 Для начала — обширная цитата из моей давней (© 1993.08.20.01.04) статьи «Антиукраинец» (в квадратных скобках — поправки к ошибкам и уточнения):
…40 [опечатка: на самом деле 30 — 1657–1687] лет после воссоединения стоили Украине по крайней мере двух третей её жизней. Благодаря тому, что большую часть этих лет она была… независимой.
Схема событий проста и стабильна.
Очередной гетман при избрании клянётся блюсти единство с Россией. Но очень скоро обнаруживает: единство это ему — и большинству казачьей старшины — невыгодно.
Конечно, Россия в те времена раем не была. Но, приходя в себя после Смутного Времени, вынуждена из крестьян своих выжимать не все соки, а оставлять что-то на их прокорм и размножение [в тогдашней России не позволялось держать крестьян на барщине — работах в пользу землевладельца — больше трёх дней в неделю, тогда как в Польше допускалась шестидневная барщина: в воскресенье христианская церковь запрещала работу]. Казачеству, пополнявшемуся доселе беглыми, мысль о необходимости беречь «братьев-гречкосеев» была не слишком привычна.
Царь Алексей Михайлович был «Тишайший». Если сравнить с предшественниками, особенно с памятным в ту пору Иваном IV Кровавым (которого угодливые историки чаще звали кличкой его деда Ивана III — Грозный) [Иван казнил — в пересчёте на душу населения — на порядок меньше современных ему королей Англии и Франции, но по российским меркам и это чудовищно много]. Но всё же самодержец самого централизованного государства Европы. Вольностей в обращении с собою и своими чиновниками не терпел. Казачья же старшина привыкла к польским порядкам (точнее, беспорядкам; в ту пору говорили «Polska nerzаdem stoi» — «Польша беспорядком держится»). И учиться дисциплине в мирное время не стремилась.
В Польше требовать защиты можно было только у собственной сабли. Но если сабля крепка, и готовых по её взмаху собраться немало — живи спокойно. И бей соседей, у которых челяди меньше. Шляхтич Хмельницкий стал мятежником лишь после того, как его поместье разгромил сосед Чаплинский. А в России наезд (вооружённый налёт на соседское имение) мог стоить головы. Легко ли забыть такое развлечение?
Через полгода–год новоизбранный гетман уже искал, как от обременительного единства избавиться. Находил быстро. Объявлял нарушенной какую-нибудь из святых казачьих вольностей. И признавал Переяславский договор утратившим силу [в тексте самого договора, вопреки расхожим легендам, не оговорены никакие обязанности царя по отношению к казакам].
А ещё через год народу становилось не по себе. Старшина, не чувствуя над собою ни царя, ни бога, давила его беспощадно. Крестьян обдирали страшнее, чем даже в Польше — не говоря уже о России. Рядовых казаков вольными не признавали: грабили наравне с крестьянами, чего им явно не хотелось. Да и друг на друга старшина охотилась без намёка на стыд.
И максимум года через два народ восставал. А дальше… Мало успел независимый гетман пригласить для своей охраны поляков и татар — его свергали сразу. Много — гражданская война тянулась иной раз больше года. Но кончалась одинаково. Гетмана скидывали и избирали нового. Взяв с него клятву восстановить и свято блюсти единство с Россией.
Но Россия вовсе не стремилась воссоединяться с мятежными братьями. Тем более что многие гетманы начинали независимость с истребления российских гарнизонов. И обязательным условием возобновления Переяславского договора Россия ставила отказ от той вольности, нарушение которой было поводом к его расторжению.
Изредка в украинских войнах участвовали и регулярные войска России и Польши. Ибо обе страны считали Украину своей частью. Но их войска замыкались друг на друга и на результат войн влияли мало.
Конечно, не все гетманы руководствовались исключительно собственным карманом. Были и соображения возвышенные — куда опаснее. Например, гетман [Пётр Дорофеевич] Дорошенко [сразу после избрания гетманом] решил присоединить Украину к Турции. Ибо знал: с единокровными, единоязычными, единоверными русскими украинцы неизбежно сливаются до полной неразличимости; а вот с турками не сольются ни при каких обстоятельствах, ибо непрерывно ими притесняются. Легко ли было его подданным терпеть притеснения во имя столь возвышенной цели — изоляции от родных братьев? Дорошенко свергали регулярно. Но турки не жалели сил на удержание столь выгодной колонии [в 1669-м году Дорошенко стал подданным Турции, да ещё и передал ей правобережную часть Подолии — нынешние Винницкую и Хмельницкую области]. И окончательно исчез Дорошенко с Украины лишь через семь [девять: 1665–1676] лет после первого вручения булавы.
Удивительно ли, что казачьи вольности прокляли сами казаки? Удивительно ли, что почти десяток гражданских войн за четыре десятка лет стоили Украине двух третей (а по некоторым оценкам, четырёх пятых) её народа? Удивительно ли, что к концу этих войн Украину называли Руиной?
Когда Ян Мазепа [Ян Адам Стефанович Колединский-Мазепа] захотел свалить конкурентов, он обвинил их в желании отделиться от России. И Украина не возразила против казни [Ивана Ивановича] Искры и [Василия Леонтьевича] Кочубея. А самому Мазепе простили даже (первый на Украине!) указ о закрепощении вольных казаков.
Но когда сам Мазепа решил отделиться — много ли народу встало под его жёлто-голубые (в цвет шведского знамени) стяги? Сердюки (личная охрана), обязанные ему клятвой в личной преданности, да наёмный отряд из Запорожской Сечи, покинувший гетмана, как только у того кончились деньги на оплату наёмников. Единственный полковник, пошедший за Мазепой, покинул его через неделю, вернулся к Петру и объяснил свой уход к гетману незнанием и недомыслием. И был принят радостно и почётно.
Гетманскую столицу Батурин никто всерьёз не удерживал [около шести тысяч казаков и сердюков пару недель морочили голову Александру Даниловичу Меншикову переговорами о мирном решении спора — но когда шведы опасно приблизились и регулярные российские войска пошли на штурм, город сдался через несколько часов]. Меншиков беспрепятственно уничтожил заготовленные Мазепой запасы для армии Карла XII (что вскоре ощутилось под Полтавой) и увёл всех желающих присоединиться к российской армии — добрых полгорода. Чтобы скрыть это, анонимный автор знаменитой фальшивки «История русов» сочинил душераздирающую историю. Как Меншиков долго и без толку штурмовал могучую крепость Батурин. Как нашёлся один предатель, открывший ему потайной ход. Как русские варвары вырезали всех мирных жителей — от младенца до старца. Очень трогательно — ведь ничего общего с жизнью…
Память об эпохе Руины жила в народе долго. В XVIII веке казачья старшина, требуя дворянского статуса, часто грозилась отложиться от России — но ни разу палец о палец для этого не ударила. А уж когда Екатерина II в 1783-м смирилась с указом гетмана [Кирилла Григорьевича] Разумовского (1760) о закрепощении рядовых казаков и признала старшину дворянами — с тех пор не было у России патриотов вернее украинских помещиков.
В XIX веке агитацию за отделение Украины вела Австрия — чтобы ослабить главного конкурента в борьбе за влияние на славян Центральной Европы. В агитацию эту поверили многие. Но далеко не все. За войсками Скоропадского и Петлюры охотился корпус Червоного козацтва под командованием Юрия Михайловича Коцюбинского. Сын знаменитого писателя вряд ли меньший патриот Украины, чем нынешние наши правители! И крестьянский вождь Нестор Иванович Михниенко [моя ошибка: фамилию Михненко он взял в 1926-м в эмиграции, дабы оградить родню от потенциальных преследований противников, также эмигрировавших] (батька Махно) националистов истреблял без сомнений.
…Этот исторический очерк важен потому, что по сей день любой правитель Украины понимает: только дистанцируя свой регион от остальной России, он может оставаться хотя бы формально независимым; только укладывая свой регион под кого попало, он может надеяться на поддержку этой формальности.
В частности, Порошенко — аналогично Дорошенко — рассчитывает, что ему удастся продержаться у власти подольше благодаря американцам: им он, по сути дела, отдаёт Украину на поток и разграбление. Формально Украина отдана Европейскому союзу — через соглашение об ассоциации. Но за это Европейскому союзу пришлось втянуться в организованную Соединёнными Государствами Америки санкционную войну с Российской Федерацией. Таким образом, сам ЕС оказался в ловушке СГА, где Украина использована в качестве приманки. И очевидно, Порошенко надеется, что американцы ради сохранения этой ловушки с этой приманкой удержат его на марионеточном троне.
Беда только в том, что американцы очень любят спрашивать: чего стоит уже оказанная услуга? Поэтому они сейчас легко откажутся от любых обязательств и обязанностей по отношению к Порошенко. Ведь он своё дело сделал и уже загнал Европейский союз в американскую ловушку. Соответственно, он американцам больше не нужен.
Собственные же ресурсы Порошенко сравнительно скромны. К власти он пришёл не столько благодаря усилиям принадлежащего ему Пятого канала телевидения Украины — главного организатора и координатора государственных переворотов 2004-го и 2014-го годов, сколько потому, что на него сделали ставку американцы. Правда, он в ходе предвыборной кампании сумел создать впечатление, что способен обеспечить мир. Но во-первых, он сразу же после того, как сел в президентское кресло, доказал, что это своё обещание он не выполнит и не намерен выполнять, а во-вторых, те, кто на Украине сейчас заинтересован в становлении мира, — в основном рядовые граждане, не располагающие силовыми или финансовыми ресурсами.
Поэтому, если бы речь шла только о публичной политике и результатах голосования (в частности, на парламентских выборах 2014.10.26), у него были бы какие-то шансы, но пока мне кажется более вероятным исполнение слов Яроша: Порошенко, как и Янукович, будет свергнут открытой силой.
Источник: Однако.
Рейтинг публикации:
|
