Даже после того, как Украина воссоединилась с Россией, и московские государи отразили попытки иноземцев заново поработить страну, ситуация в здешних краях оставалась нестабильной. Напомню, под власть Москвы в XVII в. отошли только Левобережье Днепра и Киевщина. Правобережье делили между собой Турция и Польша, в ходе войн между ними граница сдвигалась. На польские и российские области постоянно нападали крымские татары – добыча рабов была их основным промыслом. А крестьяне из польских областей перебегали в российские, жить здесь было легче и безопаснее.
Но и западные державы не забыли идей, изложенных Поссевино еще в 1582 г. – для подрыва могущества России очень важно оторвать от нее Украину. Настойчиво выискивали изменников, а кто ищет, тот всегда найдет. Самой яркой из фигур подобного рода стал Иван Мазепа. Точнее, Ян — он был поляком, мелким шляхтичем. Получил прекрасное образование в иезуитском колледже, служил при дворе короля Яна Казимира. Потом показалось выгоднее перейти в частную свиту одного из магнатов. Но слишком увлекся супругой хозяина, тот поймал их в кровати. Пан был добродушным, убивать не стал. Вместо этого приказал раздеть Мазепу догола, вымазать смолой, вывалять в перьях, привязать к коню задом наперед и пустить на дорогу.
После такого позора оставаться в шляхетской среде было невозможно, и он ушел в казаки. Его образование и полнейшая беспринципность оказались двумя качествами, благодаря которым Мазепа сумел занять заметное положение. Он пристроился у гетмана Дорошенко, отдавшегося под власть турецкого султана, стал при нем генеральным писарем (начальником штаба). В 1674 г. на Дорошенко собирались русские и украинские войска. Он отправил Мазепу с секретным письмом в Стамбул, просить помощи. Но тот не доехал. Генерального писаря перехватили в степи запорожцы, передали царским воеводам. Генерального писаря доставили в Москву. Его допрашивал первый советник царя, боярин Матвеев, и перевербовал. Мазепа совершил очередное предательство, согласился работать на русских.
После капитуляции Дорошенко он стал служить в ставке гетмана Самойловича. У него сумел занять пост генерального есаула. Особенно отличался по части интриг и кляуз. Если под кого-то требовалось подвести подкоп, Мазепа это умел лучше других. А в 1682 г. к власти дорвались царевна Софья и ее фаворит Голицын. С Самойловичем он враждовал. Тот противился вступлению России в «Священную лигу» - союз с Римом, Австрией и Венецией, противился вступлению в войну с Турцией. В 1687 г., невзирая ни на какие возражения правители предприняли поход на Крым, и Самойлович указывал на грубые ошибки Голицына. Но поход провалился, и тот решил свалить вину на Самойловича.
Сговорился с Мазепой – генеральный есаул составил донос, будто гетман изменник. Его арестовали и сослали в Сибирь. А плоды клеветники разделили. Голицын единолично, без выборной Рады, поставил новым гетманом Мазепу. За это Мазепа отвалил Голицыну 100 тыс. червонцев невиданную - украинскую войсковую казну и личные богатства Самойловича. У них нашлись и другие общие интересы. Софья и Голицын были убежденными «западниками», внедряли реформы по образцам Польши, запустили в Россию иезуитов. Предоставили иностранцам всевозможные привилегии. Обсуждался и план поставить патриархом духовника Софьи Сильвестра Медведева, он готовил введение в России церковной унии.
В критическое лето 1689 г. намечался переворот, устранение царевича Петра. В Москву в этот момент собрались дипломаты разных держав. Прикатил и Мазепа. Вел переговоры с иезуитом и шпионом де Невилем, сходились в мнениях, что Украине будет лучше перейти под покровительство Польши. Мазепа соглашался с этим, да и Голицын считал Украину приемлемой ценой за помощь в захвате престола. Но в разыгравшихся событиях взяла верх патриотическая партия, сплотившаяся вокруг Петра. Первым же актом новой власти иезуитов выдворили из страны. Униата Медведева казнили, Голицына сослали.
Но Мазепа сумел остаться в стороне от репрессий. Более того, он понравился молодому Петру европейской образованностью, культурой, этикетом. Он неплохо проявил себя в Азовских походах. Турецкие крепости на Днепре брал воевода Шереметев, но Мазепа умел показать свою важную роль. Петр доверился ему, отдал под его управление «Слободскую Украину» - Харьков, Изюм, Бахмут, Чугуев. Ранее эти места относились не к украинским, а к московским владениям, подчинялись Белгородскому воеводе.
Хотя гетман поддерживал тайные контакты с теми же иезуитами, с поляками. А Северная война дала ему надежды реализовать предательские планы. Карл XII подчинил Польшу, посадил на престол своего ставленника Станислава Лещинского и двинулся на Россию. Мазепа рассчитал, что настал подходящий момент. Уверил шведского короля, что вся Украина перекинется на его сторону, обеспечит снабжение армии, выставит армию казаков. Именно из-за этого Карл повернул на восток.
Но подобные взгляды разделяли далеко не все предводители казаков. Петру сообщили о предательстве полковники Искра и Кочубей. Хотя царь по-прежнему безоглядно доверял гетману и выдал ему обоих. Полковники были казнены. Мазепа получил возможность беспрепятственно готовить измену. Он собрал казну и большие припасы для шведов в своей столице Батурине. А сам повел украинские полки к Карлу. Однако все его расчеты посыпались в прах. Когда Мазепа объявил, что предстоит драться против русских, его войско было ошеломлено. Возмутилось и хлынуло прочь. У гетмана осталось лишь 2 тыс. наемников-сердюков, личной гвардии.
От него отвернулась и вся Украина. Причем лучшим агитационным материалом против него стало оглашение писем, захваченных в Батурине – в которых гетман соглашался на подданство Польше. Вот этого украинцы ни в коем случае не желали. Казаки и крестьяне развернули против шведов партизанскую войну. Когда на соединение с Карлом выступил Лещинский с поляками, его разгромили при активной помощи местного населения. На сторону царя перешел и вождь правобережных казаков Палий, бунтовавший против польских властей.
Мазепа сумел задурить головы и переманить к Карлу XII только запорожцев. Они внезапно напали на русские гарнизоны, привели к королю 60 пленных. Шведы выплатили им награду по 20 талеров. Мазепа от себя добавил еще по 10. В целом получилось – по 30 серебряников. Но дальнейшие нападения им пресекли. В следующем бою запорожцы нарвались на крупные силы и были разгромлены. Царские войска двинулись на Сечь, взяли штурмом и сожгли ее. Уцелевшие казаки бежали за границу. А после Полтавского сражения вместе со шведским королем пришлось бежать и Мазепе. Его имя стало синонимом гнусного предателя, Церковь предала его анафеме, а Петр велел изготовить для него огромную чугунную медаль Иуды – «наградить», если поймают. Не поймали, вскоре он умер. Украинским «гетманом в изгнании» стал помощник Мазепы Орлик – но он в Османской империи натурализовался, «обасурманился», приняв ислам.
А царь поставил гетманом Ивана Скоропадского. Но он правил уже не единолично. Была учреждена Малороссийская коллегия (аналог министерства) из 3 русских и 3 украинских чиновников. После смерти Скоропадского Петр вообще упразднил пост гетмана. Хотя Украина сохранила значительную автономию, собственные законы, «полковую» административную структуру. Что касается эмигрантов – запорожцев и мазепинцев, то они попросились в подданство Крымского хана. Им разрешили построить новую Сечь в Алешках, в низовьях Днепра. Но положение их оказалось незавидным. Их без платы заставляли ходить в походы вместе с крымцами, присылать людей на строительство и ремонт крепостей, татары и ногайцы угоняли у них скот, лошадей, а вельможи вымогали огромные взятки. На хлеб подрабатывали у богатых купцов и тех же вельмож. В казачьих песнях эмиграцию вспоминали, как каторгу: “Ой, Олешки, будемо вам знаты и той лихой день и ту лиху годыну, ох будемо довго пом`ятаты тую погану вашу личину”.
Запорожцы неоднократно обращались к русским царям, просились обратно под власть России. Анна Иоанновна удовлетворила их просьбу. Простила прежние измены, даровала для поселения прежние территории Сечи, подтвердила традиционные права и вольности – в том числе полное самоуправление. На Украине восстановился и пост гетмана. Сперва его занял герой нескольких войн Даниил Апостол. А потом в Петербург привезли церковного певчего с уникальным голосом, полтавского казака Алексея Розума. В него влюбилась будущая императрица Елизавета Петровна. Когда она взошла на престол Алексей стал ее морганатическим супругом, графом Разумовским. Его младшего брата Кирилла отправили учиться за границу, он получил великолепное образование в нескольких университетах. По возвращении его поставили президентом Российской Академии наук – а вдобавок, он стал гетманом Украины.
Запорожские и реестровые украинские казаки неплохо проявили себя в нескольких войнах, которые вела Россия. Но в целом автономия на пользу им не пошла. Наводить порядок в разболтавшейся державе взялась энергичная императрица Екатерина II. На Украину она направила нового председателя Малороссийской коллегии генерала П.А. Румянцева. Он застал катастрофическую картину – гетман Разумовский жил в Петербурге и здешние дела вообще запустил. Полковники и сотники (на Украине это были главы административных областей превратились в наследственных удельных князьков. Беспощадно эксплуатировали подданных, казнили и миловали по своей воле, даже воевали друг с другом!
Из казачества выделилась богатая старшина, она заботилась только о своем хозяйстве, и ни о какой службе знать не делала. А беднота разорялась и служить не могла. Ее жалованье присваивали начальники, приходилось батрачить на них. Силами Малороссийского казачества Румянцев не сумел наладить на Украине даже почту. Ну а запорожская Новая Сечь превратилась в настоящий гнойник. В отличие от Старой Сечи она больше не была «рыцарским братством». Здесь тоже богатела старшина, владела огромными стадами скота, табунами коней. А рядовая «сирома» трудилась на старшину или откровенно разбойничала, промышляла контрабандой (ведь границу охраняли сами запорожцы). Приказы найти виновных спускались на тормозах, поскольку старшина была в доле. Сечь стала и «коллективным феодалом», принимала беглых крестьян, селила на своих землях, но брала с них высокие поборы.
Императрица и ее администрация пытались призвать запорожцев к порядку, Екатерина отменила выборное самоуправление, в котором верховодили одни и те же лица. Но верхушка Сечи во главе с кошевым атаманом Калнышевским демонстративно нарушила указ, провела очередные выборы. Приезжая в Петербург, запугивали – «нужны мы вам или нет?» Намекая, что казаки могут уйти к туркам или татарам. Калнышевский принимал турецких эмиссаров, позволял им выступать перед казаками, вел переговоры – в общем-то сам он изменником не был, но легкомысленно пытался шантажировать правительство, выторговать дополнительные льготы.
Эти процессы ознаменовали конец автономии Украины. Малороссийское казачье войско было расформировано, на базе казачьих полков создавались гусарские и пикинерские. В 1775 г. упразднили Запорожскую Сечь. На этот раз без разгромов и без крови. Калнышевского и двоих его помощников, слишком уж обнаглевших в отношениях с императрицей, сослали в заточение по монастырям. Остальным запорожцам позволили селиться в тех же местах или расходиться куда угодно.
Часть из них пожелала сохранить традиции Запорожья, остаться войском – они назвались Кошем Верных Казаков, подтвердили эту верность в боях и получили обширные пожалования на Кубани. Другие все-таки ушли за границу, передались в подданство Турции, образовали Задунайскую Сечь. Но снова не прижились среди «басурман». Несколькими волнами – в 1794, 1807, 1827 гг., они возвращались в Россию. Последнюю партию принимал уже Николай I. Он сказал запорожцам: “Бог вас простит, Отчизна прощает и я прощаю. Я знаю, что вы за люди” (они оправдали доверие, в первом же бою, прямо на глазах царя, 10 человек заслужили Георгиевские кресты).
Надо отметить, что значительная часть Украины оставалась под властью Польши, и здешнему населению приходилось очень несладко. Помещичий произвол был гораздо тяжелее, чем в России, добавлялись гонения на Православие. В 1768 г. на Правобережье Днепра вспыхнуло мощное восстание Железняка и Гонты. Россия в это время считалась союзницей польского короля Станислава Понятовского, помогла подавить мятеж. Хотя отношения к повстанцам очень отличались. Пленных разделили. Половина из них во главе с Железняком достались русским – их отправили в Сибирь, зачислили там на службу, и они составили новый полк Забайкальского казачьего войска. Другая половина во главе с Гонтой досталась полякам – с них заживо содрали кожу.
А русские монархи, несмотря на помощь в подавлении восстания, старались защитить права единоверцев. В том же 1768 г. паны развернули очередные гонения на Православие, кампанию по захвату храмов и монастырей. Екатерина II предъявила ультиматум – гонения прекратить, православных уравнять в правах с католиками. Сейм категорически воспротивился. Но Польша была уже совсем не та, что в прошлом веке. Российский посол в Варшаве генерал Репнин явился в Сейм с солдатами, арестовал четверых самых ярых русофобов, остальные поджали хвосты и приняли ультиматум. Однако панов поддержали Франция и Ватикан, слали деньги, оружие, военные отряды. Польские аристократы составили «конфедерацию», объявили низложенными Сейм и короля. Постановили воевать.
Что ж, для защиты прав украинцев Екатерина направила войска. Конфедератов разгромили. С Пруссией и Австро-Венгрией договорились о первом разделе Польши. Нет, паны не угомонились, Запад снова поддерживал их, помогал формировать войска и натравливал на Россию. Это вызвало новые жестокие войны, и как следствие – второй и третий разделы Польши. Под власть русских царей перешли Белоруссия, Литва и значительная часть Украины – Правобережье Днепра, Подолия и Волынь. Хотя самые западные области, Прикарпатье и Закарпатье, в ходе разделов достались другой империи, Австро-Венгрии.
Что же касается тех областей, которые вошли в состав нашей страны, то теперь для них никакой автономии не предусматривалось. Наоборот, Екатерина II добивалась унификации и распространила на всю Украину общие законы Российской империи, в том числе крепостное право. Нынешние «жовто-блакитные» националисты трактуют это в качестве «порабощения» Украины. Хотя это слишком большая натяжка. «Прикреплена к земле» была только часть местных жителей, около 800 тыс. человек. Остальные сохраняли статус государственных (вольных) крестьян, мещан, казаков. Значительный прирост крепостных получился за счет присоединения польских областей – там крестьяне как были крепостными, так и остались.
Да и само крепостное право в России было гораздо мягче, чем в Польше. Впрочем, и мягче порядков на «вольной» Украине, когда она оставалась под гетманским самоуправлением. Ведь там любой полковник или сотник мог запороть до смерти неугодного крестьянина и слугу. В Российской империи не существовало и национальной дискриминации. Какая уж там дискриминация, если всей внешней политикой нашей державы руководил канцлер и светлейший князь Александр Андреевич Безбородко, так и не научившийся говорить по-русски? Его любимым выражением было: «Як воно матушка императрыця скаже, нехай так воно и буде…» Украинские казаки приобретали в боях награды, офицерские чины, и становились российскими дворянами. Среди нижних чинов очень ценились и пользовались авторитетом основательные и добросовестные украинские унтер-офицеры.
Кстати, при «матушке Екатерине» наша страна выигрывала войны не только с Польшей. Дважды она наголову громила Османскую империю. Отобрала у нее все Северное Причерноморье, земли между Бугом и Днестром. Тут строились новые города Херсон, Николаев, Одесса. Однако к Украине (то есть, Малороссии), данные территории никакого отношения не имели. Прежде они принадлежали не украинцам, а туркам и ногайцам. При вхождении в состав России этот край получил особый статус. Его не присоединяли к Малороссии, а назвали Новороссией. Население здесь составлялось смешанное. Генералы и офицеры, получившие имения на отвоеванных землях, переводили сюда крестьян из своих русских поместий. Оседали отставные солдаты и матросы. Много было переселенцев из соседней Молдавии. Перетекали эмигранты из стран, подвластных туркам – болгары, сербы, греки, албанцы (арнауты). Приезжали и устраивались еврейские торговцы. Разумеется, добавлялось и много украинцев – в новых больших городах и портах для всех находилось место и работа.
А в Крымское ханство наши войска вступили в 1771 г., заняли ключевые крепости и положили конец татарским набегам, более 250 лет опустошавшим российскую и украинскую землю. В 1774 г. с Турцией был заключен Кючук-Кайнарджийский мирный договор. Султану пришлось отказаться от власти над Крымом, ханство объявлялось независимым. Хан Сахиб-Гирей передался под покровительство России. Но и турецкая партия не дремала. Сахиба сверг его брат Девлет-Гирей, устроил резню христиан. В марте 1777 г. русские войска опять штурмовали Крым, посадили на престол третьего брата, Шагин-Гирея. Но уже в октябре его сверг четвертый брат, Селим-Гирей. Снова была резня христиан, снова вводились русские войска, громили Селима. Вернули на трон Шагина, но в 1782 г. против него поднялось очередное восстание.
Он бежал к русским. Императрице эта свистопляска надоела, и она договорилась – пускай Шагин-Гирей окончательно отдает Крым России. Наши солдаты им казаки уже в который раз атаковали и взяли Перекоп, Шагина вернули в Бахчисарай. Он сделал официальное заявление, что не желает быть ханом “такого коварного народа”. А 8 апреля 1783 г. последовал манифест Екатерины II – “ввиду беспокойных действий татар” провозглашалось присоединение к России Крыма, Тамани и Кубанского края. Ни малейшего отношения к Украине Крым в ту эпоху не имел – и его вхождение в состав Российской империи вовсе не означало присоединения к Малороссийскому краю. Он был сам по себе. Коренным населением считались татары. В крымских городах издревле жило много греков, армян. А в Севастополе возникла главная база российского Черноморского флота, под руководством святого праведного Федора Ушакова развернулось строительство кораблей. Сюда во множестве потекли и русские, и украинские офицеры, матросы, солдаты, мастеровые…
