Подвёл итог такой ситуации в прошлом веке сэр Сесил Карр: «Как собрание книг, наше законодательство можно охарактеризовать так: за пределами возможности купить для среднего гражданина, за пределами возможности разместить на его книжных полках, за пределами доступного у него времени изучить и за пределами его разума, чтобы осознать». А ведь он должен бы это знать – Карр был Председателем Комитета по Законодательным Актам, который начал попытки расчистить законы Старой Англии в конце Второй Мировой Войны. И даже сейчас эта работа далека от завершения.
Но всё же законодательные акты, проведённые через Парламент и подписанные сувереном, составляют меньше половины. Существует и прецедентное право, где решение по каждому из сотен тысяч случаев, прошедшее судебную систему, можно представить, как прецедент в последующем случае, и правилом равенства – справедливости – на которые судьи оглядываются, когда принимают решение. Вся ненадежная система основана на общем праве, которое представляет собой фактически полузабытые традиции и действия англо-саксонского по большей части неписанного правового кодекса, как его интерпретировали судьи после Нормандского Завоевания.
А вот что делает английские законы настолько удивительно странными — отсутствие обоснования. Яков I – Яков VI Шотландский — сделал ошибку, попытавшись найти его. В 1607 году, через четыре года после прибытия из Шотландии, он слушал дело относительно земли и вынес решение, и только для того, чтобы оно было отвергнуто на том основании, что дело относится к области общего права. Он сказал, что всегда считал — закон основан на обосновании, и что у него и остальных эти основания были, как и у судей, Но Лорд-Главный судья Англии Сэр Эдвард Коук вскоре его поправил. Он сказал, что да, верно, что:
«Бог наделил Его Величество прекрасными знаниями и великими природными талантами, но Его Величество не обучен законам королевства Англия, а дела, касающиеся жизни или наследства, или товаров, или состояний должны рассматриваться не на естественном основании, а на искусственном обосновании и суждении закона, который требует длительного изучения и опыта прежде, чем человек сможет достичь осознания его».
Когда Яков на это обиделся и заявил, что бросить вызов его авторитету было предательством, Лорд Главный судья ответил, что в Англии, хотя Король и поставлен выше человека, но он подчиняется Богу и Закону. Яков должен был знать лучше — за восемь лет до этого в Шотландии ему противостоял Уголовный Суд, в его же присутствии отказавшись решить дело так, как он велел.
Коук продолжал отстаивать верховенство общего права над авторитетом Короля, и был в 1616 году уволен, но вернулся в публичную жизнь после похищения его 14-летней дочери и насильственного брака, против её желания, с Сэром Джоном Вильерсом, братом влиятельного Герцога Бэкингэма. После короткого тюремного заключения Коук предложил Петицию о Правах, направленную против Карла I, и настаивал на праве подданного возбуждать иск против Короля. Это право было отменено лишь в 1947 году.
Магна Карта
Но, конечно же, основа английского права — Магна Карта, основа свобод в Британии, Ирландии, Америке и странах Содружества, ну, нам так всегда говорили. На самом деле из 60 статей Великой Хартии, подписанной Королем Джоном в Раннимиде в июне 1215-го до сих пор в силе остаются лишь три. Пересмотр начался весьма рано, и хартия была переписана в 1216 при сыне Джона, Генрихе III (1216-1272), из нее были изъяты моменты, относящиеся к политической ситуации в 1215-м. Например, первоначально документ касался разногласий Короля и баронов. Генриху III в то время было всего девять лет и регентский совет, который управлял страной от его имени, состоял из тех самых баронов, которые вынудили Джона подписать документ, а теперь явно желали удалить любое упоминание о таком недоразумении.
В 1217 Магна Карта снова была пересмотрена, на этот раз были удалены статьи, касающиеся лесов, эти статьи были перенесены в отдельную лесную хартию. Затем в 1255-м, когда Генрих достиг зрелости, она снова была переписана, еще одна версия появилась в 1264-м, после того, как у Генриха возникли собственные проблемы с баронами.
Когда в 1272 гду Генрих умер, ему наследовал его сын Эдвард I, aka Эдвард Длинноногий, который пытался систематизировать законы. Он «проверил» Магна Карту и в 1297-м включил её в новый свод законов, на этот раз она сократилась до 37 положений. Они, как гласил документ, должны были «сохраняться в нашем Королевстве Англия вечно». С тех пор ещё 34 положения были удалены.
Так и оставалась нетронутой версия Эдварда до тех пор, пока Георг IV не открыл шлюз, исключив Статью 26, касающуюся следствия по Закону о Преступлениях против Личности 1828 и 1829 годов. Еще 15 статей были удалены по Закону о Пересмотре Статутного права 1863 и Закону о Пересмотре (Ирландия) Статутного права 1872 года. К концу своего правления Королева Виктория взяла на себя ответственность за кончину ещё шести статей, а законодатели обрезали Магна Карту вплоть до 1969 года, когда оказались удалены ещё шесть статей, в том числе и та, что гарантировала горожанам и вольным людям право строить мосты, где они пожелали, как это было во времена Генриха III.
Итак, всё, что осталось — три статьи:
- (1) Во-первых, Мы клянемся перед Богом и тому подтверждением вечно служит наша нынешняя Хартия от имени Нас самих и наших Наследников, что Церковь Англии будет свободна, а все её Права и Свободы нерушимы. Мы также жалуем, и это передается всем Вольным людям нашего Королевства, от имени Нас самих и наших Наследников, что это неписанные свободы должны сохраняться для Них и их Наследников, и хранить их вечно Нам и нашим Наследникам.
- (9) Город Лондон будет обладать всеми прежними Свободами и Таможней. Более того, Мы желаем и даруем всем остальным Городам, Городкам, Районам и Баронам Пяти Портов и всем других Портом все их Свободы и независимые Таможни.
- (29) Ни один Вольный человек не будет задержан или помещен в тюрьму или лишен Имущества или Свобод или независимой Таможни или объявлен вне закона, или в изгнание или как-то ещё испытает ущерб; Мы не передадим его имущество, не осудим его кроме как по законному решению его Товарищей или по закону Земли. Мы никому не продадим Справедливость и Право, не отречемся от них и не отступим от них ни перед кем.
Судебный приказ о передаче арестованного в суд (Habeas Corpus)
Упоминания о habeas corpus — основополагающем камне свободы — в Магна Карте нет, он появился 464 года спустя с Законом о Habeas Corpus 1679 года. Он возник потому, что леди любила выпить стаканчик или пару. Однажды ночью в 1679 Элис Робинсон и её муж устроили шумную пьяную вечеринку в собственном доме в Хай-Холборн, в Лондоне. Проходивший мимо констебль услышал «шум скандала, драки» и вошёл в дом, чтобы проверить, что происходит. Внутри, как он утверждал, он обнаружил «мужчину и женщину, их одежда была в беспорядке, и они грубо себя вели», потому присоединившийся к вечеринке полицейский обвинил Элис в том, что она своей пирушкой разбудила весь район. Когда она обругала его, он её арестовал, она была отправлена в Исправительный дом Клеркенвелл.
Несомненно, приятели-собутыльники Элис скучали по её диким пирушкам и постарались её освободить, в конце концов вынудив власти доставить её в суд. В Центральном Уголовном суде она рассказала душераздирающую сказку, заявив, что её раздели и 50 раз ударили плетью в Исправительном доме Клеркенвелл.
«Я упала в обморок», сказала она, «моя плоть была разорвана плетьми».
Она была вынуждена спать на голой земле, и ей ничего не давали, кроме воды и чёрного хлеба, черствого даже по стандартам того времени. Когда выяснилось, что она была беременна, без всякого шума и гама жюри её оправдало, а констебль, который её отправил в заключение, сам оказался в Ньюгейтской тюрьме на том основании, что арестовал её без ордера — а мировой судья, который подписал ордер на задержание, получил дисциплинарное взыскание.
Результатом стал Закон Habeas Corpus, получивший свое название от первых слов приказа, которым он вводился — 'Habeas corpus and subjiciendum', что значит «Должно быть представлено тело». Как только появился приказ, тюремный надзиратель должен был представить заключенного или его останки в течение трёх дней. Это означало, что власти не могли держать человека неопределённое количество времени прежде, чем освободят его или он предстанет перед судом; и это на основании того, что личная свобода встроена повсюду в местностях общего права.
Однако после освобождения Элис потребовалось время, чтобы Закон Habeas Corpus оказался в своде законов, так как в то время шла Гражданская война. На самом деле, Акт мог и вовсе не стать законом, поскольку на самом деле не был одобрен обеими Палатами. После Реставрации билль Habeas Corpus пришлось вносить на рассмотрение несколько раз, и каждый раз он спокойно проходил Палату Общин, а затем сталкивался с жёсткой оппозицией в Палате Лордов. В конечном счёте он был проведен бесчестной хитростью. Согласно Епископу Сейлисбери, Гильберту Бёрнету, в третьем чтении:
Лорды Грей и Норрис были назначены представлять билль. Лорд Норрис, будучи человеком, подверженным депрессиям, не всегда был внимателен к тому, что он делает. И когда вошёл очень толстый Лорд, Лорд Грей посчитал его за десять, поначалу в качестве шутки, но, видя, что Лорд Норрис этого не заметил, продолжил неверный подсчёт» и Палате было сообщено, а потом и объявлено, что тех, кто за билль — большинство, хотя на самом деле было наоборот.
Конечно, определённый обман был — голосование в Палате Лордов было зафиксировано, как 57 к 55, хотя в журнале заседаний Палаты Лордов сказано, что присутствовало только 107 пэров. Осознавая, что что-то не так, Лорд-Канцлер Шафтесбери, ярый сторонник билля, вскочил на ноги и говорил почти час по нескольким другим вопросам, за это время часть пэров вошли, часть вышли, так что провести пересчёт было невозможно. А поскольку Парламент уже заканчивал сессию, билль получил королевское одобрение без какого-либо дальнейшего шума.
