Тайны Карибского кризиса
Как Мадрид и Порт-о-Пренс исподтишка поддерживали Фиделя Кастро
В период Карибского кризиса определенную поддержку Кубе оказала Испания во главе с Франсиско Франко. Только в последние годы становятся доступными многие документы, свидетельствующие о разногласиях между Мадридом и Вашингтоном в отношении Кубы и Карибского кризиса в целом.
Так, уже с середины 1950 годов Мадрид, поддержанный салазаровской Португалией, стал выдвигать проект так называемого «Иберо-Американского сообщества», основанного на культурной и языковой общности Латинской Америки и Иберийского полуострова.
Испанские и португальские СМИ и в то время, и позже отмечали, что реализация этого проекта могла бы создать альтернативу господству США в Латинской Америке.
Хотя, конечно, вполне очевидно, что совокупные экономические и военные возможности Испании и Португалии несопоставимы с возможностями США. Поэтому Мадрид и Лиссабон были вынуждены искусно лавировать между Латинской Америкой и США. Вдобавок, Испания, хотя и имела соглашение с США (1953 года) о долгосрочном военно-политическом сотрудничестве, во франкистский период не вступила в НАТО. (Это произошло только в 1982 году, через шесть лет после кончины каудильо.) Так что в годы правления Франко Мадрид располагал возможностями для определенного внешнеполитического и пропагандистского маневрирования.
Примечательно также, что в декабре 1959 года эмиссар революционного кубинского правительства Нуньес Хименес провел переговоры с Ф. Франко в Мадриде.
Задача Гаваны состояла в получении в Европе срочного займа в 100 млн. долл. на льготных условиях. Хименес заявил Франко, что США оказывают давление на новое кубинское правительство, требуя от него компенсации за конфискованные крупные земельные участки североамериканских корпораций. Реакция Франко была сверх всяких ожиданий Кубы: «Не платите им ни сентимо, ни сентимо!» (самая мелкая разменная монета на Кубе и в Испании). Но оказала ли Испания финансовую помощь Кубе – на то официальных подтверждений нет, хотя, по некоторым источникам США, Испании и Португалии, льготный кредит в 45 млн. долл. Мадрид всё же предоставил Гаване в конце декабря 1959-го. Так как, писал журнал «The New York Times Magazine» (19.11.1979), «в Испании надеялись, что Фидель наставит изрядный нос дяде Сэму». Речь шла о тех в Мадриде, кто подобно генералиссимусу Франко пережил горечь военного поражения от США в 1898-1899 гг., когда Испания потеряла Кубу, Пуэрто-Рико, Филиппины и многие западно-тихоокеанские острова, кто склонен был смотреть на Кастро как на мстителя за те давние унижения.
Победа Кубинской революции 1959 года большинством испанских СМИ трактовалась как результат растущего недовольства диктатом США в Латинской, а особенно - в Центральной Америке.
Отмечалось и то обстоятельство, что подчинение экономики региона американским корпорациям усугубляет социальные диспропорции, следствием чего являются вооруженные восстания или повстанческие движения, направленные против США и их марионеток.
В контексте кубинско-испанских отношений того периода примечателен такой факт. В начале августа 1960 года Ф. Кастро заявил об участии испанских эмиссаров в дестабилизации положения на Кубе. Но многие эксперты полагают, что то был «пробный шар» Гаваны, запущенный для того, чтобы определить перспективу политики Мадрида в отношении Кубы. Если это было действительно так, то ход оказался удачным: уже 14 августа 1960 г. в испанской правительственной ноте указывалось на «особую дружбу испанской нации с кубинским народом» и на «неуклонное следование Испании политике невмешательства во внутренние дела других стран»
Позднее, 21 января 1965 года Ф. Франко заявил: «У нас слишком большие материальные и моральные интересы на Кубе, чтобы отказаться от них, не учитывая последствий и страданий, которые могут коснуться наших соотечественников. Здесь живет очень много испанских семей и тех, кто, не будучи уроженцами нашей Родины, являются детьми или потомками испанцев. Наша моральная обязанность — не оставлять их беззащитными…»
Небезынтересно и то, что представители Франко осенью 1962 года вели переговоры в Мексике, Коста-Рике, Доминиканской республике, Венесуэле, Эквадоре и Аргентине о создании некоего посреднического клуба по урегулированию Карибского кризиса.
В той ситуации Мадрид стремился продемонстрировать, скажем так, значимость иберо-латиноамериканского фактора в локализации конфликтов, касающихся Латинской Америки. За исключением Доминиканской республики представители правительств остальных стран, участвовавших в переговорах, высказались за создание такого клуба. Однако американская администрация предпочла прямые переговоры с руководством СССР и, судя по ряду документов из переписки госдепартамента США с МИДом Испании, в Вашингтоне были, конечно, не в восторге от возможного появления в Латинской Америке эдакого прокубинского альянса.
Американские власти пошли на непосредственные контакты с советским руководством еще и для того, чтобы предотвратить возможное внешнеполитическое сближение Испании и стран Латинской Америки с СССР. Некоторые СМИ в Северной и Южной Америке в 1961-1962 гг. сообщали, что Испания расширила контакты с испаноязычными националистами в т. н. свободно ассоциированном государстве Пуэрто-Рико (о. Пуэрто-Рико) и развивает торговлю со всеми странами Варшавского Договора. А кубинско-испанская торговля в 1962 году возросла почти вдвое в сравнении с 1960 годом, причем Испания демонстративно закупала кубинский сахар-сырец, бойкотируемый в США, и, столь же демонстративно, поставляла Кубе оборудование для переработки этого сахара. Долгосрочные американские интересы в Испании и опасения Вашингтона относительно возможного роста националистических настроений в республике Пуэрто-Рико, находящейся под управлением США, и в островном государстве Филиппины не позволили американцам в период Карибского кризиса причислить Испанию к союзникам СССР, и США не решились использовать военную силу против испанских торговых судов.
В Вашингтоне надеялись, что на пути развития торговли между Испанией и Кубой непреодолимым препятствием встанет директива президента Дж. Кеннеди от 9 февраля 1963 г., подтвержденная затем резолюцией Конгресса США (конец февраля 1963 г.).
Документом запрещалось предоставлять помощь любому государству, которое в течение 60 дней не примет меры для прекращения доставки грузов с Кубы и на Кубу на своих судах и самолетах. Официальная просьба испанского правительства (март 1963 г.) не распространять эту директиву на торговлю Испании с Кубой администрацией Кеннеди была отклонена. Но торговля Кубы с Испанией продолжалась, причем к концу 1960-х она почти втрое превысила уровень 1960-1963 годов.
Кстати, косвенную поддержку Мадриду и Гаване в тот период оказали власти вроде бы проамериканской, франкоязычной республики Гаити, которую от Кубы отделяет лишь пролив шириной в 50-60 км.
Правивший в Гаити с 1957 года режим Франсуа Дювалье был проводником американской политики в регионе, но сам Дювалье исповедовал концепцию «негритюда» - единства, по крайней мере, политического, - стран «Черной Африки» и тех центральноамериканских стран, где преобладало негроидное население (потомки черных рабов). Поэтому гаитянский диктатор не всегда беспрекословно подчинялся Вашингтону. Скажем, Дювалье выступал за воссоединение близлежащего острова Навасса, оккупированного США с 1915 года, с Гаити. Остров расположен недалеко от Кубы и американской базы в Гуантанамо, и Куба с 1959 г. по сей день поддерживает это требование, а Вашингтон и сегодня контролирует Навассу. Таким образом, после свержения на Кубе режима Ф. Батисты сразу появилась «связка» между Гаваной и Порт-о-Пренсом (столица Гаити).
Кроме того, Ф. Дювалье не давал разрешения на размещение на Гаити баз кубинских контрреволюционеров и на проведение американской интервенции на Кубу с Гаити, считая, что Куба вместе с СССР могут отомстить за такую политику. В результате основные базы кубинских «контрас» оказались далеко от Кубы – в Никарагуа, Гондурасе и Доминиканской республике. Режим Дювалье в тот период успешно использовал противоречия между США и деголлевской Францией, развивая с ней отношения. (Франция, напомним, владела когда-то западной частью острова Гаити). Кроме того, власти разрешали французским и испанским торговым судам использовать порты республики для торговых операций с Кубой. Очевидно, что «гаитянский фактор» тоже сыграл свою роль в период Карибского кризиса и, в целом, оказался брешью в американской блокаде Кубы.
Впрочем, даже позиция ближайшей союзницы США – Великобритании - разочаровала Вашингтон.
С одной стороны, Лондон тоже требовал убрать советские ракеты с Кубы. Но с другой – предложения США британской стороне участвовать в «блокадном карантине Кубы» так и не получили поддержки у англичан.
Речь шла об участии в блокаде Кубы некоторых частей британского ВМФ, дислоцированных в тогдашних британских колониях вокруг Кубы - на Ямайке, Багамах и Каймановых островах.
Кстати говоря, именно в канун эскалации Карибского кризиса, 9 августа 1962 года, Ямайка – самая крупная британская колония в этом регионе - получила независимость. Причем в считанные недели после этого британские военные базы на Ямайке были эвакуированы. Кроме того, Ямайка вскоре установила торговые связи с Кубой. А ВВС и ВМФ Великобритании в тот период избегали совместных с США военных маневров вблизи Кубы.
В рамках столь «расплывчатой» политики, британские власти убеждали и, в конечном счете, смогли убедить американцев в том, что возможности британских военных баз на Кайманах и Багамах для участия в блокаде Кубы, после «выпадения» Ямайки, явно недостаточны…
Словом, и британская позиция повлияла на действия США по урегулированию кризиса.
Источник: stoletie.ru.
Рейтинг публикации:
|
