Обещанный Трампом пересмотр ближневосточной политики США обретает зримые формы. Кризис вокруг Катара, теракты в Иране, события в Сирии и Ираке преследуют единую цель — установление господства западного капитала над регионом. Для этого Вашингтон и выбранная им в качестве главного представителя американских интересов Саудовская Аравия не гнушаются насилием и перекраиванием границ.
Катар в роли изгоя
Утверждая своё господство, капитализм опирается не только на силу, но и на более изощрённые методы экспансии. Современная политика — это арена самых невероятных кульбитов, непрекращающееся представление, в котором актёры постоянно меняют маски и костюмы. Недаром французский философ Ги Дебор сравнивал западное общество со спектаклем, извращающим реальность. «Если мир перевернуть с ног на голову, истина в нём станет ложью», — писал он.
Этому способствует система СМИ и политического пиара, чьи возможности не снились самым жестоким правителям прошлого. В считанные дни они могут сотворить из ничтожества героя, а из союзника — врага. Вспомним экс-руководителя Панамы Мануэля Норьегу, скончавшегося несколько недель назад. Многолетний агент ЦРУ, выполнявший самые грязные поручения (по некоторым данным, именно он организовал убийство проводившего самостоятельную политику президента Омара Торрихоса), Норьега при первых намёках на нелояльность был причислен к диктаторам и наркобаронам. Свергнутый в результате американского вторжения, он закончил свои дни в тюрьме. Мировая публика послушно проглотила эту версию, хотя истинной причиной операции было желание США сохранить контроль над Панамским каналом.
Панаму мы вспомнили не случайно. Начавшаяся 5 июня публичная порка Катара имеет схожие основания. Ведущий союзник Вашингтона на Ближнем Востоке предстал средоточием всех возможных пороков и грехов.
Сначала приведём официальную канву событий. В ночь с 23 на 24 мая на сайте Катарского информационного агентства появился репортаж об участии эмира Тамима аль-Тани в церемонии выпуска офицерских курсов. В своём выступлении монарх якобы назвал Тегеран гарантом стабильности в регионе и раскритиковал партнёров по Совету сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ) за антииранские выпады. Кроме того, агентство вложило в уста правителя Катара сочувственные слова в адрес ливанской «Хезболлы» и палестинского ХАМАС — движений, мягко говоря, вызывающих раздражение у США и Саудовской Аравии.
В общем доступе репортаж находился считанные минуты, после чего его удалили, а директор информагентства сообщил о взломе сайта. С опровержением выступил и катарский МИД. Но это не помогло. Скандальную новость с невероятной оперативностью передали десятки арабских СМИ, после чего в них началась ожесточённая информационная кампания против Дохи. По всей вероятности, на этом этапе были задействованы рычаги тайной дипломатии. Когда добиться уступок от Катара не удалось, в ход пошли более жёсткие меры.
5 июня Саудовская Аравия, Объединённые Арабские Эмираты, Бахрейн и Египет и ряд других мусульманских стран объявили о разрыве дип-отношений с эмиратом. Катар был подвергнут блокаде. Вчерашние союзники объявили о прекращении с ним сухопутного, морского и авиасообщения. Учитывая, что большая часть товаров поступает в страну через единственную сухопутную границу с Саудовской Аравией, это вызвало дефицит продовольствия. Отдельным пунктом стало блокирование вещания «Аль-Джазиры». Базирующийся в Дохе телеканал является одним из популярнейших СМИ мусульманского мира. Но дальше всех пошли ОАЭ, пригрозившие 15-летним тюремным заключением всем, кто выразит Дохе симпатию «в любой письменной, визуальной или устной форме».
При этом обвинения на Катар сыпались самые разные. Египет уличил эмират в поддержке «Братьев-мусульман», Бахрейн поставил в вину катарским властям поддержку шиитской оппозиции, а ОАЭ сделали упор на тайные связи Дохи с «Аль-Каидой» и «Исламским государством». Эр-Рияд, являющийся главным инициатором демарша, обвинил Катар в тесных отношениях с Ираном и подрывных действиях внутри королевства. По заявлению саудовского МИД, Доха превратилась в убежище для «множества террористических и сектантских групп, деятельность которых направлена на создание нестабильности в регионе». Саудовский телеканал «Аль-Арабия» даже обнародовал аудиозаписи бесед экс-эмира Хамада аль-Тани с бывшим ливийским лидером Муамаром Каддафи, в которых они якобы обсуждали неминуемый распад Саудовской Аравии.
Антикатарскую кампанию поддержали Тель-Авив и Вашингтон. Министр обороны Израиля Авигдор Либерман заявил, что последние события открывают большие возможности для борьбы с терроризмом. Ещё резче выступил Дональд Трамп. По его словам, Катар «исторически был спонсором терроризма на очень высоком уровне».
Кара за амбиции
Никаким запоздалым «прозрением» последние события, конечно, не являются. Роль Катара в поддержке экстремистских группировок («Исламское государство», «Ансар аш-Шариа» и др.) общеизвестна. Однако точно такое же пятно лежит и на Саудовской Аравии, и на США. Последние всегда закрывали глаза на сомнительные связи Дохи с исламистами, рассматривая эмират как одного из главных союзников. Именно в Катаре расположены штаб-квартира Центрального командования США и крупнейшая в регионе американская военная база Эль-Удейд с 11 тысячами военнослужащих. Так что упоминание о терроризме — не более чем информационная уловка для оправдания антикатарской кампании в глазах публики.
Но чем же тогда не угодили власти эмирата вчерашним союзникам? Отношения Катара с другими арабскими монархиями и раньше не были идеальными. Уступая Саудовской Аравии в 200 раз по площади и в 16 раз по численности населения, эмират негласно, но последовательно оспаривает лидерство в арабском мире. Этому способствуют огромные запасы газа (третье место в мировом рейтинге) и наличие немалых свободных средств, позволяющие Катару вмешиваться в дела других стран. На этой почве и возник конфликт интересов. Опора эмирата на организацию «Братья-мусульмане», критикующую королевский режим за отход от «истинного ислама», вызывает недовольство Эр-Рияда. Долгое время открытого противостояния удавалось избежать. Всё изменилось в 2013-м, когда поддержанный Саудовской Аравией Абдель-Фатах Ас-Сиси сверг правительство «Братьев-мусульман» в Египте и развернул против них репрессии. Именно тогда Катар подвергли первой крупной опале: несколько арабских стран разорвали с ним дипотношения, а эмир Хамад аль-Тани был вынужден отречься от престола в пользу сына.
Но и после этого Доха сохранила автономный курс, что проявилось в отношениях с Ираном. В отличие от Эр-Рияда, открыто называющего Тегеран врагом, Катар имеет с Исламской Республикой довольно крепкие экономические и политические связи. Среди поздравивших Хасана Роухани с победой на президентских выборах оказался и эмир Катара — факт, видимо, ставший «последней каплей» для саудовских властей.
Арабский жандарм Вашингтона
Фрондёрская позиция эмирата и обусловила антикатарскую кампанию. Главный фактор здесь — именно иранский. Среди 10 требований, выдвинутых Эр-Риядом Катару в качестве условия нормализации отношений, на первом месте стоит немедленный разрыв контактов с Тегераном. «Показательная порка» должна продемонстрировать опасность связей с Ираном. Не случайно и то, что запущена она была сразу после визита Трампа в Саудовскую Аравию. Результатом поездки стала поддержка Вашингтоном притязаний Эр-Рияда на региональное лидерство. Оборонные контракты на 110 миллиардов долларов предусматривают поставку Эр-Рияду танков, военной авиации, артиллерии, боевых кораблей, систем ПВО и т.д. Как заявили в Белом доме, эти соглашения «поддерживают долгосрочную безопасность Саудовской Аравии и региона Персидского залива перед лицом угроз Ирана». Другими словами, королевству вручены негласные полномочия американского жандарма по Ближнему Востоку и дан карт-бланш на наведение там «порядка». По замыслу американских и саудовских властей, Эр-Рияд должен стать костяком «арабского НАТО». Предварительные договорённости о его создании, как сообщили западные СМИ, достигнуты во время визита Трампа.
Последствия не заставили себя ждать. Во-первых, ободрённые американской поддержкой власти приступили к репрессиям. В Саудовской Аравии к смертной казни приговорены 14 шиитов — участников мирных демонстраций в провинции Эш-Шаркия. В Бахрейне в результате разгона митинга погибли 5 человек. Жители выступали в поддержку подвергающегося преследованиям духовного лидера шиитской общины шейха Кассима.
Во-вторых, всё большему давлению подвергается Иран. 7 июня в стране произошла серия тер-актов. Группа вооружённых боевиков ворвалась в здание парламента. Одновременно нападению подвергся мавзолей Хомейни — лидера Исламской революции и первого высшего руководителя Ирана. Жертвами террористических атак стали 17 человек. Ответственность взяло на себя «Исламское государство», однако в Тегеране говорят об американском и саудовском следе. За несколько часов до нападений министр иностранных дел королевства Адель аль-Джубейр заявил, что «Иран должен быть наказан за своё вмешательство в дела региона». 2 июня появилось сообщение о создании при ЦРУ оперативного центра по сбору информации об Иране. Как уточняется, полученные сведения будут использоваться в секретных операциях против Тегерана. Первой такой операцией, призванной послать иранским властям жёсткий сигнал, и могли стать теракты.
Удары по интересам Тегерана наносятся и в других странах. 7 июня руководство Иракского Курдистана объявило о намерении провести референдум о независимости 25 сентября нынешнего года. Плебисцит пройдёт не только на территории автономии, но и в спорных районах, занятых курдскими вооружёнными силами после вторжения «Исламского государства». Среди них провинция Киркук — один из богатейших нефтеносных районов Ирака.
Стремление Курдистана к автономии вызывает протест Тегерана. В заявлении иранского МИД подчёркивается, что Исламская Республика заинтересована в территориальном единстве Ирака и выступает против раскола страны. Однако референдум поддерживают Саудовская Аравия и США, стремящиеся получить новый антииранский плацдарм. Власти автономии готовы эту роль исполнять. Как заявил во время визита в США глава Совета безопасности Иракского Курдистана Масрур Барзани, «мы поддерживаем любое соглашение, которое позволит американским военным оставаться в Ираке и Курдистане». К слову, именно после переговоров в Вашингтоне Эрбиль официально объявил о курсе на независимость.
Инициаторов референдума торопят планы Тегерана. В начале июня состоялись переговоры между министрами транспорта Ирана и Ирака, в ходе которых обсуждалось строительство железной дороги. Магистраль свяжет Иран со средиземноморским побережьем Сирии и станет частью выдвинутой Китаем стратегии «Один пояс — один путь». Прокладка полотна по территории Ирака должна начаться через два месяца: именно к этому времени Тегеран планирует подвести железную дорогу к границе двух стран. Очевидно, что форсированием референдума власти курдской автономии и стоящие за ними силы хотят осложнить этот процесс.
Аналогичной причиной вызваны события вокруг Ат-Танфа. Попытки сирийских правительственных сил вернуть контроль над этим пунктом перехода на границе с Ираком вызывают ожесточённое противодействие США. Обвиняя Дамаск в нарушении перемирия, американская авиация наносит удары по сирийской армии.
Таким образом, последние события на Ближнем Востоке имеют гораздо более широкое измерение. Вашингтон стремится не только ослабить Иран, но и ограничить распространение в регионе китайского влияния. Впрочем, едва начавшись, эта стратегия уже трещит по швам. Провалились планы полной изоляции Катара. Поддержать её отказались не только Турция и Пакистан, но и два члена ССАГПЗ — Кувейт и Оман. Иран же наладил поставку эмирату продовольствия. В самой Исламской Республике террористические атаки только укрепили готовность двигаться самостоятельным курсом. Но и преуменьшать опасность, которую несут с собой планы США и их союзников, нельзя. Ради достижения своих целей они готовы на самые тяжкие преступления.
