Минобороны пообещало продолжить наносить удары по террористам в Сирии

Российские ВКС продолжат нанесение ударов в Сирии по объектам «Исламского государства» и других террористических группировок, заявил замминистра обороны, статс-секретарь Николай Панков на авиабазе Хмеймим, где прошло торжественное мероприятие по случаю выполнения российскими войсками задач на территории САР.

«Достигнуты определенные положительные результаты. Появился реальный шанс положить конец многолетнему противостоянию и насилию. Однако о победе над терроризмом говорить пока рано. Российская авиагруппа имеет задачу продолжить нанесение ударов по объектам террористов», – передает РИА «Новости» заявление Панкова на торжественном построении по случаю выполнения российской группировкой войск задач на территории Сирии.

Борьба России с терроризмом в Сирии: какими силами и как наносятся ракетно-бомбовые удары

Панков отметил, что высокоэффективное выполнение всех поставленных задач авиационной группировкой Вооруженных сил Российской Федерации совместно с сирийскими войсками позволило «нанести существенный урон террористам, дезорганизовать управление и подорвать их экономический потенциал».

Во вторник в Минобороны сообщили, что первая группа вернувшихся из Сирии истребителей-бомбардировщиков Су-34 приземлилась на авиабазе под Воронежем.

Кроме того, находящийся на авиабазе Хмеймим очевидец сообщил, что Сирию покинули уже две группы российских самолетов.

источник

«Столь же мобильно мы сможем и вернуться»

C момента приказа Путина о выводе основной части российского военного контингента из Сирии страну покинули уже две группы боевых самолетов. Эвакуация производится быстро и слаженно. В связи с этим военные аналитики говорят, что Россия демонстрирует не только мобильность своих вооруженных сил при эвакуации, но и возможность столь же быстро вернуться, если потребуется.

Мобильность во всем

«Спустя всего несколько часов после его приказа военно-транспортная авиация уже была на базе и уже грузила техническое оборудование»

Первой была группа самолетов, в том числе Ту-154 и бомбардировщики Су-34, которая утром вылетела с авиабазы в пункты постоянной дислокации на территории России.

Уже с ночи технический персонал авиабазы в сирийском Хмеймиме приступил к подготовке самолетов для дальнего перелета на аэродромы базирования.

В Минобороны сообщали, что «при выполнении длительного перелета на расстояние более 5 тыс. км самолеты совершат промежуточные посадки на аэродромах в Российской Федерации для дозаправки топливом и контроля технического состояния».

По российскому телевидению показали, как происходит погрузка российской техники в самолеты военно-транспортной авиации. «Самолет, который может взять на борт около 60 тонн, загружают всего через несколько часов после приказа верховного главнокомандующего о передислокации авиагруппировки. На борт грузят в том числе авиационно-техническое оборудование, без которого боевая работа наших самолетов была бы попросту невозможна», – говорится в сообщении на сайте телеканала «Россия-24».

Корреспондент, находящийся на базе Хмеймим в Сирии, рассказал, что ВКС России выводят с Ближнего Востока самолеты нескольких типов: бомбардировщики Су-24, штурмовики Су-25 и многоцелевые Су-34.

При этом вице-президент Академии геополитических проблем, полковник запаса Владимир Анохин, выполнявший боевые вылеты в Сирии в 1970-е годы, считает, что о выводе войск говорить некорректно.

«Речь сейчас идет только о выводе избыточной боевой техники. Это первое. Второе – мы показали всему миру большую мобильность при выполнении решений верховного главнокомандующего. Спустя всего несколько часов после его приказа военно-транспортная авиация уже была на базе и грузила техническое оборудование», – рассказал он газете ВЗГЛЯД.

По времени такая эвакуация может занять не более суток. Тем более что российские военные в последнее время не первый раз демонстрируют высокую мобильность.

«Важный момент: то, что мы сейчас быстро уходим, косвенно показывает, что столь же мобильно мы сможем и вернуться в случае изменения ситуации в Сирии», – считает эксперт.

О том, сколько именно людей и единиц техники составляют то самое «избыточное количество», которое сейчас покидает Сирию, Анохин рассуждать не стал: «Средства обеспечения безопасности Тартуса и авиационной базы остаются в той степени, в какой они необходимы. Можно однозначно говорить лишь о том, что в Сирии останутся зенитные батареи С-300, вертолеты прикрытия, морская пехота. А меняется, скажем так, комплектация и количественный состав авиационной группы, точных цифр по которой вам не назовет никто».

Два объекта остаются

Чего добилась армия Сирии при поддержке российских ВКС (инфографика)

Песков добавил, что количество боевых вылетов ВКС России в Сирии сократилось на две трети, в связи с этим подобный контингент вооруженных сил больше не требуется, передает РИА «Новости».

По словам эксперта Центра анализа стратегий и технологий Василия Кашина, до конца неизвестно, что именно и в каком количестве вывозится из Сирии.

«По той информации, что я видел, российская база в Сирии будет продолжать функционировать в прежнем режиме. Выводятся только самолеты и какие-то подразделения, их обслуживающие. Думаю, все это может быть выведено в очень короткие сроки, буквально за несколько дней», – предположил он в интервью газете ВЗГЛЯД.

Кашин добавил, что наибольший объем усилий затрачивается на то, чтобы вывести на новое место запас деталей, топлива, строительных материалов и других матресурсов. На это требуется действительно длительное время, в отличие от нынешней ситуации, когда базы и инфраструктура остаются в Сирии.

ВИДЕО

Эксперт пояснил, что остающиеся в Сирии базы Тартус и Хмеймим имеют довольно большую территорию. И даже для их поддержания в работоспособном состоянии в стране должны оставаться значительные российские силы и средства.

Говоря об особых мерах безопасности, принимаемых обычно при эвакуации части войск, Фролов отметил, что в этом необходимости нет, поскольку «существуют все те же риски, какие были и в течение последних нескольких месяцев». То есть система охраны баз уже налажена, непосредственно эвакуация военных и техники не приведет к ее существенным изменениям.

Меньше полугода

 Напомним, в понедельник президент России Владимир Путин приказал главе Минобороны Сергею Шойгу со вторника начать вывод российской группировки из Сирии, поскольку поставленные задачи выполнены.

В Дамаске отметили, что Путин и Асад договорились сократить российский военный контингент после успехов сирийской армии при содействии российских ВКС.

В Белом доме США, Госдепе и Пентагоне заявили, что ожидают дополнительной информации о выводе группировки России из Сирии. Позднее Путин проинформировал Обаму по телефону о выводе российских сил.

Как пишет Financial Times, пять лет назад, когда сирийский конфликт только начался, Обама заявлял, что военная операция США будет сложной и не ограниченной по времени. Теперь же критики американского лидера заявляют, что Владимир Путин показал, как за короткий срок может изменить ситуацию без постоянного применения силы.

The New York Times сообщила, что операцией в Сирии Путин добился основных поставленных целей: он вернул России звание мировой державы, исключил смену режима в арабской республике, особенно со стороны Запада, укрепил собственные позиции, а также позиции Башара Асада в Сирии.

Воздушная операция России в Сирии длилась пять с половиной месяцев.

Война в Сирии переходит на новый уровень

Вывод основной части российской группировки войск из Сирии порождает множество вопросов. Почему, к примеру, оно произошло до того как была взята столица ИГИЛ Ракка? Что теперь будет с Асадом, позиции которого явно ослабли? Наконец, корректны ли сравнения с завершением советской операции в Афганистане, которое привело к крайне неприятным последствиям? Попробуем разобраться.

Вывод основной ударной части российского воинского контингента в Сирии означает переход к новой, не менее сложной фазе конфликта. Скорее всего, в ней будет меньше войны, больше споров и идеологии. Это, конечно, тоже война, только ведущаяся иными средствами. Насколько Дамаск, США, Европа и некоторые другие игроки окажутся способны оценить предоставленный шанс, можно будет судить уже в ближайшие дни. Пока что преобладают эмоции.

«В целом все это больше похоже на вывод американских войск из Афганистана, нежели советских оттуда же. Базы остались, инфраструктура и достаточный контингент – тоже»

В целом все это больше похоже на вывод американских войск из Афганистана, нежели советских оттуда же. Базы остались, инфраструктура и достаточный контингент – тоже, а правительственные войска частично переоснащены и даже местами обучены. При этом ситуация на регулярном фронте стабильная и с перевесом в сторону Дамаска, а мирные переговоры ведутся на паритетных условиях. Никто никого не «бросил на произвол судьбы», скорее наоборот.

Да, после ухода русских возможности Дамаска по продолжению наступательных действий снизятся. Подчеркнем: именно в области наступательных действий, а не в деле общей поддержки фронта. Прекращение боев на значительной части территорий приведет к дополнительному высвобождению боевых частей, которыми можно будет наполнить проблемные участки. Сравнения Асада с Наджибуллой и тогдашней афганской армии с современной сирийской (мол, ни те ни другие не могли воевать без поддержки Москвы) некорректны и находятся в области пропаганды. Начнем с того, что инфраструктура ИГИЛ и оппозиции разрушена до такой степени, что они лишь теоретически способны провести какую-нибудь эффективную операцию. Что и попробовали сделать неделю назад, захватив несколько высот на трассе в Алеппо, но уже через сутки были оттуда выбиты. Данное событие было так широко распиарено (в том числе из антироссийских побуждений), что создалось впечатление почти глобальной победы. В реальности такая вот атака силами меньше одного батальона – единственное, на что сейчас годны джихадисты.

Чего добилась армия Сирии при поддержке российских ВКС (инфографика)

С другой стороны, позиции Асада в дипломатии явно ослабнут. Если военные цели, которые ставились перед российской группировкой, в целом выполнены, то оценивать политические результаты пока сложно. В то же время сам факт начала переговоров и сохранение преемственности и стабильности власти в Сирии – уже большой успех. Если бы джихадисты продолжили продвигаться к морю на Латакию, что происходило до появления российской группировки, сейчас можно было бы говорить о тотальном поражении Дамаска. А сейчас правительство контролирует большую часть так называемой населенной Сирии, а под контролем ИГИЛ остается пустыня с несколькими относительно крупными городами. Это уточнение – специально для российских либералов, которые в поте лица публикуют разукрашенную в два цвета карту Сирии, которая должна, по их идее, визуализировать «неудачи» российской операции, мол, мало земли освободили. Да, на вид немного, но зато вместе с людьми, а по «территории ИГИЛ» в основном суслики да вараны бегают.

Теперь коалиция во главе с США остается один на один с ИГИЛ как в Ираке, так и в Сирии. Ее ударная мощь невелика, но никто не мешает начать ее наращивать прямо сейчас. Вашингтону в таком случае достанутся лавры победителя, да и ладно – в конце концов, они же этого монстра сами и породили. Другой вопрос, что в одиночку порулить земным шаром США не удалось и, видимо, уже не удастся никогда. А мы до сих пор не понимаем масштаба того закулисного компромисса, которым завершилась почти полугодовая операция российских войск.

Разумно предположить, что ослабленное ИГИЛ отдано на растерзание американской коалиции в обмен на сохранение стабильности Сирии. Не в плане стабильности семейства Асадов (хотя и это важно), а в плане сохранения взаимоприемлемой конфигурации власти на Ближнем Востоке. Информации о российско-американских договоренностях применительно к будущему устройству региона пока нет, так что очертить их рамки можно будет только после первых шагов коалиции и по ходу переговоров.

При этом Дамаск не может быть полностью удовлетворен таким исходом событий. Сирийская армия остановлена на пике своих возможностей (что всегда обидно). Асад уже отвык от типичной для Востока политики многовекторных интриг, его слишком многие предали, включая и наиболее близких к нему людей, так что потребуются дополнительные дипломатические и закулисные усилия, чтобы приучить всех игроков к компромиссам. И всегда найдется сторона, которая рискнет воспользоваться ситуацией, чтобы что-то чуть-чуть перекроить в свою пользу. Асад уже пережил два крупных перемирия, одно из них – под эгидой ООН. Оба закончились наращиванием сил его противников, новыми наступлениями оппозиции, жертвами и потерей территории. В этом плане очень сложно заставить его доверять кому-либо из игроков.

Сейчас правительство в Дамаске существенную часть страны все еще не контролирует. А некоторые районы (все тот же Курдистан) уже никогда не будет контролировать в прежнем, довоенном режиме. И если переговоры будут сведены к тому, чтобы навязать Дамаску некий режим «сокращения пространства и полномочий», то они либо затянутся надолго, либо вовсе сорвут перемирие. А поскольку предварительные консультации пока не определили даже общих рамок будущего устройства Сирии, то весь смысл женевских встреч будет сведен к дебатам о дате новых выборов и о принципах, по которым их вообще нужно проводить.

Но вывод основной ударной российской группировки не означает прекращения военной помощи и снабжения: соглашения о военных и гуманитарных поставках никак не привязаны к наличию или отсутствию российской группировки. В этом плане позиции Дамаска не перспективу на порядок лучше, чем у его противников. Никакая подпитка протурецких боевиков или теневое финансирование ИГИЛ не идут ни в какое сравнение с объемом и качеством российских поставок Дамаску. И даже если ИГИЛ накопило достаточно средств за счет торговли нефтью и «джихадистского фандрайзинга», то это «мертвые деньги»: получить современное оружие и особенно технику они могут только в виде трофеев, ведь танки на барже по Евфрату не отправишь. Таким образом, уничтожение ИГИЛ и им подобных теперь только вопрос времени и потерь. Если американская коалиция готова взять на себя такую ответственность, никто не будет им препятствовать, но и таскать для них каштаны из огня желающих не осталось. Сейчас даже захват Пальмиры принципиального значения не имеет, кроме разве что идеологического: «люди в черном» уже разрушили там все, что могли, а основное внимание Дамаска отвлечено на переговоры с теми, кто к ним готов. Нести потери за кусок голой пустыни, даже с перспективой выхода на Ракку – пока что излишняя трата ресурсов.

К слову, захват Ракки – операция в принципе сомнительная. За время, пока этот город считался неофициальной столицей ИГИЛ, там осталась та часть населения, которой комфортно жить именно при таком режиме. Для европейца это может показаться диким, но ИГИЛ действительно пользуется определенной поддержкой в глубинке. Нашлось довольно много людей, которым нравится торговать рабами, не работать, смотреть на публичные казни, насиловать в религиозных целях и все тому подобное. И что с ними делать в освобожденной Ракке? Попадут они под амнистию или никакой пощады? Это куда более сложный вопрос, чем даже определение сроков выборов и механизма их проведения. Так что, может, оно и правильно, что о наступлении вглубь пустыни сейчас не может идти и речи.

Примерно та же история с курдами, которые гарантированно перессорятся, не дожидаясь предоставления им автономии. Опасения, которые испытывают европейские дипломаты, саботирующие подключения курдов к женевским переговорам, вполне понятны: Турция, конечно, давит, но было бы неплохо, если бы представители курдских партий сперва выработали общую точку зрения, а уже потом предъявляли бы претензии. Еще лучше, если бы эта общая точка зрения опирались не на наследие Че Гевары и Оджалана, а на современное видение реальной обстановки. Чтобы переговоры – сейчас, а социальная революция – попозже.