Девять столетий назад, в апреле 1113 года, великим князем Киевским стал Владимир II Всеволодович Мономах (1053-1125).
В нынешнем году мы отмечаем и 960-летие со времени его рождения.
1.
Почётное родовое прозвище «Мономах» (единоборец) он получил от деда – отца матери, императора Византии Константина IX Мономаха. В крещении Владимир назван Василием; он правнук Владимира Крестителя, внук Ярослава Мудрого, сын Всеволода и греческой царевны Марии. Владимир-Василий Мономах – из когорты самых выдающихся правителей Руси.
Святой благоверный великий князь оставил нам урок победы над врагом внешним и внутренним. Его победы – это победы нравственного устроения мира над хаосом разложения. Мономах устранил внешних врагов и собрал воедино Русские земли.
Это дорогого стоит, бесценный опыт.
Владимир Мономах, худ. Иван Билибин
2.
Кому-то покажется странным, но, несмотря на удалённость во времени, мы можем увидеть Мономаха живым, ясным нам человеком… Сообщения о Владимире Мономахе содержатся во множестве летописных сводов; чудом, или, как пишут, «случайно», до нас дошли и три его литературных произведения: «Поучение детям» (Завещание), содержащее интереснейшие сведения о его жизни, «Письмо убийце сына» – двоюродному брату Олегу Святославичу и «Молитва».
Мономаху посвящены разделы в трудах наших выдающихся первых историков – В.Н.Татищева, Н.М.Карамзина, С.М.Соловьёва. К составленной ими картине немного прибавляет Н.И.Костомаров; В.О.Ключевский проясняет экономико-правовой аспект; А.А.Шахматов, Д.С.Лихачёв, Б.А.Рыбаков, А.Н.Сахаров и многие другие положили годы своих жизней для воссоздания во всей хрустальной ясности панорамы мономаховой эпохи.
В былинном эпосе образ Мономаха сливается с образом Владимира Крестителя – из-за созвучности времён и одинаковости имён.
3.
В.Н.Татищев передаёт из недошедшей до нас летописи портрет Мономаха: «Лицом был красив, очи велики, волосы рыжеваты и кудрявы, чело высокое, борода широкая, ростом не весьма велик, но крепкий телом и силён».
Отец его Всеволод, любимый сын Ярослава Мудрого, был полиглотом, знал пять языков. Б. Рыбаков полагает: «Можно думать, что иноземными были греческий, половецкий, латинский и английский». Первой женой Мономаха была англичанка – Гита Уэссекская, дочь несчастливого англосаксонского короля Гарольда II. Несомненно, Мономах был хорошо образован и был отличным полемистом, при этом обладал и сильным писательским слогом. Но главным искусством той эпохи (как и многих иных) было искусство войны и хитрой дипломатии, чему с младых ногтей учила такая забава, как княжеская охота на опасного зверя.
Мономах, естественно, ценя свою жизнь как на охоте, так и в сражении ведал житейскую мудрость: «Хорошее дело – остерегаться самому, но Божие сбережение – лучше человеческого»; он свято верил в Бога. Он вспоминал, уже «сидя на санях» («на санях» – готовясь в последний путь), как в молодости, «разъезжая по равнине, ловил своими руками коней диких», вспоминал и о превратностях охоты: «Два тура (мощные первобытные быки) метали меня рогами вместе с конём, олень меня бодал, а из двух лосей один ногами топтал, другой рогами бодал. Вепрь у меня на бедре меч оторвал, медведь за колено укусил, лютый зверь (раньше полагали – рысь, теперь думают – леопард) вскочил ко мне на бедра и коня со мною опрокинул, и Бог сохранил меня невредимым. И с коня много падал, голову себе дважды разбивал, и руки и ноги свои повреждал – в юности своей повреждал, не дорожа жизнью своею, не щадя головы своей...»
Интересно, что через 750 лет под Черниговом, в 1821 году, в тех местах, где охотился Мономах, был найден его золотой амулет-змеевик, имеющий второе название – «Черниговская гривна Владимира Мономаха». Принадлежность определена по крестильному имени отчеканенной молитвы: «Г[оспод]и помози рабу твоему Василию. Амин[ь]».
4.
Как некогда набеги хазар сменились набегами печенегов, так на смену печенегам из Степи пришли половцы.
Первый набег половцев на Русь случился в 1068 году. Владимиру было 15. Удар хищной степной орды пришёлся на Переяславль, город, пограничный со Степью, в котором княжил его отец; Владимир с отцом и дядьями укрылись за высокими стенами Киева. Вокруг полыхали монастыри и сёла. Такое забыть нельзя.
Половецкие нападения станут системой. Силою оружия с ними в ту пору сладить было нельзя.
Мономах в «Поучении» вспоминает: «И миров заключил с половецкими князьями без одного двадцать, и при отце и без отца». Что значит – «миров заключил»?.. Мир покупался буквально – деньгами, драгоценными тканями, скотом. Поэтому Владимир и завершает свою фразу «и раздаривал много скота и много одежды своей». Так решался вопрос выживания.
Половцам нельзя было верить, они с лёгкостью нарушали слово.
5.
Мономах поднялся в боевое седло в 13 лет, по нынешним меркам несмышлёным подростком, и провёл в походах шесть десятков лет. Он говорит: «А всего походов было восемьдесят и три великих, а остальных и не упомню меньших». Беспечных времён у него почти и не было. За 60 лет – 83 памятных похода (значит, вёлся учёт, велась своя летопись), каждый год один-два больших похода, не считая мелких схваток – нескончаемая вереница сражений.
Две напасти кроваво терзали Русь, одна усиливая другую: хищные степняки и междоусобные нестроения.
Летописец Нестор, современник Мономаха, говорит о причине бедствий (в переводе Карамзина): «Небо правосудно! Оно наказывает россиян за их беззакония. Мы именуемся христианами, а живём как язычники; храмы пусты, а на игрищах толпятся люди; в храмах безмолвие, а в домах трубы, гусли и скоморохи…» Вот главная причина! Общественное легкомыслие порождает несчастья. Подобное будет и через тысячу лет.
В «Поучении» Мономаха сконцентрирован военный опыт всей его жизни. «На войну выйдя, не ленитесь, не полагайтесь на воевод; ни питью, ни еде не предавайтесь, ни спанью; сторожей сами наряживайте и ночью, расставив стражу со всех сторон, около воинов ложитесь, а вставайте рано; а оружия не снимайте с себя второпях, не оглядевшись по лености, внезапно ведь человек погибает».
6.
Русь словно бы сама выбрала Мономаха себе в князья; не спеша подобрала его себе в вожди из множества других князей для свершения великого русского дела…
Он прожил более тридцати лет в Переяславле Русском (ныне город заслуженно с приставкой «Хмельницкий»), в княжестве на границе со Степью. Переяславль при набеге первым принимал удар кочевников.
Внешний враг, что неудивительно, в свой час объединится с врагом внутренним и станет активной силой в междоусобных войнах. Остриё удара вновь направится волею судьбы на Мономаха.
Конфликт состоял в том, что когда в 1078 году его отец Всеволод Ярославич укрепился как старший в роду на княжеском столе в Киеве, то, став хозяином Русской земли, посчитал, что и его сыновья Мономах и Ростислав стали старшими среди внуков Ярослава Мудрого. Для целей стратегической безопасности это было верно. Поэтому он и велел Мономаху править в Чернигове (княжество второе по значению), а младшему Ростиславу – в Переяславле. Таким образом, из-за неупорядоченности принципа наследования сыновья покойного Святослава Роман, Давыд и Олег оказались князьями-изгоями, без удела, на который они претендовали.
7.
На протяжении десятков лет соперником Мономаха был Олег Святославич – двоюродный брат, ровесник, крёстный отец его старших детей. Олег был отважен и предприимчив. Но при этом непомерно горд. В «Слове о полку Игореве» он вспоминается как Гориславич. Олег несколько раз приводил на Русь орды, которые грабили и выжигали русские города, монастыри и сёла. Борьба с Мономахом за Чернигов, который Олег почитал своим (его отец владел Черниговом), длилась много лет. И однажды это увенчалось успехом.
В 1093 году скончался Всеволод Ярославич и великим князем по лествичному праву (по старшинству в роду) стал Святополк Изяславич – двоюродный брат Мономаха, сын покойного дяди – Изяслава Ярославича. В том же 1093 году дружины Святополка, Мономаха и Ростислава понесли громадный урон от сражения с половцами, Русь захлебнулась в крови и дыму пожаров. Погиб тогда и Ростислав.
Олег Святославич воспользовался ситуацией и, набрав к следующему лету орду, привёл половцев к Чернигову, обещая богатую добычу.
Эпическая картина!
Мономах решил оставить Чернигов. Было это на святого Бориса (24 июля). «Пожалел я христианских душ, - говорит Мономах, - и сёл горящих, и монастырей… И отдал брату отца его стол, а сам пошёл на стол отца своего в Переяславль...» Дружина Мономаха была уже совсем малочисленна, вместе с женщинами и детьми из ворот Чернигова вышло не более ста человек. Они двигались сквозь взгляды многих сотен половцев, мимо их шатров. Мономах говорит: «И облизывались на нас половцы точно волки, стоя у перевоза и на горах. Бог и святой Борис не выдали меня им на поживу, невредимы дошли мы до Переяславля». И заключает горестно: «И сидел я в Переяславле три лета и три зимы с дружиною своею, и много бед приняли мы от войны и голода…»
Но и силу он накапливал. Потом начались победы.
В былинном образе Тугарина Змеевича, обобщённом образе заклятого врага Святой Руси, мы без труда угадываем грозную фигуру половецкого хана Тугоркана, побитого Мономахом у стен Переяславля в 1096-м...
8.
Мономах как сильный и влиятельный человек, желая пресечь междоусобные войны, несколько раз, ещё и не будучи великим князем, инициировал княжеские съезды для примирения всех со всеми. Первый такой съезд состоялся в 1097 году в Любече на Днепре (ныне посёлок городского типа Черниговской области)… Для русских той поры Любеч значил много. Из Любеча родом была прапрабабка наших князей – Малуша, мать Владимира Крестителя. Близ Любеча их дед Ярослав Мудрый в 1015 году разбил войско Святополка Окаянного, убийцы Бориса и Глеба. В Любече родился преподобный Антоний, основатель Печерского монастыря…
Академик Б. Рыбаков называет княжеский дворец в Любече неприступным замком. И создаёт его реконструкцию. Дворец был трёхэтажным, на втором этаже располагался большой зал, где могли разместиться столы на сто человек.
Повесть временных лет говорит о съезде: «В год 6605 (1097). Пришли Святополк, и Владимир, и Давыд Игоревич, и Василько Ростиславич, и Давыд Святославич, и брат его Олег, и собрались на совет в Любече для установления мира, и говорили друг другу: "Зачем губим Русскую землю, сами между собой устраивая распри? А половцы землю нашу несут розно и рады, что между нами идут воины. Да отныне объединимся единым сердцем и будем блюсти Русскую землю…» Решили, что отныне каждый будет владеть тем, чем владел их отец (то есть каждый из внуков Ярослава Мудрого становится наследником своего отца)… И на том целовали крест: "Если отныне кто на кого пойдет, против того будем мы все…"»
Какое славное решение!
Жаль, тут же было злодейски нарушено.
9.
Мономах продолжал гнуть свою линию. Были проведены ещё два съезда – в Городце под Киевом весной 1098-го и в Уветичах в августе 1100-го.
В Уветичах (на правом берегу Днепра, ныне село Витачев Киевской области) великий князь Святополк Изяславич, Владимир Мономах, Давыд и Олег Святославичи заключили между собой мир 10 августа, a 30 августа собрались там же для суда над Давыдом Игоревичем, повинным в нарушении крестного целования в Любече, в ослеплении Василько Ростиславича, князя Теребовльского, в устроении новой кровавой распри.
И мир внутри Русской земли был установлен.
10.
После того как внутренние страсти поутихли, пришла пора всерьёз браться за половцев. Радикально решить проблему можно было не у своих границ, но в далёких половецких степях, в их поселениях на Дону.
Мономах умел убеждать князей. Вот дивный пример его риторики.
Весной 1103-го Мономах взялся уговорить великого князя Святополка Изяславича идти походом на половцев – «на поганых». Переговоры проходили близ Киева на берегу Долобского озера. В дружине Святополка царило весеннее настроение. Киевляне заключили: «Не время теперь отнимать поселян от поля». Мономах не отступил. В изложении Соловьёва дело обстояло так: «Съехались и сели в одном шатре - Святополк с своею дружиною, а Владимир с своею; долго сидели молча, наконец, Владимир начал: "Брат! Ты старший, начни же говорить, как бы нам промыслить о Русской земле?" Святополк отвечал: "Лучше ты, братец, говори первый!" Владимир сказал на это: "Как мне говорить? Против меня будет и твоя и моя дружина, скажут: хочет погубить поселян и пашни; но дивлюсь я одному, как вы поселян жалеете и лошадей их, а того не подумаете, что станет поселянин весною пахать на лошади, и приедет половчин, ударит его самого стрелою, возьмет и лошадь, и жену, и детей, да и гумно зажжет; об этом вы не подумаете!" Дружина отвечала: "В самом деле так"…»
Долобский съезд князей - свидание князя Владимира Мономаха с князем Святополком, худ. А.Д. Кившенко
Конечно, дорогостоящий поход на половцев горячо поддерживали русские купцы, для которых война и работорговля – хлеб.
И поднялись на войну все князья (лишь Олег Гориславич отговорился болезнью). Для половцев привольная жизнь кончилась.
Русские полки с обозами шли вдоль Днепра и частью спустились на ладьях по Днепру до Хортицы, потом четыре дня шли через Степь…
Половцы были разгромлены, 20 ханов легли мёртвыми, один пытался откупиться – давал золото и серебро, коней и скот. Мономах так судил: «Сколько раз вы клялись не воевать, и потом все воевали Русскую землю?..» Зарубили поганого. И сказал Владимир братьям-князьям, перефразируя Псалмопевца: «Вот день, который даровал Господь, возрадуемся и возвеселимся в этот день, ибо Бог избавил нас от врагов наших…»
В 1107 году половцы пришли на Русь и были разгромлены. В 1109 и в 1111 годы Мономах вновь организовывает успешные общие походы, «зачищает» Степь до Дона. Став великим князем в 1113 году, Мономах проводит в отношении половцев взвешенную политику, сочетая силу с дипломатией. В результате в 1018 году значительная часть половцев прячется от Мономаха за Кавказский хребет, сочтя за благо служить правителю Абхазского царства Давиду Строителю.
И ещё четверть века после смерти Мономаха половцы опасались сунуться на Русь. Вадим Кожинов указывает, что «между 1120 и 1150-м годами не было ни одной атаки половцев, нанесшей сколько-нибудь значительный ущерб Руси!»
Выступление в поход кн. Владимира Всеволодовича. Барельеф Царского места Иоанна IV. Резьба по дереву. 1551. Успенский собор Московского Кремля
О времени правления Мономаха осталась в потомстве память как о самом славном в истории домонгольской Руси, когда «Литва из болота на свет не показывалась. А немцы радовались, что они далеко за синим морем…»
Однако восшествию Мономаха на киевский стол в 1113 году предшествовали чрезвычайные события…
(См. далее: «Мономах. За Русскую правду»)
Мономах. За Русскую правду
Призванию Владимира Мономаха на киевский стол предшествовали огненно-кровавые события 1113 года – бунт горожан, сопровождавшийся еврейским погромом, который принято называть первым на Руси. Владимир Всеволодович сразу же провёл ряд реформ; его «Устав», усовершенствовав законодательство Ярослава Мудрого, стал составной частью так называемой «Пространной Русской Правды»…
1.
К высшей власти Мономах не рвался ни тогда, когда умер его отец, великий князь Всеволод Ярославич, ни через 20 лет, в 1113 году, когда внезапно скончался Святополк Изяславич, преемник Всеволода, двоюродный брат Мономаха. Будучи популярен в среде киевской знати (знать и определяла, кому быть князем), он в 1093-м рассудил: «Если сяду на столе отца своего, то буду воевать со Святополком»… По лествичному праву (по старшинству в роду) Святополк Изяславич имел полное право сесть в Киеве как самый старший – на тот момент – из внуков Ярослава Мудрого. Но Всеволод умер на руках Мономаха, который был в Киеве, а Святополк – в Турове, и не многих бы в ту пору остановило обстоятельство – «воевать». Мономаху – 40, он в расцвете сил и популярен. Но остановило: он уже хлебнул преступных братоубийственных войн.
Через 20 лет, в 1113 году, ему – 60. И он по-прежнему не является старшим в роду. Старшинство принадлежит давним соперникам, Святославичам – Давыду и Олегу (Гориславичам). Мономах был третьим. Однако главное слово принадлежало киевской знати.
Соловьёв напоминает: «Мы видели, какую славу имел Олег Гориславич в народе; в последнее время он не мог поправить её, не участвуя в самых знаменитых походах других князей. Старший брат его, Давыд, был лицо незначительное…»
16 апреля, на Светлой седмице, неожиданно для всех умер Святополк-Михаил Изяславич. Это потрясло Киев. Святополк не болел, все только что видели его на Пасхальных торжествах. Однако как ни была смерть внезапна, две враждебные партии сформировались быстро, одна «за Святославичей», вторая «за Мономаха».
Святополка высоко ценила правящая элита и много о нём плакала, но народ его не любил. Святополк был набожен, но корыстолюбив. И последнее в нём часто брало верх над первым. Например, он мог в безсольный год заняться спекуляцией соли, забрав её у монахов. По этой же причине он допустил неимоверные льготы ростовщикам-евреям. Резники (ростовщики-процентщики) процветали, а ремесленники и купцы, взяв кредит и оказавшись в крайне затруднительных обстоятельствах, как и в наши дни, попадали в кабалу, разорялись. Они теряли не только собственность, но семьи и саму волю.
Киевский вольный люд все свои невзгоды связывал с тысяцким по имени Путята, ближайшим боярином покойного Святополка. Разумеется, администрация Путяты, его сотники были бы рады, если бы всё осталось, как при Святополке. Поэтому Путята решил, что если законно по лествичному праву возвести Святославичей на княжеский стол, то всё и обойдётся: Мономах точно воевать не будет. Но и в этом был для Путяты риск, причём тройной. Во-первых, народ не любил Гориславичей, много зла причинивших Русской земле. Во-вторых, у самого Олега Святославича имелся давний гнев на хазар, возможно, не вполне утихший. Когда-то они его жестоко предали, убили брата Романа, а самого выдали в Константинополь. Олег на несколько лет был выдернут из политической жизни Руси, прозябая в ссылке на Родосе. Путята, направляя теперь к Олегу Святославичу послов с призывом в Киев, заручился поддержкой крупнейших евреев-ростовщиков, которые готовы были подластиться к новому князю и купить его милость. И третий риск Путяты: если Путята «за» что-то, то народ заведомо «против».
Партия «за Мономаха» в свою очередь отправила послов в Переяславль, приглашая Мономаха властвовать в столице: «Пойди, князь, на стол отчий и дедов»…
Мономах уклонился: не его очередь. Карамзин пишет: «Сей отказ имел несчастные следствия: киевляне не хотели слышать о другом государе; а мятежники, пользуясь безначалием, ограбили дом тысячского, именем Путяты, и всех жидов, бывших в столице под особенным покровительством корыстолюбивого Святополка».
2.
Собственно, о каких «жидах» речь? Лихачёв, переводя Повесть временных лет, употребляет слово «евреи». В своё время «хазарские евреи» при выборе Русью веры, соблазняли Владимира Крестителя «обрезаться, не есть свинины и заячины, соблюдать субботу». К тому моменту каганат, как известно, уже утратил своё былое величие; его ликвидировал Святослав Игоревич, отец Владимира Крестителя. Однако остатки хазар, впрочем, как и природных евреев, ещё долгое время имели влияние как в Тмутараканском княжестве, так и в среде половцев. В русских летописях все известия о Тмутаракани исчезают после знаменитых антиполовецких походов Святополка и Мономаха. Судя по всему, часть хазар и евреев перешла в Киев из Тмутаракани (имея в стольном граде финансовое влияние ещё и прежде, со времён Владислава), а часть из Тавриды.
В.Н. Татищев, который выписывал из летописей то, чего нет в Повести временных лет, передаёт: «Киевляне же, не желая иметь Святославичей, возмутились и разграбили дома тех, которые о Святославичах старались: сначала дом Путяты тысяцкого, потом жидов многих побили и дома их разграбили».
Когда случился погром, «партия Мономаха» вновь отправила к Мономаху послов: «Приходи, князь, в Киев; если же не придёшь, то знай, что много зла сделается: ограбят уже не один Путятин двор или сотских и жидов…» Ситуация грозила перерасти в бунт бессмысленный и беспощадный, с разграблением княжеского дворца и даже монастырей.
3.
Мономах пришёл. Со стороны Святославичей возражений не имелось. Соловьёв говорит: «Святославичам нельзя было спорить с Мономахом; но они затаили обиду».
Киев встретил Мономаха торжественно. Бунт утих. Но с условием. Татищев пишет: «Однако ж просили его всенародно об управе на жидов, что отняли все промыслы у христиан и при Святополке имели великую свободу и власть, из-за чего многие купцы и ремесленники разорились». Гнев на иноплеменных имел причину далеко не только экономическую, но и религиозную: «Они же многих прельстили в их веру и поселились в домах между христианами, чего прежде не бывало, за что хотели всех их побить и дома их разграбить».
Владимир, помыслив, ответил так: «Поскольку их всюду в разных княжениях вошло и населилось много и мне не пристойно без совета князей, а к тому же и против правости, - раз уж они допущены прежними князьями (в том числе и его отцом Всеволодом Ярославичем. – О.С.), - <если> ныне на убийство и разграбление их позволять, тут могут многие невинные погибнуть. Из-за того немедленно созову князей на совет».
Совет был созван из тысяцких и других бояр. На месте Путяты мы уже видим тысяцкого Ратибора, человека крутого нрава, решительного в военном и дипломатическом ремесле. Когда-то он был ближайшим боярином Всеволода, затем стал верным советником Мономаху.
На совете решили оба вопроса. «Экономический пакет» лёг в основу Устава Мономаха – составной части «Пространной Русской Правды». По еврейскому вопросу Татищев передаёт такое решение: «Ныне из всей Русской земли всех жидов со всем их имением выслать и впредь не впускать; а если тайно войдут, вольно их грабить и убивать». Решение носило ситуационный характер и выполнено не было. Не только хазары, но и евреи жили в Киеве вплоть до монгольского нашествия, до 1240 года.
Ключевский сообщает: «Вскоре после Мономаха милосердным ростом считали 60 или 80%, в полтора раза или вдвое больше узаконенного…»
Интересно бы прочитать исследование о том, как вновь расплодившееся ростовщичество «после Мономаха» повлияло на раздробление Руси, обвально начавшееся после смерти старшего сына Мономаха – великого князя Мстислава (1076 – 1132), что и привело к успеху Батыя через 115 лет после смерти Мономаха.
4.
Говоря о реформе Мономаха 1113 года, Ключевский показывает, что был в ту эпоху «капитал чрезвычайно дорог: при краткосрочном займе размер месячного роста не ограничивался законом» (!). Ростовщики и опекавшие их чиновники были кровно заинтересованы не в процветании купца или ремесленника, чтобы те могли быстро расплатиться, но в их абсолютном разорении. Ситуация до боли знакома по действующей в Киеве в ХХI веке кредитной системе. Ключевский: «Владимир Мономах, став великим князем, ограничил продолжительность взимания годового роста в половину капитала: такой рост можно было брать только два года и после того кредитор мог искать на должнике только капитала, т.е. долг становился далее беспроцентным; кто брал такой рост на третий год, терял право искать и самого капитала. Впрочем, при долголетнем займе и Мономах допустил годовой рост в 40%...»
«Устав» строго оговаривал условия, при которых человек мог стать холопом. Человек, получивший в долг хлеб или иную другую «дачу», не мог быть обращён в раба.
5.
В глубокой основе «Устава» Мономаха лежат морально-нравственные принципы, позже сформулированные им в знаменитом «Поучении детям». Его наставления звучат как поучения духовного старца:
- научись, верующий человек, быть благочестию свершителем, научись, по евангельскому слову, «очам управлению, языка воздержанию, ума смирению, тела подчинению, гнева подавлению, иметь помыслы чистые, побуждая себя на добрые дела, Господа ради; лишаемый — не мсти, ненавидимый — люби, гонимый — терпи, хулимый — молчи, умертви грех». «Избавляйте обижаемого, давайте суд (преимущество) сироте, оправдывайте вдовицу»…
- Не пропускайте ни одной ночи, — если можете, поклонитесь до земли; если вам занеможется, то трижды. Не забывайте этого, не ленитесь, ибо тем ночным поклоном и молитвой человек побеждает дьявола, и что нагрешит за день, то этим человек избавляется.
- Если и на коне едучи, не будет у вас никакого дела и если других молитв не умеете сказать, то «Господи помилуй» взывайте беспрестанно втайне, ибо эта молитва всех лучше, — нежели думать безлепицу, ездя…
- Всего же более убогих не забывайте, но, насколько можете, по силам кормите и подавайте сироте и вдовицу оправдывайте сами, а не давайте сильным губить человека.
И вот совершенно поразительное для времени наставление, наставление настоящего христианина:
- Ни правого, ни виновного не убивайте и не повелевайте убить его; если и будет повинен смерти, то не губите никакой христианской души.
Владимир Мономах своим политическим, военным, религиозным опытом повлиял на осознание русским народом своего отечества как Святой Руси.
Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь. Чтобы писать комментарии Вам необходимо зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.
» Информация
Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации. Зарегистрируйтесь на портале чтобы оставлять комментарии
Материалы предназначены только для ознакомления и обсуждения. Все права на публикации принадлежат их авторам и первоисточникам. Администрация сайта может не разделять мнения авторов и не несет ответственность за авторские материалы и перепечатку с других сайтов. Ресурс может содержать материалы 16+
