 |
© РИА Новости, Владимир Вяткин |
Как предавали Россию. Грачев. Часть 2
Удивительно, как легко боевой генерал пошел на многочисленные человеческие жертвы, не пожелав жертвовать своими большими звездами
Рапорты и парады
Вместе с самыми крупными звездами Ельцин возложил на плечи 43-летнего Грачева военную реформу. Совершив отчаянный прыжок во власть, сын доярки, боевой генерал должен был ввязаться в эту труднейшую переделку «с колес», без разведки местности. Тогда, в 1992-м, советская армия едва только развалилась, а российской еще не было. Маршала Шапошникова, последнего министра обороны СССР, выпихнули из здания на Арбате в марионеточный штаб Вооруженных сил СНГ. Четыре года спустя согласие стать министром Павел Сергеевич назвал самой большой своей ошибкой, а тогда, козырнув, взялся реформировать. Вечный оппонент Грачева генерал Лебедь однажды охарактеризовал эту ситуацию коротко и метко: «Запрыгнул на должность министра, как мартовский кот на забор». Генерал-полковник Громов высказался более сдержанно: «Трагедия Грачева в должности министра состояла в том, что он слишком рано оказался в ней».
Проблемы колоссального по масштабам переустройства армии, передислокации частей, перемещения имущества, острая нехватка материальных ресурсов совпали с периодом ничтожнейшего финансирования Вооруженных сил. Даже при желании дать много не могла страна с раненой экономикой, кромсаемой реформаторами и олигархами, но и желания такого не было.
Да и реформатором Грачев оказался еще тем. Отказавшись от услуг аналитиков Генштаба, он создал свое Управление военного строительства и реформ и поставил руководить им бывшего сокурсника по академии. Военные реформаторы начали принимать решения, оторванные от реальности и не обеспеченные никакими ресурсами, вроде перехода на контрактную армию к 2000 году. Даже озвученные на самом высоком уровне главнокомандующим Ельциным, эти планы воспринимались как тяжелый алкогольный бред и военными, и гражданскими.
Четыре грачевских года ушли на принятие бессильных решений, которые не могли остановить деградацию нищей, дезориентированной, освистанной армии. Раз за разом Грачев заявлял в прессе и на телевидении, что реформы идут бодро и успешно, а «армия боеготова и управляема». Руководитель Службы безопасности президента Коржаков по этому поводу как-то съязвил: «Лучше всего Павлу Сергеевичу удаются рапорты и парады».
Генералам, однако, было не до смеха. Грачев носился с идеей создания мобильных сил, в которые он намеревался передать, предварительно распилив, сократив и переподчинив округам, свои родные десантные войска, остававшиеся а тот момент в более или менее надлежащей форме. Остановить этот процесс, после многочисленных выступлений десантников, от рядовых до генералов, после обращения патриарха Алексия II с просьбой сохранить элитные войска, удалось уже при Игоре Родионове.
Пентагон в те годы с удовлетворением констатировал: «России не удалось создать армию как единый и целостный организм».
В 1994 году Грачев на заседании Совета безопасности жаловался: «Из-за резкого снижения натренированности летного состава могут быть подняты в воздух только 50% самолетов днем и 30% ночью… На 53 аэродромах ВВС (всего 99) полностью отсутствует авиатопливо текущего довольствия… На 17 аэродромах уже израсходовано свыше 50% топлива из неприкосновенного запаса».
В 1995 году министр с главнокомандующим дореформировались до того, что контрактников, набранных на должности водителей, кладовщиков и телефонистов для показухи, пришлось сокращать из-за безденежья с 267 до 100 тыс.
Летом 1995 года начальник Центрального продовольственного управления МО генерал-полковник В. Савинов подал министру обороны России докладную о большой вероятности наступления голода в войсках, если правительство срочно не выделит денег на питание.
Однако ропот в войсках, вызванный прямым и неприкрытым развалом Вооруженных сил страны, ушей главнокомандующего не достигал. Сказывалась личная нежнейшая преданность Грачева Ельцину: министр берег свои самые большие звезды и не встал перед ним грудью за своих солдат, как должен был. Президент стал более или менее осознавать, какова атмосфера в армии, лишь после высказываний других генералов: главкома Сухопутных войск Семенова, Бориса Громова, Александра Лебедя.
Наконец, летом 1996-го, за месяц до отставки, в интервью журналу «Огонек» Грачев сказал: «Реформа — в тупике». Но чтобы понять со всей трезвостью, насколько армия «боеготова и управляема», понадобилась война в Чечне с потерями в десятки тысяч солдат и офицеров.
Преданная армия
Разрушив Советский Союз в 1991-м, реформаторы в последующие 5–8 лет вплотную подошли к развалу России. Первыми претендентами на выход стали Татарстан, Башкирия и Чечня. И если с Шаймиевым и Рахимовым встречались и договаривались, то вокруг фигуры Дудаева велись циничные игры, прямым путем ведшие к войне.
В книге «Генштаб без тайн» бывший эксперт-советник начальника Генштаба Виктор Баранец пишет о том, что вооружение чеченской армии началось еще при маршале Шапошникове, в сентябре 1991 года, когда резко возросло число конфликтов между российскими офицерами и руководителями чеченских вооруженных формирований, стремившихся захватить армейские арсеналы на территории республики.
«5 октября 1991 года. Дудаевцы ворвались в здание КГБ Чечено-Ингушской Республики и похитили 2000 единиц стрелкового оружия, более 20 миллионов боеприпасов к нему. К концу того же месяца число стволов в дудаевских вооруженных формированиях достигло 3000 единиц. Плюс — 10 единиц бронетанковой и 30 — автомобильной техники.
12 ноября 1991 года. Дудаевцы захватили базу 382-го авиационного полка и аэродром Ханкала вместе с базировавшимися там 260 самолетами.
26 ноября 1991 года. Дудаев на встрече с руководством Грозненского гарнизона объявил о своем решении создать на базе дислоцированных в ЧР советских дивизий 2 чеченские. Уже на следующий день он издал указ о национализации оружия и боевой техники, находившихся на территории ЧР».
В феврале 1992 года, в самый канун назначения Грачева, нападения на российские военные части в Чечне приобрели массовый характер. Тогда грабежу подвергся 173-й окружной учебный центр. Офицеры отказались выполнить ультиматум, поставленный чеченцами, однако головорезы окружили наши части и взяли их под прицел, пригрозив, что в случае сопротивления «никого не будут жалеть, в том числе и детей».
Командование Северо-Кавказского военного округа, поняв, что дело принимает крутой оборот, 29 ноября 1991 года направило министру обороны СССР Е. Шапошникову шифровку с предложением срочно спасать в Чечне то оружие, которое еще можно спасти от захватов и «национализации», объявленной указом Дудаева.
Шапошников отправил на Кавказ Грачева, который должен был усилить федеральную группировку в Чечне переброской туда десантников. Чтобы избежать военных столкновений, Шапошников еще раз связался с Дудаевым и объяснил ему, зачем в республику командированы десантники. Дудаев возмутился наглости экстремистов и заверил, что впредь «с головы русских не упадет даже волос». После этого ненадолго обстановка успокоилась, и десантники в Чечню не пошли.
Однако лживая политика Кремля в Чечне давала обратные результаты. Не желая принимать Дудаева, в Москве тем не менее обращались к нему за помощью, и мятежный генерал платил той же монетой: лгал, успокаивал и вооружался.
В конце концов, Павел Грачев встретился с Дудаевым в Грозном, и они, как считал Шапошников, пришли к компромиссу. Два генерала решили поделить «по-честному» оружие и технику — напополам. После этого Ельцин принял решение о выводе войск из Чечни. Отступая, федералы не смогли реализовать договоренность о разделе оружия с чеченцами поровну: около 70% его уже было захвачено.
С выводом войск остановить катастрофическое укрепление сепаратистов в Чечне было уже невозможно. К началу военных действий, в декабре 1994 года, армия Дудаева насчитывала около 15 тыс. «регулярных» бойцов и такое же количество в резерве. Они были вооружены 40 тыс. единиц стрелкового оружия, сотней танков и 120 бронемашинами, более 170 гранатометами и примерно таким же количеством артиллерийских орудий и минометов различного калибра. Еще у чеченцев было 35 установок «Град» и больше сотни самолетов.
Дальнейшие события в Чечне хорошо известны. Пообещавший Ельцину навести порядок в республике за семьдесят два часа силами одного 350-го полка 103-й гвардейской воздушно-десантной дивизии, Грачев лично руководил операцией в декабре 1994 — январе 1995 года из штаба в Моздоке. Подготовленная за две недели и переданная чеченским боевикам до последней буквы операция обернулась катастрофическим разгромом, больше похожим на спланированную операцию по дискредитации армии.
Умение достигать поставленных задач ценой минимальных людских потерь в этой войне изменило генералу Грачеву. Число убитых российских солдат и офицеров до сих пор точно не установлено, но, по некоторым данным, оно составляет как минимум 15 тыс. человек. Шельмование армии со стороны либералов, СМИ, Запада приняло невиданные масштабы. Сидя в ставке Джохара Дудаева среди боевиков, депутат и правозащитник Сергей Ковалев по рации предлагал российским танкистам сдаваться в плен. Принадлежащие олигархам центральные телеканалы, захлебываясь от ярости, демонстрировали разбитые в пух и прах федеральные силы и сражающихся до последней капли крови мужественных защитников родной земли — чеченцев. Опекаемые Березовским журналисты вроде Невзорова снимали кровавые кинофильмы типа «Чистилища», называя это правдой о войне.
И наконец, когда раз за разом предаваемые политиками генералы загнали бандитов в угол, захлебываясь в крови, подмяли под себя обессиленную Чечню, Кремль выпустил на сцену Березовского и Лебедя, давно обиженного на Грачева за свою отставку. Подписав с головорезами Хасавюртовский мир, он, должно быть, по-своему отомстил бывшему командиру, но заодно предал армию и заложил для всей страны сценарии новой войны, новых терактов и жертв на десятилетия вперед.
Оболганная, оплеванная и преданная армия, зареформированная Грачевым, втянутая в войну и брошенная, до сих пор не избавилась от повешенного на нее в те годы образа фабрики по переработке людей в мясо. Тысячи героев той войны и простых тонкошеих мальчишек, участвовавших в ней, были, как у классика, прокляты и убиты. Тем не менее, несмотря на предательство политиков и командования, она сделала свое дело, написав на своих танках «Пусть она и не права, но она Родина моя».
До конца дней своих Грачев будет уверять, что он изо всех сил пытался предотвратить войну, которую затевали Черномырдин и другие. Если это и так, то удивительно, как легко боевой генерал пошел на такие многочисленные человеческие жертвы, не пожелав жертвовать своими большими звездами, и почему он потом не помыслил о табельном оружии. Рассуждая о том, кто хуже — дурак или предатель, приходится констатировать, что Грачев скорее все же входил в число первых при власти, в которой преобладали вторые.
ДМИТРИЙ ТРУНОВ
Источник: rusplt.ru.
Рейтинг публикации:
|
