На встрече Владимира Путина с руководством Совета Федерации и Государственной Думы подведены итоги деятельности парламентариев в 2019 году, обозначены приоритеты развития и совершенствования законодательства на следующий год.

В.Путин: Уважаемая Валентина Ивановна! Уважаемый Вячеслав Викторович! Коллеги!

Мы с вами традиционно собираемся в конце года, для того чтобы посмотреть, что сделано за год уходящий, прикинуть наши приоритеты на предстоящий период.

Но прежде всего хотел бы всех вас, всех членов палат – и нижней палаты, и верхней палаты – и всех ваших коллег в регионах поблагодарить за конструктивную, содержательную работу за уходящий 2019 год.

Принятые за этот год законы, правовые акты касались, по сути, всех ключевых отраслей жизни нашей страны. Это социальная, демографическая ситуация, политика, экономика, вопросы безопасности, защита суверенитета страны.

Конструктивно была проведена работа над законом о федеральном бюджете, что очень важно. Обеспечено дальнейшее финансирование нацпроектов. Предусмотрены ресурсы для запуска программ модернизации первичного звена здравоохранения. Эта работа была важной, она возникла достаточно, в общем и целом, неожиданно для парламентариев. Нужно было практически с нуля еще все эти документы просмотреть, проанализировать и оперативно, на ясном глазу, что называется, но со знанием дела принять соответствующие, очень важные для нас решения. Думаю, что необходимо здесь активно использовать и возможности совета законодателей. Нужно внимательно использовать так называемую обратную связь, имею в виду контроль за тем, как будут реализовываться принятые нами решения.

Среди приоритетов законотворческой повестки на будущий год отмечу улучшение бизнес-климата, создание действенных инструментов для привлечения и защиты инвестиций, которые облегчают создание новых рабочих мест для наших граждан.

Предстоит и серьёзный пересмотр, актуализация правил и процедур контрольно-надзорной деятельности по модели – мы с вами много раз уже об этом говорили – так называемой «регуляторной гильотины».

Причём по всем ключевым законопроектам, значимым для жизни граждан, для развития общества, бизнеса, наших регионов необходимо открытое, широкое и живое обсуждение. Нужно учесть все мнения, все нюансы, гарантировать системность, единство правового регулирования и, конечно, последовательность в достижении национальных целей развития. А они прежде всего связаны с благополучием человека, с благополучием российских семей.

Такие задачи должны объединять все конструктивные, ответственные политические силы вне зависимости от идеологических или текущих разногласий. Разногласия всегда есть, всегда будут, но интересы России, интересы нашего народа должны быть всегда выше текущей политической конъюнктуры.

От каждого из вас, парламентариев, люди ждут честного, эффективного представительства их интересов, принятия продуманных, справедливых законов, нацеленных на позитивные, ощутимые изменения в жизни каждого человека.

По таким конкретным результатам граждане оценивают и парламент, и деятельность Правительства, да и всей власти в целом, её способность и слышать, слушать людей, принимать необходимые решения.

Уважаемые коллеги! Наступает год 75-летия Победы в Великой Отечественной войне. Нужно подумать, как дополнительно поддержать ветеранов. И прошу вас, конечно, лично этим заниматься. Вы знаете, эффективность многократно повышается, если каждый депутат, каждый руководитель на местном уровне, на региональном, на федеральном занимается той или другой проблемой лично. И нужно, конечно, подумать над дополнительной поддержкой ветеранов.

В международном парламентском диалоге – решительно и твёрдо защищать правду о войне, правду о победах, о тяжелейших потерях и испытаниях нашего народа, о жертвах, которые наш народ положил на алтарь победы над нацизмом.

Знаю, что парламент России всегда выступает жёстко, бескомпромиссно, когда дело касается священной для нас исторической памяти, и хочу вас всех за это поблагодарить.

И прежде чем передать слово Валентине Ивановне, а потом и Вячеславу Викторовичу, хочу поздравить вас с наступающим Новым годом. Благодарю вас.

В.Матвиенко: Уважаемый Владимир Владимирович!

В первую очередь, конечно, хочу Вас поблагодарить при всей Вашей колоссальной занятости за неизменное внимание к Федеральному Собранию, к Совету законодателей, деятельности региональных парламентов.

Вчера мы провели последнее пленарное заседание Совета Федерации, завершили осеннюю сессию. Все намеченные планы нами выполнены. Главные наши усилия были направлены на реализацию майских указов, Вашего послания Федеральному Собранию.

Есть удовлетворение от того, что в эту сессию мы приняли много важных социальных законов по Вашей инициативе, по поддержке семей с детьми, по повышению детских пособий, по увеличению продолжительности детских пособий и выплаты детских пособий, по поддержке ипотеки для многодетных детей и многие другие.

На недавней пресс-конференции и сегодня Вы подвели основные итоги года, они убедительные. Сегодня Россия, это факт, на фоне тех турбулентных процессов, которые происходят в мире, является одним из немногих островков стабильности. Мы видим, что сейчас происходит в мире. Любой континент возьми: что происходит во Франции, что происходит в Великобритании с Брекзитом, что в Европе в целом с мигрантами, Гонконг, Латинская Америка, посмотрите, Чили, Венесуэла, Боливия, тяжелый внутриполитический кризис в Соединенных Штатах Америки, и становится все более очевидным, что и дальше нам надо укреплять нашу собственную экономику, обороноспособность, единство и солидарность общества.

Мы вернулись только что с заседания итоговой Коллегии Минобороны. Я лично до сих пор нахожусь под впечатлением того, как много было сделано под Вашим руководством как Верховного Главнокомандующего в армии по современному перевооружению, по укреплению обороноспособности. Правда, настолько был убедительный доклад, на самом деле есть чем гордиться.

Уважаемый Владимир Владимирович! Совет Федерации как палата регионов в постоянном режиме тесно взаимодействует с субъектами Федерации, это одна из наших основных миссий. Хочу отметить, что экономическое, финансовое положение субъектов Российской Федерации постепенно улучшается, но по-прежнему сохраняется большой разрыв в уровне развития регионов, а соответственно и в уровне благосостояния граждан.

Правительство не так давно утвердило Стратегию пространственного развития России, которая была разработана Министерством экономического развития. В ней сделан упор на 20 конгломераций. Не место и не время сейчас обсуждать – правильно или не правильно, это по-прежнему дискуссионный вопрос. Ну, допустим. На этом остановились.

Мы считаем, что нужно продолжить, безусловно, эту работу, разработать стратегию экономического развития по каждому региону, с учетом потенциала определить главную специализацию субъекта Федерации, связать регионы между собой в межрегиональном сотрудничестве, связать их, в том числе, и инфраструктурно.

Мы приветствуем решение Правительства, когда члены Правительства, министры, вице-премьеры были закреплены как кураторы за десятью наиболее сложными субъектами Российской Федерации, наиболее дотационными субъектами. Мы ожидаем, что они покажут класс, мастер-класс, как управлять можно регионами со сложным социально-экономическим положением. Это в принципе хорошо, но у нас и много других регионов, которые требуют к себе особого внимания, и хотелось бы, чтобы Министерство экономического развития этим более предметно занималось.

Национальные проекты. Процесс, как говорится, пошел. Может быть, мы чуть задержались на старте, но, мне кажется, это недраматично, потому что проекты крупномасштабные, финансовоемкие. Надо было все подготовить, согласовать, организовать. Мы в Совете Федерации очень внимательно следим, ведем мониторинг, как национальные проекты реализуются в регионах.

Что беспокоит? На мой взгляд, три главные проблемы, которые надо выделить. Первая. То, что не соблюдается предельный уровень финансирования, утвержденный самим же Правительством. Предполагалось, что 97 процентов национальных проектов будут финансироваться из федерального бюджета и только три – из субъектов. На практике жизнь показала, что так не получается. Для того чтобы построить школу, построить больницу и так далее, нужно построить инфраструктуру, подвести дороги и многое другое, что надо сделать. И это, конечно, требует серьезных дополнительных средств от субъектов. В ряде регионов это доходит до 30–40 процентов. Мы бы просили Вас дать поручение, чтобы все-таки еще раз Министерство финансов внимательно посмотрело и включило эти расходы как часть национальных проектов.

Далее – это межведомственная несогласованность. Многие национальные проекты сквозные, и подчас, если это национальный проект «Образование» или «Здравоохранение», они не только зависят от Министерства образования и здравоохранения. Просто один пример, который недавно звучал на Совете при Президенте по реализации национального проекта «Десятилетие детства». Директор школы говорит: «Построить школу – это полбеды, это легко, а вот сдать ее подчас требуется больше времени, чем на строительство. Прямо конкретный пример: приходят пожарные, требуют, чтобы на окнах на первом этаже решетки были сняты, а приходят правоохранительные органы и требуют, чтобы мы поставили в целях безопасности решетки на окнах первых этажей школ. Мы же не можем поставить для правоохранителей, перед пожарными снимать и наоборот». Этот вопрос, может быть, покажется кому-то мелким, но Вы уже это отмечали, что таких надуманных, придуманных барьеров, несогласованных… Казалось бы, что проще, сесть правоохранительным органам с МЧС, пожарными службами и договориться, как правильно надо, и не задерживать реализацию проекта.

И, конечно же, очень тревожит кадровое обеспечение. Мы простроим новые современные социальные проекты с современным оборудованием, но если не будет кадров, конечно, эффекта от таких вложений не будет, а главное, не почувствуют люди.

Что субъекты Федерации также называют в числе того, что их беспокоит? Это медленные темпы структурной и технологической модернизации экономики. Экономика, понятно, – это главное для всего. И нет четкой осмысленной политики, какие отрасли мы считаем приоритетными в промышленности, какие отрасли государство будет поддерживать финансово, налогово, имея в виду как минимум долгосрочные перспективы, где так называемые точки роста новой экономики, где прорывные образцы высокотехнологичной продукции с высоким экспортным потенциалом. И здесь хотелось бы, чтобы соответствующие министерства и ведомства более предметно работали.

Вы поставили задачу конверсии о том, чтобы к 2024 году на предприятиях оборонно-промышленного комплекса, как минимум, 50 процентов производилось гражданской продукции. Задача очень правильная, с учетом того, что на ОПК сегодня современнейшее технологическое оборудование, технологии, опыт, квалифицированные кадры. И с учетом уменьшения оборонного заказа, конечно, все это надо сохранить и поставить на службу Отечеству.

Комитет по обороне, Комитет по экономике разбирались с этим вопросом. Складывается впечатление, что никто за это не отвечает, что процесс как бы идет сам по себе. По отчетам научились красивые слайды все делать: 21 процент сегодня конверсии в оборонно-промышленном комплексе. Не знаю, можно ли верить этой цифре, но главное – структура. Что там производится, используется ли по-настоящему этот высочайший технологический уровень наших предприятий ОПК для производства высокотехнологичной гражданской продукции? Это важно не только в целом для экономики, но для большинства регионов, где размещены предприятия оборонно-промышленного комплекса, потому что это рабочие места, это высокие зарплаты, это сохранение компетенций, технологий и так далее.

Поэтому сейчас на предприятиях ОПК, по оценкам, работает около 2 миллионов работников, и это, конечно, надо сохранить. Хотелось бы, чтобы было понятно, кто за это отвечает, кто отвечает за результаты, сколько средств выделяется на НИОКРы. Показатель высокотехнологичной продукции – сколько средств выделяется на НИОКРы. Если они не выделяются, то тогда точно будут кастрюли и сковородки. Конечно же, нельзя нам такой шанс упустить.

Еще одна тема. Владимир Владимирович, были проведены «крабовые» аукционы – аукционы по продаже квот на вылов краба. На мой взгляд, своевременно правильная мера, и она была еще с четкими, внятными условиями. Те компании, которые выиграли квоты, должны построить 35 судов-краболовов, и до мая следующего года они уже должны заключить договора на строительство этих судов на отечественных верфях. Кроме того, еще по инвестиционным квотам надо построить 43 рыболовецких судна. Это хороший производственный заказ. Казалось бы, наши судостроители должны гоняться сейчас за этими компаниями и предлагать им условия построить на своих верфях эти суда.

Наша рабочая группа, которая создана в этой связи, объехала шесть судостроительных заводов, посмотрели. Не буду их называть, но проектов нет, технологически не все готовы, и, честно говоря, как бы глаза не сильно горят получить такой выгодный [заказ], а это ведь развитие нашего отечественного, гражданского судостроения. Если не будут приняты меры, то мне кажется, что компании, вынуждены выполнить условия, иначе у них квоты отберут, либо размещать заказы на импортных судоверфях, либо завозить импортные комплектующие, то есть практически готовые суда. Тоже хотелось бы, чтобы кому-то это было поручено предметно позаниматься, организовать эту работу.

Уважаемый Владимир Владимирович!

Следующий год у нас Год памяти и славы. Вы очень много внимания справедливо уделяете подготовке к 75-летию. Действительно, на международных площадках мы очень жестко отстаиваем позиции недопустимости переписывания истории, искажения истории. Федеральное Собрание выступило с инициативой на пленарном заседании Ассамблеи Межпарламентского союза признать победу над нацизмом всемирным наследием человечества, а также создать единый реестр памятников, мемориалов борцам с нацизмом во всех странах и присвоить ему статус единого всемирного мемориала Второй мировой войны, чтобы остановить те случаи вандализма, борьбы с памятью солдат, погибших за освобождение Европы.

Но я думаю, что нам надо сделать и большую домашнюю работу. Вы тоже обратили на это внимание. Мы договорились с моими коллегами, что каждый сенатор в своем регионе обязательно встретится вместе с органами власти с каждым ветераном и послушает, что ему нужно, в чем он нуждается: улучшение ли жилищных условий необходимо либо лечение, санаторий, может быть, транспорт, отдых и так далее, и чтобы для каждого ветерана было сделано то, что он просит, чтобы они почувствовали все наше внимание и заботу.

Кроме того, я хочу сказать, что в рамках Межпарламентской Ассамблеи СНГ мы договорились с коллегами, председателями парламентов стран СНГ о совместном плане мероприятий, о совместных акциях на пространстве бывшего Советского Союза, об объединении наших усилий в праздновании этой священной для всех нас даты.

Уважаемый Владимир Владимирович, мы 15 января ждем Ваше послание, хотя мы уже составили планы приоритетных законотворческих законодательных инициатив нашей работы, но, безусловно, после Послания мы внесем в наши планы коррективы. Как всегда, главным для нас будет реализация тех задач, которые будут поставлены в главном политическом документе страны (я считаю) – Послании Президента Федеральному Собранию.

И хочу Вас также сердечно поздравить с наступающим Новым годом. Вам сил, терпения, Владимир Владимирович, здоровья главное! Вы очень достойно несете ношу, миссию. Хочется, чтобы все у Вас в жизни было замечательно. Поздравляем Вас с наступающим Новым годом!

В.Путин: Спасибо.

Я сразу некоторые вещи прокомментирую. А потом Вячеслав Викторович. Очень коротко.

По поводу пространственного развития тех решений, которые принимались, и были приняты. Первоначально Правительство предлагало вообще все средства пространственного развития сосредоточить исключительно в крупных городах. И обоснование этому тоже есть, потому что все международные эксперты сегодня сходятся во мнении, что основной толчок развития (причем не в каких-то отдельных странах, а в мире в целом) будут давать именно крупные города. Там сосредоточение высшей школы, науки, наиболее высококвалифицированных кадров.

И с учетом того, что производства становятся более высокотехнологичными, считается (это как бы уже практически общее мнение), что основными центрами развития будут как раз крупные города. Все-таки пришли к выводу о том, что при наших особенностях, а одной из наших особенностей является огромная территория и относительно этой территории среднее количество населения, скажем аккуратно, все-таки если мы не будем заниматься связями между регионами, связью между различными территориями России, то мы можем получить очень печальный результат. Именно поэтому речь идет об этих 20 агломерациях, между которыми как раз и предусмотрено развитие линий коммуникации и связи. Мы так и собираемся делать. Просто искали так золотую середину между тем, что считается наиболее целесообразным, исходя из последних разработок, и тем, что представляет из себя специфику нашей страны.

Дальше несколько слов по поводу межведомственности национальных проектов и, конечно, межведомственности, и межрегиональности. Вообще значительная часть усилий (я много раз об этом говорил) должна быть сосредоточена в регионах. Разумеется, когда мы говорим даже о первичном звене или даже в рамках национального проекта «Здравоохранение», нужно, конечно, определиться, Правительство должно здесь помочь регионам определить, где что воссоздавать, где что строить, имея в виду межведомственный характер некоторых учреждений. Нецелесообразно, допустим, такое крупное медицинское учреждение делать, может, в каждом городе, в каждом субъекте. Более эффективно они будут работать, если будут работать в межведомственном режиме.

По поводу того, какие отрасли и как поддерживать. Разумеется, хочется поддержать все, но, в общем и целом, решение вопроса о том, какие отрасли и как поддерживать – это вопрос очень коварный, потому что, ну, что может быть важнее угля либо стали, металлургической промышленности? Вот мы начнем, допустим, поддерживать металлургическую промышленность, она у нас сразу становится переразмеренной, также как алюминиевая, допустим. А конъюнктура упала – все, приехали. И рабочие места под угрозой, и рынки под угрозой, и так далее. И это постоянно происходит на мировом рынке. И у нас в стране, и на мировом рынке.

Поэтому поддерживать нужно аккуратненько всех, кто развивается успешно, успешных надо поддерживать прежде всего, но в первую очередь надо поддерживать такие вещи, которые называются «сквозными». «Сквозные» технологии надо поддерживать и развивать их в целом. Тот же самый искусственный интеллект, цифровую технологию, биологию, генетику и медицину в широком смысле этого слова. Такие вещи. Мы и будем это делать. Это как раз все изложено в национальных проектах.

Разные подходы и оценки есть к этим нацпроектам. Я знаю. Но спорить бесконечно было невозможно, надо было когда-то принять решение, сформулировать задачи и начинать двигаться по их реализации.

Я хочу еще раз вам выразить слова благодарности за то, что вы это все поддержали.

Теперь кадры. Чрезвычайно важная вещь. Сейчас не буду вдаваться в детали. Но вы же видите, начиная с рабочих профессий, и WorldSkills поддерживаем, активно развиваем, и всякие другие направления. Но, безусловно, Валентина Ивановна права, на правительственном уровне нам нужно на этом больше сосредоточить внимание, имея в виду, что лицеи и профессиональная подготовка, они все где-то в регионах, а то и на уровне муниципалитетов, этого недостаточно. Нужны какие-то организаторские структуры и на уровне федеральном.

По поводу ОПК и конверсии, никто не отвечает. Это не так. Конечно, отвечает Министерство промышленности и соответствующий вице-премьер, который этим занимается. То, что делается недостаточно, это правда. Пока еще оборонный заказа большой, у нас ведь, как обычно, пока гром не грянет, мужик не перекрестится, 100 раз уже сказал, совещания проводим регулярно, какие-то подвижки есть, недостаточно это, полностью согласен. Трудно им от этого патернализма отделаться, сидят на оборонзаказе – и все, а нужно об этом, конечно, думать.

По поводу внутренней поддержки и так далее, это, конечно, нужно делать, вопрос знаете в чем? Они готовы, рынок нужно свой собственный расчистить, рынок нужно расчищать. Условно говоря, производят современную медицинскую технику, продать сложно внутри страны, висят на зарубежных заказах и привыкли к этому, не хочется менять тех, кто закупает. Здесь есть и проблемы, связанные с ВТО, потому что мы должны действовать в рамках принятых на себя обязательств, но по госзакупкам здесь преимущество для наших производителей и так далее. Нужно продвигать это более активно, я согласен.

По поводу крабов, кораблей, аукционов. Вообще в этой сфере есть так называемые контракты «под киль». Нельзя сказать, что их нет, но маловато. Наши предприятия тоже, корабелы сидят сейчас на гособоронзаказе и не очень чувствительно пока к этому относятся, здесь Вы правы. Надо их соответствующим образом подталкивать. А в целом, конечно, согласен, правильно.

Спасибо большое.

Вячеслав Викторович, пожалуйста.

В.Володин: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги!

Государственная Дума завершила работу в этом году. Принято 530 законов, но количественный показатель не основной критерий, потому что для нас главное, конечно, качество принимаемых решений. И в этой связи хочу отметить, это, возможно, впервые по итогам практически трех лет работы, у нас состоялся достаточно эффективный диалог при принятии ключевого закона осенней сессии, закона о бюджете, тем более законопроект принимается, как правило, с сопутствующими законопроектами. Более десяти законопроектов в пакете рассматриваемом. Мы с Правительством стали больше разговаривать, и этот разговор стал более эффективным, и, что самое главное, удалось выйти на конкретные результаты, которые позволят, считаем, на будущий год решить многие проблемы.

Во-первых, при принятии бюджета вышли на те решения, которые ранее Вам, Владимир Владимирович, докладывали в ходе Совета законодателей, и Вы поддержали эти предложения, мы их реализовали при рассмотрении бюджета. Речь идет об эффективном использовании бюджетного рубля. У нас сложилась практика, ее можно назвать порочной, когда средства в регионы приходили в июне, июле, иногда даже в октябре, а потом проводились конкурсные процедуры, из-за чего либо эффективность снижалась и качество было никакое, или, понятно, что возбуждались уголовные дела, зачастую деньги возвращались обратно, и кто как выкрутится, у кого получится, у кого нет, – все это, безусловно, снижало эффективность решения задач, поставленных Президентом.

После разговора, который состоялся с Правительством, были внесены необходимые нормы и в сам закон. Отдать должное, Председатель Правительства провел несколько раз совещание по этому вопросу, и сейчас у нас есть уверенность, что средства должны быть в регионах до 1 января, тем более мы из 217 межбюджетных трансфертов 203 распределили, фактически 94 процента. Для сравнения в 2017 году распределялось порядка 64 процентов.

Следующий вопрос – это вопрос, связанный с сокращением разницы между самими бюджетно обеспеченными и менее обеспеченными регионами. Мы также предложили решение, которое было поддержано, и выработали вместе с Правительством предложения, позволяющие сократить разрыв. Сегодня он составляет семь раз между самыми бюджетно обеспеченными и менее бюджетно обеспеченными регионами. Выделили 10 наиболее проблемных регионов. Эти регионы смогут софинансировать национальные проекты и госпрограммы, всего выделяя на эти цели из своих бюджетов, а они, как правило, дотационные, 1 процент. У нас этот процент варьируется, раньше минимальный процент составлял где-то 11 процентов, сегодня для них 1 процент.

И еще решение, которое, я считаю, явилось таким итогом работы Государственной Думы, Бюджетного комитета, Комитета по бюджету и налогам, депутатов вместе с Правительством. Мы вышли на предложение, позволяющее выработать механизм реализации в регионах более эффективно инвестиционных проектов. Как правило, регионы, особенно реципиенты, не имеют такой возможности, и поэтому получается, что бизнес инвестирует в регионы-доноры, и, соответственно, два раза регион страдает. С одной стороны, бюджет – низкая бюджетная обеспеченность (мало средств имеет), с другой стороны, и бизнес не очень хорошо идет, потому что нет поддержки.

Предложенные решения стали нормой закона о бюджете на следующий год, и мы надеемся, что средства, которые регионы сейчас будут иметь в своем распоряжении для того, чтобы реализовывать проекты в рамках государственно-частного партнерства, привлекут бизнес в те территории, которые раньше они обходили стороной.

Этот год для нас был годом, в том числе, принятия закона, который на протяжении фактически всего 2019 года нас не мог оставить равнодушными, потому что это была инициатива депутатов, мы над ней работали. Но слишком сложный был путь. В итоге законопроект в конце уже текущего года (практически в последний день мы рассмотрели его в третьем чтении) был принят. Речь идет фактически о создании новой отрасли – виноградарстве и виноделии. Закон для нашей страны ключевой, потому что, с одной стороны, у нас 60 процентов импорта поступает в Россию, и мы потребляем вино зарубежное. С другой стороны, у нас нет стимулов развивать виноградарство. И все это влияло на то, что мы не занимаем те позиции, которые могли бы.

Сейчас законопроект, который фактически был предложен товаропроизводителям, представителям делового сообщества именно в сфере виноградарства, виноделия, мы обсудили с экспертами и вышли на его принятие, позволит возродить виноградарство и виноделие – то, что мы практически утратили после борьбы за трезвый образ жизни (1985 год). До этого, в общем-то, неплохо эта отрасль развивалась, а сейчас без такой государственной поддержки, без решения вопросов стимулирования развития этой отрасли непросто будет двигаться в этом направлении.

Но, уважаемый Владимир Владимирович, есть и проблемы, о которых хотелось бы сказать. Закон становится законом зачастую после того, когда вступают в силу подзаконные акты. На сегодняшний день, приведу пример, в стадии подготовки правовых актов у нас по 30 федеральным законам находится 61 нормативный правовой акт по законам, принятым Государственной Думой предыдущего созыва, до 2016 года. Законы приняты, но, начиная с 2014, 2015 годов по этим законам идет работа по подготовке нормативной базы. Это очень длительный процесс. Безусловно, это все задерживает реализацию законов, и было бы правильно все-таки, чтобы либо нормативная база готовилась как можно быстрее после того, как закон принят, чтобы он вступал в силу, или мы должны исходить из того, что законы должны быть прямого действия. К этому необходимо стремиться.

По законам, принятым в октябре 2016 года по 2018 год включительно, в стадии подготовки 411 нормативно-правовых актов по 142 законам. Это уже ситуация текущего дня. Это законопроекты, которые приняты Государственной Думой VII созыва. Поэтому наша задача – в будущем году сделать все, чтобы решить эту проблему. С одной стороны, мы считаем правильным, чтобы ко второму чтению были представлены проекты подзаконных актов. С другой стороны, все-таки законодатель должен принимать законы прямого действия, об этом Вы не раз говорили.

Мы считаем, что ситуацию необходимо исправлять. Да, будет тяжелее работать, где-то законопроект будет рассматриваться дольше, но мы будем выходить на прямые нормы, как это, допустим, было сделано практически по большей части положений того же закона о виноградарстве и виноделии. При этом мы законопроект сняли с рассмотрения практически по итогам второго чтения, потом к нему вернулись. И здесь, наверное, пускай будут такие примеры, чем годами законопроекты будут ждать подзаконных актов.

Уважаемый Владимир Владимирович! Если можно, еще ряд тем. Тема годичной давности. Во время пресс-конференции Вы подчеркнули, что при неизменности основополагающих норм и принципов Конституция – это живой инструмент (Ваши слова), он должен соответствовать уровню развития общества и поэтому отдельное и при этом аккуратное изменение возможно. Страна развивается, многие вопросы в конституционной сфере действительно становятся актуальными, и как бы мы ни откладывали этот разговор, время берет свое. Это касается не только баланса ветвей власти, этот вопрос мы обсуждали с фракциями в Государственной Думе, но и местного самоуправления, Вы об этом говорили ранее.

Сегодня нет связи между уровнями публичной власти. Это сказывается на самых важных и чувствительных для людей сферах образования, здравоохранения. И для того чтобы найти ответственного за благоустройство и состояние жилищно-коммунального хозяйства, нужно очень постараться, кивают друг на друга. Проблема существует. Мы говорили об этом и анализировали с экспертами, с фракциями, которые представлены в Государственной Думе. По большинству из них высказались, все фракции. Поэтому если есть возможность, нам было бы правильно этот разговор продолжить и выйти на какие-то предложения, потому что ощущение у всех есть, что нам необходимо совершенствовать те направления, которые пускай точечно, но однозначно принесут пользу нашим гражданам и сделают сильнее государство и институты.

Уважаемый Владимир Владимирович, год завершается и хочется вспомнить еще об одной дате, которая остается в уходящем году – пять лет воссоединения Крыма и Севастополя с Россией. За это короткое время сделано очень многое, вчера Вы открыли железнодорожное сообщение с Крымским полуостровом, а до этого – автомобильное. В уходящем году Крым посетили более 7 миллионов человек. Большие изменения происходят в Крыму и Севастополе в социальной сфере, образовании, здравоохранении. Вопросы у Вас на постоянном контроле. Большое Вам спасибо за это.

Сегодня некогда разъединенный народ. Живет вместе – это самое главное. Думаю, что мы все понимаем сложности, преодолеем их вместе, но это не повод, чтобы о них говорить, потому что, скорее всего, когда начинают зарубежные партнеры говорить о Крыме, это не причина, а повод. Поэтому он всегда бы был найден. Мы считаем, что наш Президент сделал здесь правильный выбор. Государственная Дума, органы власти, избираемые на прямых выборах, народом России, все депутаты поддерживают Вас в этих шагах, и мы ценим те решения, которые Вы принимаете по созданию условий для жителей Крыма, делаете все, для того чтобы их социальный статус, возможности выровнялись с гражданами России, потому что мы один народ. И, конечно, Ваши слова, которые Вы сегодня еще раз произнесли на коллегии Министерства обороны, Ваша позиция о защите исторической памяти крайне важна. Но даже мы, те, кто занимается политикой, много читает, многое узнали для себя впервые. Много узнали о том периоде восьмидесятилетней давности, когда Польша фактически находилась в сговоре с фашистской Германией. Мы со своей стороны будем делать все, для того чтобы донести правду до наших коллег в Европейском парламенте, в Парламентской ассамблее Совета Европы. Планируем на будущий год провести конференцию с участием детей, внуков тех, кто участвовал в войне, представляющих разные страны при поддержке зарубежных парламентов.

Но что касается позиции Польши и этой лживой риторики, наверно, все-таки было бы правильно эту ситуацию максимально обнажить. И исходя из того, что Польша фактически солидаризировалась в тот период времени с фашистской Германией и считала возможным уничтожить целый народ, выселив его в Африку, и поддержала в этом Гитлера (планировали установить ему памятник за это в Варшаве), руководству Польши, исходя из этой ситуации, правильно было бы принести извинения за то, что происходило раньше. И за то, что все это время они пытались замолчать это, при этом перекладывая вину на других, придумывая что-то и обвиняя. Это было бы, по крайней мере, с их стороны честно. Если у них архивов нет, то большая просьба их ознакомить с этими материалами.

Год завершается. Уважаемый Владимир Владимирович, от души Вас с наступающим Новым годом! Здоровья, счастья, удачи!

Для нас, страны, которая имеет огромные богатства, все-таки на сегодняшний день сильная сторона – то, что руководство нашего государства, а у нас президентская форма правления, Вы делаете все для того, чтобы страну между этими серьезными вызовами провести, – провести к успеху, к благосостоянию. И мы все это видим и постараемся сделать все от нас зависящее, чтобы в том числе реализовать те задачи, которые Вы ставите в рамках Послания Федеральному Собранию.

В.Путин: Спасибо.

Что касается доведения ресурсов до бюджетополучателей, Вы правы абсолютно. И, собственно, Правительство это тоже знает, правила меняет соответствующим образом этой работы. По-моему, подвижки какие-то есть, Вы тоже обратили на это внимание.

Законы и подзаконные акты – очень важная вещь. И конечно, недопустимо, когда работа над подзаконными актами идет годами после принятия того или иного закона. Правда, и Правительство тоже это видит, сейчас переходят к практике параллельной подготовки подзаконных актов уже вместе с самим законом. Не всегда, конечно, это можно сделать, имея в виду, что все-таки Правительство на 100 процентов не уверено, как будет принят закон, в каком виде, с какими поправками, поэтому это, может быть, сделать сложно иногда. Но в целом, конечно, к этому надо стремиться.

По Конституции я уже высказывался. Я думаю, что основополагающие положения Конституции лучше не трогать, а Конституцию лучше не менять, но какие-то вещи, связанные с тем, что жизнь меняется, и встают какие-то задачи, которые, мы полагаем, можно было бы как-то отрегулировать по-другому. В том числе Вы сейчас упомянули взаимоотношения между муниципальными органами власти, государственными органами власти, имея в виду, что у нас должна быть создана единая система публичной власти. Вот об этом тоже нужно подумать, конечно, не ущемляя интересов и прав муниципальных образований.

Ну а по поводу истории и оценок кануна Второй мировой войны. Я уже говорил по этому поводу. Здесь только хотел бы добавить, что Советский Союз дал оценку пакту Молотова-Риббентропа, сделал это откровенно, прямо, открыто. Никто кроме нас этого не сделал.

И вот еще что хотел бы сказать. Я уже говорил, начиная с 1934 года начала создаваться, по сути дела, правовая база сотрудничества с нацистской Германией многих европейских государств. Подавляющее большинство лидеров этих государств лично общались с Гитлером и ставили свои подписи под соответствующими документами.

Сталин, как бы к нему ни относиться, не запятнал себя прямым общением с Гитлером. Он с ним не встречался, а первые лица крупнейших европейских государств сделали это. Правда, там есть и достаточно честные и откровенные оценки в этих документах, которые я читал, по моей просьбе они были подняты из архивов. Были порядочные и честные люди, которые прямо давали оценку тому, что происходит в мире. Это тоже будет любопытно. Сейчас, конечно, не место и не время об этом говорить, но очень коротко в статье, которую обещал написать, я тоже об этом упомяну. Спасибо.

Пожалуйста, Журавлев Николай Андреевич.

Н.Журавлев: Уважаемый Владимир Владимирович!

В своем выступлении я бы хотел остановиться на трех вопросах: важности, долгосрочности и прогнозируемости поддержки приоритетных отраслей нашей экономики, вопросах развития развития фондового рынка и снижения закредитованности региональных бюджетов. За последние годы были приняты беспрецедентные решения о поддержке, благодаря которой многие стратегические отрасли страны хорошо развиваются.

Прорыв в сельском хозяйстве, в высокотехнологической медицине, превратилась в точку роста оборонка – все это не могло бы случиться без долгосрочной государственной поддержки. Москва последовательно вкладывается в инфраструктуру и, как следствие, имеет высокий рост частных инвестиций. Успех там, где много лет подряд непрерывно вкладываются деньги.

Но есть и не столь удачные примеры, в частности, в отрасли по производству компонентов для автомобильной и сельхозтехники. Ведомства каждый год до последнего не могут договориться об объемах инвестиций, субсидий, часто пересматриваются критерии. И в итоге отрасли – получатели господдержки не понимают, какие меры будут продлены на предстоящий год и в каком объеме. В этом году, например, соответствующее постановление прервалось в середине года.

Чтобы меры господдержки были надежной опорой для приоритетных отраслей, после введения они должны быть неизменными хотя бы 5–10 лет. За счет стабильности, прозрачности и возможности прогнозирования кратно повысится эффект их применения, и предсказуемость создает тренд и стимулирует частные инвестиции. Прошу, Владимир Владимирович, дать поручение Правительству при подготовке бюджета очередного цикла придерживаться принципа непрерывности и долгосрочности мер государственной поддержки.

Следующая тема, которую я хотел бы поднять, – это развитие фондового рынка. Очень много сделано: введены индивидуальные инвестиционные счета для физических лиц, создана рейтинговая индустрия, достаточно развита инфраструктура, но, к сожалению, активность все еще низка. За последние два года на нашем рынке не было ни одного первичного размещения акций, так называемого IPO, а это очень важно для достижения нашей цели – создание сектора крепких средних предприятий, как основа экономики.

Мы считаем, что для этого надо развивать в первую очередь налоговые стимулы для инвесторов, физических лиц в первую очередь, и компаний, которые впервые выходят на рынок.

Имеет также смысл предложить РФПИ более активно участвовать в таких размещениях и выводить на рынок несколько компаний в год. Команда там – суперпрофи, будет задача – справится. А участие фонда с такой репутацией будет стимулировать и частные инвестиции тоже.

Еще одно предложение ставит целью развитие не только фондового рынка, но и высшего образования. Я говорю о развитии института эндаументов. Во всем мире это основа доходов университетов. У крупных зарубежных университетов фонды достигают десятков миллиардов долларов. У нас, к сожалению, на все университеты всего лишь несколько миллиардов рублей. Тут нужен толчок. У нас есть уже соответствующее законодательство, и мы будем его совершенствовать.

Но я бы предложил подумать и над софинансированием со стороны бюджета, чтобы на каждый рубль частных пожертвований вкладывало рубль государство деньгами или другим имуществом. Бюджет все равно тратит на содержание университетов, но такой подход бы дал стимул и развитию фондового рынка тоже. Мы бы сделали, по сути, таким образом десятки маленьких РФПИ.

Прошу дать поручение Центральному банку и Министерству финансов оценить данные предложения и выработать программу стимулирование этих сегментов фондового рынка.

И, наконец, тема, которая всегда находится в фокусе нашего внимания, – это закредитованность региональных бюджетов. Благодаря Вашему решению 2014 года, нам удалось существенно, постепенно заместить почти половину дорогих коммерческих кредитов бюджетными под символические 0,1 процент годовых, и это, безусловно, был прорыв. Но многие регионы и муниципалитеты все равно сильно закредитованы. Ставки высокие, а это дополнительная нагрузка на региональные бюджеты порядка 100 миллиардов рублей ежегодно только процентов.

При этом высвобождающиеся деньги можно было бы направить целевым образом на региональные социальные проекты, например, на реновацию. Жилье – реальное вложение в будущее, люди почувствуют пользу для их конкретного города.

Просим дать поручение – рассмотреть возможность возобновления программы замещения коммерческих кредитов.

Спасибо большое.

И также с Новым годом!

В.Путин: Что касается горизонта планирования поддержек предприятий, правильно, над этим механизмом нужно, конечно, подумать. И этот механизм совершенствовать. Здесь это напрямую касается и фондового рынка.

Что касается эндаументов, может быть, Вы правы, нужно помогать создавать эндаумент, в том числе и из бюджетных средств. Но все эндаументы, о которых Вы сказали, в других странах создаются все из частных средств. Это просто часть тогда будет бюджетного финансирования. Можно, конечно. Просто получается, что мы из бюджетных средств. Этот эндаумент отторгается от государства. Значит, мы должны тогда бюджетные средства (а это имущество или деньги бюджетные) передать в другую собственность. На каких основаниях?

Это целый комплексов вопросов, который нужно дополнительно продумать, хотя сама по себе идея создать эндаумент – это абсолютно правильная, плодотворная идея. Просто государство перестает распоряжаться этими средствами, передает в руки определенной структуры, чаще всего в руки государственной структуры. Или мы передаем это частной какой-то организации. Понимаете, здесь масса вопросов. Как только мы связываемся с бюджетными деньгами, масса вопросов возникает. Хотя сама по себе идея создать эндаумент, то есть создать финансовую базу, на которой учебное заведение могло бы существовать, и даже не на эти деньги, а на проценты от использования этих средств, это, конечно, очень перспективная идея и правильная. Но обращаю ваше внимание, мы только сейчас подошли к возможности создания таких инструментов, потому что при высокой степени инфляции это очень сложно сохранить и использовать, тем более на проценты жить. Сейчас когда у нас инфляция 3,25, даже если она будет колебаться где-то в районе четырех, а во всех развивающихся рынках колебания происходят вниз – вверх, возле какой-то планки туда – сюда гуляют, даже эта ситуация уже дает нам возможность создавать инструменты подобного рода. Нужно просто подумать над этим. Сама по себе идея хорошая.

По закредитованности субъектов, действительно у нас возник момент, когда закредитованность стала критической, поэтому мы приняли ряд решений, в том числе при вашей поддержке, по облегчению этого бремени. Эти решения состояли из нескольких элементов.

Первое – это замещение коммерческих кредитов субъектов Федерации на бюджетные с низкой ставкой. Затем пролонгация или реструктуризация этих уже бюджетных кредитов. Следующий этап – вторая пролонгация этих кредитов и стимулирование тех регионов, которые эффективно начали работать с полученными высвобождающимися средствами. Там целый набор инструментов, в том числе инвестирование тех средств, которые они сберегли в региональную экономику.

Что здесь Вы не сказали, но что мы, честно говоря, и так знаем? Ведь помогали прежде всего таким регионам, которые находились в состоянии ближайших выплат по этим кредитам, которые набрали в свое время. И вот прежде всего помогали этим. А у тех, у кого эти выплаты были еще отсроченными, они как бы остались немножко в тени либо до них основная часть помощи не дошла. Это правда. Но в целом помогали практически всем, и уровень закредитованности сегодня у субъектов Российской Федерации разный, но не является критическим.

Совсем недавно проводил очередное совещание с Правительством и с финансово-экономическим блоком. У них есть поручение обратить на эти регионы особое внимание.

Пожалуйста.

А.Макаров: Спасибо, уважаемый Владимир Владимирович.

На самом деле половина моего выступления сейчас уже прозвучала, поскольку тоже хотел сказать о реструктуризации кредитов. Просто, если можно, чуть-чуть с другой точки зрения.

Дело в том, что те вопросы, которые выявились в ходе рассмотрения бюджета в этом году, когда мы в основном занимались проблемами повышения эффективности бюджетного процесса, чтобы обеспечить эффективность использования средств, вот сейчас это проходило на уровне ручного управления – парламент, Правительство. Распоряжение Председателя Правительства – регулирование в ручном режиме. Сейчас мы готовим законопроект (поправки в Бюджетный кодекс), вместе с Правительством, вместе с Минфином сейчас его пишем с тем, чтобы этот порядок уже вошел в бюджетное законодательство и стал общим, постоянным. Мне кажется, это очень важный результат работы этого года, который создает дополнительные возможности по повышению эффективности расходования бюджетных средств.

Поэтому, с Вашего позволения, я остановлюсь только на двух с половиной вопросах, которые, мне кажется, говорят либо о рисках, которые появляются дополнительно, либо о дополнительных возможностях, которые у нас есть.

Первый вопрос на самом деле самый простой – ФАИП. Вы давали поручение в августе, если я не ошибаюсь, 2015 года разобраться с ФАИПами. Еще Татьяна Алексеевна Голикова разбиралась тогда, дала все необходимые цифры. Воз и ныне там. Количество вводимых объектов снижается ежегодно. В этом году, – казалось в прошлом, что уже хуже быть некуда, – в этом году еще хуже.

Я даже не о том, сколько вводится. Проблема в том, что сегодня ФАИПы напрямую влияют на национальные проекты, потому что объекты по национальным проектам неминуемо проходят практически через ФАИП. А дальше фактически мы столкнулись сейчас с ситуацией, когда министерства и ведомства забывают, что они должны определять политику в той сфере, которую они контролируют, и становятся просто распределителями денег. Денег очень много, действительно. На национальные проекты брошена абсолютно феноменальная сумма денег, которых никогда не было в экономике. Но возникает вопрос: а, если мы их не истратим, что будет? И тогда [вопрос] начинает решаться не с точки зрения того, где надо что-то построить, а с точки зрения того, где есть проектно-сметная документация. Это основная проблема здесь, и, мне кажется, очень важно изменить, по существу, психологию, потому что опять же богатые регионы могут себе позволить иметь какую-то документацию про запас, у бедных такой возможности нет. Мне кажется, мы обсуждали с коллегами, наверное, необходимо изменить ситуацию, когда вопрос о строительстве объекта уже должен исходить даже не из потребности региона, а из межрегиональной потребности, потому что ясно, что те центры, которые будут осуществлять высокотехнологичную медицинскую помощь, не могут быть в каждом регионе. Значит, надо рассматривать уже и региональные связи, а не просто проектно-сметную документацию, а дальше закладывать этот объект в бюджет, ставить звездочку, как сейчас, что начнется финансирование только после того, как будет проектно-сметная документация. Но уже на основании включенного в бюджет объекта определять, если это строится в регионе, у которого нет средств на проектно-сметную документацию, должны быть заложены средства непосредственно в этот объект либо на условиях софинансирования, либо даже брать на федеральный уровень подготовку этой документации. Если это регион-донор, понятно, что им деньги не нужны, они и так справятся. Очень важный момент, который тесно связан с реализацией национальных проектов. Это на самом деле потребует изменения определенной философии подхода к этой программе.

Следующий вопрос, на который хотел бы обратить внимание. Вы сейчас сказали, что было несколько этапов по бюджетным кредитам. Действительно, решение, которое было принято, когда был триллион, объем-то был триллион бюджетных кредитов, был дан на то, чтобы заместить коммерческие дорогие кредиты. Это было важнейшее решение, но на самом деле самым главным стало Ваше решение 2017 года, когда Вы реструктуризировали эти кредиты, когда по существу Вы спасли многие регионы от банкротства. Мы понимаем прекрасно, что тогда регионы находились именно на этой грани.

Почему я сейчас об этом говорю? Вовсе не для того, чтобы вспомнить о том, как это было. Сейчас, когда мы говорим об инвестиционных возможностях регионов, о том, что они тоже должны быть использованы.

Мы специально посмотрели, как меняется ситуация в последние месяцы этого года. Напомню, что у нас в этом году возврат бюджетных кредитов по схеме реструктуризации был 5 процентов. Так вот у нас с вами 34 региона страны были вынуждены взять практически больше половины того, что они заплатили как возврат кредитов по бюджетным кредитам, 34. А на самом деле 57 регионов на сегодняшний день только за ноябрь месяц взяли коммерческих кредитов (те, кто побогаче, у кого положение поустойчивее, – там они ценные бумаги выпустили), на самом деле это 63,1 миллиарда рублей только за месяц, за ноябрь. Это выросла задолженность, та самая коммерческая задолженность перед банками, от которой мы уходили, на 10,9 процента. То есть по существу необходимость возвращения бюджетных кредитов не просто остановила поезд, она его повернула обратно. В этом году было 5 процентов, в следующем году погашать надо 10.

Мы понимаем прекрасно, что предложения, которые сейчас прошли в бюджете, мы очень серьезно их обсуждали с Правительством, чтобы дать возможность региону 5 процентов от этой суммы направлять, не возвращать, а направлять на инвестирование. Отличное решение, хотя не слишком понятное, я согласен с коллегами. Достаточно странно, когда мы это ограничиваем только предприятиям, которые будут давать налоги. А инфраструктура? А дороги? Что эти предприятия заработают? Путепроводы, водопроводы, газопроводы. Все эти вопросы – это тоже национальные проекты. На самом деле эти 5 процентов никак не попадают.

А социальные объекты? Да, очень много денег идет на проекты образования. Но даже эти средства не закрывают проблему ветхих и аварийных школ даже в той перспективе, которая у нас сейчас есть. Нужны дополнительные средства. Что плохого в том, что регион изыщет свои собственные деньги и не возвратит их в федеральный бюджет, а построит дополнительную школу, переселив школу из ветхого или аварийного жилья? Тогда возникает вопрос, это о чем говорит, у нас опять предложение – перенести уплату долга, сделать новую реструктуризацию. По существу, мы предлагаем региону сделать инвестиции, а мы за это реструктуризируем им долг, что им придется возвращать. А речь должна идти о теле основного долга.

Мы сейчас договорились, на мой взгляд, достаточно серьезно проговаривали с Правительством, что хотя бы налоги, которые будут платить новые предприятия в федеральный бюджет, должны уменьшать тело основного долга. Но на самом деле объективно это решение тех задач, которые Вы поставили в национальных проектах, – это достижение национальных целей. Может быть, здесь было бы правильнее говорить о списание хотя бы части основного долга.

И здесь те полвопроса, о которых я хотел напомнить, – это вопрос о справедливости. Ведь на самом деле, если мы вспомним, откуда у регионов появился этот долг. Вы прекрасно это помните, 2008–2009 годы, когда не было средств на дорожное строительство, и Алексей Леонидович Кудрин тогда предложил регионам взять в долг деньги на дорожное строительство, чтобы его не останавливать, потом пообещав вопрос закрыть. Вопрос не закрылся. Вот это и есть тот самый первый триллион, на который «наращивался» долг субъектов Российской Федерации. Мне кажется, второй раз, пусть в другой интерпретации, повторить этот опыт, было бы, наверно, не совсем правильно.

И в этой связи хотел бы просто обратить внимание на то, что, к сожалению, когда мы обсуждаем эти вопросы, мы исходим из цифр, которые, как минимум, требуют дополнительного внимания. Если мы посмотрим цифры по инвестициям, которые спущены сегодняшним регионам, то колебания по 2019 году должны были составить от 3,6 процентов до 5,4 процентов. То есть колебания – 1,8 процента.

На сегодняшний день эти колебания (данные дают только за первые восемь месяцев этого года, пока следующих нет) составляют от минус 52,1 процентов до 106,9 процентов. То есть 159 процентов. И вот на этих цифрах мы пытаемся выстроить инвестиционную политику регионов.

У Сергея Семеновича Собянина уже три года инвестиции не падали (рост инвестиций) меньше 17,8 процентов. Но при этом у него стоит каждый год на всю шестилетку – 5,1 процента. У Московской области та же ситуация – у них стоит 5,1–5,2.

Вот в данном случае хотелось бы, чтобы, когда мы говорим о том, что решение национальных проектов – это важнейший инструмент именно для достижения национальных целей, которые поставили (и действительно у всех здесь одна задача), мы максимально использовали возможности как федеральной, так и региональной, так и бизнеса. Но для этого надо все-таки вспомнить и вопросы справедливости, потому что все-таки второй раз триллион долга снова переложить на регионы, даже в более долгосрочной перспективе, наверно, не слишком справедливо.

Спасибо.

И еще раз хотел бы поздравить с Новым годом!

В.Путин: Спасибо.

Я сейчас не буду вдаваться в детали, но, конечно, нам не нужно наращивать долг в регионах. Зачем нам? Нам нигде не нужно его наращивать. Нам и в промышленности не нужно лишних долгов наращивать, не в регионах тем более.

По поводу новой итерации бюджетных кредитов. Позиция Минфина Вам известна – они возражают. И возражают прежде всего потому, что считают необходимым нацелить регионы на более эффективную работу в рамках регионов. К сожалению, были случаи, когда у некоторых регионов была возможность перекредитоваться, избавиться от коммерческого кредита и взять бюджетный кредит, льготный, со льготной ставкой, а регионы этого не делали – предпочитали оставаться на дорогом коммерческом кредите и платить региональным банкам высокую процентную ставку.

Возникает вопрос – почему. Поэтому Минфин, имея в виду варианты подобного рода, говорит: «Нет, мы сделали, помогли». Да, с точки зрения справедливости нужно учесть интересы тех, кто оказался в конце очереди, и до них эта помощь не дошла в нужном или полном объеме. Они до сих пор находятся в непростой ситуации и нужно им помочь. Это мое прямое указание было буквально неделю назад или 10 дней назад. Минфин согласился, сказали: «Да, мы сейчас будем думать на тему о том, как поддержать эти регионы».

В целом они пока думают, пока возражают против возврата к новой итерации бюджетных кредитов. Но проблема, о которой Вы сказали, тем не менее существует. Я это вижу, я понимаю это. Поэтому давайте мы вместе не будем выпускать это из поля нашего зрения, будем держать этот вопрос под постоянным вниманием и в диалоге с Правительством будем искать это решение. В целом то, что Вы обратили внимание на это, – это правильно.

Спасибо большое.

<…>