От захватывающих спекулятивных авантюр на рынке фьючерсных контрактов  на поставку крупного рогатого скота, до слалома афер с недвижимостью (т.н. уайтуотерское дело) ^[1], – многие из самых коррумпированных скандалов Клинтона десятилетиями вовлекали Хиллари в финансовые затруднения и заставляли, подобно змее, выскальзывать из них, чтобы скрыть всё от общественности.

Вокруг наживающей состояние Хиллари витает лёгкий запашок вины из-за столь больших накоплений.  Может возникнуть соблазн приписать её щепетильность в вопросах материальных ценностей её несгибаемому методизму, но друзья утверждают, что алчность Хиллари проистекает из страстной одержимости чувством безопасности, что отчасти  здраво, учитывая наплевательские наклонности Билла.  В конце концов, она  – порождение не времён Депрессии, а поколения «бэби-бумеров».  Хиллари выросла в пригороде Чикаго в комфортных условиях, и, в отличие от мужа, никогда в своей жизни не чувствовала боль нищеты.

Упорное нежелание госпожи Клинтон раскрыть осенью 2013 года текст трёх своих выступлений руководителям «Голдман Сакс» соответствует этому самоубийственному образчику жадности и вины.  Ей повезло, что Берни Сандерс оказался слишком слабохарактерным соперником и не воспользовался преимуществом.  Каждый раз, когда Сандерс предлагал  показать связь между полученными ею $ 675 000 и всякими политическими милостями  финансовым стервятникам из «Голдман», сенатор впадала в ступор, демонстрируя удивительную неспособность отвести нешуточную угрозу, нацеленную в самое сердце её кампании.

Менее параноидный политик попросту опубликовал бы в пятничный вечер нудную стенограмму этих выступлений, подарив страдающим бессонницей читателям возможность выспаться.  Но настоящая загадка, конечно же, вовсе не в содержании речей, а в том, почему «Голдман» позволил заплатить ей $ 225 000 за час выступления. Руководители «Голдман» вовсе не толпились вокруг миссис Клинтон, чтобы выслушать, как она декламирует мракобесную мешанину, сочинённую по диктовку её ведущего экономического советника Алана Блиндера.  Сам Блиндер – известный «продукт» Уолл-Стрит, бывший вице-председатель Федеральной резервной системы и соучредитель Promontory Interfinancial Network, конторы по регуляторному арбитражу,  чьи топ-менеджеры прикарманивают $ 30 миллионов в год.  Блиндер публично уверяет приятелей с Уолл-стрит в том, что Клинтон ни при каких обстоятельствах не позволит расчленять крупные банки, и не будет стремиться вернуть к жизни регулирующие ограничения Гласса-Стигала^[2] (времён Великой депрессии), обескровливание которых её мужем позволило заняться финансовым мародёрством таким фирмам, как «Голдман» и «Леман Бразерс», что и стало толчком к развитию глобального экономического кризиса 2008 года.

Щедрый гонорар «Голдман» за речи Хиллари был и вознаграждением за прошлую верность, и авансом за будущие услуги.  Связи «Голдман» и Клинтон  восходят, по крайней мере, к 1985 году, когда руководители «Голдман» начали вливать деньги в недавно созданный Совет руководства Демократической партии (DLC), своего рода прототип  специальных комитетов политических действий^[3] по продвижению нео-либерализма.  Под дымовой завесой политики «третьего пути» Совет шантажом вымогал деньги у корпораций и финансистов с Уолл-стрит на финансирование кампаний лояльных бизнесу «новых» демократов, вроде Альберта Гора и Билла Клинтона.

Совет стал для Клинтонов политической стартовой площадкой, вознеся их из безвестности арканзасских трущоб на ​​запутанную орбиту кругооборота коктейлей Джорджтауна и финансовых спекуляций Уолл-стрит.  К тому времени Билл бессвязно отбарабанил в Атланте нескончаемую программную речь на съезде Демократической партии 1988 года, уже был подписан фаустовской договор Клинтонов с «Голдман», а их политический дух очистился от всяких следов южного старомодного популизма, который Клинтон непринуждённо использовал во время первого губернаторского срока.

В 1991 году Клинтоны отправились на Манхэттен, где прощупывали почву весьма маловероятного тогда избрания Билла на пост президента.  На деловой встрече за ужином  с сопредседателем «Голдман» Робертом Рубином Клинтону удалось доказать, что он – более гибкий политический избранник, чем Джордж Буш-старший, которым были недовольны многие молодые «волки с Уолл-стрит».  Рубин был настолько впечатлён результатами обеда, что согласился служить одним из главных экономических консультантов кампании.  Ещё важнее, что вскоре Рубин начал направлять на использование в кампании Клинтона бурный поток денег Уолл-стрит, и не только средств «Голдман», но и других банковских и инвестиционных титанов, таких как «Леман Бразерс» и «Ситибанк», которые страстно желали добиться послабления федеральных финансовых правил.  Учитывая внесёнными Рубином деньгами, финансовые ресурсы кампании Клинтона вскоре затмили возможности соперников и позволили ему пережить сексуальные скандалы, которые сдетонировали накануне первичных выборов в Нью-Хэмпшире.^[4]

После своего избрания Клинтон без промедления отплатил ему, проставив одну за другой «галочки» в списке пожеланий Рубина, часто за счёт небольших фрагментов, которые он подбрасывал прогрессивной базе партии. В первый, наиболее загруженный года своего президентства в ходе одного из заседаний Национального экономического совета, председателем которого был Рубин, в редком порыве раздражения Клинтон взорвался, воскликнув: «Вы думаете, что вся моя программа крутится вокруг чёртового рынка облигаций?». Конечно же, Билл подразумевал, что это риторический вопрос.

Когда пришло время «серьёзного бизнеса» по снятию государственных ограничений в финансовом секторе, Рубин переполз из тени Национального экономического совета на пост министра финансов, где он надзирал за исполнением Североамериканского соглашения о свободе торговли (НАФТА); обнищанием мексиканской экономики; применял шоковую терапию к находящейся в бедственном положении российской экономике; блокировал регулирование кредитных деривативов и громил закон Гласса-Стигалла.  Когда Рубин покинул казначейство, чтобы «обналичить» свои умения в «Ситигруп», президент Клинтон назвал его «величайшим министром финансов со времён Александра Гамильтона»^[5]. Через девять лет, после величайшего в истории передачи богатства «верхушке», мировая экономика лежала в руинах, а по всему этому побоищу были разбросаны следы участия Клинтона, Рубина и «Голдман Сакс».

В середине мая Хиллари объявила о намерении сделать Билла «экономическим царём» своей администрации.  Что должно было потушить всякое беспокойство, возможно, порождённое дурным влиянием Сандерса во время первичной кампании.  Для Уолл-стрит Клинтоны всё ещё дороже золота. Как и «Голдман». Quid pro quo, – услуга за услугу.

Примечания:

1 – Чете Клинтонов неоднократно предъявлялись обвинения в незаконных сделках с недвижимостью. В результате нашумевшего уайтуотерского дела в 1996 были осуждены проходившие по нему бывшие аризонские партнёры Клинтонов. Дело восходит ещё к началу 80-х, когда Билл Клинтон был губернатором штата Арканзас, а Хиллари – партнёром во влиятельной адвокатской конторе. Существовало подозрение, что после неудачного капиталовложения в земельный участок в северном Арканзасе, Билл и Хиллари Клинтон попытались добиться незаконной налоговой скидки и потом отрицали это, препятствуя следствию. Расследование этого дела начал ещё Кеннетт Старр. Он подготовил доклад по этому поводу в 1998 году, но затем переключился на скандал с Моникой Левински и отложил менее интересное и менее ясное дело «Уайтуотер». Накануне ухода в отставку с поста президента Клинтон согласился с наложенным на него пятилетним запретом на адвокатскую деятельность в штате Арканзас и выплатил штраф в размере 25 тыс. долларов Ассоциации адвокатов штата Арканзас, закрыв тем самым дело, которое могло быть продолжено после его отставки с поста президента.

2 – Закон о создании Федеральной корпорации по страхованию депозитов от 16 июня 1933. Запрещает коммерческим банкам заниматься размещением и другими операциями с ценными бумагами. По этому закону депозитные и инвестиционные функции банков были разделены, чем ставился барьер спекулятивным операциям. Гарантировалось страхование банковских депозитов в сумме до 5000 долларов. Расширялся состав Федеральной резервной системы за счёт включения новых групп банков.

3 – Непосредственным импульсом к учреждению специальных комитетов политических действий стало признание Верховным Судом США в январе 2010 г. неконституционными законодательных ограничений на финансирование рекламы в ходе избирательных кампаний корпорациями, профсоюзами и физическими лицами. Суд пришел к заключению, что эти ограничения не соответствуют первой поправке к Конституции США, которая гарантирует свободу слова, печати и собраний. После этого начался быстрый процесс создания специальных комитетов политических действий, определяющей характеристикой которых является возможность расходования ими по сути неограниченных средств на проведение агитационно-пропагандистских мероприятий.

4 – Традиционно первичные выборы в штате Нью-Хэмпшир проходят в год президентских выборов первыми и, соответственно, имеют огромное значение для выявления возможности получения кандидатом политической и финансовой поддержки, которая позволила бы ему продолжать участие в предвыборной кампании.

5 – Стивенс, Александр Гамильтон (1812-1883)  Политический деятель, юрист, сторонник прав штатов. В 1836-42 – член законодательного собрания штата Джорджия. В 1843-59 и 1873-82 годах член Палаты представителей от штата Джорджия, до Гражданской войны был одним из лидеров южных вигов, поддерживал принятие Компромисса в 1850-м, с 1852 года – в Демократической партии. В период политического кризиса 1860-61 годов выступал против сецессии, но в итоге поддержал свой штат в январе 1861-го. В 1861-65 – вице-президент Конфедеративных штатов Америки. Критиковал Дж. Дэвиса за нарушения прав человека, введение военного положения и др. После войны в течение пяти месяцев содержался под стражей. В 1882-83 годах – губернатор штата Джорджия. Автор труда «Последняя война между штатами с точки зрения Конституции» (A Constitutional View of the Late War between the States).