Начав реализацию непопулярных мер, российская власть вновь игнорирует настроения своей же собственной социальной опоры
Определять численность последнего «Марша болотных подлецов», как, впрочем, и любой подобной акции последнего времени, – это почти то же самое, что пытаться одновременно определить скорость и местоположение электрона, с чего и начался кризис классической физики. МВД называет 8000-9000, «независимые (но заинтересованные) наблюдатели» – 24 000, организаторы соревнуются уже и не с ними, а между собой: 50, 70, 150, 250 тысяч и далее без остановок. В качестве гипотезы была предложена формула «(МВД+Болото)/2», но она только стимулирует стремление «второго слагаемого» продекларировать цифру побольше: тогда и формула сработает для них «лучше».
В любом случае, сколько бы «болотных» ни пришло на бульвары 13 января, их было достаточно, чтобы не считать акцию провалившейся, и явно больше, чем было на последних подобных акциях конца 2012 года.
То есть можно говорить о следующем: «болотные» организаторы по подготовке акции отработали хорошо, и на Новогодье явно не расслаблялись. У них есть некоторый устойчивый актив, есть способность его мобилизовывать и им управлять. Этот актив руководствуется не столько рациональными, сколько эмоциональными мотивами. Никакой сколько угодно недолюбливающий Путина, но рационально мыслящий человек не пойдет в канун старого Нового года выражать свое отношение к власти, тем паче по более чем неоднозначному поводу (запрет или разрешение усыновления детей-сирот гражданами той или иной другой страны).
На это могли бы пойти материально обездоленные люди, которым не на что накрыть праздничный стол, но выходящие на «болотные» акции представляют иные имущественные группы. То есть это не собственно «ущемленные властью» (как раз для последних она далеко не настолько важна, чтобы тратить на нее свои праздничные дни), а люди, сделавшие «протест против власти» своей то ли профессией, то ли формой жизненной самореализации.
Вполне естественно, что 20 000 таких «профессионалов» у «Болота» нет, но есть более многочисленная истероидная группа, которую можно привести в состояние своего рода общественного психоза, подогревая этот психоз по почти любому поводу. Их можно «заводить» темой наказания группы «восставших вагин», темой усыновления сирот и чем угодно иным – от любой реплики Путина до любой поездки Железняка. Это те, кому без истерики просто скучно, и им нужно лишь некое внятное информационное указание, каким именно событием нужно мотивировать свою истерику. Строго говоря, в иное время и в ином контексте именно это было изучено Ханной Арендт.
Дело не в том, оценивать ли этих людей уничижительно, а в том, что организаторы «Болота» научились возбуждать этих людей, управлять их настроениями и привлекать к своим акциям. То есть у этих организаторов и тех организаторов, которые их направляют (и совсем не из-за рубежа), есть своя политическая уличная «пехота», свой «уличный корпус», который позволяет им без труда почти в любой момент проимитировать «протест» по любому устраивающему их поводу и для решения любой значимо важной для них задачи.
С другой стороны, после снижения демонстрируемой акратической (от греческого слова «акратия» – недостаток самообладания, невоздержанность) активности в сентябре-декабре власть явно расслабилась. В ее штабах было решено, что опасность рассеялась, угроза миновала и худшее уже позади. Поэтому, с одной стороны, была снижена активность в противостоянии своим противникам с «Болота», свернута работа с экспертами, ориентированными на противодействие этой опасности. С другой стороны, власть отказалась от осторожности в принятии непопулярных решений – от осеннего повышения тарифов до начатых разгромов в области высшей школы.
Вообще власть, почувствовав себя увереннее, резко снизила внимание к тому, как воспринимаются в обществе ее экономические и социальные решения, и начала вновь игнорировать настроения ее же собственной социальной опоры и проводить, пусть и не чрезмерно активно, те или иные непопулярные решения. Взять хотя бы тот же самый отвергнутый и обществом, и профессиональным сообществом Закон «Об образовании».
Управляемые элитными противниками Путина акратические группы и сами эти противники явно приняли установку на обострение ситуации и будут использовать все возможности для активизации всех форм недовольства – сначала наращивая обвинения против власти и ее представителей по любому поводу в СМИ и Интернете, потом выводя эмоционально разогретые акратические группы на улицу. Судя по ряду свидетельств, известным элитным кланам и группам не удалось убедить Путина поэтапно передать власть их представителям, и они будут развивать ситуацию до желаемого ими его досрочного ухода с поста президента.
Однако они сами, с одной стороны, чрезмерно чужды массам и не понимают их настроений и ожиданий, с другой – даже когда понимают, боятся популяризировать и подогревать социально-защитные настроения граждан, поскольку справедливо рассматривают их как антагонистические по отношению к своим интересам.
Власть, так же, как и они, слабо ощущает настроения общества и совершает шаги, ведущие к повышению напряженности. По существу нет никакого реального движения в выполнении правительством предвыборных обещаний Путина, или же, как в вопросе о пенсиях и высшей школе, они носят откровенно издевательский и саботирующий характер. Собственно, сам Путин и на «большой пресс-конференции», и на предновогодней встрече с правительством после ряда ритуальных фраз о «сплоченной работе слаженной команды» явно дал понять, что, по его мнению, правительство пытается подменить поставленные им задачи некими своими.
Власть не принимает решений, направленных на выполнение ранее данных обещаний. Среди прочего, блефом и обманом оказалась декларация о повышении оплаты труда в высшей школе. Наряду с этим власть умудряется, как в случае с РГТЭУ, демонстрировать хамское отношение даже к собственным сторонникам и тем, кто возлагает на нее надежды в решении своих проблем. В целом она работает хуже, чем отработала в ситуации противостояния акциям прошлого года, тогда как акратические группы сменили форматирование своих структур и явно развивают технологию своих атак на нее.
Все это дает основание говорить о том, что можно ожидать увеличения протестующих в ближайшие месяц-два. Их потенциал сам по себе недостаточен для реального противостояния власти, но достаточен для имитации такого противостояния и создания ситуации, когда общество и власть начнут верить, что последней действительно противостоит массовый протест. Что, собственно, и является условием для оправдания совершения в той или иной форме элитного государственного переворота.
На самом деле эти группы не имеют и потенциально не могут иметь за собой массовой общественной поддержки, но они умеют ее имитировать. При этом их активность не снижается во многом и потому, что их поощряет, в частности, безнаказанность подлинных участников и организаторов предыдущих провокаций. Серьезного сопротивления со стороны власти они не ощущают. Вместо того, чтобы смешить страну обвинениями (причем почему-то исключительно левых лидеров «Болота») в «иностранных истоках» и финансировании их деятельности, нужно было бы четко сказать о связях организаторов псевдопротеста с высшими элитными группами – от представителей правительства до членов старой ельцинской «семьи». Сегодня просматривается связь активизации» псевдопротестных акций и акратических групп с информацией о проходящих известных консультациях в среде антипутинских сегментов высшей политической и экономической элиты.
Путину нужно принимать решения. Нынешняя ситуация опасна не тем, сколько людей удастся вывести его противникам на Болотную площадь, а тем, что при нерешительности и непопулярности властной позиции его сторонники не соберутся на Поклонную гору. Как минимум необходима смена непопулярных министров – Дворковича и Ливанова, похоже – Ишаева, Слюняева, Соколова, Топилина. Стоит вопрос о руководстве Москвы. Никуда не деться и от вопроса о премьер-министре.
Вообще нужно другое правительство, которое более четко и более внятно сосредоточилось бы на выполнении предвыборных обещаний Путина и его указов от 7 мая. В конечном счете его судьба – в выполнении этих обещаний и указов. Если они будут выполняться, народ сам голыми руками разгонит «болотную» толпу, сколько бы «уличных пехотинцев» ни вывели ее хозяева. Если же они не будут выполняться, то даже если граждане побрезгуют вставать в одни ряды с «болотными подлецами» и просто останутся дома, власть не удержится.
