение великого Наполеона Бонапарта.

Между тем, события, о которых мы расскажем сегодня и будем еще не раз говорить и показывать, по своей значимости ничем не уступали событиям двухвековой давности.


В 1941 году Бородино и окрестности снова стали ареной кровопролитных сражений за Москву. И об этих эпизодах нашей истории и будет серия наших рассказов.

5 декабря, в День героя Отечества, мы оказались в Бородино по приглашению сотрудников музея-заповедника «Бородинское поле». И на месте выяснили, что запланированного нами дня не хватит даже на поверхностное ознакомление. Но мы в будущем обязательно исправим это упущение.

Дело в том (для тех, кто не знает, как и мы до поездки), что музей-заповедник «Бородинское поле» — это 11 000 гектаров территории, на которых расположено более сотни памятников и памятных мест. И многие из них посвящены подвигам солдат и офицеров Великой Отечественной войны.



Начать рассказ о событиях, произошедших в тех местах в 1941 году мы с нашим собеседником, заведующим отделом изучения, сохранения и «музеефикации» Бородинского поля Александром Александровичем Сухановым, решили с самого дальнего участка.

30 сентября немцы, прорвав оборону наших войск в районе Белого и Рославля, 5 октября вышли к Юхнову.

Надо сказать, что немного раньше, 16 июля, Ставкой было принято решение о создании Московско-Можайской оборонительной линии или Можайской укрепленной полосы.

Для обороны этой полосы должны были быть сформированы 12 дивизий, часть которых планировалось разместить здесь, на Бородинском поле.

И в середине сентября на Бородинском поле были размещены 4 дивизии народного ополчения (32-й и 33-й армий). Но эти дивизии были брошены под Вязьму.

2 сентября в прорыв под Рославлем вошла дивизия СС «Рейх». А 11 октября она подошла к Бородино. Расстояние около 200 километров немцы прошли за 9 дней…

И уже 11 октября в Берлин пошла победная реляция, что Можайская линия обороны прорвана. Она действительно была прорвана, но по Варшавскому шоссе.

12 октября немцы начали атаку Бородино. К тому времени дивизии народного ополчения уже сгорели в Вяземском котле, и для закрытия бреши под Ельней части пришлось перебрасывать откуда только было возможно.

10-11 числа на Бородинском поле оставался только истребительный батальон. А от Юхнова шли танковая и моторизованная дивизии… На Гжатск с поворотом на Москву...

В Кубинке стояли курсанты Московского политического училища. Срочно формируется батальон. Переброска в Бородино. Рота огнеметчиков. Пулеметный батальон. Из Ленинградской области срочно перебрасывают 32-ю дивизию Полосухина, которая стала костяком в создаваемом оборонительном рубеже. Подходят сформированные в Сибири части. Но времени на их развертывание катастрофически не хватает.

Командовать созданной 5-й армией назначили генерал-майора Лелюшенко. Боевая задача — задержать немцев. Хотя бы на неделю, пока подойдут сибирские дивизии.

Мальчишки-курсанты, ополченцы-пулеметчики и первые сибирские эшелоны выполнили поставленную задачу. Немцы были остановлены здесь на долгих шесть дней…

Немцы воевали на колесах. Вдоль дорог. Что 10-я танковая, что «Рейх». Танковый полк и пять пехотных («панцергренадирен») немцев против трех стрелковых полков 32-й дивизии полковника Полосухина.

Вообще по положениям боевого Устава тех лет, дивизия должна оборонять фронт в 12-15 км. 32-я стрелковая дивизия держала фронт в 45 километров. Штаб полковника Виктора Полосухина находился там же, где был штаб фельдмаршала Кутузова.

На Минском шоссе стоял 17-й полк.



Здесь стоял 2-й батальон 17 полка. Здесь, по Минскому шоссе и было направление главного удара сил Хауссера.

Линия обороны советских войск была оборудована ДОТами. Два можно увидеть на фото. Остатки пулеметного ДОТа, уничтоженного немцами и фактически целый артиллерийский. Артиллерийский ДОТ уцелел по странной причине: в нем не было орудия. 76-мм дивизионная пушка просто в него не влезала, а «сорокапяткой» там было нечего делать. Поэтому 76-мм пушка стояла за дотом.










Слева от дороги занимала позицию пулеметная рота. За ней стоял 1-й батальон. Когда 13 октября по Можайскому шоссе пошла мотопехота, а по обочине дороги и полям, через речушку Еланку, танки, пулеметчики отошли без приказа на полтора километра, в овраг… За ними отошел и первый батальон. Что решило судьбу второго.

Второй батальон не побежал и не стал отступать. 15 октября немцы смогли продвинуться дальше, в Бородино, но только когда позиции батальона замолчали совсем.

Только 18 октября остатки 32-й дивизии отступили за реку Руза и оставили Можайск. Сил держать фронт уже не оставалось. Но до 26 октября бойцы Полосухина закрепившись по реке Руза сдерживают противника, не давая обойти правый фланг 5-й армии.

А немцы вошли в Бородино.



Вполне естественно, что вели они себя как цивилизованные европейцы, поэтому историей сохранен снимок уничтоженного ими музея.



Но мы вернемся обратно, к деревушке Ельня.



Здесь, в самом дальнем углу музея-заповедника "Бородинское поле", силами сотрудников музея было обнаружено больше сотни советских бойцов. Александр Александрович Суханов рассказал об этом нам.



Интересная и примечательна история этой церкви. Ее построила на свои сбережения местная жительница. Если здоровье Тамары Викторовны позволит, в наш следующий приезд в Бородино, мы обязательно с ней пообщаемся.







Эта братская могила имеет не самый лучший вид. Уверены, что это временное явление, работы по оформлению и передаче ее в фонд исторического наследия и прочие инстанции скоро будут завершены. Вообще оформление документов — задача не менее сложная, чем поиск и захоронение павших солдат. Но местная администрация и руководство музея уверили нас в том, что работы будут завершены в ближайшее время. И братская могила бойцов 32-й дивизии займет свое место в строю.

Удивляешься, когда попадаешь в места, подобные Бородино или Скоково. Когда оказывается, что мы знаем далеко не все о той войне. И понимаешь, что от журналистов зависело очень много.

316-й дивизии генерала Панфилова «повезло», там оказался журналист Кривицкий, который хоть криво, но написал о подвигах бойцов Панфилова. Здесь писать было некому. Но благодаря сотрудникам музея "Бородинское поле" мы смогли приоткрыть хотя бы одну страничку в летописи той войны. Первую, но точно не последнюю.

Выражаем искреннюю признательность сотрудникам музея-заповедника "Бородинское поле" Александру Александровичу Суханову и Юлии Михайловне Кузнецовой.