«Сталин отомстит» В. Гроссман
«Десталинизация» в загуле. Как пишет Станислав Куняев:
«Все мировые и отечественные русофобские силы не могут до сих пор простить Сталину перерождения крестьянской России в мощную индустриальную державу, выстоявшую в борьбе с объединенной фашистской Европой, двух легендарных парадов - 7 ноября 1941-го и 24 июня 1945 годов, исторической здравицы в честь русского народа, создания атомного щита нашего Отечества.»
Сегодняшние троцкисты-десталинизаторы особенно страстно отмечают «именины» ХХ хрущевского съезда компартии, начиная от «мемориальных» борцов за историческую правду и кончая верными слугами олигархических шаек всяческими шустерами, сванидзе, познерами, яворивскими, с пеной на губах пытающихся убедить ограбленное их хозяевами простонародье, что самое страшное зло сегодня - это Сталин. Шестидесятники хрущевской «оттепели», рассуждая о «русском фашизме» не хотят вспоминать свои же слова. Например вот что писал кумир либеральной интеллигенции Василий Гроссман в разгар войны после посещения Треблинки:
«Рассказывали о мальчике, кричавшем у входа в «газовню»: «Русские отомстят, мама, не плачь».
«Удалось спастись варшавскому столяру Максу Левиту, он рассказывал, как лежа в яме, слушал пение тридцати мальчиков, перед расстрелом затянувших песнь «Широка страна моя родная», и слышал, как один из мальчиков крикнул: «Сталин отомстит»,
 Этот мальчик ничего не знавший о Зое Космодемьянской, буквально повторил ее предсмертные слова. Эти же слова, повторял сын героя Отечества адмирала Макарова в далеком Бостоне - Макаров Вадим Степанович...
Много горького написано о судьбах послереволюционной эмиграции. А ведь были иные примеры. Известно имя Сикорского, русского инженера, основателя американского вертолетостроения.
Макаров-младший в той же Америке стал процветающим судостроителем, уважаемым в этой стране гражданином. И остался русским патриотом до глубины своей православной души, отчего долгие годы, как и отец Сикорского, был на Родине под запретом. С Америки на родину первой вернулась яхта Макарова, сконструирована Вадимом Степановичем для композитора Рахманинова и сегодня сотни тысяч яхт этого проекта бороздят Океан. Возвращается и отец Игоря - Сикорский Иван Алексеевич - выдающийся русский ученый- психолог, теоретик национализма, профессор Киевского Императорского университета Св. Владимира, почетный член Киевского клуба русских националистов. Иван Алексеевич расстрелян в Киеве вскоре после захвата его большевиками и начала страшных чекистских злодеяний, когда был уничтожен цвет русской национальной интеллигенции. Особую жестокость проявила ЧК к людям, причастным к расследованию ритуального убийства А. Ющинского. А за одно высказывание Макарова-младшего, которое он повторил за талантливым учеником его отца Николаем Оттовичем Эссеном о том, что С. Витте заключил в Портсмуте договор не только с японцами, но и с лыхварями в ущерб России, сыну адмирала ничего хорошее не светило. Да и слова матери: «Учти, отца твоего не адмирал Того погубил, а другие, здешние», он помнил хорошо. Но лучше всего о Вадиме Степановиче, о его взглядах сталиниста и патриота скажут выдержки из его дневника.
Макаров-сын всю жизнь вел дневник. Как и его отец, как очень многие образованные люди тогда. Это потом в силу разных причин стали бояться доверять чувства и мысли бумаге. Дневники Макарова-младшего дошли до нас частично, как и записные книжки его отца. Прежде чем воспользоваться этим замечательным источником, поблагодарим историка С. Семанова и писателя А. Сегеня, за возможность пользоваться сегодня дневниками.
Из дневника капитана второго ранга, старшего офицера крейсера «Аскольд», Великобритания. «Тридцать лет, ни кола, ни двора. Мама умерла, что с сестрой, не ведаю. Имущества никакого, наличность - и сотни фунтов не наберется, да и то берегу, как скряга.
...Вчера на крейсер явились трое в штатском в сопровождении британского кавторанга. Один был «наш» из торгового представительства Советов. В каких только местечках отбирают они подобных еврейцев?! Нагл, развязен донельзя, самоуверенно-презрителен. По-английски говорит с еще более отвратительным акцентом, чем по-русски. Неужто такие вот существа заправляют сейчас в Москве? Какой ужас. Советы забирают несчастный крейсер, отбуксируют к немцам и там разрежут. У Советов с немцами старые счеты, столкуются. Ну, а я, с боцманом Куликовским и коком Федоровым - в Америку! Едем. Спаси нас Господь, заступись за нас Пречистая, укрой нас святой Николай-угодник, покровитель плавающих и путешествующих!»
Из дневника главы судостроительной фирмы «Катера и яхты Макаров инкорпорейтед», Бостон, штат Массачусетс, пятьдесят два года от роду. «Под Сталинградом - полная наша победа. Как изменилось время! Четверть века назад тому мы, офицеры Флотилии Ледовитого океана, переживали, чтобы Царицын был взят. Но зимой минувшей мы еще острее переживали, чтобы Сталинград выстоял осаду. Конечно, старое название куда милее, чем новое, но... Бог располагает!»
Из дневника Макарова Вадима Степановича почетного гражданина старейшего в стране города Бостона, церковного старосты православного храма Святого Георгия Победоносца, уважаемого предпринимателя, конечно, миллионера, семидесяти пяти лет. «Вот прислали поздравительную от военно-морского атташе СССР. Приятно, что помят. Одно время у нас что-то налаживалось, со второй половины 50-х. Очень уж мне хотелось навестить родину, особенно Петербург и Севастополь. Знал я уже, что север закрыт для иностранцев (и для меня, значит, Мурманск закрыт). И вот приехал в Америку Хрущ, помпа ему была устроена немыслимая, даже по американским меркам, а тут разного рода «шоу» устраивают матерые барышники, вам за баксы из любого болвана сделают героя. Вот так они и Хруща накачивали. А мне этот вахлак был омерзителен сразу, когда он Крым подарил Украине. Севастополь отдал какой-то «союзной республике», славу и гордость России! А потом флот стали резать на металлолом, армию унизили по его капризу. Но главное - его неожиданная для всех и такая дикая атака на Православную церковь. И злоба какая-то сатанинская! Сталину я многое простил не только за стойкость в руководстве войной, но и за послабление им Православию. (25 декабря 1956 года Н. Хрущов выступил с т.н. «секретным докладом» на ХХ-м съезде КПСС, о Сталине.) И вот...
Получил я тогда заблаговременно приглашение из Советского посольства: просим, мол, прибыть на банкет в «Уолдорф-Астория» на встречу с главой правительства и т.д. Обратил внимание сразу, что не сообщают сумму взноса за участие в таком мероприятии, как у них всегда делается не только во встречах с президентами (кроме предвыборных, разумеется!). Что ж, думаю, и здесь видна русская широта. Решил: пойду, хоть русский язык послушаю, да и хотелось вблизи на Хруща посмотреть. Что телевизор? В Голливуде из любого бесенка красавчика и умника слепят.
Приехал в Нью-Йорк облаченным в смокинг, не наряжался так с мая 45-го, когда отмечали Победу. Вся американская знать сбежалась, явно чуют добычу - страна-то Россия огромная, богатейшая, а раз в ней хозяйничает такой обалдуй, значит можно всласть поживиться. Пришел я, как и почти все в подобных случаях, загодя, чтобы присмотреться, кто пришел, кто с кем братается и с кем шепчется. Тут сведений деловых наберешь куда больше, чем из всех газет.
И точно - в центре внимания хрущевский зять Аджубей, около него так и вьются сенаторы и миллионеры, деятели из Госдепа и обладатели всяких там Оскаров. Он развязен и вульгарен, морда самодовольная, красная, лоснится (пьяный, но я издали наблюдал).
Стоим, ждем, за роскошный стол не садимся. И вот появился САМ, все захлопали (я понимал, что надо, этикет требует, но не смог себя пересилить, не стал ему хлопать). И началось. Не знаю, как Аджубей, но Хрущ был точно пьян, и крепко. Морда хамская, бородавка так и бросается в глаза, речь простецкая, да еще с множеством противных ошибок. А собравшиеся дружно хохочут, подзуживают его ложным одобрением. А он распаляется все больше и больше.
Опустил я глаза и подумал: батюшка ты мой, покойный у Господа, Степан Осипович! Не видишь ты такого срама, как заурядный хам позорит Русь в чужой стране. Вспомнил я отцовские конспекты произносимых им речей в Англии и Штатах (он говорил там по-английски, а записи сделал по-русски). Речь истинного джентельмена, льется легко и свободно, причем и пошутить мог хорошо и к месту. А тут...
И вдруг меня как в душу толкнули: Порт-Артур! Ведь Сталин еще в августе 45-го вернул России ее крепость, получив вынужденный подарок от Чан Кайши, потом Мао подтвердил договор. И вот поганый Хрущ, едва усевшись хозяином в Кремле, отдал Артур китайцам в мае 55-го. Ах, ты, думаю, сволочь! Да я бы вам за свой счет остатки «Петропавловска» со дна моря поднял (обдумывал я уже такой проектик). Вспылил я, как никогда, пожалуй, в жизни, повернулся и на глазах всех вышел.
Это, натурально, все отметили, в газетах написали, имя мое назвали. Ко мне даже подкатились несколько репортеров с вопросами, я их не принял. Русским газетам я бы рассказал, но таких в Америке нет. А «Новое русское слово» я всегда именовал как «Старое еврейское словцо». Ну, не приглашали меня более в посольство. Хруща, слава Богу, скинули вскоре, но я уже стар стал и неподъемен. Пусть уж идет оно, как идет.
Ободряют меня тут два приметных обстоятельства: во-первых, гонения на церковь разом притихли, а, во-вторых, совсем недавно объявилось в Москве Общество охраны памятников истории и культуры. Во главе его хорошие и патриотические люди поставлены. Добрый знак, наконец-то после стольких лет безумного разорения. А может, новые российские правители вернут андреевский флаг на гору Высокую в крепости «Люйшунь»? Поехал бы, честное слово поехал бы, презрев дряхлость и немощи свои! Хоть перед смертью посмотреть бы на те места, где погиб отец. Ну Бог располагает... Но будущее Великой и Неделимой России может быть только под сенью Двуглавого орла.
Кончается мой путь, скоро уйду вслед за отцом, матерью и сестрами. А флаг Святого Андрея, покровителя моряков российских, будет вечно реять над гаванями Ревеля и Севастополя, Мурманска и Владивостока! Да сохранит Господь Великое Государство Российское и опору его - православный народ русский».
Я лишь добавлю, что фамилия - это флаг человека и сын адмирала Макарова пронес его с Честью... А что касается «Треблинского ада» В. Гросмана, то его продолжил поет Ю.Кузнецов своей поэмой «Сошедшие в ад». Где он описывает как бывшие союзники Рузвельт и Черчиль зашли проведать Сталина. Видят Сталин курит трубку, те озадачились: «Как ему здесь удается табак добывать?» Рузвельт присвистнул: «А ведь он курит казацкую люльку!..» Сталин курил трубку Тараса Бульбы... Не расставался с люлькой, до конца дней своих, и сын героя Отечества, сталинист из Бостона Вадим Степанович Макаров...
Николай Яременко
Полтава
Источник: za-nauku.ru.
Рейтинг публикации:
|
