Мы были в Афганистане для того, чтобы сохранить южные рубежи нашей страны в неприкосновенности / Владимир Усманов

Эксперт ИА REX, советник губернатора Курганской области, участник боевых действий в Афганистане, генерал-майор, профессор, доктор педагогических наук Владимир Усманов прокомментировал агентству эту дату: 

Накануне даты вывода войск из Афганистана у общества вновь возникает ряд вопросов, во-первых, у самих «афганцев» в связи с оценкой решения Верховного совета СССР от 1989 года, который объявил эту войну преступной. Если следовать этой логике, то кто был тогда преступником, не солдаты же, которые, выполняя воинский долг и верные присяге, были на той войне? Начинают проводить аналогии с другими армиями. Но воины имеют государственные награды, законный статус «ветеран боевых действий». Почему опять двойные стандарты? 

Российская Федерация является правопреемником СССР. Нынешняя власть взяла на себя всю ответственность и за хорошее, и за плохое. Вопрос об Афганской войне один из самых острых, он повис в воздухе, почему и дает пищу для рассуждений в либеральных кругах, позволяет им наносить оскорбления целому поколению советских людей, которые в течение почти 10 лет жили этой войной. Ведь воевали не только 600 тысяч военнослужащих, но и их матери и отцы, братья и сестры, близкие люди, которые каждый день не отрывались от телевизора, чтобы узнать хоть что-то. А по телевидению показывали, как солдаты сажают аллеи славы, субботники проводили. Потом родственники хоронили своих солдат тайно, ведь было постановление Политбюро, запрещавшее торжественно провожать в последний путь солдат, погибших в Афганистане. И вот сейчас грехи государства пытаются переложить на людей, которые рисковали своей жизнью. Понятно, что оценки 1989 года были сделаны на волне перестройки, но мы видим, как и сейчас многие хотят получить политические дивиденды, обвиняя государство во всем. Я думаю, что Верховный Главнокомандующий В.В.Путин должен принять решение о том, чтобы вывести из-под этого обвинения солдат-афганцев.

Мне не нравится, что медаль, которой к этой дате награждают воевавших в Афганистане, выпускается трех видов, ими награждают три разных организации, т.е. они не утверждены президентом и, значит, не являются государственными, а всего лишь памятными. Думаю, что мы, афганцы, заслужили уважение своего народа.

В данный момент я нахожусь на излечении в госпитале для ветеранов войн и вижу, с каким уважением относятся к воинам-афганцам, которые здесь находятся. Простые люди всё понимают и принимают воевавших солдат сердцем, потому что это часть своего народа. И очень плохо, когда народ имеет мнение, отличное от мнения власти. Это означает, что нет единения. Мы не сломаемся. Те, кто видел смерть рядом, это особые люди, им просто обидно. Мы не требуем, чтобы нас жалели, а просто хотим, чтобы на нас не вешали ярлыки. Солдат не обсуждает, какие политические мотивы двигают правительством его страны. По прошествии такого количества лет, я могу сказать, что мы в то время исполняли союзнические решения. У нас с Афганистаном был договор, и в плане международного права мы ничего не нарушали.

Я был на той войне около двух лет и носил с собой письмо своей матери, в котором она писала: «Сынок, я горжусь тем, что ты несешь свободу и мир трудовому афганскому народу». Может, это звучит как-то пафосно, но она писала так, как думала. И так думали сотни, тысячи матерей. Они не считали, что их сыновья преступники и варвары, а знали, что их сыновья защищают афганцев от бандитов и несут им мир. Поэтому, конечно, мы в эти дни будем вспоминать погибших, раненых, покалеченных наших парней. 15 тысяч воинов погибли. 50 тысяч остались инвалидами. Десятки тысяч переболели гепатитом и туберкулезом. А сколько из этих людей были вышиблены этой перестройкой и оказались никому ненужными! Это подранки нашего государства.

  Я думаю, что государство обязано искупить вину предыдущей власти, которое, отправив солдат на войну, потом их бросило, мало того, позволило их очернять. Но я думаю, что справедливость восторжествует. Орден я получил за командование батальоном в Паншерской операции 1982 года. Это была крупнейшая операция наших войск 40-й армии. Это были тяжелейшие дни. 13 мая мой батальон зашел в Паншер и вышел 3 июля последним, дождавшись прихода спецназа из Маймане. Было принято решение командованием оставить наши гарнизоны в ущелье Паншер. Это был район, который контролировал Ахмад шах Максуд. Очень тяжелые были бои. 

Приведу один пример. Командира взвода ранили в начале операции. Он успел подлечиться в госпитале, вернуться обратно, и его снова ранили. Максимальные усилия нам потребовались тогда, чтобы одержать там победу. Тем не менее, я благодарен тому времени, потому что смог проверить себя, видел, как люди стояли перед лицом смерти, прикрывали друг друга, выносили раненых. Вспоминаю фельдшера своего батальона прапорщика Атанасова. Это был кавалер трех медалей «За Отвагу», представляете, сколько он нам спас жизней! Сколько матерей благодарны этому человеку за сохранение жизни их сыновей! Вспоминаю ратный труд наших вертолетчиков. Это были самые уважаемые нами люди.

Вертолет и прикроет, и вывезет с поля боя, довезет до медсанбата. Конечно, приходилось трудно. С 1981 г. и практически до августа 1983 г. батальон почти непрерывно находился в боях. Сменялись офицеры, солдаты, сержанты, а война шла и шла. И, поверьте, мы тогда не думали о её политической оценке. Мы выполняли конкретные приказы и знали, что мы были там для того, чтобы сохранить южные рубежи нашей страны в неприкосновенности.

Я воевал в славном 180-м мотострелковом полку, который был награжден за Афганистан орденом Боевого Красного знамени, командовал им Герой Советского Союза Высоцкий Евгений Васильевич, к сожалению, ныне покойный. Вспоминая всех, хочу поздравить своих однополчан и пожелать им здоровья и сказать: «Ребята, мы ни в чем не виноваты. Мы солдаты и мы выполнили свой долг до конца. А если потребуется, то выполним его снова». Мы чтим память тех, кто погиб, и гордимся живыми
.