Появление пуговиц приходится на глубокую древность, и указать более или менее точную дату их изобретения не представляется возможным. Изначально они выполняли роль амулетов, а также знаков отличия, к таковым причисляются и некоторые древнеегипетские находки.

Позднее, кроме изначального смысла, пуговицы стали символизировать богатство их владельца и стали изготавливаться из драгоценных металлов (серебро, золото). При этом они зачастую представляли собой настоящие произведения искусства, воплощая в себе все последние достижения ювелирной техники.

Уже в самом слове «пуговица» обнаруживается смысл оберега - от слова пугать. Поэтому довольно часто встречаются полые пуговицы, внутрь которых помещена дробинка. Считалось, что их звон отпугивает нечистую силу. Интересно в связи с этим упоминание пуговиц в онежской былине «О Дюке Степановиче и Чуриле Пленковиче», где говорится о волшебных пуговицах на кафтане Дюка Степановича, использованные им для призвания своих чудесных помощников:

А молодой боярин Дюк Степанович
Стал плеточкой по пуговкам поваживать,
Пуговкой о пуговку позванивать.
Как от пуговки было до пуговки,
Налетели тут птицы клевучие,
Наскакали тут звери рыкучие...

Считается, что начало использования пуговицы в качестве застёжки приходится на средние (XIIIв.) века, а до России мода докатилась лишь к XVI веку. И здесь мы подходим к началу XVIII века, когда, согласно указу Петра I, на обшлаги солдатских мундиров стали пришивать оловянные пуговицы. Вот как выглядит эта расхожая версия:

«Указ Петра I, предписывающий пришивать оловянные пуговицы к обшлагам рукавов солдатских мундиров с внешней стороны был полон тайного смысла: пуговицы не позволяли солдатам по привычке после еды вытирать рукавом рот и нос. Так без шпицрутенов отучил солдат от дурной привычки, портившей мундирное сукно».

Эта версия, видимо, связана с реформаторской деятельностью Петра, в ходе которой в русский быт и культуру внедрялся западноевропейский этикет, что нашло отражение в изданной в 1717 году по распоряжению царя переводной книге «Юности честное зерцало, или Показания к житейскому обхождению…».

В ней в частности рекомендовалось «в круг не плевать», «перстом нос не чистить, громко не сморкаться и не чихать», а за столом «когда тебе пить, не утирай (рта) губ рукою, но полотенцем, и не пии, пока еще пищи не проглотил».

Однако объективный анализ заставляет сильно усомниться в данной версии.

Взглянем на воинский мундир петровской эпохи. Как легко сообразить, ничто не мешает солдату вытереть нос или рот – места на рукаве да и на обшлаге более чем достаточно. Да и странно было бы, если на эту пустую затею тратились довольно дорогостоящие пуговицы (из олова и меди).

К тому же, как известно, Пётр I насаждал в армии европейские стандарты, которые подразумевали нашивку многочисленных пуговиц на униформу солдат:

«Одним из ревностных сторонников введения единой униформы был курфюрст Бранденбургский, Фридрих Вильгельм. Он выбрал синий, серый и красный цвета, которым почти во всех армиях отдавалось предпочтение. Солдаты были одеты в длинные и просторные кафтаны до колен, с красными лацканами и обшлагами, обшитые по борту узкими петлицами и множеством крупных и мелких пуговиц, в очень широкие штаны до колен, пехота - в толстые башмаки, а кавалерия – в сапоги».

В данной цитате вообще идёт речь о середине 17 века (годы жизни Фридриха Вильгельма 1620-1688 г.), поэтому ни о каком приоритете Петра в деле пришивания пуговиц на обшлаги мундиров не может быть и речи.

Таким образом, версию о борьбе Петра за культуру поведения «без использования шпицрутенов» следует признать полностью несостоятельной.

Однако возникает закономерный вопрос: а зачем солдатские мундиры обшивать большим количеством бесполезных на первый взгляд пуговиц, часть из которых были весьма тяжелы и дороги, поскольку изготавливались из олова?

Чтобы ответить на этот вопрос следует, видимо, более внимательно рассмотреть эти самые пуговицы. Возьмём, для примера, находки кладоискателей в Минской и Ленинградской областях:

Значительная часть изображённых здесь пуговиц использовалась в качестве знаков отличия, поэтому с ними, как говорится, всё ясно. Гораздо больший интерес представляет второй с низу ряд, где представлены пуговицы каплевидной формы, которые чаще всего можно видеть на мундирах 17-18 веков. Судя по цвету металла, некоторые из них выплавлялись из свинца и олова – как раз то, о чём якобы идёт речь в указе Петра.

К ним же можно отнести и другие подобные находки на территории России:

Но наибольший интерес для нас представляют следующие артефакты:

Казалось бы, разницы никакой, однако на левом фото изображена шрапнель, а на правой – пуговицы. Они настолько похожи, что исследователи часто их путают! Действительно, если пуговица ничем не отличается от пули или шрапнели, то почему бы ею не стрелять?..

Пожалуй, это и есть ответ на поставленный вопрос. Пуговицы на солдатских мундирах могли вполне иметь не только галантерейное предназначение, но и выполнять функцию НЗ (неприкосновенного запаса) на случай непредвиденных обстоятельств, возникавших довольно часто:

«Даже несмотря на малую скорострельность кремневого оружия по сравнению с современным, стреляли из него в сражениях много. Порой это приводило к такому большому расходу боеприпасов, что в кульминационные моменты схваток стрелять было нечем».

Не следует забывать, что кожаный мешок с пулями можно и потерять, а пуговицы всегда под рукой! Версия с возможным использованием пуговиц в качестве пуль легко подтверждается рядом источников, где рассказывается о стрельбе пуговицами.

Норвежская сказка: «Тут жених сорвал с плеча ружьё, зарядил его - да не пулей, а старинной дедовской пуговицей - и выстрелил прямо в короля Хакена. Тот сразу упал как подкошенный».

Из истории Кракова: «Летом 1768 г. у стен города стояли русские войска. После очередной безуспешной попытки взять Флорианьские ворота командир нападавших Никита Панин разъезжал на коне неподалёку от стены. Тогда краковянин Марчин Опацевич зарядил ружье пуговицей от своего жупана и застрелил Панина».

Из истории Нарвы: «Народная легенда говорит, что шведы победили русских при помощи колдуньи, матери Карла, которая жила на самой верхушке германовой башни и волшебными чарами делала безвредными все ядра и бомбы, которые летели в осажденный город из русских пушек, и лишь по прошествии нескольких лет один русский солдат зарядил ружье пуговицею и застрелил ведьму, причём и сам должен был погибнуть. Только после этого будто бы русские начали одерживать верх над шведским оружием и овладели Нарвою».

Цитата из книги "Образ "Поончаха" (черта-душителя) в хакасской демонологии": «В случаях, когда этот дух повадился к человеку, предлагая ему задушиться, использовали имитативную магию, имеющую целью оградить человека от Поончаха. 'Набивали шубу травой и привязывали ее конопляной веревкой или жгутом скрученной травы к дереву. Затем стегали висящую шубу кнутом, утверждая, что повесился хозяин одежды, называя его имя. Когда трава чучела сгниет и развалиться, то верили, что Поончах больше не придет' [Бутанаев В.Я., 2003, С. 95]. Другим средством борьбы с этим духом был 'выстрел из ружья, заряженного медной или бронзовой пуговицей' [Там же, С. 95]».

О тайне смерти шведского короля Карла XII рассказывает следующий эпизод (вероятно, вымышленный): «30 ноября 1718 года Карл XII инспектировал инженерные работы возле осажденной норвежской крепости. Стараясь лучше рассмотреть стены неприступного сооружения, король до пояса высунулся из траншеи — и в этот момент раздался выстрел. Считается, что короля убили свои. Заговорщики залили свинцом круглую латунную пуговицу от королевского кафтана и использовали в качестве мушкетной пули — считалось, что Карл заговорён от обычного оружия и убить его можно лишь чем-то, что принадлежало ему самому».

Как видим, пуговица выступала не просто в роли ружейной пули, а пули, наделённой магической силой, что немудрено, т.к. пуговица изначально представляла собой сакральный амулет.

В середине XVII века был изобретён ружейный патрон, уже включавший в себя пулю, которую не надо было носить отдельно от пороха. И с этого времени пуговицы на солдатской униформе стали постепенно терять роль запасного боекомплекта, становясь элементом декора или приобретая утилитарное свойство застёжки, которая часто совмещала в себе функцию отличительного знака.

Предложенная версия с пуговицей-пулей легко объясняет одно загадочное, с точки зрения историков, обстоятельство – вплоть до XIX века пуговицы были исключительно мужским атрибутом, и только в его конце пуговица становится частью женской одежды. 

Источник

Рейтинг публикации:

0

Комментарии (0) | Распечатать

Добавить новость в: