Борьба за власть в позднем СССР сопровождалась рядом странных смертей
Недавно, 11 марта минуло 28 лет с того дня как на Пленуме ЦК КПСС Генеральным секретарем был избран Михаил Сергеевич Горбачев. Сегодня очевидно, что его правление стало чередой предательств и преступлений, в результате которых распалась советская держава. Символично то, что и приход Горбачева к власти был обусловлен цепью мрачных кремлевских интриг.
Расскажем о череде странных смертей престарелых членов Политбюро, которые как бы соревновались за то, чтобы Михаил Сергеевич смог поскорее взойти на партийный трон и начать свои губительные эксперименты. Но прежде обратимся к личности председателя КГБ СССР Юрия Владимировича Андропова. Именно его неуемное стремление стать во главе партии и государства явилось той пружиной, которая, в конце концов, выбросила на самый верх властной пирамиды Горбачева.
Известно, что Андропов вплоть до смерти Леонида Ильича Брежнева не рассматривался как претендент на высший партийный пост. Став в 1967 году из секретарей ЦК КПСС Председателем КГБ, он понимал, что абсолютное большинство членов Политбюро ЦК КПСС не поддержит его претензий на пост Генсека. Единственным выходом для Андропова было выжидание и своевременное устранение конкурентов. У главы секретной службы для этого были достаточные возможности.
В этой связи некоторые исследователи предлагают следующую версию событий, развернувшихся на Старой площади в 1976-1982 гг. План Андропова состоял в следующем. С одной стороны, обеспечить нахождение Брежнева на посту Генерального секретаря до того времени, пока у Андропова не появятся реальные шансы самому стать первым лицом, а с другой – обеспечить дискредитацию или устранение других претендентов на пост Генсека.
Мощным союзником Андропова в реализации этого плана стал секретарь ЦК КПСС по оборонным вопросам и кандидат в члены Политбюро Дмитрий Федорович Устинов. Но, видимо, Устинов о конечной цели устремлений Андропова не догадывался. Он являлся сторонником оставления Брежнева на посту Генсека, так как имел неограниченное влияние на Леонида Ильича. Благодаря этому сам Устинов и вопросы повышения обороноспособности страны были на первом плане.
Полное взаимопонимание Андропова и Устинова по данному вопросу установилось в период подготовки к XXV съезду КПСС, проходившему с 24 февраля по 5 марта 1976 года.
Брежнев, в связи с ухудшением здоровья, хотел на этом съезде передать бразды правления Григорию Васильевичу Романову, который в тот период имел репутацию предельно честного, абсолютно не коррумпированного человека, жесткого, умного технократа, склонного к социальным новациям и экспериментам.
53-летний Романов был всегда подтянут, с сединой на висках он был весьма импозантен. И это, и острый ум Романова отмечали многие зарубежные руководители.
Андропову и Устинову был крайне нежелателен приход Романова. Он был младше Андропова на 9 лет, Устинова – на 15, а Брежнева – на 17 лет. Для Андропова Генсек Романов означал отказ от планов, а для Устинова, который считался главой так называемого «узкого круга» Политбюро, предварительно решавшего все важнейшие вопросы - потерю привилегированного положения в Политбюро.
Андропов и Устинов также понимали, что Романов немедленно отправит их на пенсию. В этой связи они, при поддержке Суслова, Громыко и Черненко, сумели убедить Брежнева в необходимости остаться на посту Генерального секретаря ЦК КПСС.
Романова Андропов нейтрализовал самым банальным образом. Был запущен слух о том, что свадьба младшей дочери Романова проходила с «императорской» роскошью в Таврическом дворце, для чего была взята посуда из запасников Эрмитажа. И хотя свадьба была в 1974 году, вспомнили о ней почему-то в 1976-м. В итоге карьера Романова была застопорена.
Распространителями лживой информации о свадьбе дочери Романова сделали не только обывателей, но и первых секретарей горкомов и райкомов КПСС северо-запада СССР. Они проходили переподготовку на курсах Ленинградской Высшей партийной школы, которая в то время располагалась в Таврическом дворце. Я, будучи в 1981 году на курсах, лично слышал эту дезинформацию от старшего преподавателя ЛВПШ Дьяченко, которая проводила экскурсию для слушателей курсов по Таврическому дворцу. Она доверительно сообщила нам, что, якобы, сама присутствовала на этой свадьбе.
Между тем доподлинно известно, что Романов никаких излишеств себе и семье не позволял. Он всю жизнь прожил в двухкомнатной квартире. Свадьба его младшей дочери прошла на госдаче. На ней присутствовало всего 10 гостей, а сам Григорий Васильевич серьезно опоздал на свадебный ужин в силу своей служебной занятости.
Романов обращался в ЦК КПСС с просьбой дать публичное опровержение клевете. Но в ответ лишь услышал «не обращайте внимание на мелочи». Знали бы тогда цековские умники, а среди них был и Константин Устинович Черненко, что этим ответом они ускорили крах КПСС и СССР…
Но Андропову мешал не только Романов, но и министр обороны СССР Андрей Антонович Гречко. В силу того что Брежнев во время войны служил под его началом маршал не раз торпедировал решения Генсека. Это и не мудрено. Статный красавец, почти двухметрового роста, Андрей Антонович по призванию был командиром. Дело доходило до прямых выпадов Маршала Советского Союза в адрес Генсека прямо на заседаниях Политбюро. Брежнев их терпеливо сносил.
Проблем с КГБ у Гречко не было. Но он не скрывал своего негативного отношения к разрастанию бюрократических структур Комитета и усилению его влияния. Это породило известную напряженность в его отношениях с Андроповым. Устинов также с трудом делил сферу влияния с министром обороны. Он, еще в июне 1941 года ставший наркомом вооружений, считал себя человеком, сделавшим больше, чем кто-либо, для укрепления обороноспособности страны, и не нуждался ни в чьих советах.
И вот вечером 26 апреля 1976 года маршал Гречко приехал после работы на дачу, лег спать и утром не проснулся. Современники отмечали, что он, несмотря на свои 72 года, во многих вопросах мог дать фору молодым.
Считать, что к смерти Гречко было причастно ведомство Андропова весьма проблематично, если бы не одно обстоятельство. Странным является то, что после смерти маршала подобным образом умерли еще несколько членов Политбюро.
Конечно, все люди смертны, но странным является то, что все они умирали как-то очень вовремя... В 1978 году Андропов пожаловался главному кремлевскому медику Евгению Ивановичу Чазову на то, что не знает, как перевести Горбачева в Москву. Через месяц «чудесным» образом возникла вакансия, освободилось место Федора Давыдовича Кулакова, секретаря ЦК КПСС по сельхозвопросам, как раз под Горбачева.
Кулаков, так же как Гречко, приехал на дачу, посидел с гостями, отправился спать и не проснулся. Люди, близко знавшие его, утверждали, что Кулаков был здоров, как бык, не знал, что такое головная боль или простуда, был неисправимым оптимистом. Странными оказались обстоятельства смерти Кулакова. Накануне вечером его дачу под разными предлогами покинули охрана и личный врач, прикрепленный к каждому члену Политбюро.
Об этом писал в книге «Последний генсек» Виктор Алексеевич Казначеев, бывший второй секретарь Ставропольского крайкома КПСС, хорошо знавший семью Кулаковых. Казначеев также сообщил ещё один любопытный факт. 17 июля 1978 года в пол-девятого утра ему позвонил Горбачев и весьма бодро, без единой ноты сожаления, сообщил, что Кулаков умер. Получается, что Горбачев узнал эту новость практически одновременно с высшим руководством страны. Странная осведомленность для партийного руководителя одного из заштатных регионов страны. Чувствуется след Андропова, который благоволил к Горбачеву.
Смерть Кулакова породила немало слухов. На дачу, где умер Фёдор Давыдович, приезжал сам председатель КГБ Андропов с двумя опергруппами. Смерть констатировал лично Чазов. Детальный, но одновременно весьма путаный отчет специальной медицинской комиссии во главе с ним, вызвал большие подозрения у специалистов. Странным было и то, что ни Брежнев, ни Косыгин, ни Суслов, ни Черненко не явились на Красную площадь на похороны Кулакова. На похоронах ограничились выступлением с трибуны Мавзолея первого секретаря Ставропольского крайкома партии М. Горбачева.
Официально ТАСС сообщил, что в ночь с 16 на 17 июня 1978 года Ф.Д. Кулаков «скончался от острой сердечной недостаточности с внезапной остановкой сердца». Одновременно КГБ распространил слухи, что секретарь ЦК КПСС Ф. Кулаков после неудачной попытки захватить власть перерезал себе вены...
Не менее странно ушел из жизни первый заместитель председателя КГБ Семен Кузьмич Цвигун, один из доверенных людей Брежнева. Он, 19 января 1982 года, то есть за 4 месяца до перехода Андропова из КГБ в ЦК КПСС, застрелился на даче. У людей такого ранга бывает немало причин для того, чтобы стреляться, но в случае с Цвигуном слишком много «но».
Создается впечатление, что кто-то очень не хотел, чтобы этот генерал возглавил КГБ в случае ухода Андропова. В конце 1981 года Цвигун, не жаловавшийся на здоровье, по настоянию врачей, лег на обследование в кремлевскую больницу. Его дочь Виолетта была поражена, когда выяснила, какие лекарства прописали отцу. Его на протяжение дня накачивали различными транквилизаторами.
Это пытаются объяснить тем, что Цвигун был в подавленном состоянии после крайне неприятного разговора с Михаилом Андреевичем Сусловым, вторым человеком в Политбюро по поводу причастности Галины Брежневой к делу об украденных бриллиантах артистки цирка Ирины Бугримовой. Однако доподлинно известно, что Цвигун и Суслов в конце 1981 года не встречались и не могли встречаться.
Несмотря на «странный» курс лечения, Цвигун не потерял жизнелюбия. По официальной версии, в день так называемого самоубийства он с женой решили направиться на дачу проверить, как идет затянувшийся ремонт. Обстоятельства «самоубийства» Цвигуна также более чем странны. Он попросил пистолет у водителя автомашины, на которой приехал, и один отправился в дом. Однако на крыльце дачи, где его никто не видел, взял и застрелился. Предсмертной записки не оставил.
Приехавший на место смерти Цвигуна Андропов бросил фразу: «Я им Цвигуна не прощу!». В то же время известно, что Цвигун был человеком Брежнева, направленным в КГБ для надзора за Андроповым. Возможно, этой фразой Андропов решил отвести от себя подозрения.
Дочь Цвигуна Виолетта считает, что отца убили. Это косвенно подтверждает тот факт, что её попытки ознакомиться с материалами расследования «самоубийства» отца оказались безуспешными. Этих документов в архивах не оказалось.
Известный российский историк N. в начале 2009 года сообщил мне новые подробности о смерти Цвигуна. Оказывается, Цвигун не приезжал, а ночевал на даче. Перед выездом на работу, когда он уже сидел в машине, офицер охраны сообщил, что Семена Кузьмича приглашают к телефону. Тот вернулся в дом, и тут прозвучал роковой выстрел. Далее труп генерала вынесли на улицу. Можно верить или нет, но данная информация была якобы получена от людей, занимавшихся расследованием обстоятельств смерти Цвигуна.
К осени 1981 года здоровье Брежнева ухудшилось. Чазов об этом проинформировал Андропова. Тот понял, что главный претендент на пост Генсека должен работать в ЦК на Старой площади. Вновь возникла традиционная проблема вакансии. И тут крайне своевременно умирает Суслов...
Валерий Легостаев, бывший помощник секретаря ЦК КПСС Егора Кузьмича Лигачева, так рассказывает об этом: «Суслов и на восьмом десятке жаловался по медицинской части разве что на боли в суставах руки. Умер он в январе 1982-го оригинально. В том смысле оригинально, что перед смертью успешно прошел в ведомстве Чазова плановую диспансеризацию: кровь из вены, кровь из пальца, ЭКГ, велосипед… И все это, заметьте, на лучшем в СССР оборудовании, под наблюдением лучших кремлевских врачей. Итог обычный: проблем особых нет, можно на работу. Он позвонил домой дочери, предложил вместе отужинать в больнице, чтобы с утра сразу ехать на службу. За ужином медсестра принесла какие-то таблетки. Выпил. Ночью инсульт».
Примечательно, что Чазов заранее сообщил Брежневу о близкой смерти Суслова. Об этом поведал в своих мемуарах помощник Брежнева Александров-Агентов. Он пишет: «В начале 1982 года Леонид Ильич отвел меня в дальний угол своей приемной в ЦК и, понизив голос, сказал: "Мне звонил Чазов. Суслов скоро умрет. Я думаю на его место перевести в ЦК Андропова. Ведь, правда же, Юрка сильнее Черненко — эрудированный, творчески мыслящий человек"». В итоге Юрий Владимирович 24 мая 1982 года вновь становится секретарем ЦК КПСС, но теперь уже занимает кабинет Суслова.
Существует версия, что переход Андропова в ЦК КПСС был осуществлен по инициативе Брежнева, которого стала пугать бесконтрольность и всевластие шефа секретной службы. Не случайно по настоянию Генсека вместо Андропова был назначен В. Федорчук, председатель КГБ Украины, близкий друг первого секретаря ЦК Компартии Украины Владимира Васильевича Щербицкого, неприязненно относившийся к Андропову.
В этом случае все разговоры о том, что Брежнев видел в Андропове своего преемника, не более чем домыслы. Также известно, что Брежнев был хорошо информирован о проблемах со здоровьем у Андропова. В то время Брежнев считал своим преемником ранее упомянутого Щербицкого.
В 1982 году Владимиру Васильевичу Щербицкому исполнилось 64 года - нормальный возраст для высшего государственного деятеля. К этому времени у него за плечами был огромный опыт политической и хозяйственной работы. Вот на него и решил сделать ставку Брежнев. Ну, а для спокойствия и лучшего контроля Генсек решил перевести Андропова поближе к себе в ЦК.
Бывший первый секретарь Московского горкома партии Виктор Васильевич Гришин в воспоминаниях «От Хрущева до Горбачева» писал: «В. Федорчук был переведен с должности председателя КГБ Украинской ССР. Наверняка по рекомендации В.В. Щербицкого, наиболее, пожалуй, близкого человека к Л.И. Брежневу, который, по слухам, хотел на ближайшем Пленуме ЦК рекомендовать Щербицкого Генеральным секретарем ЦК КПСС, а самому перейти на должность Председателя ЦК партии».
Более определенно об этом рассказывал Иван Васильевич Капитонов, который в брежневские времена был секретарем ЦК КПСС по кадрам. Он вспоминал: «В середине октября 1982 года Брежнев позвал меня к себе.
-- Видишь это кресло? - спросил он, указывая на свое рабочее место. - Через месяц в нем будет сидеть Щербицкий. Все кадровые вопросы решай с учетом этого».
После этого разговора на заседании Политбюро было принято решение о созыве Пленума ЦК КПСС. Первым должен был обсуждаться вопрос об ускорении научно-технического прогресса. Вторым, закрытым - организационный вопрос. Однако за несколько дней до пленума Леонид Ильич неожиданно скончался.
Генеральный секретарь Брежнев в конце 70-х годов не отличался крепким здоровьем. Ощущение дряхлости создавали трудности его речи и склеротическая забывчивость (что стало темой многих анекдотов). Однако обычные старики (даже без кремлевского ухода) в состоянии глубокого склероза нередко живут очень долго. Можно ли считать естественной смерть Брежнева, последовавшая в ночь с 9 на 10 ноября 1982 года?
Вот информация к размышлению. Накануне Пленума Брежнев решил заручиться поддержкой Андропова в отношении рекомендации кандидатуры Щербицкого на пост Генсека. По этому поводу он пригласил к себе Андропова.
В. Легостаев так описал день встречи Брежнева и Андропова: «В тот день дежурным секретарем в приемной Генсека работал Олег Захаров, с которым у меня были давние дружеские отношения… Утром 9 ноября из Завидова ему позвонил Медведев, который сообщил, что Генсек приедет в Кремль в районе 12 часов и просит пригласить к этому времени Андропова. Что и было сделано.
Брежнев прибыл в Кремль примерно в 12 часов дня в хорошем настроении, отдохнувшим от праздничной суеты. Как всегда, приветливо поздоровался, пошутил и тут же пригласил Андропова в кабинет. Они долго беседовали, судя по всему, встреча носила обычный деловой характер. У меня нет ни малейших сомнений в том, что Захаров точно зафиксировал факт последней продолжительной встречи Брежнева и Андропова».
Однако после этого разговора в ночь с 9 на 10 ноября 1982 года, Брежнев во сне, также как Гречко, Кулаков и Суслов, тихо умер. И вновь эту смерть сопровождал ряд странностей. Так, Чазов в книге "Здоровье и власть" заявляет, что сообщение о смерти Брежнева он получил по телефону в 8 часов утра 10 ноября. Однако известно, что начальник личной охраны Брежнева В. Медведев в своей книге "Человек за спиной" сообщает, что в спальню Генсека он и дежурный Собаченков вошли около девяти часов. И только тогда выяснилось, что Леонид Ильич умер.
Далее Чазов утверждает, что после него на дачу Брежнева приехал Андропов. Однако жена Брежнева Виктория Петровна сообщила, что Андропов появился ещё до приезда Чазова, сразу же после того, как стало ясно, что Брежнев мертв. Никому ни слова не говоря, он прошел в спальню, взял там небольшой черный чемодан и уехал.
Затем официально явился во второй раз, сделав вид, что как будто здесь и не был. На вопрос о том, что было в чемодане, Виктория Петровна ответить не могла. Леонид Ильич ей говорил, что в нем "компромат на всех членов Политбюро", но говорил со смехом, как бы шутя.
Зять Брежнева Юрий Чурбанов подтвердил: «Виктория Петровна сказала, что уже приезжал Андропов и взял портфель, который Леонид Ильич держал в своей спальне. Это был особо охраняемый "бронированный" портфель со сложными шифрами. Что там было, я не знаю. Он доверялся только одному из телохранителей, начальнику смены, который везде его возил за Леонидом Ильичом. Забрал и уехал». После Андропова прибыл Чазов и зафиксировал смерть Генсека.
Считать, что вся эта вереница смертей и устранений была осуществлена в целях выдвижения Горбачева, просто смешно. Главным действующим лицом здесь был Андропов, стремившийся стать Генсеком.
Кстати, многие исследователи недоумевают, как Андропову, которого большинство членов Политбюро недолюбливало, 12 ноября 1982 года удалось добиться, чтобы Политбюро ЦК КПСС единодушно рекомендовало его Пленуму ЦК КПСС на пост Генерального секретаря. Видимо, эту поддержку Андропову обеспечил компромат из «бронированного портфеля» Леонида Ильича.
При анализе загадочных и странных смертей в высшем эшелоне власти СССР, нельзя сбрасывать со счетов и западные спецслужбы, которые пытались в силу возможностей устранять или нейтрализовать перспективных советских лидеров. Не вызывает сомнений, что статьи западной прессы, восхвалявшие Романова, Кулакова, Машерова, как претендентов на пост Генерального секретаря ЦК КПСС, послужили импульсом для их устранения; одних политически, других физически.
Учитывая, что доказательства о непосредственной причастности КГБ к этим странным смертям отсутствуют и вряд ли когда-нибудь будут обнаружены, можно лишь гипотетически рассуждать о роли Андропова в борьбе за власть.
Нет сомнений, что за многолетнюю работу в КГБ Андропов стал не только оперировать понятиями спецслужб, но и действовать с их позиций. Для спецслужб любой страны человеческая жизнь сама по себе не является ценностью. Ценность человека, попавшего в поле их зрения, определяется лишь тем, способствует ли он достижению поставленной цели или мешает.
Отсюда прагматический подход: всё, что мешает, должно быть устранено. Никаких эмоций, ничего личного, только расчет. Иначе спецслужбы никогда не решали поставленных перед ними задач. Возможно возражение: в отношении партийных работников высокого ранга, особенно кандидатов и членов Политбюро ЦК КПСС, возможности КГБ были ограниченными.
Однако многие члены Политбюро брежневского периода вспоминали, что внимание КГБ они чувствовали повседневно.
Возможности Андропова в отношении контроля за высшей партийной элитой многократно возросли после того, как он сумел привлечь на свою сторону начальника 4-ого Главного управления Минздрава СССР Евгения Ивановича Чазова. Андропов и Чазов были назначены на свои должности почти одновременно, в 1967 года. Между ними сложились очень близкие, если можно так выразиться, отношения. Это Чазов неоднократно подчеркивает в своих воспоминаниях.
Андропов и Чазов регулярно встречались. По утверждению Легостаева, их тайные встречи происходили либо по субботам в рабочем кабинете председателя КГБ на пл. Дзержинского, либо на его конспиративной квартире на Садовом кольце, недалеко от Театра сатиры.
Темой разговоров Андропова и Чазова являлось состояние здоровья высших партийных и государственных деятелей СССР, расстановка сил в Политбюро и, соответственно, возможные кадровые перестановки. Известно, как внимательно относятся к советам лечащего врача престарелые люди. Откровенность высокопоставленных престарелых пациентов также была достаточно высокой. Ну а о возможностях врачей влиять на физиологическое и психологическое состояние пациентов говорить не приходится.
В этой связи необходимо рассказать одну историю, которую излагает в книге «Временщики. Судьба национальной России. Её друзья и враги» известный советский штангист, олимпийский чемпион, талантливый писатель Юрий Петрович Власов. Он приводит уникальнейшее свидетельство провизора кремлевской аптеки, составлявшего лекарства для высокопоставленных пациентов.
По словам провизора, временами в аптеку приезжал скромный, незаметный человек. Он был из КГБ. Просмотрев рецепты, «человек» протягивал провизору упаковочку и говорил: «Вот этому больному добавьте в порошок (таблетку, микстуру и т.д.)».
Там всё уже было дозировано. Это не были ядовитые препараты. Добавки просто усугубляли болезнь пациента и через какое-то время он умирал естественной смертью. Запускалась так называемая «программируемая смерть». (Ю. Власов. «Временщики…» М., 2005. С. 87).
Вероятнее всего, человек, приходивший к провизору, действительно был из КГБ. Однако, кто ему давал задания, трудно сказать. Возможно, что кто-то «наверху», борясь за власть, расчищал себе путь. Но установить работал ли хозяин «человека из КГБ» на себя или на кого-то другого, невозможно.
Тайная смертельная борьба в высших эшелонах за власть, была также весьма удобным прикрытием для вмешательства иностранных спецслужб. Известно, что не только Калугин и Гордиевский в КГБ работали на Запад.
В подтверждение того, что в СССР вывеску спецслужб, как прикрытие, нередко использовали люди, решавшие свои проблемы, приведем следующий факт. В 1948-1952 годах на территории Западной Украины и Молдавии, находящейся под особым контролем НКВД, действовала огромная частная строительная организация, скрывающаяся под вывеской «Управления военного строительства-10» Министерства обороны СССР.
Её руководитель, аферист «полковник» Николай Павленко, используя атмосферу секретности, царившую в те годы, представлял своё управление, как имеющее отношение к выполнению особых заданий государственной важности. Это устраняло вопросы и позволяло псевдополковнику и его окружению присваивать всю прибыль от строительства объектов. В настоящее время российское телевидение показывает телефильм «Черные волки», частично основанный на вышеизложенных фактах.
Если во времена Сталина аферисты могли прикрываться вывеской НКВД, то в брежневский период агенты западных спецслужб с не меньшим успехом могли прикрываться КГБ. Одним словом, приписывать странные смерти, последовавшие в период Брежнева, КГБ проблематично. Тем более, что странная безвременная смерть в те годы, в большинстве случаев, поражала наиболее стойких приверженцев социалистического пути развития.
Напомним, что 20 декабря 1984 года внезапная смерть настигла министра обороны Устинова. Чазов в книге «Здоровье и власть» (с. 206) пишет, что «сама смерть Устинова была в определенной степени нелепой и оставила много вопросов в отношении причин и характера заболевания». По Чазову получается, что кремлевские медики так и не установили от чего умер Устинов?
Заболел Устинов после проведения совместных учений советских и чехословацких войск на территории Чехословакии. Чазов отмечает «удивительное совпадение – приблизительно в то же время, с такой же клинической картиной заболевает и генерал Дзур», тогдашний министр обороны Чехословакии, проводивший вместе с Устиновым учения.
Между тем официальная причина смерти Дмитрия Устинова и Мартина Дзура - «острая сердечная недостаточность». По этой же причине в течение 1985 года умерли ещё два министра обороны:Гейнц Гофман, министр национальной обороны ГДР и Иштван Олах, министр обороны Венгерской Народной республики.
Ряд исследователей считает, что эти смерти сорвали планируемый ввод в 1984 году советских, чехословацких, гедеэровских и венгерских войск в Польшу. Однако были ли смерти министров обороны стран Варшавского договора делом рук западных спецслужб, пока остаётся неизвестным. Но то, что американские спецслужбы считали нормальным физическое устранение руководителей других государств, не является секретом. Только на лидера кубинской революции Ф. Кастро было совершено более шестисот попыток покушений, ряд из них при помощи ядов.
Что же касается свидетельства старого провизора, то оно ничем и никем, кроме Ю. Власова, не подтверждено. Но его нельзя игнорировать, так как информация исходит от человека, который всегда, и в брежневское, и в смутное ельцинское время олицетворял «совесть русского народа».
Провизор был уверен, что только Власов осмелится обнародовать его исповедь и тем самым поможет снять с его души грех. Так и произошло. Но не будем демонизировать это свидетельство, как подтверждение «античеловечности» советского режима. Борьба за власть, вплоть «до гробовой доски», характерна и для западных демократий, и вообще для всх времен… Достаточно сказать, что сегодня фактически доказано, что одним из главарей заговора, приведшего в 1963 г. к убийству президента США Дж. Кеннеди, являлся вице-президент Л. Джонсон.
Известно, что историки окончательную оценку достоверности тех или иных событий предпочитают делать, основываясь на документальных свидетельствах. Однако в ряде случаев даже наличие официальных документов не может гарантировать установление истины.
Иной раз свидетельства очевидцев стоят больше, чем гора документов. Так и в нашем случае. Свидетельство старого провизора, видимо, следует принимать как достаточно весомое доказательство о методах борьбы за власть, происходившей на кремлевском Олимпе.
Утверждают, что Горбачев изначально участвовал в этой борьбе. С этим трудно согласиться. До смерти Брежнева Горбачев был лишь статистом в борьбе Андропова за власть. Но накануне смерти Андропова, последовавшей в феврале 1984 года, Горбачев активно включился в эту борьбу.
Однако тогда он проиграл.
Члены Политбюро предпочли сделать ставку на предсказуемого, удобного, хотя и смертельно больного Константина Устиновича Черненко. Избрание главой великой державы немощного старика было свидетельством того, что система высшей политической власти в СССР серьезно, а точнее, смертельно больна.
Для Горбачева избрание немощного Черненко означало начало последнего решающего этапа борьбы за власть. Как показали последующие события, Михаил Сергеевич сумел виртуозно претворить в жизнь свои планы по обретению поста Генсека.
Владислав Швед
Столетие
Рейтинг публикации:
|
