Действительно ли западные демократии, во главе с Соединенными Штатами и Францией, переосмысливают свою враждебность в отношении России, которую они сами сотворили из ничего, после того как Москва адекватно отреагировала на государственный переворот, инспирированный Вашингтоном на Украине пять лет назад? Удастся ли в конечном итоге президенту Дональду Трампу вывести американо-российские отношения на более конструктивный путь, одержав победу над ястребами, кружащими над ним? Неужели европейцы, наконец, устали следовать примеру США и идти в русле их антироссийской политики, несмотря на то, что это явно не отвечает их собственным национальным интересам?
В течение последнего месяца появились некоторые признаки того, что политические круги в Вашингтоне действительно пересматривают свою новую холодную войну против России, которую они начали в последние годы правления Обамы. А недавно президент Трамп нашел неожиданного союзника в лице Эммануэля Макрона. «Отталкивать Россию от Европы – это глубочайшая стратегическая ошибка», – заявил президент Франции в обращении к европейским дипломатам сразу по окончании саммита большой семерки в Биаррице.
Уже одно это – смелая, хотя и неявная атака на ястребов-русофобов, с которыми Трамп сражается в Вашингтоне. Но Макрон поистине превзошел себя. «Мы живем в эпоху конца западной гегемонии», – сказал он собравшимся на саммите дипломатам. Трудно вспомнить, когда в последний раз западный лидер так правдиво и проницательно говорил о реалиях XXI века, главной из которых стало восхождение незападных стран на паритетные позиции с атлантическим миром.
Тем не менее, ни единого слова об этом нельзя было прочесть в ведущих западных СМИ. Возможно, все дело в том, что поразительные наблюдения Макрона полностью противоречат триумфализму, все больше охватывающему Вашингтон по мере того, как эпоха его мирового превосходства уходит в историю.
Многое указывает на то, что агрессивно враждебное отношение Запада к России остается неизменным. Русофобская риторика, распространяемая Вашингтоном и ежедневно заполняющая эфир крупнейших телеканалов и страницы ведущих СМИ, не ослабевает. В прошлом месяце Америка официально отказалась от дальнейшего исполнения обязательств по двустороннему договору о ликвидации ракет средней и меньшей дальности (РСМД), подписанному в Москве в 1987 году. Вполне предсказуемо, НАТО теперь предлагает модернизировать свои системы противоракетной обороны, развернутые в Польше и Румынии. Этот шаг будет равнозначен официальному приглашению Российской Федерации принять участие в новом этапе гонки вооружений.
В то же время, противоположная тенденция в пользу налаживания конструктивных отношений с Россией сейчас совершенно очевидна.
Газета «New York Times», похоже, согласна с этим резким поворотом во внешней политике. В своем анализе новостей от 11 июля она сообщила о новом консенсусе по Северной Корее. Десять дней спустя был опубликован еще один материал, в котором аргументируется необходимость зарыть топор войны и помириться с Москвой. Вот удивительная фабула этой статьи: «Китай, а не Россия, представляет собой главную угрозу американским интересам в долгосрочной перспективе. Это означает, что президент Трамп прав в своих попытках установить более прочные отношения с Москвой и вырвать ее из цепких объятий Пекина».
Весьма отрадно, что «New York Times» наконец-то обнаружила развитый всесторонний стратегический альянс между Москвой и Пекином. Жаль только, что это заняло у нее непростительно много времени. В то же время, у этой статьи есть одна особенность, которую нельзя не отметить: она была опубликована на первой странице в качестве редакционного комментария, и это немаловажно.
При чтении «New York Times», следует иметь в виду тесные, если не сказать коррупционные, отношения, которые на протяжении многих поколений ее редакция поддерживала с политическими кругами в Вашингтоне. Хорошо известно о некоторых историях, связывающих газету и такие учреждения как ЦРУ. Тот факт, что сегодня редакция продвигает изменение политического курса такого масштаба, безусловно, свидетельствует о том, что публикации предшествовали плотные консультации на уровне высшего руководства с должностными лицами, определяющими политику США, в Государственном департаменте или Пентагоне. Редакция взяла курс, который полностью соответствует новой кампании, запущенной Вашингтоном в последнее время. Речь идет о переносе огня на Китай как источник наибольшей угрозы для Америки и ее национальных интересов.
Невозможно с уверенностью сказать, вдохновлен ли Трамп наметившимся в последнее время изменением общей тональности риторики в отношении России, но на саммите G7 в Биаррице он высоко держал свое знамя. Перед поездкой во Францию он заявил, что Россия должна быть вновь принята в группу, и надеется увидеть ее лидера на следующем саммите в США в 2020 году. Россия была исключена из большой восьмерки в 2014 году после аннексии Крыма, совершенной в ответ на государственный переворот в Киеве.
Трамп повторил эту же мысль в Биаррице, мотивируя это тем, что другие лидеры также поддерживают идею восстановления большой восьмерки. «Я думаю, эта работа в настоящее время продолжается, – сказал он. – У нас есть целый ряд людей, которые хотели бы возвращения России».
Макрон явно принадлежит к числу этих политиков. «Европейский континент никогда не будет стабильным, и нам никогда не удастся достичь прочной безопасности, если мы не нормализуем и не проясним наши отношения с Россией, – сказал Макрон в своем обращении к западным дипломатам. – Мировой порядок переживает беспрецедентно сильные потрясения. Это результат тех ошибок, которые допустил Запад в попытках устранить некоторые кризисы, а также выбора, сделанного Соединенными Штатами несколько лет назад, причем не только нынешней администрацией.
Макрон представляет собой тип оппортуниста и авантюриста в европейской политике, и совершенно неясно, насколько далеко он готов зайти в своих попытках продвигать новое видение Запада или Европы в высших государственных советах континента. Но в то же время, невозможно переоценить важность его выступлений как свидетельства нового направления в западном восприятии России, незападного мира в целом, а также стремления Европы к большей независимости от Вашингтона.
Сейчас вопрос заключается в том, смогут ли слова о лучших отношениях с Москвой превратиться в политические реалии. В настоящее время Трамп и Макрон разделяют хорошую идею, за которой пока ничего не стоит.
Чтобы найти ответ на этот вопрос, целесообразно в ближайшие месяцы следить за развитием некоторых сюжетов. Наиболее важным из них является политика Трампа в отношении трубопровода «Северный поток-2», связывающего российские газовые месторождения напрямую с терминалами в Западной Европе, то есть исключающего Украину из процесса поставок природного газа.
Трамп, несмотря на желание улучшить отношения с Москвой, решительно выступил против этого проекта. Министерство финансов пригрозило санкциями против европейских подрядчиков, которые сотрудничают с «Газпромом». Если Трамп серьезен в своих намерениях вернуть Россию в большую восьмерку, он должен понимать, что от этой политики придется отказаться. Это может означать открытый мятеж против энергетического лобби в Вашингтоне и многочисленных защитников Украины на Капитолийском холме.
На данный момент угрозы Соединенных Штатов нанести ответный удар по строительству «Северного потока-2» не вызвали ничего, кроме раздражения европейцев, которые их проигнорировали. Более того, они привели к усилению стремления старого континента вырваться из удушающих объятий Вашингтона. Это именно то противоречие, на котором акцентировал внимание Макрон, когда горячо призывал европейцев начать действовать в своих собственных интересах, а не следовать курсом Соединенных Штатов, которые вынуждают их продолжать бесконечный крестовый поход против России.
Макрон может оказаться неудачником или потенциальным голлистом, которого ждет провал. Впрочем, возможно, он только что провозгласил долгожданный переломный момент в трансатлантических отношениях. В любом случае, французский президент поставил перед западным истеблишментом очень важные вопросы. Будет интересно посмотреть, каковы будут ответы, прежде всего, от Белого дома и Дональда Трампа.
