Зубов А.Е.
Виды службы дворян
Оглавление
28.01.2004
Начиная свое поприще, не теряй, о юноша! драгоценного времени!
Козьма Прутков
Сегодня мы задаем вопрос: "Кем ты работаешь?" В XIX веке это слово относилось только к низшим сословиям. Работать - удел крестьян, мещан, рабочих, ремесленников. Люди из высших слоев общества - служат. Это общая установка, законодательно зафиксированная со времен Петра I: дворянин должен служить Отечеству (а значит, царю). Часть своей энергии, знаний, своей жизни дворянин, как представитель лучшей части общества, должен обществу отдать. В этом согласны даже такие антиподы, как Фамусов и Чацкий:
Фамусов.
... А, главное, поди-тка послужи.
Чацкий.
Служить бы рад, прислуживаться тошно.
И Чацкий согласен, что служить - по-настоящему, для пользы Отечества - нужно и должно.
Дворянам было дано право не служить вообще, жить, скажем, в своем родовом поместье и никак не участвовать в общественной жизни. Но этим правом практически не пользовались. Среди огромного числа знакомых А.С. Пушкина, его сверстников, нет ни одного человека, который бы никогда и никем не служил. Пусть недолго, выйдя вскоре в отставку, пусть формально, но служили все. (Как курьез вспоминают одного из князей Голицыных, человека вполне неглупого, который нигде никогда не служил и до старости подписывался "недоросль", то есть не доросший до службы.) Тем, кстати, была заметней для современников Пушкина необычность Онегина, нигде не служившего.
Дворянин мог проявить себя в трех существовавших видах государственной службы: в военной, в гражданской (статской или штатской) или в придворной.
1
Если хочешь быть красивым, поступи в гусары.
Козьма Прутков
Наиболее почетной, уважаемой, престижной в русском обществе была военная служба. Престиж офицера, защитника Отечества, был в России очень высок и официально, и в бытовой жизни. Большинство служивших дворян старалось отдать долг государству, послужив в армии, и лишь позже переходя в штатскую службу либо выходя в отставку. Возможно, некоторое время служил в армии Чацкий, во всяком случае, с Горичем он встречался в полку. В рассказах и пьесах А.П. Чехова среди помещиков, управляющих множество отставных поручиков, прапорщиков, майоров.
Особенный расцвет русского офицерства приходится на начало века, до 1825 года. Победители Наполеона, образованные молодые люди, носители лучших черт русского дворянства, представители этого поколения российской армии навсегда остались эталоном понятия "русский офицер". Понятие "офицер" во все времена было тождественным понятию "настоящий мужчина". Физическая крепость, умение ездить верхом, танцевать, знание языков, литературы, истории, владение стихосложением, музыкальными инструментами делало этих людей необычайно привлекательными, особенно для противоположного пола. И кроме собственной привлекательности, роскошный мундир, яркий, необычный, расшитый золотом и серебром! Чацкий не вполне прав, обрушиваясь на него с критикой, - он действительно очень красив. И можно понять и женщин, "бросающих в воздух чепчики", и героинь "Тамбовской казначейши" Лермонтова: когда по улице проезжает уланский полк, зрелище предстает захватывающее. Кстати, женщины провинциального Тамбова прекрасно разбираются в знаках различия улан - где майор, где корнет, им понятно.
На особом счету были гвардейские части. И по внешнему виду, и по льготам по службе они выделялись в армии. Но и среди них были "самые-самые" - лейб-гвардейские полки (лейб - означает придворные, несущие службу при государе, в столице). Здесь и самые роскошные мундиры, и самое быстрое продвижение по службе, и близость к высшим кругам страны. Да и сами лейб-гвардейцы выбирались и по внешним данным - высокие, стройные, с привлекательной внешностью - ведь на них будут смотреть особы царской фамилии! Попасть на службу в такой полк непросто, помимо достойного происхождения, нужны связи, протекция. Гвардейские офицеры имели преимущество в один-два чина перед обычными армейскими, то есть по правам и положению гвардейский капитан приравнивался к армейскому подполковнику (см. Таблицу II ). Можно было из гвардии перейти в обычный армейский полк, "перешагнув" через звание, а потом еще и выйти в гражданскую службу, также выиграв в чине, и таким образом обогнать по служебной лестнице тех, с кем вместе начинал службу. Возможно, так и поступил чеховский Толстый из рассказа "Толстый и тонкий", который опередил своего одноклассника Тонкого на 5 классов. И вполне понятна ревность армейского полковника Скалозуба, с которой он говорит о гвардии.
Армия делилась по родам войск. Самый простой, приземленный - пехота (инфантерия). Более престижными были кавалерийские войска - гусары, уланы, драгуны, кирасиры. Отдельно держались артиллеристы и военные инженеры со своим специфическим военным ремеслом. И совсем на особом положении были военные моряки. На флоте опробовались все изобретения, все технические новинки - нарезная артиллерия и паровые машины, радиосвязь и минное дело, поэтому морские офицеры были в массе своей более образованными, особенно в точных науках, более интеллектуальными. Даже в рядовые матросы отбирали самых грамотных рекрутов - сложная техника флота требовала не только рук, но и головы. И свою обособленность от сухопутных военных моряки всячески подчеркивали - у них особая форма, другие звания, свои традиции, свой специфический лексикон. Свои звания были также у кавалеристов и в казачьих войсках (см. Таблицу I).
2
Только в государственной службе познаёшь истину.
Козьма Прутков
Второй вид службы, самый многочисленный и распространенный во все сферы общественной жизни - гражданская или статская. Чиновники составляли основу всей российской государственной машины, очень сложной, громоздкой, невероятно бюрократизированной. В гражданской службе были свои "специальности", возглавляли их девять министерств. Наиболее престижной считалась служба по министерству иностранных дел, дипломаты в общественном мнении приравнивались к военным. Остальные ведомства были менее почетны, но служить где-то надо, и дворянин выбирал - пойти по министерству юстиции или финансов, по народному просвещению или по министерству внутренних дел и так далее. Надо отметить, что во все времена порядочные люди ниже всего считали службу в полиции и жандармерии. Государство поддерживало престиж полицейских, но это имело незначительный успех, и в полицию шли самые "потерявшиеся" дворяне, а чаще выходцы из других сословий, где понятия чести, достоинства были более размытыми, чем в дворянстве. Необходимость полицейских не отрицалась, но общения с ними в частной жизни лучшие представители дворянства избегали. Когда офицер, дворянин Иван Коломейцев в пьесе Горького "Последние" идет служить в полицию, его жена Софья воспринимает это как катастрофу, как моральное падение. Не случайно в великой русской литературе нет произведений о "хорошем полицейском". Такие книги, поощряемые государственными органами, наверняка были написаны, но испытания временем они не выдержали. Порфирий Петрович в "Преступлении и наказании" безусловно умен, талантлив, и все же симпатии и Достоевского, и читателей романа на стороне Родиона Раскольникова. (Любопытно, что и сегодняшняя попытка создать "идеального полицейского" XIX века в романах Б. Акунина об Эрасте Фандорине в конце концов оборачивается тем, что автор вынужден увести своего благородного героя из государственной службы в частный сыск.)
В гражданской службе во второй половине XIX века появились и женщины, в 1897 году их число составило 9% от всех чиновников. Служили они главным образом по министерству просвещения - учительницами, воспитательницами, начальницами женских гимназий и училищ, как Ольга в "Трех сестрах" Чехова, но могли занимать должности (обычно невысокие) и по другим ведомствам. Так, Ирина в той же пьесе служила сначала на телеграфе, потом в городской управе.
3
Камергер редко наслаждается природою
Козьма Прутков
И самая малочисленная, но самая парадная, карьерная, высокопоставленная - придворная служба. Как видно из названия, ее задача - обслуживание двора императора, участие в процедурах дворцовых приемов, балов, выездов, в повседневной жизни императорской фамилии. Понятно, что в эту службу всячески стремились люди, озабоченные карьерой, стремлением быть у власти, поблизости к царственным особам. О камергере Кузьме Петровиче с завистью говорит Фамусов; дядя Фамусова, Максим Петрович, также служил при дворе Екатерины II. Низшие чины придворной службы иногда жаловались символически, как знак монаршей милости, и не требовали от пожалованного выполнения конкретных служебных обязанностей камер-юнкера или камергера. Примерно таким символическим образом пожаловали в камер-юнкеры А.С. Пушкина. В придворной службе были и женские должности. Для обслуживания императрицы и великих княгинь были установлены должности и почетные звания фрейлин, камер-фрейлин, статс-дам, гофмейстерин и обер-гофмейстерин. Хотя официально эти звания не входили в основной закон - Табель о рангах, но по положению их носительницы приравнивались к своим коллегам по придворной службе - мужчинам в рангах с V по II класс.
Фрейлинами могли стать дочери знатных потомственных дворян, часто это были выпускницы институтов благородных девиц (как правило, Смольного института, он ближе всего ко двору, на его балах часто танцевали и великие князья, и сам император). При назначении во фрейлины девушка получала "шифр", то есть украшенный бриллиантами вензель царственной особы, в свиту которой она поступала. Во фрейлины стремились в первую очередь для того, чтобы "сделать хорошую партию", найти при дворе наиболее выгодного, знатного и богатого жениха. Когда фрейлина выходила замуж, она покидала государственную службу, но связи и знакомства при дворе, разумеется, сохранялись.
***
Но какую бы службы ни выбрал дворянин - военную, гражданскую или придворную, чем бы он ни занимался - артиллерией, финансами или императорской охотой - все время службы он существовал в особенной, специфически российской системе чинов.
Источник: kp.ru.
Рейтинг публикации:
|
