Очередная стрельба.

Очередное отвратительное черное пятно ненависти и насилия.

Очередное усиление призывов к правительству ущемить права граждан путём введения более дорогостоящих мер безопасности без каких-либо реальных выгод, больше милитаризованной полиции, больше надзора, больше широкого обследования психического здоровья всего населения, больше оценок угроз и предупреждения поведенческих сбоев, больше мер контроля за оружием, больше камер слежения со способность распознавания лиц, больше программ «видел —  скажи», направленных на превращение американцев в доносчиков и шпионов, больше металло-детекторов и устройств просвечивания всего тела, больше эскадронов милитаризованной полиции, наделенных полномочиями останавливать и обыскивать, больше общих центров для централизации и рассылки информации правоохранительным агентствам и больше правительственного мониторинга того, что говорят и делают американцы, что покупают и как проводят своё время.

Все эти меры играют на руку правительству.

Все эти меры добавляют правительству ещё больше власти, дают меньше реальной безопасности и намного меньше свободы.

Как мы научились на горьком опыте. Фантомное обещание безопасности в обмен на ограничение или регулирование свободы — фальшивая, ошибочная доктрина, у неё нет оснований.

Всё рушится.

Когда всё начитает рушиться или взрываться, задайте себе вопрос: кому это выгодно?

В большинстве случаев именно правительству выгодно накопить побольше власти за счёт граждан.

К несчастью, ответ правительства на гражданское неповиновение и общественное насилие, как всегда, поведёт нас ещё дальше по пути, по которому мы движемся со времён событий 9/11 — к тоталитаризму и подальше от свободы.

С тревожащей регулярностью страна подвергается вспышкам насилия, которые не только терроризируют общественность, но и дестабилизируют хрупкую экосистему страны и дают правительству больше оправданий, чтобы подавлять, отправлять в заключение и проводить еще более авторитарную политику ради так называемой национальной безопасности без каких-либо возражений со стороны граждан.

Очевидно, что Америку толкают на грань национального нервного срыва.

Это срыв — запущенный поляризующим цирком политики, истерикой, которой СМИ питают массы, расизмом, классизмом, ксенофобией, милитаризацией и подачей войны и насилия как развлечений, чувством безнадежности и бессилия перед лицом растущей коррумпированности правительства и его жестокости, и нарастающим экономическим неравенством, с чем пытается справиться население — проявляется в безумии, хаосе и крайнем неуважении к самим принципам и свободам, которые так долго удерживали нас от тисков тоталитаризма.

Но существует и ключ к этому безумию.

Помните, авторитарные режимы начинаются с отдельных шагов. Чрезмерная криминализация, надзор за невиновными гражданами, заключение в тюрьму за ненасильственные — без жертв — правонарушения и так далее. Мало помалу граждане обнаруживают, что их свободы урезаны и подорваны ради национальной безопасности. И постепенно население начинает покоряться.

Никто не высказывается в пользу тех, кто стал мишенью.

Никто не сопротивляется мелким актам подавления.

Никто не признает насаждение тирании за то, чем оно является.

Исторически подобный отказ говорить властям правду приводит к тому, что всё население вынуждено терпеть несказанную жестокость в отношении таких же людей, синдрому постороннего, когда люди молчат и не принимают участия — просто зрители — столкнувшись с ужасом и несправедливостью.

Время избавило нас от насилия, совершавшегося прошлыми режимами в их погоне за властью: распятий и массовых убийства невинных римлянами, пыток инквизиции, жестокости нацистов, устроенной фашистами резни, кровопролитием от рук коммунистов и хладнокровных военных машин, управляемых военно-промышленным комплексом.

Мы можем отделить себя от подобного насилия.

Мы можем убедить себя, что мы неким образом отличаемся от жертв  злоупотреблений правительства.

Мы можем продолжать извергать пустопорожнюю риторику о том, какая Америка великая, несмотря на все свидетельства обратного.

Мы можем избежать ответственности за то, что оставляем правительство бесконтрольным.

Мы можем сомкнуть губы, закрыть глаза и сложить руки.

Иными словами, мы можем продолжать пребывать в состоянии отрицания.

Что бы мы делали или не делали, это не изменит фактов: в стране накапливается  внутренний взрыв, и наша республика всё ближе подталкивается к чрезвычайному положению.

Как пишет Ванн Р. Ньюкирк в «Атлантик»:

«Трампизм требует, чтобы с насилием справлялись местной милитаризацией, увеличением безопасности школ, вооружением учителей, а теперь ещё и одобрением ношения оружия в местах, которые в буквальном смысле должны были быть убежищами от бедствий мира. Если взять всё вместе, то по-видимому трампизм нацелен на то, чтобы создать — или, возможно, расширить — механизмы полицейского государства…»

Столкнувшись с тем, что оказывается нарастанием насилия — прилив, который сам же Трамп поднимал и поощрял — рецепт вооружения населения просто-напросто капитулирует перед требованиями кровопролития. Цель политического насилия и терроризма не обязательно в том, чтобы уничтожать или всегда обеспечивать подсчёт убитых, но в том, чтобы лишить людей сил, распространять страх, расколоть сообщества, чтобы они разбрелись по личным бункерам и обесценить саму идею что общая судьба вооще возможна одобрение вооружения людей ускоряет этот процесс. Они по сути продвигают идею, что общество не может снизить глобальный уровень вреда, и следуют авторитарным импульсам поиска людьми порядка.

Где Ньюкирк теряет нить, так это когда возлагает всю вину единственно на администрацию Трампа.

Этот сдвиг в сторону тоталитаризма и чрезвычайного положения начался задолго до Трампа, его запустили власть имущие, которые считали правительство средством достижения цели — власти и прибыли.

Как много лет назад признал Пол Крейг Робертс, бывший помощник министра финансов, «Адольф Гитлер живет и здравствует в США, и он быстро идёт к власти».

Робертс не сравнивал Трампа с Гитлером, как многие сегодня жаждут сделать.

Скорее, он сравнивает американское полицейское государство с нацистским Третьим Рейхом, а это намного более уместное сравнение.

В конце концов, правительственные агентства США — ФБР, ЦРУ и военные — полностью восприняли мастерскую полицейскую тактику нацистов и постоянно используют её против американских граждан уже многие годы.

В самом деле, с каждым днём  правительство США заимствует ещё одну страничку из учебника нацистской Германии: Тайная полиция. Тайные суды. Тайные правительственные агентства. Надзор. Цензура. Запугивание. Притеснения. Пытки. Жестокость. Разгул коррупции. Провокации. Пропаганда. Неограниченные аресты.

Такую тактику не применяют конституционные республики, где верховенство закона и права граждан превыше всего. Скорее, это отметки авторитарного режима, где единственный закон, который имеет вес, действует в форме тяжеловесного, одностороннего диктата верховного правителя, использующего тайную полицию для контроля населения.

Наделение властью гестапо, тайной полиции Германии, прослеживается по мере роста нацистского режима во многом похоже на то, как развитие американского полицейского государства соответствует упадку свобод в Америке.

Как гестапо стало ужасом Третьего Рейха?

Да через создание разветвлённой системы надзора и системы правоохранительных органов, которая полагалась на успешной сотрудничество с военными, полицией, разведывательным сообществом, соседями-стражами, правительственными работниками почты и железных дорог, обычными гражданскими служащими и нацией доносчиков, склонных сообщать «о слухах, отклонениях в поведении и даже просто болтовне».

Иными словами, обычные граждане, работавшие с правительственными агентами, помогали создать монстра, который и стал нацистской Германией. Пишущий для «Нью-Йорк Таймс» Бэрри Ивен рисует бросающую в дрожь картину, как вся нация стала соучастником собственного падения, взглянув чуть иначе:

«В, возможно, своем самом противоречивом утверждении (автор Эрик А.) Джонсон говорит, что «большинство немцев могли даже не осознавать, пока не стало слишком поздно, если они вообще это осознали, что они жили при полной диктатуре».’ Не сказать, что они не знали о Холокосте; Джонсон демонстрирует, что миллионы немцев должны были знать по меньшей мере часть правды. Он, приходит он к выводу, «между режимом и гражданами была заключена негласная фаустовская сделка». Правительство отворачивалось, когда совершались мелкие правонарушения. Обычные немцы отворачивались, когда сгоняли в толпу и убивали евреев, они способствовали величайшим преступлениям 20 века не активным сотрудничеством, а пассивностью, отрицанием и безразличием».

Во многом как и немцы, «мы, народ» стали пассивны, поляризованы, легковерны, нами легко манипулировать, у нас отсутствуют навыки критического мышления. Отвлеченные развлечениями, политикой и экранными устройствами, мы стали слишком причастными, молчаливыми партнёрами в создании полицейского государства, подобного к тому, что практиковали прежние режимы.

Может ли здесь возникнуть Четвёртый Рейх?

Это уже происходит прямо у нас перед носом. Во многом как и немцы, «мы, народ» слишком склонны «отвернуться».

В своем состоянии пассивности, отрицания и безразличия мы игнорируем следующие вырисовывающиеся проблемы:

Наше правительство имеет огромные долги. На данный момент национальный долг составляет где-то около $21 триллиона. Почти половиной нашего долга владеют другие страны, а именно Китай, Япония и Саудовская Аравия.

Наша система образования отвратительна. Несмотря на тот факт, что мы тратим больше, чем весь остальной мир на образование, мы на 36-ом месте в мире, если говорить о математике, чтении и науке, намного отстав от большинства наших азиатских партнёров. И при этом мы продолжаем настаивать на стандартизованных программах вродеCommon Core, которые обучают учащихся проходить тесты, а не учатся думать.

Наши дома обеспечивают мало защиты от вторжения правительства. Полицейские агентства уже наделены правом вламываться в ваши двери, если подозревают, что замышляете недоброе, а теперь у них есть радарные устройства, позволяющие им «видеть» сквозь стены наших домов.

Наши тюрьмы, где обитает самое большое количество заключённых в мире, и оно продолжает расти, стали доходными предприятиями для частных корпораций, которые рассчитывают на труд заключённых из-за его дешевизны.

Мы больше не конституционная республика. США стали корпоративной олигархией. Как показывает недавнее академическое исследование, наши избранные представители, особенно в столице, представляют интересы богатых и влиятельных, а никак не среднего гражданина.

У нас  самая дорогая и наименее эффективная система здравоохранения в мире по сравнению с другими западными промышленными странами.

Уровни загрязнения воздуха опасно высоки для почти половины населения США, что ставит американцев в опасность преждевременной смерти, развития астмы, трудностей с дыханием и будущих сердечно-сосудистых проблем.

Несмотря на нелепые суммы денег, которые расходуются на «инфраструктуру» страны, более 63,000 мостов — каждый десятый в стране — нуждаются в срочном ремонте. Некоторые из этих мостов используются 250 миллионов раз в день грузовиками, школьными автобусами, пассажирскими автомобилями и другими машинами.

Американцы почти ничего не знают о своих правах или о том, как должно действовать правительство. Сюда же входят работники образования и политики. К примеру 27% избранных официальных лиц не смогли назвать даже хоть одно право или свободу, гарантируемые Первой Поправкой, а 54% не знают, что Конституция наделяет Конгресс правом объявлять войну.

Чуть ли каждый третий из американских детей живёт в нищете, это худший показатель среди развитых стран мира.

Патрулируемые полицией, наши школы стали фактически квази-тюрьмами, где детей даже в возрасте 4 лет заковывают в наручники за «шалости», подвергают личному досмотру и запирают и отстраняют за детское поведение.

Мы больше не являемся невиновными, пока не доказана вина. В нашем нынешнем государстве надзора, бремя доказательства настолько сдвинулось, что мы все подозреваемые, за которыми надо шпионить, следить, сканировать, подвергать обыскам, мониторить, и обращаться с нами, словно мы потенциально виновны в каких-либо правонарушениях.

Родители, как теперь считается, больше не имеют права воспитывать детей, как считают нужным, их всё больше подвергают арестам за то, что позволяют детям пойти одним на детскую площадку или играть одним на улице. Аналогично, родители, которые ставят под сомнение мнение врача или требуют ещё одно мнение относительно здоровья своих детей, теперь обвиняются в жестоком обращении с детьми и во всем большем числе случаев теряют право опеки над детьми, оно передается правительственным органам.

Частная собственность мало что означает в то время, когда спецназ и другие правительственные агентства могут вторгнуться в ваш дом, выломать двери, убить вашу собаку, ранить или убить вас, разбить вашу мебель и терроризировать вашу семью. Аналогично, если правительственные чиновники могут оштрафовать вас за выращивание овощей перед домом, молитву с друзьями в гостиной, установку солнечных панелей на крыше вашего дома и выращивание цыплят на заднем дворе, то вы больше не являетесь владельцем своей собственности.

Постановления судов подрывают Четвёртую Поправку и оправдывают скрупулезный личный досмотр, что оставляет нас бессильными перед полицией, наделённой властью насильно брать у нас кровь, образцы ДНК, досконально нас исследовать. Всё больше сообщений отдельных лиц — и мужчин, и женщин — подвергнутых по сути санкционированному правительством изнасилованию полицией в ходе «рутинных» остановок транспорта.

Американцы больше не могут полагать на суды, чтобы добиться справедливости. Суды были учреждены, чтобы вмешиваться и защищать людей от правительства и его агентов, когда те переходят установленные границы. Но суды шаг за шагом всё больше идут за полицейским государством, тревожась главным образом о продвижении правительственной программы, и не имеет значения насколько это несправедливо и анти-конституционно.

У американцев нет защиты от полицейских злоупотреблений. Больше уже не является необычным слышать об инцидентах, когда полиция сначала стреляет в безоружного человека, а потом задаёт вопросы. Однако появляется всё больше новостей, что офицеры, принимавшие участие в подобных инцидентах, выходят сухими из воды, получив лишь шлепок по рукам.

Если и существует какой-то абсолютный принцип, которому по-видимому следует федеральное правительство, так это то, что американский налогоплательщик всегда будет обманут. Это верно, говорите ли вы о налогоплательщиках, вынужденных финансировать дорогостоящиее вооружение, которое будет использовано против нас, бесконечных войнах, которые мало что дают нашей безопасности или нашим свободам, или о раздутых штатах правительственных агентств вроде АНБ, с их засекреченными бюджетами, тайными программами и лихорадочной активностью. Добавлю соли на рану, даже денежные вознаграждения по искам против правительственных чиновников, которые признаются виновными в злоупотреблениях, выплачиваются из денег налогоплательщиков.

Американцы бессильны перед милитаризованной полицией. В прежней Америке правительственным агентам не позволялось входить в чей-то дом без разрешения или под надуманным предлогом. И граждане могли сопротивляться аресту, когда полицейский пытался ограничить их действия без соответствующего обоснования или ордера. Осмелиться оспорить ордер сегодня, говоря с полицейским, вооружённым высокотехнологичным оружием, было бы чистым самоубийством. Более того, поскольку полицейские силы по всей стране продолжают превращаться в продолжение войск, американцы обнаруживают, что их когда-то мирные сообщества превращаются в военные блокопсты, укомплектованные танками, вооружением и другим снаряжением, разработанным для боевых действий.

Итак, это не те проблемы, на которые вы можете просто выбросить деньги, как склонно делать большинство политиков.

Это проблемы, которые продолжат наводнять нашу страну — и оставаться удобно игнорируемыми политиками — до тех пор, пока американцы не проснутся и не осознают, что только мы сами может изменить положение дел.

Мы сейчас застряли в порочной круговерти между террором и страхом, разрушением и ненавистью, партийной политикой и неизбежной тоской по тем временам, когда жизнь была проще, а люди добрее, да и правительство было меньше похоже на чудовище.

Наша длительная зависимость от американского полицейского государства ничему не поможет.

Как всегда, решение большей части проблем должно начаться на местном уровне, в наших домах, на наших улицах, в наших сообществах.

Нам надо отстраниться от ядовитой риторики «мы против них», которую потребляет наша нация.

Нам надо упорно работать, чтобы строить мосты, а не сжигать их дотла.

Нам надо научиться прекратить держать внутри себя недовольство и несогласие, и научиться переживать наши разногласия без насилия.

Нам надо демилитаризовать нашу полицию и снизить уровень насилия и здесь, и за границей, будь то насилие, которое мы экспортируем в другие страны, насилие, которое мы славим в развлечениях, или насилие, которым мы наслаждаемся, когда оно обрушивается на наших так называемых врагов, политических и иных.

Для начала нам надо действительно обратить внимание на происходящее вокруг нас, и я имею в виду не включение теленовостей. Это как раз ни к чему не приведёт. Это просто отвлечение от того, что происходит на самом деле. Иными словами, если вы смотрите, это значит вы ничего не делаете. Пора проявить активность, обратить внимание на то, чем занимается ваш местных городской совет.

Обратить внимание на то, чему учат и не учат ваши школьные учителя.

Обратить внимание, кому ваши избранные представители дают доступ и оказывают поддержку.

А больше всего перестаньте вести себя так, словно действительно имеет значение, голосовали ли вы за Республиканца или за Демократа, поскольку по большей части это значения не имеет.

Когда вы этим займётесь, начните действовать, как граждане, которые ожидают, что правительство будет работать для них, а никак-то иначе. Хотя это раздутое чудище, называемое федеральным правительством, может вас и не слушать, если не приложить массу активности и усилий, но вы можете оказать большое — и более быстрое — воздействие на местные управляющие организации.

Это будет означать собраться с друзьями и соседями и, например, заставить ваш местный городской совет начать противостоять государственным и федеральным программам обмана. И если потребуется ваш местный городской совет может отказаться следовать диктату, который продолжает изливаться из Вашингтона. Иными словами, обнулить все действия правительства, которые противозаконны, вопиющи или грубо антиконституционны.

И наконец, помните, что когда вы отбросите все, что служит, чтобы нас разделить, то мы не будем отличаться друг от друга: у нас у всех красная кровь, и все мы страдаем, когда насилие становится правительственным козырем.

Как я прояснил в своей книге «Поле боя — Америка: война против американского народа», подавление и несправедливость — будь то в форме стрельбы, надзора, штрафов, захвата активов, тюремных сроков, обысков на дорогах и так далее — в итоге придут ко всем нам, если мы не сделаем хоть что-то, чтобы теперь же это прекратить.

Если мы не научимся жить вместе как братья, сестры и сограждане, мы погибнем как орудия труда и заключённые американского полицейского государства.