За полторы недели до нападения вермахта на СССР 22 июня 1941 года наша разведка 47 раз информировала Кремль о дате вторжения
Виктор БАРАНЕЦ — 22.06.2011
И только за три дня до войны Красную Армию стали приводить в боевую готовность. Во многих исследованиях российских и зарубежных историков укоренился миф, что нападение стало внезапным для СССР. Но так ли это? Действительно ли Сталин прозевал стратегический момент из-за недостатка достоверной информации о дате вторжения гитлеровской армии? Ответы на эти и другие вопросы военный обозреватель «КП» Виктор БАРАНЕЦ получил у известного военного историка Арсена МАРТИРОСЯНА, много лет занимавшегося данной проблемой (начало беседы читайте на стр. 1)
ВОЗДУШНАЯ РАЗВЕДКА
Виктор БАРАНЕЦ (В. Б.): - Арсен Беникович, в первой части нашей беседы вы рассказали, что в последние дни перед войной на Сталина обрушился вал развединформации с западных границ. Что вместе с достоверными данными шла и деза. Как Сталин фильтровал донесения спецслужб?
Арсен МАРТИРОСЯН (А. М.): - Чтобы проверить реальное положение дел, Сталин приказал срочно провести в течение светового дня 18 июня
воздушную разведку вдоль всей линии границы - в полосе ответственности Западного особого военного округа. Это задание было поручено генералу Георгию Захарову. Он увидел с воздуха армады немецких войск, двигавшихся к нашей границе. И пришел к выводу, что война начнется со дня на день...
В. Б.: - И какие же выводы сделал Кремль из той воздушной операции?
А. М.: - Сразу после получения данных воздушной разведки по приказу Сталина Молотов обратился к германскому правительству с предложением срочно принять его с визитом, факт чего четко зафиксирован в записи от 20 июня 1941 г. в дневнике начальника генерального штаба сухопутных сил Германии генерала Ф. Гальдера: «Молотов хотел 18.6. говорить с фюрером». То же самое есть и в дневнике Геббельса. На это предложение последовал немедленный отказ немецкой стороны. Впоследствии было установлено, что в дневнике статс-секретаря МИД Германии Вайцзеккера за 18 июня 1941 г. появилась следующая запись: «Главная политическая забота, которая имеет место здесь (то есть в Берлине. - А. М.) - не дать Сталину возможности с помощью какого-нибудь любезного жеста спутать нам в последний момент все карты»...
«ПРИВЕСТИ ВОЙСКА В ПОЛНУЮ БОЕВУЮ ГОТОВНОСТЬ»
В. Б.: - И что же после воздушной разведки на западной границе 18 июня предпринял Сталин?
А. М.: - После такой глобальной проверки у Сталина не оставалось уже никаких сомнений в том, что война грянет через три-четыре дня. И 18 июня он приказал начальнику Генштаба отправить директивную телеграмму о приведении войск в полную боевую готовность. Единственное упоминание об этой телеграмме содержится на 70-м листе 4-го тома следственного дела по обвинению командования ЗапОВО, где зафиксировано показание начальника связи округа генерала А. Т. Григорьева: «И после телеграммы начальника Генерального штаба от 18 июня войска округа не были приведены в боевую готовность...» Как следует из материалов следствия, командующий ЗапОВО откровенно проигнорировал директиву, как и другие командующие.
В. Б.: - А что, в другие округа телеграмма не дошла?
А. М.: - В ряде случаев эта директива была доведена, в том числе и до сведения командиров отдельных частей, но не ниже командиров дивизий, что подтверждается архивными документами. Судя по материалам расследования причин трагедии 22 июня 1941 года, которое Сталин инициировал еще в начале войны, в том числе и силами Особых отделов НКВД СССР (а оно велось и после войны), в этой телеграмме были указаны ориентировочные сроки нападения. Прежде всего сама дата 22 июня 1941 года, что явствует из опубликованных ныне документов военной контрразведки о первых днях агрессии. Аналогичные упоминания есть и в ответах опрошенных генералов, которые перед войной командовали войсками в западных округах. Об этом же свидетельствуют и отдельные документы командования Прибалтийского военного округа, а также донесения командующих флотами о приведении вверенных им флотов в боевую готовность № 2, которые датированы 19 июня. Кроме того, упоминание об этом факте содержится и на 137-й странице шестого тома изданной в 1965 г. «Истории Великой Отечественной войны Советского Союза. 1941-1945».
ДЕПЕША ИЗ ХЕЛЬСИНКИ
В. Б.: - А что о дате начала войны сообщали в Москву наши зарубежные резидентуры?
А. М.: - Впервые 22 июня как дата нападения Германии прозвучала в срочном донесении резидента разведки НКГБ в Финляндии Е. Т. Синицына 11 июня 1941 г. Данные были получены от ценного агента хельсинкской резидентуры «Монаха». Его информация всегда отличалась высокой достоверностью. «Монах» сообщил, что утром 11 июня 1941 г. в Хельсинки было подписано тайное соглашение между Германией и Финляндией об участии финских вооруженных сил в предстоящей войне гитлеровской Германии против Советского Союза, которая начнется 22 июня. Агент также отметил, что формально Финляндия вступит в войну на четыре дня позже. Попутно замечу, что еще не перевелись отдельные «исследователи», которые обвиняют Советский Союз в нападении на Финляндию 25 июня 1941 г.
В. Б.: - Но ведь действительно Финляндия в ту пору была нейтральным государством, с которым к тому же у СССР был подписан мирный договор...
А. М.: - Однако, подписав тайное соглашение с Германией об участии своих вооруженных сил в войне против СССР, с утра 11 июня 1941 г. Финляндия перестала быть даже иллюзорно нейтральной, каковой она и так не была. К тому же 17 июня в Финляндии была объявлена всеобщая мобилизация, а по тогдашним понятиям это война. И потому любые упреждающие военные меры против потенциального агрессора были более чем оправданны.
«МОСКВА. КРЕМЛЬ. СРОЧНО»
В. Б.: - А какие разведсообщения поступали в Москву из других стран?
А. М.: - Таких сообщений было очень много. 12 июня 1941 года резидент ГРУ в Берлине генерал-майор Тупиков (оперативный псевдоним «Арнольд») сообщил в Москву о том, что срок вероятного нападения на СССР - 15 - 20 июня.
В тот же день, 12 июня, в ГРУ поступило срочное сообщение от легендарного нелегального резидента, руководителя чрезвычайно эффективной агентурной группы «Крона» (впоследствии - Героя России) Яна Петровича Черняка, в котором говорилось, что «22 июня, 3 часа 30 минут - начало выступления сухопутных войск Германии».
19 июня берлинская резидентура НКВД СССР сообщила о дате нападения на СССР 22 июня со ссылкой на сведения, полученные от ценнейшего агента советской внешней разведки «Брайтенбаха» (Вилли Леман, ответственный сотрудник гестапо). Агент сообщил, что в его ведомстве получен приказ военного командования 22 июня после 3 часов утра начать военные действия против Советского Союза.
21 июня 1941 г. резидент ГРУ и военный атташе во Франции генерал-майор И. А. Суслопаров (оперативный псевдоним «Маро») сообщил в Москву, что, «по достоверным данным, нападение Германии на СССР назначено на 22 июня 1941 года».
21 июня 1941 г. оперативный сотрудник советской внешней разведки в Варшаве И. Гудимович получил от своего польского помощника информацию о том, что на рассвете 22 июня Германия нападет на СССР.
1939 год. Торжественный прием у Риббентропа. По левую руку от Гитлера - «личный информатор» Сталина Ольга Чехова. Ее сообщения были бесценными для Кремля. Она знала очень многое о том, что происходило в окружении фюрера... Фото: varjag-2007.livejournal.com.
ЗАГАДОЧНЫЙ АГЕНТ
В. Б.: - В некоторых исследованиях этого же вопроса встречается фамилия еще одного загадочного агента Москвы - Ревельской. Кто эта женщина?
А. М.: - Да, исходя из своих патриотических убеждений, неоценимую инициативную помощь в установлении точной даты нападения советской разведке оказал бывший агент еще... царской военно-морской разведки. Он действительно фигурирует в архивных документах нашей военной разведки как Анна Ревельская (хотя настоящие имя и фамилия ее до сих пор не установлены). В 10 часов утра 17 июня 1941 г. Анна Ревельская посетила советского военно-морского атташе в Берлине М. А. Воронцова и сообщила ему, что в 3 часа ночи 22 июня 1941 г. германские войска вторгнутся в Советскую Россию (так Ревельская назвала Советский Союз). Информация Анны немедленно была сообщена в Москву и доложена наркомом ВМФ Н. Кузнецовым Сталину.
«РАЗВЕДКООПЕРАТИВ»
В. Б.: - Не раз приходилось читать о «сотрудничестве» советских и иностранных спецслужб в добывании информации о начале войны. Это документально как-то подтверждается?
А. М.: - Да, это так. По этой части сотрудничали многие разведки в Европе.
Тут стоит знать, что с 16 мая 1935 г. между чехословацкой и советской военными разведками действовало секретное соглашение об обмене разведывательной информацией по Германии. Чехословацкая разведка уже 27 мая знала точную дату нападения Германии на СССР и передала ее Москве.
Активную разведывательную деятельность против Третьего рейха вела также и польская военная разведка. Ее информация поступила в Москву по агентурным каналам, так как в то время мы с ней не сотрудничали.
ЛИЧНАЯ АГЕНТУРА ВОЖДЯ
В. Б.: - В некоторых источниках нередко встречается фраза «агенты личной разведки Сталина», которые работали в Берлине. Это образное название или реальность? У Сталина была личная разведка? Если да, то какую роль сыграла она в информировании Москвы о планах Гитлера накануне войны?
А. М.: - «Агенты личной разведки Сталина» - это неофициальное название группы разведчиков, так сказать, высшего пилотажа. Они действовали в самом «кратере» гитлеровской Германии и добывали ценнейшую информацию. В том числе и о военных планах Гитлера. Среди них - легендарная Ольга Константиновна Чехова-Книппер - выдающаяся актриса театра и кино, внесшая беспрецедентный вклад в Великую Победу (племянница Антона Чехова). В течение многих лет на стол Сталина регулярно ложились сообщения, подписанные очаровательным женским псевдонимом «Мерлин» - за ним скрывалась великая актриса.
Выдающаяся разведчица-нелегал работала на советскую разведку с 1922 по 1945 год. Первоисточниками стратегически важной информации у нее были сами главари Третьего рейха - Гитлер, Геринг, Гесс, Геббельс, Кейтель, Шпеер и прочие, а также их жены и любовницы, с которыми она поддерживала тесные дружеские связи. Известно, что Гитлер, что называется, души не чаял в Ольге Чеховой и, присвоив ей специально для нее же учрежденное звание Государственной артистки Третьего рейха, приглашал ее на самые престижные мероприятия, во время которых демонстративно оказывал ей знаки высшего внимания (например, неизменно усаживал ее рядом с собой).
Естественно, что Сталин едва ли не повседневно достоверно знал, что делает и что думает Гитлер, а заодно и его окружение. К тому же информаторами Ольги Константиновны были старшие офицеры вермахта Альбрехт фон Квирингейм, Вернер фон Хефтен и Эберхард Финк. Чехова завербовала их, когда они были еще лейтенантами.
В группу «личной разведки Сталина» входили и другие выдающиеся агенты.
ТАСОВАЛ ЛИ КАРТЫ ФЮРЕР?
В. Б.: - Это правда, что Гитлер не раз переносил срок нападения на СССР? В том числе и из-за так называемых «югославских событий»?
А. М.: - Судя по работам некоторых зарубежных историков, почему-то по-прежнему существует полная убежденность, что югославские события весной 1941 г. вынудили Гитлера менять свои планы нападения на СССР. А что касается значения югославских событий в том, что нападение произошло 22 июня, то никакой роли нет. Их роль лишь в том, что они оттянули на себя определенную часть сил вермахта, которые могли бы быть переброшены на Восточный фронт. И за это, как говорится, спасибо братьям-сербам.
Непонятно, на каком основании и в отечественной историографии о войне сложилась едва ли не твердокаменная убежденность в том, что-де Гитлер неоднократно переносил сроки нападения на СССР, причем за аналогию берут многократный перенос даты нападения Германии на Францию. И что это якобы послужило для Сталина основанием с недоверием относиться к сообщениям разведки о дате нападения.
Более того. Тщательная проверка ныне доступных материалов однозначно показывает, что это, увы, глубочайшие заблуждения, дезинформирующие историческую науку, а заодно общественное мнение. Ничего подобного не было. Дата нападения - 22 июня 1941 г. - сидела в сознании главного нацистского преступника с самого начала. Точнее, с момента утверждения Директивы по стратегическому сосредоточению и развертыванию войск по «Варианту Барбаросса» от 31 января 1941 г., хотя там и было указано, что «Подготовительные работы нужно провести таким образом, чтобы наступление (день «Б») могло быть начато 21.6.».
Но если обратиться к записи от 30 мая 1941 г. в хорошо известном всем историкам дневнике Ф. Гальдера, которая содержится на странице 553 второго тома этого дневника, то любой может убедиться в том, что дата 22 июня давно была назначена Гитлером. Гальдер ясно указал, что «фюрер решил, что срок начала операции «Барбаросса» прежний - 22 июня»! Слово «прежний» в записи начальника генерального штаба сухопутных войск Германии и означает, что эта дата была утверждена Гитлером давно. А до этого, на совещании 30 апреля, Гитлер впервые озвучил дату 22 июня, что зафиксировано даже в документах Нюрнбергского трибунала.
Нацисты прилагали колоссальные усилия, дабы скрыть истинную дату нападения. Именно по этой причине они запускали многочисленные дезы с различными сроками - как датированными, так и приблизительными либо по месяцам, либо по временам года. Однако в действительности информация об этой дате вырвалась из-под их контроля как минимум еще в апреле 1941 г., ибо о ней упоминал, например, британский посол в Москве Криппс, который в порядке предсказания назвал дату 22 июня в начале третьей декады апреля 1941 г., в связи с чем германский военно-морской атташе в Москве Норберт фон Баумбах уже 24 апреля сообщил в Берлин, что он опровергает это как слухи. Узнать же об этой дате англичане могли лишь благодаря усилиям своей разведки, а также чехословацкой и польской разведок, но более всего от американцев, которые обменивались разведывательной информацией с Лондоном. Перед генералами же фюрер впервые озвучил дату 22 июня только 30 апреля 1941 г. Такова подлинная правда о том, что знала советская разведка о дате нападения.
В. Б.: - Арсен Беникович, странно как-то все получилось: советская разведка заваливала Кремль сообщениями о грядущей войне, а Красная Армия оказалась плохо подготовленной к войне. Почему же так вышло?
А. М.: - Согласно официальному плану отражения агрессии нашим войскам надлежало встретить нападение в состоянии активной обороны, под прикрытием чего должно было быть осуществлено сосредоточение основных сил. И только после этого и при наличии благоприятных условий - переход в контрнаступление. Вопреки этому плану вся подготовка к отражению агрессии с приходом Жукова на пост начальника Генштаба стала проводиться в русле немедленного (по факту нападения) встречно-лобового контрвторжения. Или, как тогда говорили, глубокими стратегическими операциями. Вот и получается, что горы развединформации, которую получал Сталин, не сыграли почти никакой роли во время начальных боевых действий Красной Армии по отражению агрессии...
РЕЦЕНЗИЯ ФРОНТОВИКА****
Генерал армии Махмут ГАРЕЕВ - «Комсомольской правде»:
«А у нас, ветеранов, есть право на правду?»
В минувшее воскресенье по телевидению был показан новый фильм Алексея Пивоварова «22 июня. Роковые решения». Эта лента (как и предыдущая о Ржевском сражении) вызвала бурные споры среди фронтовиков, военных и историков. Военный обозреватель «КП» Виктор БАРАНЕЦ попросил поделиться своими впечатлениями о фильме президента Академии военных наук, участника Великой Оте-чественной войны генерала армии Махмута ГАРЕЕВА.
- Махмут Ахметович, как вам «Роковые решения»?
- У меня на душе и возмущение, и беспокойство. Вот уже 70 лет прошло после войны, и, наверное, в 70 раз увеличилось количество лжи, фальсификаций, неправды о войне.
- А в этом фильме что вас конкретно возмутило?
- В нем изначально явная предвзятость и недопустимая вольность в трактовке событий. Авторы фильма, мягко говоря, недоброжелательны и недобросовестны по отношению к руководству СССР, к командованию Красной Армии.
- А в чем конкретно?
- Кого эти хлопчики с телевидения взяли в консультанты по событиям начального периода войны? Ни одного серьезного эксперта! Еще Мельтюкова можно считать за историка и то, на мой взгляд, предвзятого. А Осокин и другие? Они не историки, никакого военного образования не имеют. Нельзя же по сплетням и однобоким книгам какие-то псевдосенсационные выводы делать! Получается совершенно невежественный подход. Вся сложнейшая обстановка того времени до предела упрощается, подгоняется под идеологические установки.
Непонятно, кто такой во френче стоит все время на мосту посреди Москвы, где Руст приземлился, и зачитывает отрывки из директив, планов. И как он делает? Например, в документах 40-го года и до 15 мая 1941 года во всех вариантах по стратегическому развертыванию войск всегда ставилась задача сперва отра-зить агрессию, вторжение противника, а потом переходить в наступление. Но эти киногерои, когда читают документы, первую часть их исключают и начинают сразу: «Нанести удар…» И получается, что во всех планах шел вопрос только о наступлении! Это же подтасовка, жульничество просто!
- А что это были за соображения от 15 мая 1941 года, которые упоминаются в фильме?
- В тех документах было написано, что фашистская Германия сосредоточивает у советских границ крупные силы, что они нас могут упредить.
- А чей это документ был?
- Его готовили Василевский и Ватутин. Но я не думаю, чтобы они его по своей инициативе готовили. Наверное, было дано указание. Ни Жуков, ни Тимошенко не подписали его. Потом ходили разные сплетни, что Сталин эти соображения отверг. Но нет никаких подтвержденных данных, чтобы этот документ или докладывался Сталину, или что его кто-то серьезно рассматривал. Документ не подписан и никому не представлен.
- В фильме говорится о пяти-шести вариантах развертывания событий. Что вам известно на этот счет?
- Никаких там пяти вариантов не было. Просто все время по мере разработки планов шел вопрос, где сосредоточить основные усилия - на Западном направлении или на Юго-Западном, Киевском направлении. Сталин настоял, что надо основные усилия сосредоточить на Юго-Западном направлении. Но ведь даже там, где были наши основные силы, а у немцев не основные, на Юго-Западном направлении, даже там наши войска потерпели поражение. Конечно, это была ошибка, разведка не разглядела, что основные силы врага - на Западном направлении...
- А как это, по-вашему, трактуется в фильме? С вашей точки зрения военачальника, историка, участника событий? Где правда, где ложь?
- Там много всякой лжи. Например, там говорится, что Советский Союз в спину Польше нанес удар 17 сентября 1939 года. Дело в том, что при этом забывают, что сама Польша вместе с Гитлером нападала на Чехословакию. В 1934 году Польша первой заключила договор с Германией о ненападении. Земли Западной Белоруссии и Украины в 20-м году незаконно были силой захвачены Польшей, пользуясь слабостью Советского Союза в то время. Естественно, не оставлять же в беде белорусов, украинцев...
Авторы фильма говорят, что мы Польшу оккупировали и навязали коммунистический режим. Но прежде нужно было поляков освободить из фашистского ига. Гитлер ведь не собирался никакого государства польского или прибалтийского создавать. Все они должны были стать протекторатами. Если бы Прибалтику и Польшу Советский Союз не освободил, они бы никогда не имели своей независимости. Что, теперь все это пересматривать, что ли? Итоги Второй мировой войны незыблемы, никто их не должен расшатывать. Иначе прежде всего это кончится плохо именно для этих стран.
- Это уже не первый фильм, который вызывает возмущение фронтовиков и историков. Что происходит? Ведь подают это как «новый взгляд» на войну...
- И ведь никто не только не пресекает эти фальсификации, а всячески этому способствует. Все как с гуся вода. Я думаю, что на этот вопрос правильно ответил когда-то мой отец. Он говорил: каждый по-своему кусок хлеба зарабатывает.
Но при этом и сам я хочу спросить: а у нас, ветеранов, есть право на правду о войне? Чтобы ее не искажали, не оскорбляли нас, участников войны, что мы напрасно воевали?
АКЦИЯ «КП»
Уважаемые читатели! Сегодня страна отмечает скорбную дату. Ровно 70 лет назад началась Великая Отечественная война. К этой дате мы печатаем репринт первого военного номера «Комсомольской правды». Издание его, конечно, не совпадает с реальным днем начала главного военного конфликта ХХ века. Выпуск первого военного дня стал последним мирным выпуском. Номер от 22 июня делался, еще когда фашисты только стягивали войска к границе с Россией. Что произойдет в этот день - никто не подозревал. Даже журналисты одной из лучших газет СССР - первая полоса открывалась благостной передовой статьей о том, как должен провести выходной день настоящий гражданин Советского Союза. Первый же военный номер «КП», который мы сегодня предлагаем вашему вниманию, увидел свет 24 июня. И с этого момента газета, как настоящий товарищ, помогала русскому солдату воевать. Корреспонденты и фотокоры «Комсомольской правды» писали, снимали и воевали на всех фронтах. 16 наших журналистов никогда не вернулись в редакцию. Но большинству повезло уцелеть и создать репортажи и очерки, ставшие классикой не только журналистики, но и литературы. А сама «Комсомолка» за свой вклад в победу была награждена орденом Великой Отечественной войны. Но до конца войны со дня этого выпуска было еще долгих четыре года...
Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь. Чтобы писать комментарии Вам необходимо зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.
» Информация
Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации. Зарегистрируйтесь на портале чтобы оставлять комментарии
Материалы предназначены только для ознакомления и обсуждения. Все права на публикации принадлежат их авторам и первоисточникам. Администрация сайта может не разделять мнения авторов и не несет ответственность за авторские материалы и перепечатку с других сайтов. Ресурс может содержать материалы 16+
