Во время полета в Сочи я разговорился с одной дамой, которая давно живет в Гамбурге. Она рассказала, как трудно живется ее матери на пенсию в размере 150 евро, почему ей выгодно каждый раз, когда она навещает родной дом, привозить продукты из Германии, и каково жить среди, несомненно, красивых объектов, оставшихся от Олимпиады.
Перед этим я читал обзор клуба «Валдай», который в этом году заседал с 16 по 19 сентября, об изменениях мирового порядка, отражающих международные амбиции России. О подобном, как правило, говорят, что чем больше вызов, тем слаще победа. И Россия, конечно, хочет победить.
Рост уважения к Китаю
Мы сидим на высоте 1,5 тысяч метров над уровнем моря в ресторане элегантного отеля «Поляна 1389» в Красной Поляне близ Сочи, который уже третий год подряд принимает гостей заседания клуба «Валдай». Этот отель, как и находящийся неподалеку стадион «Лаура», построен для лыжных и биатлонных соревнований, и большинство канатных дорог, оплетающих окрестности, а также лыжных трасс и отелей, как и расположенный чуть ниже культурно-развлекательный центр «Галактика» были построены для Олимпиады.
Собственником туристического комплекса площадью почти 1,4 тысячи гектаров в Красной поляне является Газпром. Комплекс отвечает всем требованиям, но цены здесь — не самые подходящие для среднего российского гражданина. За столом сидят два бывших премьер-министра из Центральной Европы. Мы здороваемся, как старые знакомые. Один из них — польский политик из левого лагеря Лешек Миллер, а второй — словацкий консерватор Ян Чарногурский. Здесь центральноевропейская солидарность важнее идеологических различий.
К нам присоединяется аналитик из Инсбрука, и мы беседуем о ситуации, сложившейся после выборов в Австрии. «С Курцем и Бабишем укрепляется курс, отстаиваемый Венгрией», — отмечает Герхард Манготт. С ним соглашается и Волфганг Шюссель, который сидит за соседним столом в компании двух бывших послов Германии. Вскоре европейцы сосредотачиваются на одном из самых серьезных вызовов, с которым столкнулась Европа. Речь о миграции.
Но на заседании клуба «Валдай» приехали участники не только из Европы и США, которые сдают свои позиции в мире. Это хорошо заметно по составу участников, и, главное, Москва с все большим уважением относится к Китаю. Интересно, что в этом году на подиуме в компании Владимира Путина сидел и богатейший китаец Джек Ма, который с дипломом учителя английского языка в кармане построил торговую империю Alibaba.
Качественно новый этап
Азиатского союзника России представляет примерно столько же научных сотрудников, сколько ее заокеанского соперника. При этом все заметнее представлены такие страны, как Индия, Сингапур и Египет. Кроме того, приехали эксперты из стран Персидского залива и, как всегда, из Израиля. Все это свидетельствует не только об изменениях в мире, но и об интересах Москвы. И на этой карте появилась еще и Африка.
Гостем нынешнего заседания стал романист Шойинка Воле. Он родом из племени йоруба, но пишет преимущественно на английском языке. В 1986 году он удостоился Нобелевской премии, став первым африканцем, получившим эту награду в области литературы. Через три стола от нас сидит еще один почетный гость Путина — бывший президент Афганистана Хамид Карзай, которого даже в ресторане сопровождали двое телохранителей.
Если список приглашенных на конференцию отражал основные географические направления российской внешней политики, то что касается тематики, на ней сказался повышенный интерес Кремля к глобальным процессам. В ситуационном обзоре клуба «Валдай» говорится, что после холодной войны не сформировался стабильный мировой порядок, который отражал бы соотношение сил и изменения ситуации в мире. Кроме того, преобразования вышли на качественно новый этап, поскольку эрозия прежнего порядка с международного уровня перекинулась и на внутренние процессы.
Глобальные амбиции Москвы
Лидирующие державы принялись за выполнение «домашних заданий». Они полностью погрузились во внутренние дела, а глобальные процессы пустили на самотек. Мы живем в эпоху стратегической фривольности, когда крупные и малые игроки рискуют безопасностью ради собственных эгоистических интересов. Апогеем этих эгоистических притязаний стал развал Советского Союза, когда исчезло ощущение угрозы, характерное для времен холодной войны. В мире наступила разрядка, что при взгляде на громоздящиеся над миром грозовые облака вызывает опасения.
Эти опасения только растут еще и потому, что мы вступаем в эру принципиальных изменений, причем напряженность в геополитической, экономической и социальной сфере, а также между культурами растет. Нестабильность усугубляют революционные технологические изменения и стремительные перемены в окружающей среде. Есть шанс, что на этот раз новый порядок сможет зародиться не в катаклизмах и войнах, а путем эволюции. Но для этого мы должны относиться к проблемам намного серьезнее, чем прежде. В буре перемен уже загорелась лампочка, сигнализирующая о ЧП, и это подтверждает, что мы уже заметили проблемы.
Глобальные амбиции Москвы понятны, как и ее стремление воспользоваться возможностями, которые перед ней открывает кризис западных держав и их погруженность в себя. После достижения внутренней стабильности путинская Россия постепенно обретает самоуважение и хочет участвовать в решении важных мировых проблем. А как подтверждает, к примеру, российская операция в Сирии, Россия уже включена в решение подобных проблем, и выступление Путина на заседании «Валдая» доказывает, что Россия также стремится взять на себя ответственность за глобальные процессы.
Смотреть вперед
Как сказал российский президент, нужно смотреть вперед и в меняющемся мире реагировать на новые вызовы гибко, открыто, быстро и четко. Это необходимо хотя бы потому, что обострилась борьба за новую иерархию. Путин также ясно дал понять, что Россия вступила в эту борьбу, и что она требует уважения, главным образом, от лидирующей мировой державы, которая после распада Советского Союза систематически унижала своего ослабевшего соперника. Как сказал Путин, Россия слишком доверяла Западу, а он злоупотребил этим доверием.
После слов Путина ни у кого не осталось сомнений в том, что сегодня ситуация изменилась, но президент демонстративно дал понять, что для поддержания безопасности в мире или ее возвращения он, как партнер, готов к любому диалогу. Таким образом, Москва (в качестве полюса, противоположного США) стремится показать себя ответственной державой. С другой стороны, она осознает границы своих возможностей и понимает, что извлекла из нынешней ситуации все, что возможно. Поэтому достигнутый результат стоит, скорее, только закрепить.
Сделать это нужно еще и потому, что из данных, которые приводит клуб «Валдай» и ВЦИОМ, следует: Россия не полностью готова к будущему, и в этом смысле занимает только 12 место среди стран Большой двадцатки. Самое слабое место России — экономика, однако не все так хорошо у нее и с использованием ресурсов. Короче говоря, для глобальных амбиций у России не готова почва, и российское руководство тоже это понимает.
Ускорение изменений
Парадоксально, что давление в виде санкций ускорило реформы, но даже этого прогресса недостаточно для успеха. Подобная рациональная оценка ситуации нашла отражение и в выступлениях российских руководителей. Как сказал влиятельный экономист, если Россия отправится по технократическому пути, она сможет сделать огромный скачок. В связи с этим все чаще говорят об отставании в области новых технологий, роботизации и дигитализации, а также о значении и рисках искусственного интеллекта.
Понимая все это, Путин, который готовится к очередному, скорее всего, последнему президентскому сроку, хочет оставить после себя изменившуюся, современную и конкурентоспособную Россию или хотя бы вывести ее на этот путь. Можно сказать и так: ускорение изменений неизбежно из-за амбиций не только страны, но и ее лидера. Свое мнение на этот счет есть и у мировых соперников России, которые сделают все, чтобы затормозить эту модернизацию.
В одном из разговоров о сотой годовщине революции в этой связи было сказано, что, не будь 1917 года и Гражданской войны, Россия к середине 20 века выросла бы до империи с населением 350 миллионов человек. Но многие этого не хотели, главным образом — немцы. Поэтому и пришел Ленин, а после него — все остальные.
