Не так давно многие люди у нас словно помешались на пророчествах индейцев майя о скором конце света. Причем ссылались они почему-то на рисунки, изображенные на… календарном диске ацтеков, хотя они «совсем из другой оперы». При этом мало кто задумывается о том, что «конец света» у этих индейцев представлял собой совсем не то, что, например, у христиан! Более того, для них он мог наступить в любой день, достаточно было жертвенной человеческой крови не пролиться на алтари богов. То есть, если вы вовремя богов не ублажили, то вот вам и «конец света», а при всех других обстоятельствах боги никогда бы не позволили людям погибнуть, ведь они же их кормили!!! Но где же было набраться столько жертвенной крови, ведь не резали же те же ацтеки буквально всех подряд?!
Роспись из Бонампака. Обратите внимание на фигуру правителя справа, в руке которого типичное «копье вождя», обтянутое шкурой ягуара. У побежденных на пальцах вырваны ногти, чтобы они не могли оказать сопротивление.
Религия и ритуалы ацтеков – источник непрекращающихся войн!
Здесь надо отметить следующее: вера ацтеков и майя тем и отличалась от всех других религий, что цель ее заключалась не в спасении души, а в спасении всего мира, при этом человеческие жертвоприношения играли в этом главную роль. Кровь проливали для того, чтобы отсрочить гибель солнца, потому, что если оно умрет, то и весь мир погибнет! Причем, для них это были вовсе не человеческие жертвоприношения как таковые, а нештлауалли – уплата долга богам. Когда-то боги дали свою кровь, чтобы создать солнце – считали они, и без новых порций крови оно умрет. Кровь богов должна быть восполнена, иначе они тоже умрут, а раз так, то и людям следовало умирать ради жизни этого мира, и никакой надежды на спасении у них при этом не было и быть не могло!
Пирамида Кукулькана – «Пернатого Змея» в Чичен-Ице на полуострове Юкатан.
Богам жертвовали и юношей, и красивых девушек, но, прежде, захваченных на войне пленников, потому, что свой собственный народ жрецы ацтеков и майя сберегали для самых уж крайних случаев. Поэтому смыслом существования обоих народов была война, целью которой был не столько грабеж, хотя и он также имел место, а захват возможно большего количества пленных, предназначавшихся в жертву богам!
Взял пленника – получи награду!
У всех этих народов война была уделом касты избранных – касты воинов, а простому земледельцу стать воином было совсем нелегко. Но можно! Жрецы наблюдали за играми мальчиков, специально их подзадоривали и самых бойких отбирали для обучения и воинской службы. Понятно, что для родителей-крестьян это был дар судьбы и лучшее средство выбиться из бедности. Интересно, что главная суть «идеологии», которой учили будущих воинов, заключалась в том, что мертвый враг никакой пользы не приносит и ценности не имеет. А вот живой, да к тому же еще и знатный пленник – это самое то, что крайне необходимо. Больше пленных – больше жертв, и больше милость богов. Поэтому статус воина был напрямую связан с тем, сколько врагов было им взято в плен. Причем и ацтеки, и майя очень рано начали обозначать это соответствующей одеждой и украшениями.
Ну очень реалистично показаны и одежда и украшения в кинофильме Мэла Гибсона «Апокалипсис» (2006)!
Так сказать, вне строя, это тоже практиковалось, поэтому и рядовые воины, и командиры в качестве знака профессии должны были носить плащ-тильматли, закреплявшийся заколкой на правом плече и свободно спадавший вдоль тела. Тот, кто сумел взять одного пленника, имел право украсить его цветами. Взявший двух, красовался в оранжевом тильматли с полосатой каймой. Ну и так дальше – чем больше пленных, тем сложнее вышивка на тильматли, тем больше украшений, которые простолюдинам вообще запрещалось носить! Наградой за пленников были украшения из золота и нефрита, так что получившие их воины сразу делались людьми состоятельными, и в общине их все уважали. Ну, а перед боем каждый воин надевал положенный ему «мундир» – одежду своего цвета, украшения из перьев, брал щит с положенным ему узором. Так что всякий, кто его видел, сразу понимал, какого он «качества» и, скорее всего, это играло еще и роль психологического давления на противника. Ведь одно дело сражаться с тем, кто взял одного, и совсем другое, когда на тебя нападает пышно разукрашенный воин, уже захвативший пятерых!
Тильматли соответствующие количеству взятых в плен воинов. «Кодекс Мендоса». Лист 65, лицевая сторона. Бодлеанская библиотека, Оксфорд.
Оружие целям под стать…
Что же касается оружия, то судя по дошедшим до нас изображениям, воины майя, в первую очередь, пользовались копьями, которых наш отечественный историк А. Шехватов насчитал целых девять типов. Первый тип – обычное копье (нааб те)* с кремневым наконечником на конце, ниже которого находилась розетка из перьев. Длина в рост человека, так что, скорее всего, это было оружие для рукопашного боя. Второй тип – копье, на котором висит что-то вроде вымпела или сети. Третий тип отличался тем, что розетка из перьев была смещена вниз, а у четвертого между этой розеткой и наконечником что-то вроде оплетки с торчащими зубцами. То есть это уж явно оружие для рукопашного боя, а зубцы эти могли служить, ну, скажем, чтобы противник не мог схватиться за копье или чтобы наносить им еще и рубящие удары. Пятый тип - это, скорее всего, «копье вождей», потому что вся его поверхность позади наконечника (до места хвата) была либо инкрустирована, либо обтянута шкурой ягуара. Шестой тип – богато украшенное церемониальное копье, а вот седьмой имел наконечник длиной что-то около 30 см с мелкими зубчиками. Посредине древка что-то вроде гарды и очень может быть, что эти «зубчики» на само деле были зубами крыс или акул, которые вставлялись в деревянную основу. Известны наконечники из дерева, усаженные по бокам пластинками обсидиана – вулканического стекла. Такое оружие должно было наносить широкие резаные раны, приводящие к быстрой потери крови. Девятый тип напоминал японские крючковатые приспособления, чтобы цепляться ими за одежду противника. На конце у них был наконечник, а за ним отростки с крючками и зубцами.
Знатные воины-ацтеки в боевых уборах, обозначающих их ранг и с копьями в руках, наконечники которых усажены обсидианом. Кодекс Мендосы, лист 67R. Бодлеанская библиотека, Оксфорд.
Дротики (х’ул, ч’иик) имели длину более полутора метров и предназначались для метания. Их носили в связках или возможно, как-то крепили в чем-то похожем на обойму на обратной стороне щита. И не просто метали, а с помощью атлатля (ацтекское название) – палки-копьеметалки (х’улче), существенно увеличивающей дальность броска. Атлатль имел вид палки с желобом, шедшим по всей ее длине и с упором на конце, для пальцев на нем крепили две U-образные детали. Дротик укладывался в этот желоб, потом атлатль резко дергали в направлении цели движением, похожим на удар кнута. В результате он и летел в цель с силой, раз в двадцать превышающую силу обычного броска и бил намного сильнее! Очень часто его изображали в руках у богов, что говорит о том, что индейцам это приспособление казалось очень эффективным. Известно много изображений этого приспособления, причем, иногда они богато украшались и, видимо, играли роль своеобразных жезлов.
Роспись в Бонампаке. Сцена битвы.
Лук индейцам майя был известен, хотя на знаменитых фресках в Бонампаке он не встречается. А вот ацтеки считали лук «низким оружием» диких охотничьих племен, недостойным настоящего воина. Луки были меньше человеческого роста, но достаточно велики. Стрелы – тростниковые, в той части, где находился кремневый либо костяной наконечник, они усиливались деревянной вставкой. Оперение делалось из перьев орла и попугая, и приклеивалось к древку смолой.
Праща (йун-тун) использовалась наряду с другими метательными приспособлениями, хотя испанский священник Диего де Ланда, которому мы обязаны многими сведениями по истории этого народа, писал, что майя пращи не знали. Плели ее из растительных волокон, а камень можно было с ее помощью забросить аж на 180 м. Но и лучники, и пращники никогда в качестве основных сил в бою не использовались, поскольку их легко рассеивали воины в тяжелом вооружении.
Воины ацтеки с мечами макуавитль в руках. Из книги IX «Флорентийского кодекса». Библиотека Медичи Лауренциана, Флоренция.
К «тяжело вооружению» помимо копья, относился «меч» – макуавитль, имевший вид… нашего российского крестьянского валка для отбивки белья во время стирки, но только со вставленными в ее узкие кромки пластинками обсидиана. Ударить противника можно было как плоской стороной и оглушить, так и острой и серьезно ранить, а то и убить. Ланда опять-таки утверждал, что в 16 веке у майя их не было. Однако их можно увидеть на рельефах и даже на росписи в Бонампаке. Ацтеки имели даже двуручные образцы этого оружия, обладавшие поистине страшной убойной силой!
Топоры (ч’ак) могли иметь даже металлическое навершие из кованой меди, сплава золота с медью или даже классической бронзы. Их обильно украшали перьями и часто использовали и в церемониальных целях.
Ацтекский жертвенный нож из обсидиана с инкрустированной рукояткой. Антропологический музей в Мехико.
Нож был, прежде всего, оружием жрецов, которым они совершали свои варварские жертвоприношения. Но, разумеется, простые ножи из кремневых и обсидиановых пластин использовались во всех общественных слоях месоамериканских индейцев.
