"В действительности [национализм] это понятие и принцип в высшей степени ясные и сводятся к тому, чтобы мы были самими собой.
Нация, народ, как и отдельный человек, имеет свой особый характер, как бы свою, метафорически выражаясь, личность. Этот характер создается и племенными свойствами, и обстоятельствами исторического бытия народа, его собственными трудами над своим устроением, его работой нравственной и умственной и т. д.
Национализм есть принцип, согласно которому мы должны жить сообразно этим своим национальным чертам, ибо только создавая жизнь, с ними со- образную, мы можем руководить ею и жить счастливо, можем работать энергично и производительно, возвышая свою нацию и в ее работе давая кое-что полезное для человечества вообще.
Для тех, кто понимает это содержание принципа национализма, совершенно ясно, что мы можем быть националистами лишь постольку, поскольку проникнуты знанием и духом своего исторического бытия, знанием и духом своего народа в его прошлом и настоящем, знанием и духом своих вековых учреждений и всего, что нашей нацией вырабатывалось.
Вот только будучи таким образом русскими по духу и содержанию, мы способны национально создавать свое настоящее и свое будущее".
Знакомьтесь.
Это Лев Александрович Тихомиров (1852 - 1923 гг.).
Обязательно постараюсь рассказать о нем более подробно, потому как считаю одним из самых светлых умов в истории русской национальной мысли, а его творчество – наиболее полезным и актуальным чтением для развития собственного независимого мышления и верного понимания социально-политических процессов в России, как в наши дни, так и 100-150 лет назад.
Пока же поговорим о современных русских националистах, а именно о нац-демах, претендующих сегодня на роль лидеров правого движения.
Претензии, стоит признать, вполне обоснованные. Они и наиболее активны, у них есть и определенный политический потенциал, и я более чем уверен, что при наличии некоторых материальных ресурсов, Национал-демократическая партия того же Крылова постарается прочно занять свою нишу на российском политическом Олимпе.
Я бы и не против (все же Крылов, Тор, Соловей, Холмогоров... – далеко не худший вариант в качестве некоторой политической силы), да сам будучи националистом, не могу смириться с тем, чтобы эти персонажи стали в глазах русского общества олицетворением русского национализма как такового.
Причина моего неприятия очень проста.
Национал-демократы совершенно искренне полагают, будто бы русский национализм – это европейская по происхождению сугубо политическая доктрина, всего лишь перенесенная на отечественную почву. И всё отличие русского националиста от, допустим, немецкого – в их национальной принадлежности.
Грубо говоря, возьми программу каких-нибудь баварских ультраправых, замени там слово "баварец" на слово "русский", и всё – партийная доктрина русских националистов готова.
Такой подход опирается на известный европеизм наших нац-демов, которые, как ни парадоксально, являются по своей сути западническим течением.
Дескать, раз мы, русские, – европейцы, то и национализм у нас – это то, что является национализмом в просвещенной Европе. А все теории и идеи, которые не опираются на достижения прогрессивных западных демократий, национализмом не являются.
В терминологии нац-демов иные правые доктрины характеризуются либо как "имперство", либо как "национал-патриотизм", либо как "великодержавный патриотизм".
При этом все они воспринимаются Крыловым сотоварищи довольно пренебрежительно.
Потому как:
а) занимают "охранительскую" позицию, в отличие от ярко выраженного революционного запала национал-демократии;
б) несут в себе некую "ордынскую" сущность, в отличие от нац-демовских европейских устремлений.
В последнем пункте берет свое начало вся эта малоосмысленная демагогия про Азиопию, Эрэфию и прочую "сраную гавнорашку", когда тысячелетняя история России предстает в виде эдакой тюрьмы, только не народов, а народа – русского народа.
Который тысячу лет угнетался ордынско-азиатско-иноземной властью, кормил национальные окраины и вот только сейчас ему предоставляется шанс зажить по человечески.
То есть по-европейски.
Правда, очень похоже на взгляды наших доморощенных либералов?
Дабы не быть голословным приведу весьма лаконичный текст, которым Крылов буквально вчера порадовал своих читателей:
"Патриотизм у нас квасной. Либерализм - кока-кольный. А вот националисты с каким безалкогольным напитком ассоциируются?"
В глаза сразу бросается противопоставление патриотизма и национализма. И некоторые его читатели с недоумением вопрошали в комментах: "А разве националисты не патриоты?"
По-видимому, нет.
А теперь вернемся ко Льву Тихомирову.
Не буду рыться в архивах, но клятвенно заверяю, что при моем общении с господином Крыловым и его молодым, но уже довольно авторитетным соратником Александром Храмовым, оные господа отказывали Льву Александровичу в праве называться русским националистом.
Он-де монархист, имперец и бла-бла-бла.
А национализм, как известно, – это светлая идея, выпестованная европейскими демократиями в 18-20 столетиях. Так что нечего его лапать грязными имперскими ручками.
Я поначалу искренне удивлялся и даже возмущался такому подходу, но когда Крылов большую часть нашего интеллектуального наследия (Достоевский, Хомяков, Леонтьев, Соловьев, Данилевский...) окрестил "заплесневелыми книгами позапрошлого века", всё стало понятно.
Вот я и решил, не мудрствуя лукаво, предоставить слово самому Льву Александровичу, дабы любой, ознакомившись с его взглядами, смог самостоятельно для себя решить, кто у нас националист, а кто так, погулять вышел.
==================================
"Теперь все привыкли бранить русский народ, пришедший в какое-то безумное состояние, - и оно действительно жалко и безобразно, Но нужно же вникнуть в душу русского человека и понять, как развращают его новые условия.
Он до сих пор воображал себя господином России, а оказался ниже всех.
Он верил в мудрость прадедов, верил, что гений русский создал возвышеннейшее в мире политическое построение. Оказалось, что все это один самообман.
Он воображал, что государство обязано хранить господство этических начал, представляемых Церковью. Но все это отброшено теми, кому он привык верить.
Русский народ слышит насмешки инородцев над глупостью его самого, его предков, над ничтожностью его веры и того, что он считал своими идеалами. И он видит, что хулители правы: по крайней мере, все его идеалы бессильны защищать себя, падают, как бездушные идолы, под ударами всех смелых разрушителей.
Незыблемые основы, на которые он так надеялся, бессильно очистили место совершенно противоположным, а его самого, русский народ, при этом страшном перевороте даже и не спросили, хочет ли он жить по-новому.
...
Подрыв русской гегемонии в Империи составляет подрыв самой Империи.
Инородцы, захватившие господство в России, могут думать, что приниженность русских не вредит Империи, которую поддержат остальные племена, обнаруживающие, в противность русским, особенный подъем духа. Но это глубокая ошибка.
Без русских, без их гегемонии нет Русской Империи. Эта гегемония возникла не случайно, а потому, что она необходима для возможности свободной государственности на пространствах от Балтики до Тихого океана. Среди нерусских племен Империи нет ни одного, могущего по силе и государственным способностям заменить русских. Только гегемонией... русского племени держится единство Империи.
Из остальных... миллионов имперского населения... нет ни одной народности, достаточно сильной для того, чтобы заменить нас... Три четверти этих племен смертельно враждуют между собою. Все главные из них мечтают вовсе не о равноправности, а о господстве. При первом же потрясении русской гегемонии уже началась резня между народами Империи, а что еще будет, когда двинутся магометанские племена, никогда не забывавшие своей мечты о мировом владычестве?
Нет, без гегемонии русских не может быть Империи... В той или иной форме она необходима для блага даже самих нерусских народностей".
"О недостатках Конституции 1906 года", 1907 г.
"Хотя Россия действительно находится в тяжком захвате антирусскими узурпаторами различнейших родов, но это совсем не извне налетевшие враги, которых достаточно отразить или низвергнуть, чтобы страна уже вступила в мирный благоденственный период.
...Истинное средство спасения России состоит в том, чтобы вызвать в стране национальное возрождение.
...Но для этого нужен не только порыв национального чувства, а также заговоривший национальный разум.
Настоящее дело всех русских всех возрастов сознательной жизни и состоит в том, чтобы вызвать это национальное возрождение.
Не простая судорожная схватка слепого циклопа поможет нам, не простая реакция, не какая-либо "реставрация", а национальное воскресение, возрождение, то есть решимость уничтожить и сбросить с себя все лженациональные наросты и начать жить и устраиваться на основании живого приложения своих национальных принципов, которыми Россия жила до времен своей денационализации.
Это не реакция, не реставрация, а восстановление связи нашей жизни с нашей собственной душой и нашим собственным историческим существованием.
Это возрождение, воскресение.
...
Денационализация России составляет историческое несчастье не только для нее самой, но и для человечества.
В жизни личной, общественной и государственной у всех людей есть, конечно, общие, одинаковые основные законы, которые требуется знать и с ними соображаться. Но в то же время каждый человек имеет свой характер, свою комбинацию способностей и как сам может быть счастлив, так и для других людей может иметь ценность только в том случае, если развивает именно свою личность, ее доводит до высоты.
Так и народ.
Он не в состоянии устроиться хорошо (для себя), если устраивается не в духе своей собственной национальной психологии. Он в таком состоянии не способен дать ничего полезного и для человечества. В денационализованном народе человечество теряет работника мирового развития. Такой народ дает человечеству лишь плохие копии того, что и без него уже всем известно, что создано в несравненно лучших и высших образцах другими народами.
Денационализация в России давно искажает ее творчество, политическое и общественное.
Сначала это делалось почти насильственно верхними слоями. Потом та же язва стала проникать и в массы народа, который теперь во многих случаях начинает делаться таким же копировщиком чужой жизни, как прежде была одна интеллигенция. От этого дело только ухудшается.
...Умственно можно усвоить чужие идеи, но нельзя сделать свою личность тем, что она не есть, психология все-таки остается, и противоречие между нашим природным характером и нашими теоретическими стремлениями осуждает нас на бесплодность и неудовлетворенность.
Для человечества же такой погубивший свою личность народ есть народ мертвый, бесполезный, самоубийца.
...Обезличивание творчества русской нации составляет тем более несчастное историческое явление, что по природным своим задаткам русская нация представляет чрезвычайно богатый источник развития, сильный, сложный, богатый психологический тип.
Развиваясь по-своему, развивая себя, а не копируя других, русская нация могла бы дать миру величайший образчик социально-политического творчества и даже спасения от тех противоречий, в которых запуталась современная культура. На это дает надежду чрезвычайная способность (природная) русского типа к универсальности, к объединению сложнейших явлений.
Русское национальное возрождение дало бы не только спасение нам самим, освобождение от опутавших нас бедствий и от порабощения бесчисленным проявлениям узурпации, но дало бы также всему миру могучего работника, в котором человечество так ныне нуждается".
"К вопросу об общественной деятельности учащейся молодежи", 1907 г.
Источник: vvv-ig.livejournal.com.
Рейтинг публикации:
|
