|
ГЛАВА VI
О религии и нравах Московитян
/Религия Московитян/ Все многочисленные племена, подвластные Московитянам (за исключением Казанских Татар, исповедующих, наравне с прочими Татарами, Магометанскую веру и некоторых Скифских народов, поклоняющихся идолам) веруют в единого Бога, признают Христа Спасителя и отличаются от нас только тем, что отвергают единство церкви.
Существенная же разница между их вероисповеданием и нашим состоит в немногих догматах, которые впрочем сами по себе не слишком важны для душевного спасения и могут, по собственным словам Апостола, скорее быть терпимы, чем искореняемы жестокостью или поставляемы [34] в грех людям, не совсем еще утвердившимся в вере. Во всем прочем они, кажется, лучше нас следуют учению Евангельскому. Обмануть друг друга почитается у них ужасным, гнусным преступлением; прелюбодеяние, насилие и публичное распутство также весьма редки; противоестественные пороки совершенно неизвестны, а о клятвопреступлении и богохульстве вовсе не слышно. Вообще они глубоко почитают Бога и Святых Его, и везде, где только встретят образ Распятого, немедленно падают ниц с сердечным благоговением 50.
/Богослужение/ Московитяне причащаются весьма часто (почти всякий раз, когда собираются в церковь) и употребляют для сего хлеб кислый, принимая святые дары под двумя видами. Служб у них немного и не по нескольку вдруг; но один священник, отправляющий служение, приобщившись сам Тайн Христовых, выносит к народу, в церкви находящемуся, сосуд, наполненный по их обыкновению хлебом и вином; каждый берет из сосуда часть освященного хлеба, напоенного вином и причащается из своих рук 51. В церквах не заметно ничего неблагопристойного или бесчинного; напротив того все, преклонив колена или простершись ниц, молятся с искренним усердием. Отец мой [35] и многие другие почтенные особы, проживавшие некоторое время в Московии, уверяли меня, что Московитяне были бы гораздо праведнее нас, если бы не препятствовал тому постыдный раскол их, уничтожение коего было весьма легко для предшественников Ваших и еще удобнее для Вашего Святейшества, как Вы изволите усмотреть из следующей главы.
ГЛАВА VII
О легчайшем способе привести Московитян к единству Римской церкви.
/Мнения Великого Князя в делах веры/ Если бы о сем предмете надлежало состязаться с целым народом. То мы без сомнения встретили бы множество препятствий и затруднений (ибо не легко склонить кого-либо к оставлению или изменению веры предков), хотя впрочем эти затруднения нисколько не должны ослаблять усердия ревностного пастыря церкви в великом подвиге присоединения к стаду Христову миллионов душ, совратившихся хотя несколько с пути истинного. Но здесь встречается совсем противное. Вся власть сосредоточена в лице одного Великого Князя, неоднократно желавшего единства в делах веры, и потому непростительно и даже преступно [36] равнодушие, с которым пастыри наши, оставляя досель без внимания выгоды церкви, не только сами не искали, но даже отвергали Государя, спешившего на встречу им со всем своим народом и умолявшего о присоединении его к верной пастве Христовой 52. Мне стыдно и даже больно напоминать здесь об этом равнодушии; но к несчастью дело сие уже слишком известно. Враги наши знают о нем и, к стыду нашему, ежедневно, с новою гордостью, выступают противу нас и противу защитников Апостольского престола.
/Собор Флорентийский/ Еще за 50, или 55 лет пред сим, когда отец мой проживал в Московии, я часто и с душевным сокрушением слышал от него, что один из Великих Князей (может быть тот самый Иоанн, о котором было упомянуто выше сего, или его предместник) прислал Послов своих из отдаленнейших стран света 53 к Римскому Первосвященнику, с просьбою о соединении церквей; но тот, в чьей власти находился тогда престол Св.Петра, помышляя более о своих выгодах, нежели о пользах Иисуса Христа, потребовал от Московитян значительной дани, в знак их покорности, и сверх того обложил их десятиною и еще другими поборами. [37] Послы, возвратившись в отечество, к немалому соблазну соседственных народов, убедили Князя своего остаться в прежней ереси 54, утверждая, что закон их гораздо лучше нашего. Не знаю наверно, были ли с тех пор другие какие либо подобные предложения со стороны Московитян; но враги наши уверяют, что в недавнем времени Великий Князь опять возобновил их. Из сего очевидно, с каким малым трудом Московитяне могут быть возвращены в лоно истинной веры (честь этого подвига очевидно предоставлена Вашему Святейшеству), тем более, что нынешний Великий Князь Василий не только не отвергает соединения церквей, но всеми мерами ищет оного. /Сейм Лютеранский и сношения Великого Князя с Королем Датским/ Явным сему доказательством служит то, что во время возвещения блаженной памяти Папою Юлием II буллы о сейме Лютеранском 55, Василий, чрез посредство Датского Короля Иоанна, с которым находился в самых тесных и дружественных связях, просил о дозволении, в лице своих послов, присутствовать при означенном сейме. Истину сего события засвидетельствовал предместнику Вашего Святейшества, Папе Адриану VI, мне самому и многим другим лицам, ныне в Риме находящемся, Нидрозиенский Архиепископ Эней 56, муж [38] доблестный, бывший в то время канцлером при Датском Короле и умерший прошедшею зимою в Апостольском дворце. К несчастью смерть Юлия II, случившаяся в одно почти время с кончиною Датского Короля Иоанна, воспрепятствовала исполнению желаний Великого Князя. /Сношения Великого Князя с Максимилианом/ Спустя некоторое время после того, при блаженной памяти Верховном Первосвященнике Льве Х 57, Василий настоятельно домогался у Императора Максимилиана титла Королевского 58 и конечно бы согласился присоединиться к Римской церкви, если бы тайные козни и хитрость Польского Короля не разрушили сего дела. Об этом происшествии подробно рассказывал предместнику Вашего Святейшества, мне и многим другим Преосвященный Иероним Бальбо, Епископ Гургский, приезжавший недавно Послом к Папскому Двору от Фердинанда, Эрцгерцога Автрийского, и бывший свидетелем переговоров между Императором и Василием. Но к чему искать нам случаев отдаленных? /Перемирие Василия с Сигизмундом/ Не самый ли этот Василий, еще в нынешнем году, ясно доказал преданность свою и желание соединиться с нами, во-первых тем, что заключил на 5 лет перемирие с старинным врагом своим Королем Польским (в то именно время, когда по взаимной вражде Государей, весь [39] Христианский мир едва не попал под власть Турок и когда он легко мог воспользоваться этими обстоятельствами для совершенного разорения нашего 59); а во-вторых тем, что прислал Послов к тому же самому Польскому Королю, с 600 всадников и 200 повозок, прося его, как ближайшего и более других известного ему соседа, склонить прочих Государей, дабы они забыв, подобно ему, взаимные свои распри и обиды, занялись наконец благом Христианского мира и соединили помыслы свои и оружие против общего врага имени Христова. Вместе с сим он предлагал самого себя и весь народ свой в поборники этому священному делу. О сем писал предместнику Вашего Святейшества, Папе Адриану VI, Преосвященный Фома Негро, Епископ Скардонский, находившийся тогда Нунцием Апостольского престола при дворе Короля Польского и бывший свидетелем переговоров, по сему предмету происходивших. Ныне этот Епископ проживает в Риме и может во всякое время подтвердить истину того, что я объяснил здесь Вашему Святейшеству.
Нужно ли после сего искать новых доказательств Христианского и братского к нам расположения Государя, почитаемого нами еретиком и почти язычником и [40] против коего мы не раз поднимали духовное оружие наше. В деле нашего спасения и для блага Христианского мира он являет себя более истинным Христианином, чем многие из наших Государей, именующихся Кафолическими, Христианнейшими и ревностными защитниками веры, и которых со всем тем благочестивый Адриан VI, предместник Вашего Святейшества, ни просьбами, ни мольбами, ни пастырскими наставлениями не мог склонить к тому, чтобы они в эту годину общественного бедствия прекратили войны свои, более нежели междоусобные. В этих войнах не обращают они не малейшего внимания на кровь Христианскую, как воду ими проливаемую, на бедствия подданных, предаваемых конечному разграблению даже на самый гнев Господень, как будто для них не существует Бога, которому они никогда не дадут отчет в своем необузданном желании властвовать, в своих частных союзах и распрях и в губительных войнах, беспрерывно между ними возникающих. Кто бы поверил, что в то самое время, когда ни Апостольская власть, ни строгость церкви не могут убедить западных Государей принести в жертву Христу Спасителю взаимные обиды свои, или отложить на время свое мщение, или по крайней мере [41] заключить между собой перемирие на три года, для пользы Христианского мира, придвинутого враждой их на край пропасти, - Государь еретический, для блага того же самого Христианского мира (который верно бы погиб без помощи его), заключил с Королем Польским перемирие не на 3 года, а на 5 лет, и в ту именно эпоху, когда ему представлялся удобнейший случай одолеть и в конец истребить старинного врага своего? Кто бы поверил, что в то самое время, когда наши Государи Православнейшие и Христианнейшие, наши ревностные защитники веры истребляют друг друга и проливают потоки крови Христианской, не заботясь ни о взятии Родоса 60, который легко бы защитить могли, ни о покорении Белграда 61, ни даже о том, что Турки стоят, так сказать, над их головами, - один только еретик радеет о спасении нашем, умоляя всех пробудиться от глубокого усыпления, взвесить собственные пользы и обратить хотя некоторое внимание на горестное положение наше, готовящее нам явную погибель? Кто бы поверил, что тот, кого мы бы должны были страшиться как врага лютейшего, предлагает в защиту нашу себя и весь народ свой тогда, как Государи православные не хотят и помыслить о помощи [42] Христианскому миру, который сами, если не совсем уже предали в руки врагов, то по крайней мере разорили в конец; ибо положение владений их таково, что вряд ли можно соделать его более бедственным? Из всего этого явствует, что Московский Государь (если только судить о людях по делам их, а не по тщетным и пустым титулам) вполне заслуживает имя Монарха Христианского; наши же Государи, со всеми их пышными титулами, недостойны даже названия еретиков и язычников.
/Сношения Василия с Карлом V/ Теперь остается нам упомянуть еще о посольстве Князя Василия к Императору Карлу V, посольстве, прибывшем в Апреле месяце сего года в Испанию, после осьмимесячного пути и как бы совершенно из другой части света. Князь чрез послов своих искал дружбы Императорской, предлагая в замен ее все то, что может только предложить могущественнейший Государь своему союзнику и убеждал Карла (как то известно из многих писем, нами от Мадридского двора полученных) восстать войною против Турок, обещая ему с своей стороны значительную помощь деньгами и войском 62. Все это ясно доказывает, сколь легко и удобно склонить Московского Князя, а с ним вместе и весь народ его к [43] единству Римской церкви, а потому преступно бы было не заняться этим делом и не отправить в Москву искусных послов даже и тогда, если бы единственною целью нашею было только спасение множества заблудших душ. – Но ныне, когда гибельное положение Христианского мира требует помощи Государя могущественного (которую он предлагает сам, не взирая на то, что нам следовало бы искать ее), ныне, говорю я, не только преступно, но даже безумно коснеть долее в обычной беспечности, отвергать союз для нас спасительный и, посмеиваясь над великодушием Московского Князя, сделать его врагом своим. Последнее без сомнения случится, если мы не примем вызова его и, возблагодарив за оный, не предложим в свою очередь всего, что может быть ему полезно и что мы только предложить в силах. /Путь из Московии в Турцию/ Не должно отнюдь верить тем, которые утверждают, будто нам нужны одни деньги Московитян, славящихся своим богатством, а помощь их, по причине отдаления Московии от Турок, вовсе бесполезна. Из Смоленского Княжества, принадлежащего к владениям Василия, дорога идет через землю Руссов (народа сопредельного и дружественного с Московитянами, с коими он следует одним обычаям) прямо в Валахию и Булгарию, а оттуда чрез Фракию в Константинополь. Этот путь весьма удобен для следования войск, как бы многочисленны они не были, а также и для атаки; ибо из всех границ Турции, самая слабая, как мне известно, есть та, которая находится со стороны Московии. К тому же Валахия и Булгария населены исключительно племенами Христианскими, которые, находясь под властью Турок, для них давно уже тягостною, охотно отложатся от них и соединятся с нашими войсками, если только явятся к ним защитники их свободы. Из Валахии же и Булгарии дорога вплоть до самого Константинополя совершенно открыта. В противоположность сим путем, границы Турецкие, как морские так и сухопутные, обращенные к нашей стороне, весьма крепки, хорошо защищены и не могут представить нам такой удобности для нападения, какую Валахия и Булгария представляют Московскому Князю. Мысль, будто Государь сей сочтет предприятие это слишком для себя отдаленным, совершенно несправедлива; ибо еще недавно он с воинством своим проникнул чрез места, гораздо более дикие, к самым дальнейшим пределам востока и покорил многие Скифские племена, а некоторые из них принудил даже к принятию веры Христианской. [45]
ГЛАВА VIII
О причинах, по которым Верховный Первосвященник обязан принять Московитян в число паствы своей.
/Затруднительное положение Христианского мира/ И так, Милостивый и Святый Отец! Хотя в настоящих смутных обстоятельствах Вы со всех сторон обременены тяжкими заботами, возложенными на Вас благом Христианского мира и даже самим Христом Спасителем, не менее того Вашему Святейшеству, по мнению моему, следует обратить исключительно и деятельное внимание на союз с Московитянами, как на дело особенной важности и не требующее долгого размышления; ибо оно не сопряжено ни с издержками, ни с заботами, ни с опасностями и в исполнении своем не представляет никаких почти затруднений. Конечно мне известно, что враги наши извне угрожают Храмине Давидовой, порученной Иисусом управлению и покровительству Вашему; известно также и то, что целые племена бедствующих Христиан с давних уже пор томятся под тягостным и [46] унизительным ярмом лютого врага имени Христова и к Вам, как к истинному пастырю церкви, обращают взоры свои, прося и умоляя о защите; знаю, что прежде, нежели Вы приступите к какому либо подвигу, полезному внутри Христианских пределов и славному вне оных, Вам предстоит еще важная обязанность примирить православных Государей, разделенных между собою гибельными раздорами; знаю и то, что с каждым днем все более и более разливается в недрах наших тот адский и тлетворный яд, который мы зовем чумою Лютеранскою 63 и который беспрерывно губит тысячи душ, зараженных ересью и расколом. Все эти обстоятельства конечно важны по существу своему и требуют деятельности, благоразумия, забот и даже издержек; но вряд ли устройство их может когда либо доставить значительные выгоды, тогда как дело Московитян, о коем я ныне ходатайствую у Вашего Святейшества, не представляя и малейшей части этих затруднений, по всей справедливости не менее прочих достойно Вашего внимания; ибо заключает в себе спасение нескольких миллионов душ, в которых Вы некогда отдадите отчет Господу Богу, если они погибнут по нерадению Вашему. К тому же союз с таким [47] могущественным, Великим и богатым Государем, каков Государь Московский, сам по себе уже необходим для нас в деле противу Турок; ибо Василию, по смежности владений, удобнее и легче, чем кому либо, напасть на земли неверных. Если же напротив того он вздумает соединить свои силы с их силами, то погибель наша неизбежна. Далее, в деле примирения Христианских Государей, я не знаю ничего спасительнее этого союза; ибо пример Московского Князя заставит их устыдиться тех пышных титулов, которые они без пользы и стыда себе присваивают и краснеть от одной мысли, что еретик не только напоминает им о священных обязанностях Христианских, но даже вразумляет, как должно поступать в духе этих обязанностей. Наконец, в деле учения Лютеранского, какого блистательнейшего торжества можно желать и ожидать нам, как не торжественного сознания врагов наших в том, что престол Апостольский, который они всеми мерами стараются унизить в глазах вселенной, сохраняет власть и достоинство свое не только между своими приверженцами, но даже между племенами новыми, притекшими как бы из другой части света с просьбою о принятии их в лоно Римской церкви. /Необходимость Посольства в Московию/ Этих счастливых [48] результатов можно достичь без всякой опасности, с малыми усилиями и с самыми незначительными издержками. Стоит только Вашему Святейшеству отправить в Московию мужа, способного к сношениям этого рода и поспешить окончанием дела сего; ибо ускорения его требуют обстоятельства важные. Трудность и опасность пути чрез всю Германию, Пруссию и Ливонию (ниже сего подробно будут объяснены причины, по которым надлежит миновать Польшу); частые задержки; меры предосторожности от разбойников, бродящих целыми шайками в этих странах; - все это замедлит путешествие посланника Вашего так, что он не может ранее пяти месяцев прибыть ко Двору Московскому. Явным доказательством трудности и продолжительности этого пути служит то, что послы, отправленные Василием к Карлу V, только в восемь месяцев могли достигнуть столицы Испании. В случае же замедления с Вашей стороны, враги наши не будут дремать в бездействии; да и самые мысли Московского Князя легко могут измениться, если великодушное предложение его будет презрено и оставлено без внимания и если мы на посольство его к Императору Карлу V, к Королю Польскому Сигизмунду, а чрез посредство его и ко всем [49] Христианским Государям не ответим таким же посольством. Император еще молод и, будучи занят исключительно войною противу соперника своего Короля Французского, не имеет времени позаботиться об общем благе Христианского мира; от Короля Польского, не смотря на благоразумие его и набожность, нельзя ожидать ничего хорошего по многим причинам, которые ниже сего будут объяснены подробнее; следовательно весь успех дела зависит единственно от Вашего Святейшества. Если Вы не обратите внимания на этот важный предмет, то Государи наши отвергнут решительно союз с Князем Московским; но за то наши враги не отвергнут его. Нет никакого сомнения, что Турки постараются привлечь на свою сторону этого могущественного Монарха в том предложении, что он не может быть нам искренним другом; ибо неоднократно был преследуем нами, как язычник и еретик. Потому-то и необходимо с нашей стороны прибегнуть немедленно к мерам благоразумия и стараться о сохранении союзника, внезапно и сверх всякого чаяния нам представляющегося. Для сего нужно только, как я выше сего объяснил Вашему Святейшеству, послать к нему людей опытных и искусных. Издержки, с этим посольством [50] сопряженные, нисколько не должны устрашать Вас; ибо мы нередко кидаем деньги на пустые и вовсе ненужные пиршества; да и то, что в других посольствах увеличивает издержки (а именно трудность пути, и опасности), здесь совсем напротив уменьшит оные.
/Кого надлежит назначить Послом в Московию/ Не следует отнюдь назначить для сего дела какого нибудь старца с почтенною свитою, но людей молодых, способных к перенесению тягости пути и суровости Московского климата и сведущих в законе Божием, дабы они могли каждому объяснить веру, надежду и Любови Христианскую и показать, что противно нашему закону и что с оным согласно; а также умели постичь, в чем именно надлежит, по словам Апостольским, снисходить людям, не утвердившимся еще в законе, и не принуждали их к верованию упорными прениями, ибо таковыми мерами весьма легко совратить с пути истинного тех, которые еще не совсем или очень мало отдалились от оного. Одним словом нужно избрать для сего таких людей, которые, забывая собственные выгоды, имели бы в виду одну славу Иисуса Христа, и не только не презирали обычаев народа, с которым придется им жить, но по возможности старались приноравливаться к оным. При сем [51] избрании надлежит обратить особенное внимание на важность посольства, равно как и на достоинство Апостольского престола и позаботиться более об условиях определенных, чем о пустом, торжественном обряде, для коего обыкновенно отправляются послы. Если бы даже, по каком либо случаю, посольство это и было лишено той пышности, каковой требует достоинство Римского двора, богатство Князя Московского и самая важность переговоров, то сему достаточным извинением могут послужить трудность и опасность продолжительного пути.
Отнюдь также не следует давать этого поручения Готфу, Ливонцу или Поляку; ибо Московитяне, по закоренелой ненависти своей к этим народам, с которыми ведут беспрерывные войны, легко могут подумать, что тут кроются какие либо личные виды. Лучше всего, по мнению моему, послать для сего не более 4-х или 5-ти человек. Путешествуя в сообществе купцов, они скорее, легче и с меньшими издержками могут прибыть в Ливонию и, что всего важнее при настоящих обстоятельствах, совершить путь свой, не быв нигде узнанными; ибо если слух об этом посольстве распространится в свете, враги наши потщатся всеми средствами предупредить нас. Вот причина, по [52] которой все это дело должно производиться втайне и чрез посредство весьма немногих лиц.
ГЛАВА IX
О том, по какой причине не должно прибегать к посредничеству Короля Польского для приведения Московитян к единству Римской церкви.
/Ненависть Польского Короля против Московского Государя/ Мне кажется, что, не смотря на Христианские чувствования Короля Польского, в этом именно деле отнюдь не должно полагаться на него, ни на его подданных; ибо привыкши видеть в Московском Князе опасного для себя соседа и помня, что Василий и предместник его Иоанн отняли от Польши четыре значительные области, он весьма естественно должен страшиться, дабы враг его, умножив силы свои чрез союз с нами, тем самым не лишил его больших выгод в войнах, которые эти Государи беспрерывно ведут между собою за границы своих владений. Вот причины, по которым Поляки всегда старались различными хитростями расстроить этот союз. Ратуя против народа еретического, они уверены были в помощи других Государей и в нашем пособии, которое мы не раз оказывали им обнародованием разных индульгенций и денежными ссудами из общей казны Христианской, - и потому ныне заключают, что если Московский Государь сотрет с себя пятно ереси, Польша лишится всех этих пособий, между тем как враг ее, и без того уже сильный, приобретет еще более веса и могущества. Перемирие на пять лет, заключенное Василием с Королем Польским и возвращение первого их сих Государей в лоно церкви Христовой нисколько не могут успокоить Поляков на будущее время; ибо нет таких Христианских Государей, которые, по каким бы то ни было причинам, не вели частых войн с своими соседями.
/Отвращение Польского Короля от соединения церквей/ Впрочем отвращение Короля Польского от принятия нами Московского Князя в число Христианских Государей ясно уже доказывается тем, что об изъясненном выше сего, святом и полезном для нас, предложении Василия он ни разу не упомянул в письмах своих к предместнику Вашего Святейшества Папе Адриану VI, между тем [54] как ничем не мог так утешить и обрадовать пастыря благочестивейшего, как приятным известием об истинно Христианском расположении к нам людей, которых мы почитали еретиками и врагами опаснейшими и о желании их защищать нас и помогать нам в делах наших. Этим обстоятельством достаточно объясняются все прежние действия Польши, постоянно препятствовавшей соединению церквей. Она не раз уже удерживала Послов, отправлявшихся на сей конец в Московию от Апостольского престола, устрашая их мнимыми опасностями и затруднениями в исполнении данных им поручений и тем самым убеждая возвратиться назад без всякого успеха. По сей-то причине Преосвященный Иероним Бальбо, Епископ Гургский (он был прежде советником Императора Максимилиана, а ныне находится при Римском дворе в звании посланника Фердинанда, Эрцгерцога Австрийского) бывший свидетелем того, как Василий домогался у Максимилиана титула Королевского и сведавший многое о хитростях Поляков, неоднократно убеждал Папу Адриана VI, предместника Вашего Святейшества, дабы он в деле соединения церквей избегал участия Короля Польского или лиц, ему преданных. [55]
Я мог бы привести еще много других обстоятельств, подающих надежду на успешное окончание этого важного предприятия; но не желая продлить письма моего, предоставляю себе честь объяснить их тем, кому Ваше Святейшество поручите это дело.
(пер. В. И. Cеменова)
Текст воспроизведен по изданию: Библиотека иностранных писателей о России. Т 1. СПб. 1836
http://www.vostlit.info/Texts/rus10/Kampenze/frametext.htm
Источник: mikle1.livejournal.com.
Рейтинг публикации:
|
