Патрик Гордон и партия якобитов в России в конце XVII в.
В 1688 - 1689 гг. в Англии в ходе Славной революции был свергнут последний монарх-католик - Яков II Стюарт (1685 - 1688). Однако, несмотря на легкую и сравнительно бескровную победу революции, у детронизированного короля осталось в Британии немало сторонников, которые начали борьбу за его возвращение на престол. По имени своего формального лидера представители данного политического движения получили название "якобитов". После смерти Якова II в эмиграции в 1701 г. его приверженцы не сложили оружия. Провозгласив своим королем сначала сына, а затем внука низложенного монарха, якобиты активно действовали в течение почти всего XVIII века.
Якобитское движение является одной из самых ярких Страниц британской истории нового времени. На данную тему написано множество исследований как учеными Великобритании, так и их коллегами в США, Франции, Ирландии, Италии и других странах. Тем не менее, отдельные аспекты этой проблемы все еще остаются неизученными, в частности - возникновение и деятельность партии якобитов в России. Частично эта проблема затронута в коллективной монографии шотландских историков П. Дьюкса, Г. П. Хэрда и Дж. Котилэна "Стюарты и Романовы: становление и крушение особых отношений". Проблеме эмиграции якобитов в Россию посвящены также работы их соотечественников Р. Уиллс и М. Брюса, однако оба автора касаются более позднего периода в развитии движения, последовавшего за поражением якобитского восстания 1715 года1.
В отечественной историографии деятельность "русских якобитов" в первое десятилетие после Славной революции является практически неизученной. Во второй половине XIX в. историк А. Брикнер, основываясь на изданном М. Ф. Поссельтом сокращенном варианте "Дневника"2 находившегося на русской службе генерала Патрика Гордона, высказал предположение о том, что большая часть британских подданных, проживавших в Московском государстве, после Славной революции продолжала поддерживать низложенного Якова II3. Решительный прорыв в этом направлении был сделан в последние десятилетия старшим научным сотрудником ИВИ РАН Д. Г. Федосовым. Главной заслугой российского ученого стала публикация обширного "Дневника" П. Гордона, хранящегося в Российском государственном военно-историческом архиве, продолжающаяся и в настоящее время. На данный момент изданы сохранившиеся части дневниковых записей генерала, охватывающие период с 1635 по 1689 годы4. Основываясь на этих материалах, Федосов пришел к выводу, что Патрик Гордон стал главным представителем якобитского движения при русском дворе в конце XVII века. Историк обращает особое внимание на то, что в 1686 г. Яков II назначил П. Гордона чрезвычайным посланником Британии в России, и вплоть до своей смерти в 1699 г. шотландский генерал отстаивал интересы своего сюзерена перед русским правительством5. Автор высказывают глубокую благодарность Д. Г. Федосову за предоставление уникальных документов, помощь в переводе архивных материалов и многократные консультации при написании настоящей статьи.
Настоящее исследование основывается на материалах отечественных архивов: неопубликованных пятом и шестом томах "Дневника" и переписке П. Гордона, посвященных событиям 1690 - 1699 г. и хранящихся в РГВИА, а также дипломатических документах, касающиеся русско-британских и русско-нидерландских отношений, представленных в фондах N 35 ("Отношения России с Англией") и N 50 ("Отношения России с Голландией") Российского государственного архива древних актов.
Первый вопрос, которым задается историк при изучении поставленной проблемы, - почему в нашей стране вообще стало возможным появление подобной партии? При поверхностном взгляде возникает недоумение, почему британцы, оторванные от своей родины и проживавшие практически на другом краю Европы, столь остро восприняли события Славной революции 1688- 1689 гг. и продолжали считать своим законным монархом Якова II, в то время как в самой Британии основная масса населения предпочла остаться в стороне от политической борьбы. Примечательно, что если в других европейских странах основу якобитской эмиграции составили лица, бежавшие с Британских островов непосредственно после свержения Якова II и поражения якобитского восстания 1689 - 1691 гг., и их политические мотивы остаются достаточно ясными, то в нашей стране якобитскую партию составили британцы, покинувшие свою родину задолго до событий 1688 - 1689 годов. Кроме того, некоторые, как, например, Джеймс Гордон, родились уже в Московии и по своему происхождению были британцами лишь наполовину.
Возникновение якобитской партии в России, на мой взгляд, можно объяснить несколькими факторами. Из ряда источников известно, что ее основу составили военные. Среди британских офицеров, поступавших на русскую службу во второй половине XVII в. в связи с формированием полков "иноземного строя", было много лиц, покинувших "Туманный Альбион" во время или после Английской буржуазной революции 1640 - 1658 годов. Для многих из них главным мотивом эмиграции стала верность династии Стюартов и католической церкви. Роялисты не приняли Славную революцию, поскольку рассматривали ее в качестве своеобразного продолжения революционных событий 1640 - 1658 гг. и воспринимали Вильгельма Оранского как "нового Кромвеля". Католики поддерживали Якова II, поскольку он был их единоверцем, и справедливо опасались, что с его свержение и приходом к власти кальвиниста Вильгельма III Оранского может серьезно ухудшиться положение их братьев по вере, оставшихся в Британии6.
Главным местопребыванием "русских якобитов" была находившаяся недалеко от Москвы Немецкая слобода, а руководителем партии являлся Патрик Гордон (1635 - 1699). Он был выходцем из Шотландии и принадлежал к одному из самых знатных кланов - Гордонам.
Еще в юности Патрик покинул родину. В 1655 - 1661 гг. он был наемником в шведской и польской армиях, а в 1661 г. поступил на службу к русскому царю Алексею Михайловичу. "Русский шотландец" принял участие во многих важнейших событиях истории Московского государства второй половины XVII в.: в подавлении Медного бунта 1662 г. и стрелецкого восстания 1698 г., государственном перевороте 1689 г., в Чигиринских (1677 - 1678 гг.), Крымских (1687 и 1689 гг.) и Азовских (1695 и 1696 гг.) походах. В России Гордон дослужился до звания генерала пехоты и контр-адмирала флота. Отечественный историк А. Брикнер отмечал, что "едва ли кто-нибудь из иностранцев, находившихся в России в XVII столетии, имел столь важное значение, как Патрик Гордон", а современный канадский исследователь Э. Б. Пэрнел подчеркивает, что Гордон стал "наперсником царя Петра Великого" и был, "без сомнения, одним из самых влиятельных иностранцев в России"7.
Патрик Гордон не случайно занял положение фактического главы партии якобитов в России в 1689 - 1699 годах. Он был ревностным католиком и принадлежал к клану, широко известному в Шотландии своими роялистскими традициями. Во время гражданских смут в Шотландии в середине XVII в. почти все Гордоны выступили на стороне короля. Отец будущего петровского генерала одним из первых взялся за оружие. Во время Славной революции глава клана Гордонов и личный патрон Патрика, герцог Гордон (1649 - 1716), в течение нескольких месяцев удерживал от имени Якова II одну из главных крепостей Шотландии - Эдинбургский замок. П. Гордон вполне разделял политические убеждения своего клана. Оливера Кромвеля он считал "архиизменником". Брикнер предполагает, что Гордон в 1657 г. принимал участие в заговоре британских роялистов, служивших наемниками в шведкой армии и намеревавшихся убить посла английской республики, направлявшегося в Россию через оккупированную шведами территорию. В 1685 г. во время службы в Киеве Гордон назвал один из островов Днепра "Якобиной" в честь своего единоверца и наследника британского престола Якова, герцога Йорка. Первое знакомство шотландского офицера со своим будущим покровителем произошло несколько ранее - во время его визита в Лондон в 1666 - 1667 гг. в качестве дипломатического представителя России. В дневниковой записи за 19 января 1667 г. Гордон отмечает, что "с большой милостью" был принят герцогом Йорком8.
Важным этапом в жизни Патрика Гордона стал 1686 год. После смерти родителей и старшего брата шотландский генерал стал единственным наследником небольшого имения. В связи с необходимостью вступить в права наследования Гордон просил русское правительство предоставить ему временный отпуск на родину. Однако в стремлении шотландского генерала посетить Британию, вероятно, был еще один мотив. Получив в 1685 г. известие о восшествии на британский престол Якова II, Гордон надеялся получить при монархе-католике высокий пост на родине9. В январе 1686 г. разрешение на поездку было получено. Хотя в этот раз шотландский генерал прибыл в пределы монархии Стюартов как частное лицо, Яков II принял его с таким почетом, который оказывался далеко не всем иностранным послам. Если отдельные дипломаты порой месяцами дожидались в Лондоне приема при дворе, то Патрику Гордону уже на второй день была предоставлена королевская аудиенция.
В течение месяца, проведенного в Лондоне, "московитекий шотландец" почти ежедневно встречался с королем, сопровождал его в поездках по Англии, на богослужениях, торжественных обедах и при посещениях театра. Яков II лично представил Гордона королеве Марии Моденской. Кроме того, Гордон был удостоен высокой чести сопровождать короля во время прогулок по паркам Лондона и Виндзора. Из "Дневника" шотландского "солдата удачи" известно, что Яков II имел с ним продолжительные беседы и особенно интересовался военной карьерой Гордона и, в частности, подробно расспрашивал "о деле при Чигирине"10. Федосов полагает, что Яков II "очевидно, был немало впечатлен его (Гордона - К. С.) военным опытом и кругозором"11. Из текста "Дневника" следует, что Яков II высоко оценил военный талант и преданность Гордона и наметил его в качестве одного из лиц, из которых король формировал новую опору престола. При отъезде шотландского генерала из Лондона Яков II удостоил его личной аудиенции, во время которой объявил Гордону, что будет просить русское правительство о его возвращении на родину.
Поскольку в России не было постоянного британского дипломатического представителя, грамоту английского короля русскому правительству передал нидерландский посол в Лондоне Аорнуот ван Ситтерс через голландского резидента в Москве Йохана Биллем ван Келлера. Яков II просил самодержцев "Великия, Малыя и Белыя России" уволить со службы и отпустить на родину генерал-лейтенанта Патрика Гордона ввиду того, что тот является его подданным и в настоящее время король нуждается в опытных военных специалистах. Хотя формально послание Якова II было адресовано малолетним царям Ивану и Петру, в действительности рассмотрением дела занялись царевна Софья, которая в 1682 - 1689 гг. фактически правила Россией, и ее главный фаворит князь В. В. Голицын, которые не желали предоставить Гордону увольнение, так как Патрик Гордон был лучшим генералом русской армии, и в Москве не хотели лишиться столь опытного полководца.
Получив отказ русского правительства, Яков II не оставил намерения использовать такого преданного и способного соратника как Гордон в интересах британского престола. В ответ на просьбу князя Голицына прислать в Россию "посла или посланника" Яков II 25 октября 1686 г. назначил Гордона британским чрезвычайным посланником в Москве. Хотя в начале февраля 1687 г. в Лондоне уже были готовы "верительные грамоты, инструкции и снаряжение" для чрезвычайного посланника Якова II в Москве, в России Гордона не утвердили в новой должности12. Тем не менее, отечественный исследователь Федосов отмечает, что "и без формального дипломатического ранга он на высоком уровне представлял интересы своего законного сюзерена в России"13. С 1686 г. вплоть до своей смерти в 1699 г. Гордон выполнял традиционные дипломатические функции: пытался урегулировать торговые отношения между двумя странами, информировал правительство Якова II о внутренней и внешней политике России, направлял в Лондон инструкции о приеме русских послов14. В то же время, Патрик Гордон регулярно информировал русский двор о положении в Англии. В 1689 г. французский дипломат де Ла Невиль, побывавший в Москве, был изумлен информированностью князя Голицына о положении дел на Британских островах. Отечественный историк А. Б. Соколов полагает, что главным источником сведений для него явился дьяк Василий Постников, побывавший в 1687 г. с миссией в Лондоне, однако А. Брикнер доказывает, что "Голицын своим знанием английских дел был обязан главным образом Гордону"15. Таким образом, важнейшим итогом бурных событий 1686 г. явилось то, что Патрик Гордон фактически стал главным доверенным лицом и агентом Якова II в России.
На дипломатическом поприще генерал Гордон выступил уже в первые месяцы своего пребывания в России. В частности, он использовал регулярные контакты с влиятельным князем Голицыным, чтобы смягчить "дурное мнение о нашем короле", сложившееся при русском дворе, где о Якове II говорили, что "он горделив выше всякой меры".
Славная революция 1688 - 1689 гг. предоставила Гордону возможность активнее проявить себя в роли дипломата, поскольку ему пришлось защищать при русском дворе права своего государя на потерянный им престол. В деятельности Парика Гордона в России в качестве агента и представителя Якова II ключевое значение имели четыре фактора: роль, которую он играл в Немецкой слободе, личное влияние на царя Петра I, широкие связи с русской аристократией и, наконец, тот факт, что благодаря своим обширным знакомствам по всей Европе и интенсивной переписке, Гордон, "по праву считался одним из самых" информированных людей в России16.
Благодаря своему опыту, талантам и быстрому усвоению местных обычаев, Гордон выдвинулся на первое место среди иноземцев, проживавших в Московском государстве. В качестве неофициального главы Немецкой слободы он, с одной стороны, мог оказывать влияние на политическую позицию других британских подданных и вступать в переговоры с дипломатическими представителями европейских дворов, пребывавших в Москве, с другой, высокое положение Гордона, занимаемое им среди иностранцев, повышало его вес в глазах политической элиты России17.
Важнейшим каналом влияния Гордона при русском дворе являлись его близкие отношения с Петром I. Брикнер и Федосов убедительно доказывают, что из числа иноземцев ближайшим соратником первого русского императора был именно Патрик Гордон, а не женевец Франц Лефорт18. Поворотным пунктом в военной и дипломатической карьере Гордона в России стал переворот 1689 г., в результате которого была низложена правительница Софья и началось единоличное царствование Петра I. Согласно данным источников, в конце 1689 - 1690 г. шотландский генерал вошел в круг ближайшего окружения молодого русского царя, на которое тот опирался в первые годы своего единовластного правления. По всей видимости, подобной чести Гордон был обязан, прежде всего, тому, что в сентябре 1689 г. сыграл ключевую роль в переходе на сторону Петра иноземных офицеров и, в целом, Немецкой слободы, что оказалось немаловажным фактором в конечной победе молодого царевича в его противоборстве с партией Милославских.
О повышении политического статуса Гордона в России после прихода к власти Петра I свидетельствуют следующие факты. Согласно данным архивных и опубликованных источников с января 1690 г. он участвовал в обсуждении важных государственных дел в официальном кругу приближенных Петра I. С мая того же года по личному приглашению государя он принимал участие в крупнейших торжествах при русском дворе, на которых шотландский генерал чествовал молодого царя в кругу виднейших бояр и русских сановников. Кроме того, главный якобитский агент в России был удостоен чести присутствовать на приеме Петром I послов иностранных держав.
С сентября 1689 г. Гордон получил возможность ежедневно бывать в обществе царя на военных учениях и парадах. Дневниковые записи генерала свидетельствуют, что с декабря 1689 г. он регулярно бывал во дворце. Наконец, 30 апреля 1690 г. во время первого в русской истории посещения царем Немецкой слободы Петр I остановился именно в доме Гордона. Впоследствии такие визиты стали регулярными. "Шкоцкий" генерал сопровождал будущего русского императора во время Кожуховского и Азовских походов. Гордон был ближайшим соратником Петра I не только в военных и государственных делах: они часто вместе проводили часы досуга.
Постоянное нахождение в обществе Петра I давало "чрезвычайному посланнику" Якова II в России возможность обсуждать важнейшие события, в том числе - политическое положение Британии после Славной революции и планы Якова II и его сторонников по реставрации. В письмах своим коммерческим агентам в Лондоне Гордон просил приобрести для него "книги или документы, призывающие к поддержке короля Якова". Современные шотландские историки полагают, что, опираясь на эти политические трактаты, Гордон в беседах с Петром I отстаивал права своего сюзерена на британский престол. Возможно, не в последнюю очередь благодаря влиянию своего шотландского наставника, Петр I не решился направить в Лондон посольство с целью поздравить Вильгельма III с капитуляцией в 1691 г. последней крупной крепости, удерживаемой якобитами на Британских островах, - ирландского порта Лимерика.
В немалой степени повышению авторитета и влияния Гордона при русском дворе способствовало его высокое положение в составе новой, создаваемой Петром I, армии. О статусе генерала Гордона в вооруженных силах России свидетельствует ряд фактов. 23 февраля 1690 г. командование военным парадом по случаю рождения наследника русского престола было поручено шотландскому якобиту (а не кому-либо из русских воевод или офицеров-иноземцев), и именно Гордон "от имени всего войска" обратился к царю с поздравительной речью. "Московитский шотландец" командовал одним из первых регулярных полков русской армии - Бутырским. В 1699 г. Патрик Гордон получил исключительное право назначать офицеров.
Глава якобитской партии располагал широкими связями среди русской знати. В 1689 - 1699 гг. шотландский генерал часто наносил визиты или, напротив, принимал у себя в доме членов нового русского правительства: дядю царя боярина Л. К. Нарышкина, возглавлявшего правительство в начале единоличного правления Петра I, князей Ф. Ю. Ромодановского (фактического правителя России во время "Великого посольства" 1697 - 1698 гг.), Б. А. Голицына, И. В. Троерукова, Ф. С. Урусова, М. И. Лыкова, бояр Т. Н. Стрешнева и П. В. Шереметьева, думного дьяка Е. И. Украинцева, ставшего в 1689 г. начальником Посольского приказа. Шотландский генерал поддерживал близкие отношения и с новыми фаворитами молодого царя: русским дипломатом А. А. Матвеевым, ставшим с конца 1690-х гг. послом России в Нидерландах, боярином А. П. Салтыковым, генеральным писарем Преображенского полка И. Т. Инеховым, стольником В. Ю. Леонтьевым, спальником A.M. Черкасским, ставшим во время "Великого посольства" градоначальником Москвы, будущим президентом Юстиц-коллегии П. М. Апраксиным. Таким образом, генерал Гордон располагал широкими связями в среде русской политической элиты, что усиливало его влияние и авторитет при дворе.
Политической деятельности Гордона в России в значительной степени способствовала его прекрасная информированность о положении дел в Британии и в Европе в целом. Он имел своих корреспондентов в крупнейших городах Европы и переписывался даже с представителями иезуитской миссии в Китае. Шотландский генерал получал выпуски "Курантов" и следил за всеми иностранными газетами, поступавшими в Москву. Кроме того, Патрик Гордон, будучи корреспондентом "Лондонской газеты" в России, располагал сводками британских и европейских новостей19.
Дневниковые записи и личные письма "московитского" шотландца свидеельствуют, что Славная революция 1688 - 1689 гг. стала для Патрика Гордона тяжелой личной трагедией и означала "крах его надежд на достойную службу на родине"20. В письме главе своего клана герцогу Гордону он признавался: "Прискорбная революция в нашей стране и несчастья короля, кои Ваша С[ветлость] во многом разделяет, причинили мне великое горе, что привело меня к болезни и даже почти к вратам смерти". В письме графу Мелфорту от 8 мая 1690 г. Гордон заявлял, что готов "отдать жизнь ... в защиту законного права Его Величества".
События 1688 - 1689 гг. Гордон характеризовал как ""великий замысел" голландцев", "новое завоевание [Британии] сборищем иноземных народов", "злосчастную революцию", "смуту". Главную причину революции "московитский якобит" видел в доверии Якова II к "недовольным и злонамеренным лицам", коим он поручил "высокие посты", и вероломстве "английских подданных". Установившийся после 1688 г. в стране режим Патрик Гордон именовал не иначе как "иноземное иго". Нового британского монарха Вильгельма III Оранского петровский генерал именовал "Голландским Зверем" (явно сопоставляя его с образом Антихриста) и "узурпатором". В то же время Якова II он неизменно называл "Его Священным Величеством" и после его свержения.
Гордон надеялся, что в Англии и Шотландии "со временем возникнет сильная партия и станет решительно действовать для реставрации Его В[еличест]ва" и полагал, что Вильгельм III не долго продержится на британском престоле. Патрик Гордон был уверен в прочности позиций Якова II в Шотландии. В своих письмах единомышленникам "русский якобит" выражал уверенность в скорых политических "переменах в Шотландии, ибо, несомненно, правительство там не может долго существовать". Гордон с прискорбием отмечал в своем дневнике, что после смерти британской королевы Марии II в конце 1694 г. "английский парламент принял решение признать и сохранить Вильгельма (королем - К. С.)"21.
Генерал Гордон сожалел, что в 1686 г. Яков II отпустил его в Россию и не позволил остаться в Шотландии, "хотя бы даже без должности". В этом случае, полагал петровский генерал, его военный опыт чрезвычайно пригодился бы в кампании ноября-декабря 1688 г. против войск Вильгельма Оранского22. Федосов считает, что если бы в распоряжении Якова II было несколько "генералов уровня Гордона", английский король "мог бы разбить голландцев после их высадки"23.
Якобитизм Патрика Гордона (в отличие от многих его единомышленников) не ограничивался одними эмоциями и высказываниями, а выражался в конкретных действиях. Гордон планировал начать в России вербовку офицеров из иностранцев, находившихся на русской службе, для "защиты законного права Его Величества (Якова II - К. С.)". С целью участия в подготовке реставрации Якова II Гордон собирался самовольно покинуть Россию и в письме к графу Мелфорту просил о получении разрешения короля на свой приезд в Париж24.
После 1688 г. сложилась своеобразная ситуация, когда Британию при московском дворе одновременно представляли два агента: генерал Патрик Гордон отстаивал интересы находившегося в эмиграции Якова II, а нидерландский резидент барон ван Келлер - действующего короля Вильгельма III. Йохам Виллем ван Келлер (ум. в 1698) был опытным дипломатом и первым постоянным представителем Нидерландов в Московском государстве. В 1689 г. Вильгельм Оранский назначил его дипломатическим представителем Британии. "Протестант, враг иезуитов и католиков" - так характеризует ван Келлера отечественный историк М. И. Белов. Келлер рассматривал "московитского якобита" в качестве опасного политического противника. Назначение Гордона в Лондоне чрезвычайным британским посланником в Россию в 1686 г. нидерландский резидент прокомментировал следующим образом: "Теперь у нас на шее - злостные и пагубные иезуиты".
Голландский резидент располагал обширной сетью информаторов, которая действовала в Посольском приказе, "самых различных учреждениях Москвы, вплоть до царских покоев" и за рубежом. Как и Патрик Гордон барон ван Келлер имел широкие связи среди русской политической элиты. В его лице после 1689 г. Патрик Гордон обрел достойного и опасного противника25.
Перед русским правительством возникла непростая дилемма: кого же из двух британских правительств - в Лондоне или в Сен-Жермен - считать законным. Согласно отчетам Патрика Гордона о своей деятельности, русское правительство в течение 1690 г. не без его влияния отвечало отказом на все попытки Келлера вручить царям грамоту от Вильгельма III, в которой тот извещал "всея Великия и Малыя и Белыя России" самодержцев о том, что "прошением и челобитьем всех чинов" английского народа "изволил есть великий неба и земли Бог ... нас и нашу королевскую супругу королеву на престол Великобритании, Франции, Ирландии возвести". В первый раз предлогом для отклонения "любительной грамоты" Вильгельма Оранского послужило неточное написание титулов русских царей, во второй - грамота не была "удостоена ... внимания под предлогом, что в ней" не было указано имя британского резидента - барона Й. В. ван Келлера. По всей видимости, Гордон, располагая широкими связями при русском дворе, нашел каналы, чтобы воспользоваться щепетильностью дьяков Посольского приказа в подобных вопросах. Чрезвычайный посланник Якова II сделал в своем "Дневнике" следующее заключение: "Итак, кажется, они (правительство в Лондоне - К. С.) должны обзавестись третьей (грамотой - К. С.), да и тогда вопрос, будет ли она принята", и, намекая на свою роль в этой интриге, лаконично добавил: "по разным причинам".
В ходе "дипломатической дуэли" с Гордоном барон ван Келлер смог добиться принятия грамоты лишь в конце января следующего года, и только 5 марта 1691 г. получил на нее ответ. Примечательно, что ответную "любительную грамоту" новому английскому послу вручили не сами цари (как это полагалось по дипломатическому этикету), а "думный дьяк". На запрос Келлера в Посольском приказе ему ответили, что ввиду наступления времени Великого поста "великих Государей пресветлых очей видеть ему, резиденту, ныне невозможно". Велика вероятность, что и в данном случае не обошлось без вмешательства Патрика Гордона. Из текста ответной грамоты русских царей следует еще одна любопытная деталь: в Посольском приказе, несмотря на то, что барон ван Келлер еще два года назад был официально назначен дипломатическим представителем Британии в Москве, его продолжали именовать "голландским резидентом". Таким образом, в результате активной деятельности Гордона при дворе Петра I Вильгельм III был признан Россией законным правителем Англии лишь спустя два года после своего фактического прихода к власти.
Гордон пользовался любой возможностью, чтобы заявить о своей позиции как дипломатического представителя Якова II. 22 ноября 1688 г. Патрик Гордон "имел долгую беседу" со вторым фаворитом Софьи - окольничим Ф. Л. Шакловитым и несколькими русскими сановниками о положении дел в Англии ввиду начавшейся там революции. 18 декабря того же года на обеде у В. В. Голицына, где присутствовали Шакловитый "и прочие" представители русской политической элиты, Гордон выступил с заявлением "об английских делах" и говорил "даже со страстью". 25 ноября и 16 декабря по этому же вопросу чрезвычайный посланник Якова II встречался с польским резидентом Е. Д. Довмонтом. 1 и 13 января 1689 г. Гордон, вероятно, обсуждал этот вопрос с тайным агентом иезуитов в России Ф. Гаускони. Чтобы обратить внимание русского правительства на то, что революция в действительности носит характер вооруженной иностранной интервенции, Гордон 10 декабря 1688 г. приказал перевести на русский язык полученную им из редакции "Лондонской газеты" сводку, где происходящие события подавались именно в таком ключе, и передал данное сообщение русскому правительству. В 1696 г. на пиру, устроенном Ф. Лефортом в честь Петра I в Воронеже, был провозглашен тост за английского короля Вильгельма III. Однако Гордон демонстративно отказался пить здравицу за "узурпатора британского престола" и вместо этого поднял свой кубок "за доброе здравие короля Якова".
Как глава якобитской партии в России Гордон вел постоянную и активную переписку с главными соратниками Якова II - шотландским фаворитом низложенного короля графом Мелфортом, знатью своего клана (герцогом Гордоном, графами Абердином, Эрроллом, Нетемюром), архиепископом Глазго и сэром Джорджем Баркли, который в 1696 г. возглавил заговор якобитов с целью убийства Вильгельма III. В своей корреспонденции Патрик Гордон пытался воодушевить своих единомышленников, оставшихся в Шотландии и претерпевавших различные притеснения от правительства26.
Один из документов, хранящихся в архиве г.Абердина и изданный историком П. Дьюксом, позволяет установить канал связи между якобитами в Британии и России. Из Шотландии письма поступали в Лондон на имя давнего друга Патрика Гордона коммерсанта С. Меверелла. Он отправлял их доверенным лицам "московитского шотландца" в Роттердам, Данциг или Гамбург, а оттуда они попадали к шотландским купцам Дж. Фрейзеру, Т. Лофтусу и Т. Мору, проживавшим в Прибалтике. Далее через Псков корреспонденция переправлялась в Москву и Немецкую Слободу. В обратном направлении письма уходили по тем же каналам27.
Гордон каждый год (за редким исключением) 14 октября на свои средства устраивал торжественные празднования дня рождения Якова II, причем однажды он хлопотал о сообщении о подобных мероприятиях в "Лондонской газете". Среди якобитов в России эта традиция продолжалась и после Славной революции. В "Дневнике" Патрика Гордона упоминается о присутствии в отдельные годы на этом празднестве британских подданных "высшего звания" и послов иностранных государств. Примечательно, что в 1696 г. "в пятом часу утра" на "пирушку" британцев-якобитов пожаловал сам Петр I. На одном из таких пиров, даваемых Гордоном, польский резидент Довмонт заметил: "счастлив король, чьи подданные столь сердечно поминают его на таком расстоянии".
Патрик Гордон тщательно следил за ходом первого якобитского восстания и успехами армии Людовика XIV, поддерживавшего своего кузена Якова II против войск Аугсбургской лиги. Сведения о восстании петровский генерал частично получал от своего сына Джеймса, принимавшего в нем личное участие. В одном из писем Гордон-отец просил последнего регулярно сообщать ему, "каковы надежды в деле его старого господина (Якова II - К. С.)". В мае 1691 г. Патрик Гордон в письме одному из своих знакомых в северо-восточной Шотландии просил дать ему подробный "отчет о том, что происходило [с моего отъезда] в нашей стране, и кто впутался в партии, а кто остался нейтрален". В своих посланиях за 1690 - 1691 гг. Гордон выказывает неплохую осведомленность о событиях в Ирландии и справедливо указывает одну из главных причин неудач якобитов: "недостаток достойного поведения и бдительности". Известие о поражении войск Якова II при р.Войн Патрик Гордон отметил краткой и полной горечи заметкой: "Печальные вести о свержении короля Якова в Ирландии". После поражения якобитского выступления 1689 - 1691 гг. Гордон внимательно следил за общественными настроениями в Англии и Шотландии и отмечал любые признаки проявления недовольства британцев существующим режимом. Одновременно он следил за составом и численностью войск Вильгельма III и его союзников и сопоставлял их с военным потенциалом Франции.
В отличие от Патрика Гордона сведений о других представителях якобитской партии в России и о ее численности сохранилось чрезвычайно мало. Однако ряд опубликованных и архивных документов позволяет ответить на вопрос, что представляла собой партия сторонников Якова II в России в конце XVII века. Ядро якобитской партии в России образовывала группа британских офицеров, входивших в ближайшее окружение генерала Гордона.
Среди соратников Патрика Гордона "по якобитскому делу" следует выделить, прежде всего, его среднего сына - Джеймса (1668 - 1727). Как и отец он был строгим католиком и получил образование в нескольких иезуитских колледжах в Европе. Весной 1688 г. Патрик Гордон отправил Джеймса в Англию на службу Якову II, причем поручил его заботам своего давнего друга - графа Мидлтона. Благодаря влиянию последнего, Джеймсу удалось поступить в гвардию Якова II под командование известного в будущем якобита Дж. Баркли. Однако через несколько месяцев грянула революция, и Джеймс был вынужден вслед за своим монархом эмигрировать во Францию, а оттуда прибыл на "Изумрудный остров", где участвовал в восстании ирландских якобитов. В июле 1689 г. вместе с другими шотландскими офицерами по приказу Якова II капитан Джеймс Гордон был переброшен в Горную Шотландию в составе полка А. Кэннона и, таким образом, оказался в повстанческой армии виконта Данди. Московский уроженец шотландских кровей принял участие в знаменитой битве при Килликрэнки (27 июля 1689 г.), в которой горцы-якобиты наголову разбили правительственные войска, однако сам был тяжело ранен. В течение 1688 - 1690 гг. Патрик Гордон через своих родственников в Шотландии и друзей в Лондоне пытался узнать о судьбе своего сына в охваченной "бедствиями и раздорами" Британии.
Переписка Патрика Гордона со своим сыном-якобитом является уникальным источником, дошедшим до наших дней, повествующим о трудностях и опасностях, которым подвергались участники якобитского восстания 1689- 1691 гг., пытавшиеся после его поражения выбраться из британских владений Вильгельма III в различные концы Европы. Ввиду разветвленной агентурной сети принца Оранского, бывшие повстанцы не могли чувствовать себя в безопасности даже на европейском континенте, особенно в странах, входивших в Аугсбургскую лигу. В немецких землях и на шведской территории Патрик Гордон рекомендовал своему сыну "раздобыть проезжую грамоту" от местных властей, дабы не вызвать подозрений. Однако лучшим "пропуском" опытный шотландский генерал считал "шпагу ... и пару добрых французских пистолетов". Гордон-отец настоятельно советовал Джеймсу всячески скрывать то, что он - бывший участник якобитского восстания, и выдавать себя за армейского вербовщика, который по случайности был арестован шотландскими властями. В своих письмах Патрик Гордон недоумевает и, порой, возмущается поспешностью своего сына, который с такой быстротой покидал один европейский город за другим, что не успевал получать писем от отца. Однако, вероятно, причиной такой спешки Джеймса была опасность быть арестованным.
В сентябре 1690 г. Джеймс прибыл в Россию и, по ходатайству отца, был принят офицером в русскую армию. Он отличился в боях во время Азовского похода 1695 г. и Северной войны 1700 - 1721 годов. За военные заслуги был произведен Петром I в бригадиры. Как и отец, Джеймс в течение 1690-х гг. питал надежду на скорую реставрацию Якова II. В 1691 г. в письме двоюродному деду Джеймс Гордон подчеркивал свою убежденность в том, что приверженцы Якова II вскоре увидят "дело его Величества [короля] Великобритании в лучшем положении", а о неудачах якобитов говорил, чти они "лишь временные". В 1693 г. в одном из частных писем Патрик Гордон отмечает, что средний сын не хочет связывать себя женитьбой в России, "ожидая перемен в Шотландии". Джеймс состоял в постоянной переписке со многими якобитами в России, Англии и Шотландии.
Благодаря связям и влиянию отца, Джеймс Гордон был приближен к Петру I, был лично знаком с молодым русским-государем, являвшимся почти его сверстником. Джеймс Гордон нес службу в Кремлевском дворце, принимал участие в опытах юного Петра I по устройству фейерверков и не единожды был приглашен на торжественные пиры, устраиваемые царем или его дядей - боярином Нарышкиным. Таким образом, Джеймс пользовался определенным политическим влиянием (хотя, конечно, более ограниченным, чем отец) на русского царя и в среде офицерства русской армии.
Другим видным соратником Патрика Гордона был генерал-лейтенант Дэвид Уильям, граф Грэм. Он был первым британцем со столь высоким титулом, принятым на русскую службу. Граф также принадлежал к шотландскому клану, известному своими роялистскими традициями, и являлся одним из лидеров католической общины в России. Вместе с Гордоном граф Грэм в 1684 г. подписал челобитную об открытии первого костела в России. Грэм был профессиональным "солдатом удачи" и до поступления на службу к русскому царю в 1682 г. воевал в составе армий германского императора, шведской, испанской и польской корон. Основным его местопребыванием в Московии в рассматриваемый период был белгородский гарнизон. В марте 1691 г. Патрик Гордон с негодованием писал графу Грэму, что "этот п[ретендент] на к[оролевский] трон, У[ильям], совещается и сговаривается со своими приспешниками в Гааге", между тем как в самой Британии "прелаты подобно королю требуют деньги ... с низшего духовенства" на войну против Людовика XIV - главного союзника их низложенного сюзерена Якова II. В том же письме глава якобитской партии в России выражал надежду, что "король Франции готовит давно задуманную кампанию, которую стоит ожидать в ближайшее время" и которая разрушит все планы "Голландского Зверя".
Согласно косвенным данным, к якобитской партии принадлежали друзья и давние сослуживцы П. Гордона - шотландцы генерал-майор Пол Мензис, прибывший в Россию вместе с Патриком Гордоном в 1661 г., и полковник Александр Ливингстон. Оба отличились в военных кампаниях России против Турции: участвовали в Чигиринских и Крымских походах. Ливинстон погиб во время второго Азовского похода. Мензис известен также тем, что пользовался особым доверием при русском дворе. В 1672 - 1674 гг. царь Алексей Михайлович отправил его с важной дипломатической миссией в Рим, Венецию и германские земли с целью создания военного союза против Османской империи.
Сопоставительный анализ писем Патрика Гордона, хранящихся в РГВИА, с архивными документами из городского архива г.Абердина, опубликованными шотландским историком П. Дьюксом, позволяет установить принадлежность к якобитской парии любопытной фигуры - капитана Уильяма Гордона. По сравнению со всеми вышеперечисленными офицерами, он имел самый низкий чин, однако сохранившиеся источники позволяют утверждать, что как приверженец Якова II он был наиболее активен. У. Гордон был связан тесными родственными узами со всеми ведущими якобитами в России: приходился родственником П. Гордону, а П. Мензис называл его своим племянником. Капитан У. Гордон обладал широкими связями и в Шотландии. В частности, в "Дневнике" П. Гордона упоминается, что он состоял в переписке с главой их клана - герцогом Гордоном.
Главной функцией Уильяма Гордона была курьерская деятельность. В начале 1690-х гг. он служил своеобразным связующим звеном между якобитами в России и Британии. Дважды, в конце лета - начале осени 1691 г. и в начале 1692 г., он предпринимал поездки на "Туманный Альбион" из Москвы с поручениями от Пола Мензиса, Патрика Гордона и его сына Джеймса. Однако "якобитская" карьера Уильяма Гордона оказалась недолгой. Во время второго путешествия по неизвестным причинам он скончался. Миссии "капитана Гордона" (так он обозначался в документах сторонников Якова II) носили столь секретный характер, что в своих письмах якобиты (как в Шотландии, так и в России) не упоминали ни его имени, ни страны, откуда он ехал, ни места прибытия. В шотландской корреспонденции не указывались даже имя отправителя и место отправления письма. В 1691 г. У. Гордон встречался в Лондоне с полковником Джорджем Баркли. Главной задачей "капитана Гордона" было передать последнему "подробный отчет" о положении и деятельности в России Патрика Гордона. Во время поездки Уильяма Гордона в Шотландию в следующем году он также должен был встретиться с видными якобитами - графами Абердином и Нетемюром. Однако следы курьера теряются по пути на Британские острова в Прибалтике.
Ближайшее окружение П. Гордона постоянно расширялось в результате его активной деятельности по приглашению в Россию военных специалистов из Европы, в первую очередь, со своей родины, среди которых было немало членов его собственного клана. В 1691 - 1695 гг. в Россию прибыли родственники Патрика: Эндрю, Френсис, Джордж, Хэрри и Александр Гордоны. В документах РГВИА и в ряде опубликованных материалов имеются данные, позволяющие утверждать, что, по крайней мере, последние двое принадлежали к якобитской партии.
Обширная корреспонденция генерала Гордона помогает выявить еще несколько лиц, верных Якову II, находившихся в 1690-е гг. на русской службе. Так, в письме архиепископу Глазго "московитский шотландец" отмечает, что его нарочный, прибывший в Шотландию из России, (имя и фамилию которого, как и во всех подобных случаях, Патрик Гордон, опасающийся, что послания могут быть перехвачены правительственными агентами, не упоминает) "разделяет Вашу скорбь" о низложенном короле. В письмах Гордон несколько раз упоминает о том, как помог устроиться на службу в России родственникам якобитов или лицам, рекомендованным ему видными сторонниками Якова II в Шотландии - герцогом Гордоном и архиепископом Глазго. Учитывая клановую солидарность шотландцев, а также тот факт, что и шотландские патроны этих лиц, и их московский ходатай были ярыми якобитами, можно предположить, что и сами протеже являлись сторонниками Якова II28.
Следует отметить, что среди "русских якобитов" были не только англичане и шотландцы, но и выходцы с "Изумрудного острова". Самым известным из них был Питер Лейси. Свою военную карьеру он начал в тринадцатилетнем возрасте знаменосцем одного из полков гарнизона г. Лимерик - последнего оплота якобитов в Ирландии, осажденного в 1691 г. войсками Вильгельма III. Проведя несколько лет наемником в составе французских войск, в 1700 г. Лейси предложил свою шпагу Петру I. Якобит-ирландец верно служил России в течение полувека и был удостоен звания фельдмаршал29.
Сторонниками Якова II среди британских эмигрантов в России были не только военные. По мнению А. Брикнера, их было немало и среди гражданских лиц. К сожалению, на протяжении всего своего "Дневника", упоминая о ежегодных празднованиях дня рождения Якова II, Гордон ни разу не указывает состав собравшихся и не называет даже наиболее выдающихся имен. Однако в источнике имеются две заметки, позволяющие пролить некоторый свет если не на состав, то, по крайней мере, на численность якобитской партии в России. 14 октября 1696 г. Патрик Гордон пишет, что послал приглашения на празднование дня рождения Якова II всем своим "соотечественникам", которые в этот момент находились в Немецкой слободе. 14 октября 1692 г. Гордон отмечает, что праздновал день рождения короля в Немецкой слободе "со столькими земляками, сколько могли собрать". В дневниковой записи за 28 мая 1690 г. имеется заметка: "... англичане ужинали у меня"30. Учитывая немногословность автора, можно предположить, что в данном случае речь шла о якобитах, тем более что друзья Гордона собрались накануне 30-летней годовщины Реставрации Стюартов в Англии и были представлены, как следует из источника, исключительно британцами. Можно только сожалеть о том, что автор дневника не указывает имен хотя бы наиболее именитых гостей.
В конце 1690-х гг. стало очевидным, что все надежды якобитов на поддержку Россией реставрации Якова II на британском престоле являются тщетными. В ходе "Великого посольства" 1697 - 1698 гг. состоялось несколько дружественных встреч между Петром I и Вильгельмом III сначала в Утрехте, а затем в Лондоне. "Похититель британского престола" подарил русскому царю яхту и устроил в его честь морские военные учения. "Любительную грамоту", направленную Петру I в 1700 г., Вильгельм III начинал с того, что подчеркивал особую "к вашему царскому величеству дружбу"31.
Таким образом, согласно данным архивных и опубликованных источников, большинство проживавших в России в конце XVII - начале XVIII в. британских подданных принадлежало к партии якобитов - сторонников низложенного после Славной революции последнего короля-католика Якова II Стюарта. Главой якобитской партии и де-факто дипломатическим представителем низложенного британского монарха в нашей стране был выдающийся полководец и один из реформаторов русской армии генерал Патрик Гордон. "Шкоцкий" фаворит Петра Великого заложил при русском дворе основы влияния партии якобитов, которое длилось до середины XVIII века. Находившиеся вдали от родины сторонники Якова II делали все возможное для защиты его интересов. В частности, "русским якобитам" и, в первую очередь, Патрику Гордону удалось на два года задержать признание Россией Вильгельма III Оранского законным монархом Британии. Некоторые косвенные данные позволяют утверждать, что влияние этой партии в среде тогдашней политической элиты России стало одной из причин, удерживавших Петра I от открытых демаршей в сторону нового английского короля в первой половине 1690-х годов. Группа сторонников низложенного Стюарта, проживавшая в России, не была изолированной общиной, она поддерживала интенсивные контакты со своими единомышленниками как в самой Британии, так и в крупнейших центрах якобитской эмиграции - Париже и Риме.
Примечания
1. BRUCE M. Jacobite Relations with Peter the Great. - The Slavonic and East European Review, vol. XIV, 1936, N 41, p. 343 - 362; DUKES P., HERD G.P., KOTILAINE J. Stuarts and Romanovs. The Rise and Fall of a Special Relationship. Dundee. 2008; WILLS R. The Jacobites and Russia, 1715 - 1750. East Linton. 2002.
2. Tagebuch des Generals Patrick Gordon. Bd.I. Moskau. 1849; Bd. II-III. St. Petersburg. 1851 - 1853.
3. БРИКНЕР А. Патрик Гордон и его дневник. СПб. 1878, с. 123.
4. ГОРДОН П. Дневник, 1635 - 1659. М. 2000; 1659 - 1667. М. 2003; 1677 - 1678. М. 2005; 1684 - 1689. М. 2009.
5. ФЕДОСОВ Д. Г. Летопись русского шотландца. ГОРДОН П. Дневник, 1635 - 1659, с. 231.
6. ФЕДОСОВ Д. Г. От Киева до Преображенского. ГОРДОН П. Дневник, 1684 - 1689, с. 241; DUKES P., HERD G.P., KOTILAINE J. Op. cit., p. 168 - 169.
7. Послужной список Патрика Гордона в России. ГОРДОН П. Дневник, 1677 - 1678, с. 100- 101; БРИКНЕР А. Ук. соч., с. 1; PERNAL A.B. The London Gazette as a primary source for the biography of General Patrick Gordon - Canadian Journal of History. 2003 (April).
8. Российский государственный военно-исторический архив (РГВИА), ф. 846, оп. 15, N 5, л. 225; ГОРДОН П. Дневник, 1684 - 1689, с. 62, 191; БРИКНЕР А. Ук. соч., с. 54, 56.
9. ФЕДОСОВ Д. Г. От Киева до Преображенского, с. 242.
10. ГОРДОН П. Дневник, 1684 - 1689, с. 86 - 110. Во врем осады Чигирина турками в 1678 г. Гордон руководил всеми инженерными работами по обороне города.
11. ФЕДОСОВ Д. Г. От Киева до Преображенского, с. 243.
12. Российский государственный архив древних актов (РГАДА), ф. 35, оп. 2, N 113, л. 2 - 2об., 4; ф. 50, оп. 1 (1678 г.), N 1, л. 34 - 41; ГОРДОН П. Дневник, 1684 - 1689, с. 110, 128 - 132, 136, 217 - 218, 220, 299 - 300.
13. ФЕДОСОВ Д. Г. От Киева до Преображенского, с. 248.
14. РГВИА, ф. 846, оп. 15, N 5, л. 48, 140 об.; ГОРДОН П. Дневник, 1684 - 1689, с. 218 - 230.
15. БРИКНЕР А. Ук. соч., с. 157; СОКОЛОВ А. Б. Навстречу друг другу: Россия и Англия в XVI и XVII вв. Ярославль. 1992, с. 135.
16. ГОРДОН П. Дневник, 1684 - 1689, с. 129, 174, 217, 222 - 223; ФЕДОСОВ Д. Г. От Киева до Преображенского, с. 255.
17. РГВИА, ф. 846, оп. 15, N 5, л. 1об. -4об., 7 - 8, 11об., 16, 17, 18 - 18об., 20, 22об., 25, 26, 28, 29об., 32 - 32об., 33об., 37об., 63об., 66, 67об. -69об., 73, 75, 76, 77об. -78об., 81 - 81об., 83 - 83об., 85, 86об. -87, 88 - 88об., 92, 93об. -94об., 97 - 97об., 98об., 101, 103, 104, 106- 106об., 107 - 107об., 108об., 272об.
18. БРИКНЕР А. Ук. соч., с. 75 - 76, 79, 88, 90 - 94, 97; ФЕДОСОВ Д. Г. Летопись русского шотландца, с. 231; ЕГО ЖЕ. От Киева до Преображенского, с. 256.
19. РГВИА, ф. 846, оп. 15, N 5, л. 1 - 7об., 9об., 10об. -14, 15 - 16, 17об., 18об. -19, 20 - 21об., 23, 25 - 25об., 26об. -27, 28об., 29об. -30об., 31об. -32, 33 - 34, 35 - 36об., 37 об. -38, 51, 58, 59, 63 - 66 67 - 67об., 68об., 69об., 70об. -71, 72 - 73об., 75об., 76об., 78, 79 - 81, 82, 84об., 86 об. -87об., 88об., 89, 90об., 92об. -93об., 94об., 96 - 103об., 104об. -105, 106об. -108, 109об., 131, 136, 168, 193об., 221об., 225, 264 - 264об., 268, 281 - 281об., 320об.; БЕЛОВ М. И. Россия и Голландия в последней четверти XVII в. Международные связи России в XVII- XVIII вв. М. 1966, с. 82; ФЕДОСОВ Д. Г. Летопись русского шотландца, с. 242; DUKES P., HERD G.P., KOTILAINE J. Op. cit., p. 181; WILLS R. Op. cit., p. 39. Каждую пятницу П. Гордон получал сводку, включавшую сообщения от примерно пятидесяти корреспондентов, находившихся в различных частях Англии, официальные уведомления о новых назначениях в правительстве и при дворе, заседаниях английского парламента и сведения, подаваемые государственными секретариатами, о важнейших событиях в других странах Европы.
20. ФЕДОСОВ Д. Г. От Киева до Преображенского, с. 258.
21. Вильгельм Оранский во многом занял британский престол благодаря наследственным правам своей жены, которая была родной дочерью Якова II, и таким образом прямая линия наследования Стюартов формально не нарушалась. Поэтому в связи со смертью Марии II якобиты активизировали свои попытки по возвращению британской короны ее отцу. Из этой заметки следует, что в 1695 г. надежды на благоприятный исход дела для Якова II в Англии разделял и Патрик Гордон.
22. РГВИА, ф. 846, оп. 15, N 5, л. 6, 15об., 25об., 37, 47об., 48об. -49, 50, 52, 55, 57, 58об., 59об., 134об., 135об. -136, 140об., 144, 225, 460об.; ГОРДОН П. Дневник, 1684 - 1689, с. 181 - 182, 185.
23. ФЕДОСОВ Д. Г. От Киева до Преображенского, с. 258.
24. РГВИА, ф. 846, оп. 15, N 5, л. 52, 56об.
25. РГАДА, ф. 50, оп. 1 (1678 г.), N 1, л. 34 - 41; БЕЛОВ И. М. Письма Иоганна ван Келлера в собрании нидерландских дипломатических документов. Исследования по отечественному источниковедению. М. -Л. 1964, с. 376; ЕГО ЖЕ. Россия и Голландия в последней четверти XVII в., с. 73; EEKMAN Т. Muscovy's International Relations in the Late Seventeenth Century. Johan van Keller's Observations. California Slavic Studies. 1992, vol. XIV, p. 45, 50.
26. РГАДА, ф. 35, оп. 1, N 259, л. 2 - 3, 6, 18 - 22, 24, 30; ф. 50, оп. 1. 1691 г., N 2, л. 1 - 15; РГВИА, ф. 846, оп. 15, N 5, л. 3, 5, 11об., 25об., 29об., 33, 37, 46 - 47об., 52, 58об. -59об., 65 - 65об., 68об., 79, 80, 85об., 87, 90, 98, 107об. -108об., 140об., 144, 156, 224об. -225об.; N 6, л. 6об.; ГОРДОН П. Дневник, 1684 - 1689, с. 181 - 185.
27. DUKES P. Patrick Gordon and His Family Circle: Some Unpublished Letters - Scottish Slavonic Review. 1988, N 10, p. 49.
28. РГВИА, ф. 490, оп. 2, N 50, л. 11; ф. 846, оп. 15, N 5, л. 3, 6, 10об., 15, 19об., 21, 22, 26 - 27об., 29об., 30об., 32об., 36, 37об., 48 - 48об., 50, 51об., 53 - 54, 55об., 57 - 57об., 58об., 59об., 60об. -61, 64об., 69об., 72, 77об., 79, 81об., 87, 88, 134об. -135, 136, 137 - 139, 140об., 144, 196 - 196об., 262 - 262об., 265об., 271об., 274об., 281об., 350 - 351об., 439; N 6, л. 6об., 79об.; ГОРДОН П. Дневник, 1684 - 1689, с. 29, 77, 81 - 82, 93, 107 - 108, 128, 165, 178, 182, 188, 199, 229 - 230; Памятники дипломатических сношений древней России с державами иностранными. Т. VII. СПб. 1864, с. 946 - 947; DUKES P. Op. cit., p, 19 - 49; БРИКНЕР А. Ук. соч., с. 13 - 14; ЦВЕТАЕВ Д. В. История сооружения первого костела в Москве. М. 1885, с. 26, 28, 32 - 33, 36, 59; The Caledonian Phalanx: Scots in Russia. Edinburgh. 1987, p. 18.
29. Kings in Conflict. The Revolutionary War in Ireland and its Aftermath, 1689 - 1750. Belfast. 1990, p. 91; WILLS R. Op. cit., p. 38.
30. РГВИА, ф. 846, оп. 15, N 5., л. 13об., 196об.; N 6, л. 79об.; БРИКНЕР А. Ук. соч., с. 123.
31. РГАДА, ф. 35, оп. 1, N 271, л. 1 об.; оп. 4, N 9, л. 4об. -5.
Станков Кирилл Николаевич - аспирант Волгоградского государственного университета.
Источник: svitoc.ru.
Рейтинг публикации:
|
