Для тысяч немцев годовщина бомбардировки авиацией союзников Дрездена 13 и 14 февраля 1945 года связана с воспоминаниями, которые вызывают всё больше и больше споров. Историки обсуждали военную ценность старого и многолюдного города: одни утверждали, что он имел небольшое значение, а другие указывали на то, что перед налётом он продолжал выпускать военную продукцию. Не вызывает сомнений лишь то, что война для Германии была проиграна уже до бомбардировки Дрездена, а безоговорочная капитуляция, которой добивался президент Рузвельт, в любом случае должна была произойти через несколько недель.
В чём даже ещё меньше сомнений, так это в том, что упрямое решение ФДР (Франклин Делано Рузвельт; прим. mixednews) довольствоваться ни много, ни мало безоговорочной капитуляцией держав Оси, обошлось ценой десятков миллионов жизней, отдалило конец войны и кардинально расширило зону досягаемости советской мощи. Как раз такого исхода желали предатели в правительстве США. Для Европы требование безоговорочной капитуляции означало, что отважные немцы, приближавшие конец злу национал-социализма, работали зря. Англо-американские нации отбросили любые инициативы этих немцев-антинацистов, некоторые из которых занимали влиятельные позиции в армии и правительстве (хотя и не в нацистской партии).
Воздействие [решения] на другие страны Оси выразилось в ужасающей неразберихе, которая продлила войну. Италия, к примеру, была готова не только выйти из Оси, но и принять активное участие в войне на стороне союзных держав. Если это предложение было бы прямо и тихо принято союзниками, то всю кровавую битву за итальянский полуостров можно было бы избежать, а немецкие части в Италии в 1943 году могли бы быть разоружены и интернированы.
Государства вроде Финляндии, превратно зачисленной одной телепрограммой на Military Channel в состав коллаборационистов Гитлера, хотели просто вернуть территорию, отнятую Сталиным, самым главным «нацистским коллаборационистом» в мире. Что интересно, Military Channel не относит к коллаборационистам этого крупнейшего соглашателя, Советский Союз – организатора раздела Польши, марксистского режима, передававшего немецких евреев в руки гестапо, как демонстрируют холодящие душу личные показания Маргарет Бубер-Нёйман в её [книге] «Меж двух диктаторов». Такие страны как Венгрия, – которым претил нацистский антисемитизм (евреи продолжали службу в венгерском законодательном органе в самый разгар войны), – так же попали в безвыходную ситуацию.
Предпочтение, отдаваемое стратегическим бомбардировкам, а не достижению условий капитуляции, конечно же, не могло нравиться американцам, бо́льшая часть которых хотела как можно скорого закрытия концлагерей и лагерей смерти. Ужасающая правда истории заключается в том, что половина тех, кто умер в этих лагерях, погибли в последние шесть месяцев войны, намного позже того момента, когда для большинства европейских стран Оси и значительной части немецких полководцев стало ясным, что война проиграна.
Даже если бомбардировки были единственным способом одержать победу над нацистами, принесение Дрездена в жертву было катастрофически неэффективным (что, однако, ни в коей мере не преуменьшает мужество и благородство американских лётчиков, сражавшихся и погибавших в больших количествах за свою страну). За два года до Дрездена, в ходе операции «Гоморра», британские ночные и американские дневные бомбардировщики вели круглосуточную бомбёжку Гамбурга до тех пор, пока пожарные команды не были подавлены, улицы в буквальном смысле расплавлены, а немцы всех возрастов высосаны дувшими со скоростью 100 миль в час (161 км/ч; прим. mixednews) ветрами в огненные бури, которые убили за несколько ночей столько же, сколько погибнет людей в Дрездене.
Что произошло в Европе – зеркально отразилось в Тихоокеанском регионе. Как изложил профессор Энтони Кьюбек в своей авторитетной работе «Как был потерян Дальний Восток: Американская внешняя политика и создание коммунистического Китая, 1941-1949», необходимости в сбросе атомной бомбы на Хиросиму, а затем на Нагасаки, никогда не было. Большинство историков говорят, что решение подвергнуть бомбардировке японские города было естественным следствием японского империализма, в силу которого страна не была расположена к капитуляции ни при каких возможных условиях; кроме того, они утверждают, что на чаше весов лежали цифры потенциальных потерь среди американских солдат, без которых нельзя было бы обойтись на начальном этапе вторжения на острова Японского архипелага.
Однако, в отличие от необходимости безоговорочной капитуляции нацистской Германии, в отношении Японии такая потребность отсутствовала. Более чем за год до Хиросимы генерал Дуглас Макартур получил от Японии предложение о капитуляции и до проведения Ялтинской конференции переслал их, сопроводив своим собственным советом принять эти условия.
Что же предусматривали данные условия?
1. Полная капитуляция японских сил на море, в воздухе, на своей территории и в оккупированных странах
2. Сдача всего оружия и военного имущества
3. Оккупация японских внутренних и островных владений войсками союзников под американским руководством
4. Оставление Японией Маньчжурии, Кореи, Формозы, как и всех территорий, захваченных во время войны
5. Введение мер регулирования японской промышленности с целью прекращения существующего и будущего производства средств ведения войны
6. Сдача всех указанных военных преступников
7. Освобождение всех военнопленных и интернированных собственно в Японии и в зонах, находящихся под японским контролем
Эти семь пунктов определяли исходную позицию, занимаемую Японией на переговорах о мире. Предложения были сделаны не менее семи раз по американским и британским каналам. Тем не менее, ФДР предпочёл продолжить войну и роковым образом просить «помощи» у Сталина против Японии, несмотря на то, что Сталин скрупулёзно соблюдал свой пакт о ненападении 1941 года с Японией до второй половины 1945 года.
Макартур настоятельно советовал ФДР незамедлительно начать переговоры и умолял президента не приглашать Сталина к вступлению в войну с Японией.
ФДР высказался кратко: «Макартур – наш лучший генерал и худший политик». Но Макартур считал, что жизни храбрейших американцев – морпехов и стрелков, которым в случае принятия этих условий капитуляции не пришлось бы умирать в ужасающих кампаниях на Окинаве и Иводзиме, эти жизни чего-то стоили.
Гротескный провал рационального американского искусства управления государством в последний год Второй мировой войны, к сожалению, не был случайностью. Американские и британские военачальники, не говоря уже о демократиях доминионов Содружества, которые вступили в войну, желали лишь того, чего желала бо́льшая часть командиров: воевать до прекращения боевых действий, столь скорого, сколь это соответствует целям войны.
Однако к 1944 году администрация Рузвельта была пронизана советскими агентами; Великобритания тоже кишела ими на разных уровнях. Бомбардировки немецких и японских городов зажигательными бомбами со стороны союзников обеспечили горечь на многие будущие поколения. Приглашение Советского Союза к оккупации половины Европы и половины Азии – несмотря на фактический союз Сталина с Гитлером и его добросовестную преданность своему пакту о ненападении военного времени с Японией, – гарантировало марксистской власти возможность порабощения и разорения сотен миллионов душ.
Как говорил Шерман, война – это ад. К тому же она – неестественное состояние для нации, чьими принципиальными целями являются свобода, вера и мирные отношения со всеми другими странами, которые стремятся к тому же. Наследие Дрездена и Хиросимы не проходит потому, что Америкой правили не те, кто её любил, а те, кто её использовал.
Источник: mixednews.ru.
Рейтинг публикации:
|
