Отчетливые проявления мирового экономического кризиса, включая значительный рост цен на нефть и золото, стали видны уже в 2001-2002 гг. Они ознаменовали собой постепенный переход к «понижательной волне» пятого кондратьевского цикла и к падению эффективности связанного с ним технологического уклада. В 2007 году произошел новый крутой поворот. Спусковым крючком, как известно, стали проблемы ипотечных банков США. Американский ипотечный кризис, в орбиту которого, как в водоворот, стали быстро втягиваться одна за другой многие страны, перерос в глобальный финансово-экономический кризис. К настоящему моменту (в 2011 году) мир находится на пороге масштабных геополитических и технологических сдвигов.

«Роль США как сверхдержавы закончилась»

Известно, что полный цикл эволюции международной системы соответствует двум кондратьевским циклам, следующим друг за другом, начиная с цикла типа «рубежа веков», и включает четыре фазы, соответствующие двум «повышательным» и двум «понижательным» волнам: фазу технологической революции; фазу «великих потрясений» в мировой политике и экономике; фазу революции мирового рынка и фазу структурного кризиса. Мы сейчас переживаем фазу «великих потрясений» в мировом эволюционном цикле, который начался в 1980-х годах и должен завершиться к середине XXI века, в 2050-х годах.

Опираясь на структурное подобие фаз «великих потрясений» и анализируя предыдущие фазы «великих потрясений» 1813-1849 гг. и 1921-1945 гг., можно уверенно полагать, что начинается эта фаза с относительно неглубокого, но заметного кризиса, который нарушает устойчивость экономического роста. Далее предполагается быстрое нарастание общей нестабильности в мире, что завершается большим мировым циклическим и экономическим кризисом, который становится рубежом в развитии мировой экономической и политической системы. Большой циклический кризис происходит один раз в 30-40 лет и является самым глубоким, он ведёт к росту социальной, а также внутри- и внешнеполитической напряженности во многих странах.

Поскольку центром нынешнего мирового кризиса стала Америка, обратимся к экономическому развитию США в начале XXI века. Темпы роста ВВП США в 2000 г. - 3,7%; 2001 г. - 0,8%; 2002 г. - 1,6%; 2003 г.- 2,5%; 2004 г. - 3,6%; 2005 г. - 3,1%; 2006 г. - 2,9%; 2007 г. - 1,9%). Мы видим, что, оправившись после мирового кризиса 2001 г., экономика США начала постепенно расти, но в 2006 году она вновь стала терять темпы роста. Уже тогда наиболее прозорливые эксперты, к числу которых относится профессор Нуриэль Рубини, сделали вывод о неизбежности катастрофы, которая не заставила себя ждать и произошла 15 сентября 2008 г., начавшись с банкротства крупнейшего банка Lehman Brothers, которое и привело мировую финансовую систему на край пропасти. Всего через десять дней, 25 сентября 2008 г., министр финансов Германии Пеер Штайнброк пророчески заявил: «Роль США как сверхдержавы закончилась». Финансовый кризис сразу же перерос в общеэкономический, и практически во всех развитых странах началась рецессия – сокращение производства. Масштабы кризиса заставили его сравнить с Великой депрессией 1930-х годов. Резко возросла безработица в мире, то есть кризис пришел и в социальную сферу. Произошло заметное ухудшение условий жизни людей из-за снижения зарплат и значительного подорожания продовольствия. Все вместе вызвало массовые социальные протесты во многих развитых стран, а в ряде развивающихся стран Ближнего Востока и Северной Африки протесты подготовили почву для общественных переворотов и смены режимов.

Вторая часть текущей фазы «великих потрясений» (2009-2013 гг.) характеризуется депрессией в экономике наиболее развитых стран и постепенным установлением авторитарных режимов в целом ряде менее развитых стран. Именно в этот период наблюдается наибольшее социально-политическое напряжение, которое тянет за собой крупные политические сдвиги, определяющие дальнейшее мировое развитие – вплоть до конца фазы «великих потрясений». В 2011 г. наблюдаются первые признаки второй мощной волны кризиса, которая будет следствием сдувания «золотого пузыря». На деле это будет означать начало «плавного» крушения доллара, о чем профессор Нуриэль Рубини предупреждал ещё в 2004 году и что нанесет тяжелый удар по экономике США и многих других стран, тесно связанных с американской экономикой. В ЕС новый этап кризиса уже коснулся таких стран, как Греция, Португалия, Испания и Италия. Вторая волна кризиса распространится на большинство стран мира и подтолкнёт «мировое правительство» в лице G20 к революционным решениям по мировой резервной валюте, взамен обрушающегося доллара, по усилению и усовершенствованию регулирования финансовых рынков, по созданию более справедливых условий международной торговли, по стабилизации цен на продовольствие. Характер этих решений определит эффективность дальнейших мер по преодолению кризиса и депрессии.

Кризисы 2011-2013 гг. могут стать прелюдией к драматическим геополитическим событиям завершающей третьей части (2014-2018 гг.) текущей фазы «великих потрясений», связанных со сломом нынешних геополитических и социальных структур. В 2012-2017 гг. мир станет свидетелем важнейших геополитических сдвигов и социальных реформ.

По оценкам экспертов из Российской Академии Наук (проект «Комплексный системный анализ и моделирование мировой динамики»), завершиться нынешняя фаза «великих потрясений» должна приблизительно в 2017-2019 гг. очередным кризисом, который, однако, будет не столь глубоким, как кризисы 2008-2009 гг. и 2011-2012 гг. и ознаменует переход к оживлению в новой экономике, основанной на новом технологическом укладе. Начнётся переход от пятого кондратьевского цикла к шестому. Причем оздоровление экономики с высокой вероятностью будет сопровождаться крупными региональными военными конфликтами с участием ведущих мировых держав и ряда развивающихся стран. Как обычно бывает при переходе от одного кондратьевского цикла к другому, в 2016-2020 г. следует ожидать радикального изменения соотношения сил в мире, сопровождаемого крупными военно-политическими конфликтами. Возможными регионами военно-политических конфликтов окажутся, скорее всего, Ближний и Средний Восток и Центральная Азия. В ходе этих конфликтов будут также устраняться препятствия на пути развития нового технологического уклада и новой социально-политической модели.

Итогом нынешнего финансово-экономического кризиса неизбежно станет кардинальное изменение расстановки сил на политической карте мира. Завершится военно-политическое господство США, окончится их мировое экономическое лидерство, продолжавшееся целое столетие. США не выдержали испытания монополярностью, истощив себя в последнее десятилетие непрерывными войнами на Ближнем и Среднем Востоке. И сегодня у США недостаточно ресурсов, чтобы оставаться мировым лидером.Крах доллара как мировой резервной валюты и крушение американской финансовой пирамиды с высокой вероятностью повлекут за собой вспышку агрессии со стороны США вплоть до крупной региональной войны с Ираном или другими государствами «Большого Ближнего Востока» (ББВ), но это только ускорит крушение Pax Americana. Ибо Pax Americana строился на двух либеральных принципах. Первый – это капитализм в его либеральном виде: низкие налоги и минимум государственного регулирования в экономике. Второй – либеральная демократия и США как ее проводник в мире. Американская демократия себя дискредитировала после того, как под её флагом началась война в Ираке и так называемые «цветные демократические революции». Либеральный капитализм рухнул в 2008 году. Завершается эра Pax Americana (эра американской гегемонии в финансово-экономической, международно-политической и культурно-информационной областях), и в мире возникает глобальная многополярная система. Международная система принятия решений будет децентрализована. В этих условиях альтернативой миру конфронтации мог бы стать мир согласования интересов основных центров силы во имя эффективного решения насущных глобальных проблем на принципах взаимных компромиссов.

Многополярность потребует более справедливого международного распределения богатства, а также трансформации международных институтов – ООН, МВФ, Всемирного банка (ВБ) и других. Особенно устарели глобальные институты управления мировой экономикой – МВФ, ВБ. В них сегодня главенствуют США и Западная Европа, и слабо представлены интересы стран с быстро развивающимися рынками. Недавно даже МВФ на своей очередной годичной сессии 2011 г. признал, что «Вашингтонский консенсус» окончательно рухнул; даже МВФ призвал создать такую глобальную экономику, в которой станет меньше рисков и неопределенности, финансовый сектор будет регулироваться государством, а доходы и блага будут распределяться по справедливости. Начатый процесс глобализации продолжится, но сама глобализация должна стать иной – не капиталистической, а «справедливой и с человеческим лицом». «Финансовая глобализация усилила неравенство, и это стало одной из тайных пружин кризиса. Поэтому в более долгосрочной перспективе устойчивый рост ассоциируется с более справедливым распределением доходов».

Другой особенностью предстоящей фазы революции мирового рынка явится перемещение центра мирового экономического развития с Запада, где он находился с начала промышленной революции, на Восток – в Азию… Если нынешний финансово-экономический кризис не переломит наметившиеся в последние десятилетия тенденции, то совокупная доля Восточной Азии и Южной Америки в мировом ВВП достигнет уже к 2020 году примерно 60%, из которых 45% будут приходиться на одну только Азию. А экономический рост в регионе неизбежно приведет к усилению его политического веса и самостоятельности. Тем самым будет положен конец отжившей исторической структуре с центром на Западе. Напряжённая конкурентная борьба развернется между Китаем и Индией, между госкапитализмом и традиционной демократией. Именно Китай и Индия – две великие державы с самым многочисленным населением в мире – определят основные направления и темпы будущего мирового экономического развития. Однако всё же главная битва за мировое лидерство развернется между Соединёнными Штатами и Китаем. Исход этой битвы определит социально-экономическую модель постиндустриального мира и преобладающий тип политической системы XXI века.

Итак, период 2014-2020 гг. будет плотно насыщен социальными и военно-политическими конфликтами. Для России наиболее сложным в геополитическом плане станет период 2014-2025 гг. К потрясениям этого приближающегося времени необходимо готовиться уже сейчас.

Необходимо констатировать, что попытки решить задачу модернизации экономики России, пользуясь западными рецептами, привлекая зарубежных консультантов, к желаемым результатам не привели.

Что сегодня может дать России стремление осуществить модернизацию в сотрудничестве с западными странами (прежде всего с Соединёнными Штатами)? В отличие от 30-х годов ХХ века, когда руководство СССР сумело воспользоваться мировым экономическим кризисом и создать не в последнюю очередь с помощью специалистов США современную экономику третьего и четвертого технологических укладов, надежда повторить данный результат в настоящее время не имеет основания. Вся практика взаимодействия с Западом в последние 20 лет показывает устойчивое нежелание внешних инвесторов способствовать развитию в России высокотехнологичных производств. Западу важно сохранить Россию в качестве поставщика топливно-энергетических ресурсов и емкого рынка для собственной промышленной продукции, не давая России превратиться в потенциального конкурента на международном рынке. Потому-то и идут иностранные инвестиции и технологии преимущественно в нефте- и газодобычу, торговлю, пивоваренную и табачную промышленность, сферу услуг. Нет никаких надежд на то, что данную тенденцию удастся преодолеть.

В решении проблемы модернизации российской экономики «заграница» (США) нам помогать не будет, инициатива должна исходить от нас самих.

Вместе с тем пока что государство в России устраняется от мобилизации общества для выполнения необходимых и понятных населению проектов.

Уже много лет российские руководители говорят о необходимости преодоления сырьевой ориентации экономики и перехода на инновационный путь развития, на эти цели выделяются значительные средства. Говорится о необходимости развития технологий шестого технологического уклада. Всё это правильно, но сам способ реализации инновационных программ ущербен. В обществе не создана среда, которая восприняла бы инновации, нет мегапроекта, который бы их востребовал. Поэтому даже если инновации в России будут возникать, то с большой вероятностью они будут утекать за рубеж (аналог бегства капитала), где уже создана среда для их восприятия, освоения, тиражирования и потребления. По существу, создаваемая в России инновационная система (включая проект «Сколково») реально будет работать в режиме «откачки» имеющихся интеллектуальных ресурсов и результатов научной деятельности из России вовне, в развитые страны.

В основе концептуального (системного) кризиса, в котором находится в настоящее время Россия, лежит нежелание нынешней российской элиты отходить от архаичной ультралиберальной идеологической догматики, следование устаревшим, неоправдавшим себя теориям, отказ от независимой финансовой системы, соблюдение принципов «Вашингтонского консенсуса». Мир уходит вперед от неолиберализма к неокейнсианству, а Россия упорно продолжает игнорировать успешный опыт Южной Кореи, Китая, Индии и других стран. В экономике превалирует следование примитивному монетаризму, имеет место несбалансированность структурных пропорций собственности, бюджетных расходов в ВВП. Экономика фактически недофинансируется.

Для того, чтобы создаваемый инновационный механизм работал не на заморского «дядю», а на нас, необходимо начать с создания условий для восприятия инноваций. Инновации нужны России не сами по себе, а как средство достижения ясно сформулированных национальных целей. Для этого требуются мегапроекты, направленные на удовлетворение жизненно важных потребностей населения страны. Для реализации подобных мегапроектов и должны разрабатываться новые технологии. Технологии и инновации должны быть «привязаны» к мегапроектам, тогда они будут восприняты обществом, появится почва для их широкого распространения.

«Мир меняется. Это чувствуется в воздухе. Это чувствуется в воде. Это чувствуется на земле» - звучащая в самом начале «Властелина колец» фраза может служить образной характеристикой протекающих в настоящее время глобальных процессов. Мир меняется, и он изменится независимо от того, какая из сторон противостояния, какой субъект победит. Мир уже никогда не будет прежним. Такова нынешняя ситуация в мире и в России - как самой по себе, так и в качестве части мировой системы.

Западный мир во главе с Соединёнными Штатами уже не в состоянии самостоятельно справиться с выходящими из-под контроля глобальными изменениями, принимающими всё более динамичный характер. Основной вектор этого процесса - "возвращение" к устойчивому состоянию соперничества двух мировых сил как альтернативе той "неопределенности" политических процессов, которая возобладала после развала СССР и резкого ослабления позиций России. Субъектами этого соперничества, по всей видимости, выступят новые альянсы сил Запада и Востока.

Достаточно ясно, что стремление к глобальному доминированию Запада, и в первую очередь лидера Западного мира – Соединённых Штатов, вызвало к жизни противодействие, во главе которого все более утверждается Китай.

Новое противостояние будет иметь существенные отличия от противостояния коалиционных группировок, возглавлявшихся прежде Советским Союзом и Соединёнными Штатами. Линия противостояния будет все более смещаться в политико-экономическую и духовную сферы, приобретая поистине глобальный характер и затрагивая область тонких социальных технологий. И хотя мотивы нового противостояния будут по-прежнему формироваться вокруг обладания ресурсами, глубина противостояния будет всё больше отражать такой фундаментальный факт, как достижение предела антропогенного воздействия на среду обитания.

Грядущий кризис можно определить как кризис всей мировой цивилизации, что принципиально по-новому ставит вопрос о путях выживания и развития человечества в целом.

Процессы глобализации объективно ведут дело к созданию «единого организма», и вопрос лишь в том, как будет происходить этот переход. Путей формирования Мир-организма может быть два.

Первый путь: центр существующей Мир-системы (США и их союзники) выстраивает глобализацию «под себя», руководствуясь принципами максимизации прибыли (естественно, своей) и «экономической эффективности». При этом доминирующее положение Запада сохраняется, страны периферии подстраиваются под его потребности, обслуживают его интересы. Оппозиция «Центр-Периферия» становится ещё более резкой, отношения между странами – глубоко неравноправными.

Второй путь: «общественный договор» стран мира (глобальный консенсус) по поводу путей развития на основе общих интересов, согласованных целей и принципов взаимодействия с учетом мирового разделения труда.

Пока трудно сказать, по какому пути пойдёт развитие. Вместе с тем уже сейчас ясно, что надвигающийся глобальный кризис оставляет Западу все меньше возможностей для мирного (без опоры на военную силу) движения по первому из указанных путей.

Сегодня заметно, как западная мысль ищет пути выхода из положения «геополитического цугцванга», в которое завела Запад партия на «Великой шахматной доске», разыгрываемая Соединёнными Штатами и их союзниками.

И здесь в первых рядах «гроссмейстеров» с планом переустройства Мир-системы опять выступает З.Бжезинский. При этом главной ареной нового противостояния всё в больше рассматривается постсоветское пространство и его центральное, системообразующее звено – Россия, ее территория, ресурсы и народонаселение.

Основные положения своего плана, самым непосредственным образом затрагивающего Россию, З.Бжезинский изложил в выступлениях на международном политическом форуме в Ярославле (доклад «Глобальные геополитические вызовы»), а также 14 октября 2011 г. в Нормандии во время получения премии Алексиса Токвиля. Эти выступления З.Бжезинского так же, как и его выступление в начале 90-х годов в Москве, в МГИМО, могут рассматриваться как предвестие новой политики США в отношении России взамен «перезагрузки», в значительной мере исчерпавшей свой потенциал.

Как же видится З.Бжезинскому образ «желаемого будущего» России?

Во-первых, это «Россия без Путина», присутствие которого, по мнению Бжезинского, может затруднить реализацию сценария будущего.

Во-вторых, это Россия, превращённая в конфедерацию. «Россия, - заявляет Бжезинский, - не сможет развиваться из-за исключительной централизации - все решения принимаются в Москве. В результате этого остальные части страны развиваются медленно. Я говорил о том, что, если бы в России сложилось содружество российских же республик с центрами на Дальнем Востоке, в Сибири и Москве, все регионы оказались бы в куда более выгодных позициях и смогли активно сотрудничать со своими соседями. Например, Дальний Восток в новой децентрализованной России смог бы наладить более серьёзные связи с богатыми Китаем и Японией. Западная Россия могла бы скооперироваться со Скандинавскими странами. Если бы США были централизованной страной, как Россия, у нас никогда бы не было Калифорнии и Нью-Йорка. Столичная бюрократическая элита любит паразитировать на провинциальных регионах».

В-третьих, консервируется положение России как страны полупериферии, с «сервисной» экономикой, обеспечивающей Запад сырьем и энергоносителями. Россия рассматривается в качестве донора для более успешных стран. Сегодня уже ясно, говорит Бжезинский, что судьба России ныне заключается не в том, чтобы контролировать «половину мира». Россия сегодня решает задачу выживания в условиях внутренней стагнации и депопуляции на фоне поднимающегося Востока и пусть сбитого с толку, но богатого Запада. С этой точки зрения политика подталкивания Украины к тесным связям с ЕС является прологом вовлечения России в западные структуры. «Это не может случиться при президенте Путине, но внутренние предпосылки для демократической эволюции в России растут…» По З.Бжезинскому, ратующему за укрепление атлантического сообщества как глобальной силы, Западу потребуется включить в себя Россию с обязательным её геополитическим «переформатированием». России предлагается стать частью нового атлантического сообщества ценой окончательного отказа от самостоятельной геополитической роли и от предшествующего исторического развития, сформировавшего русский народ и российскую государственность.

Было бы неразумно игнорировать эти постулаты одного из главных американских идеологов разрушения СССР / России, особенно учитывая, что он был советником Барака Обамы в период борьбы последнего за Белый Дом и что к его мнению продолжает прислушиваться американский правящий класс. В России не должны забывать изречение Бжезинского о том, что в XXI веке Америка будет развиваться против России, за счет России и на обломках России! Это тем более актуально, что в самой России есть политические силы, для которых такое видение её желаемого будущего вполне приемлемо. Вместе с тем обнародование В.Путиным проекта «Евразийский союз» показывает, что в российских политических кругах присутствует и принципиально иное видение ее желаемого будущего. Судя по оценкам в западной прессе, «Евразийский проект» застал Запад врасплох. Сейчас, после первых, крайне отрицательных суждений, западная элита формирует ответ на данную инициативу, и выступление З.Бжезинского во время получения премии Алексиса Токвиля является одним из концептуальных откликов на проект В.Путина.

Можно по-разному относиться к масштабу личности З.Бжезинского и к значимости высказываемых им идей. Одно не вызывает сомнения. Он, несомненно, принадлежит к тем политическим кругам, которые не просто формулируют геостратегические концепты, но и непосредственно превращают их в политические тенденции. Бжезинский не просто информирует о происходящих изменениях на геополитической «шахматной доске», но и участвует в разработке стратегии игры.

Складывается впечатление, что заметная «пробуксовка» объявленной Обамой «перезагрузки» в отношениях с Россией далеко не случайна. «У Европы нет политической воли, у России она есть, но нет экономических и финансовых возможностей, - констатирует Бжезинский. - Китайцы не хотят прославиться слишком быстро. Они осторожны и терпеливы. И ситуация такова, что в ближайшие 10-25 лет США останутся ключевым игроком глобальной стабильности или будут принципиальной проблемой во всеобщем хаосе». То есть, по Бжезинскому, действует всё тот же «товарищ волк», пусть прикрывающийся «овечьей шкурой» («перезагрузкой»), а с ним, как известно из басни Крылова, можно конструктивно договариваться только на псарне.

Впрочем, пытаться договариваться с Америкой, конечно же, надо. Но – помня слова из интервью Владимира Максимова, писателя-эмигранта, главного редактора журнала «Континент», произнесённые им в 1995 году: «Если сказать однажды твёрдо и решительно "цыц", - прислушаются на Западе к голосу России. Они здесь быстро становятся очень послушными и вежливыми, начинают разговаривать по-человечески. Но если вы уступили, не ждите от этих цивилизованных людей пощады. С теми, кто им уступает, они не знают ни стыда, ни совести, ни чести, и пока вас не додавят, не успокоятся».

В условиях происходящих в мире изменений повышению (или хотя бы сохранению) статусного положения России могло бы способствовать выдвижение ее руководством нового миропроекта, привлекательного, в частности, для стран периферии или полупериферии Мир-системы. В противном случае Россия после существенного снижения её ядерного потенциала не будет уже никому интересна. В основу указанного миропроекта могли бы быть положены два базовых понятия - справедливость и гармония. Вместе с тем пока в России не проделана большая «домашняя работа», попытки опоры на эти понятия в качестве базовых для мирового развития могут не достичь своей цели. Кроме того, в условиях существующих угроз способность России оперировать данными понятиями весьма ограничена.

Для выработки рационального ответа России на всевозможные действия США в мире необходимо сознавать, что для Америки Россия – объект, а не партнёр, и нет оснований считать, что в ближайшее время здесь что-либо изменится. При этом обычно США ведут себя в международных делах как «слон в посудной лавке», действуя по принципу «могу всё, что хочу, хочу всё что могу». В связи с этим в отношениях с Америкой перед Россией возникают две основные задачи:

1. Задача всемерного укрепления субъектности государства.

2. Задача «остановить слона» (стратегическое сдерживание США).

Для решения первой задачи должен появиться «спектр инструментов», включающий в себя совокупность средств направленного воздействия на участников межгосударственных конфликтов (потенциал стратегического и регионального сдерживания). Поэтому России показано не снижение, а усиление потенциала ядерного сдерживания. Не демобилизация, а мобилизация сил, составляющих оборонный потенциал страны, может обеспечить невовлечение России в будущий мировой военный конфликт…

Для решения второй задачи также нужна сила, которой России в настоящее время недостает. Отсюда - необходимость участия нашей страны в международной кооперации для решения задачи стратегического сдерживания США, для чего потребуется сборка новых центров силы. Надо создать третий «полюс Мир-Системы», что только и позволит добиться более устойчивого мира. Вместе с тем сегодня в России смотрят преимущественно на запад. А пора бы вспомнить, что орёл на российском гербе смотрит также и на восток! Целенаправленное формирование «восточного вектора» развития страны давно назрело. Прорубив в XVIII веке «окно в Европу», Россия подошла к черте, когда необходимо «рубить окно на Восток». В обозримой перспективе только вместе с Азией и миром ислама можно «остановить слона». И здесь, кстати, надежды на то, чтобы «дружить с Китаем против США», совершенно безосновательны. В современных реалиях третий полюс Мир-системы может быть создан только на основе союза с Индией и Ираном как странами, более близкими России по культурно-историческому типу и жизнепониманию народа. Идеи о смене вектора внешнеполитических устремлений России с дальневосточного на индийско-иранское направление высказывались еще П.Б.Струве.

А по поводу оценки сохранения во внешней политике России «перезагрузочного» мышления сошлёмся на мнение капитан-лейтенанта П.Н.Головина, который после обследования по поручению морского ведомства положения дел в Русской Америке в своем отчёте от 20 октября 1861 года писал: «...что же касается до упрочения дружественных отношений России с Соединенными Штатами, то можно сказать положительно, что сочувствие к нам американцев будет проявляться до тех пор, пока оно их ни к чему не обязывает или пока это для них выгодно; жертвовать же своими интересами для простых убеждений американцы никогда не будут».