Убывающая Америка
На форуме АТЭС Обама выглядел бледно в сравнении с Си Цзиньпином. Барак Хусейн ещё не разучился улыбаться, но китайцев американской улыбкой не обманешь. Президенту США пришлось даже сказать, что он желает Китаю добра, несмотря на высокий градус «напряжённости» в отношениях Пекина и Вашингтона. Аналитики считают, что влияние США в АТР ослабевает.
Трёхдневному пребыванию в Пекине посвящена Статья Говарда Ла Франчи (Howard LaFranchi) в «The Christian Science Monitor».
На саммите президент Обама первым делом расхвалил потенциал растущего экономического сотрудничества между США и Китаем, а затем очень осторожно высказался на тему гонконгских протестов.
С улыбкой Обама поведал о продлении виз для китайских туристов, приехавших в США на срок до десяти лет. Он настаивал на том, что желает Китаю добра — и это несмотря на высокую степень напряжённости между двумя крупнейшими экономиками мира, пишет обозреватель.
Широкая улыбка Обамы на традиционной «семейной фотографии» с форума АТЭС ничего не говорит нам о том, какие хитрости могут скрываться за вторым визитом американского президента в Китай.
Си Цзиньпин представляет Соединённые Штаты в роли крупной державы, которой, тем не менее, приходится терять влияние в Азии. И для Китая в АТР сегодня важнее не США, а отношения с соседями.
В свою очередь, Обама пытается продемонстрировать, что администрация Белого дома проводит некое «перераспределение» своих интересов в Азии и отстаивает идею продвижения в регионе американских ценностей вроде «политических и экономических свобод». Заодно Белый дом пытается разубедить Поднебесную в том, что азиатская стратегия США на самом деле не направлена на сдерживание развития КНР.
В этом контексте Б. Х. Обама в кулуарах форума заявил о имеющемся потенциале повышения экономического сотрудничества между крупнейшей и второй по величине экономикой в мире (под последней он разумел китайскую) и быстро сказал: «Мы желаем Китаю преуспевания». А затем пояснил: «Мы конкурируем в бизнесе, но также стремимся к сотрудничеству…»
Что до Гонконга, то Обама дал понять, что США не стремятся призывать гонконгских протестующих к более решительным действиям, как полагают некоторые лица в официальных кругах Пекина. Тем самым Обама намекнул, что конфронтация Гонконга с китайским руководством не входит в планы Вашингтона.
Журналист рассказал и о встрече Обамы с премьер-министром Австралии Тони Эбботтом. Здесь тоже зашла речь о Гонконге.
Обама озвучил идею умеренного американского подхода к политическим протестам. Президент США заявил, что ключевой проблемой для Америки в гонконгском конфликте является необходимость избегать насилия.
Кроме того, Обама был вынужден признать в разговоре, что Китай не будет действовать в соответствии с американским видением миропорядка.
«Мы не ждём, что Китай будет следовать американской модели в каждом конкретном случае», — сказал он. И затем выразил сомнения по поводу того, что в Китае будет всё в порядке с «правами человека».
Говард Ла Франчи рассказал и о встрече Обамы с Путиным.
Автор напоминает, что форум АТЭС проходил под знаком нового витка холодной войны, в результате которого отношения США и России охладели до «минимума».
Обама и Путин встретились на сцене, где фотографы снимали всех участников форума, одетых в китайские лиловые шёлковые рубашки. Представители Белого дома подтвердили, что лидеры двух государств обменялись несколькими репликами. При этом американские и российские официальные лица заявили, что «дискуссии» между ними не было.
Из всего этого корреспондент «The Christian Science Monitor» сделал следующий вывод: очевидно, в центре внимания Обамы, побывавшего в Китае, — не только сотрудничество с Поднебесной, но и поиск контакта с товарищем Си.
Два лидера на встрече обсуждали вопросы кибербезопасности, изменения климата, ядерной угрозы, исходящей от КНДР, региональную торговлю и морскую безопасность Восточной Азии.
Б. Х. Обама сделал красноречивое заявление, что администрация США надеется развивать устойчивые отношения с КНР во время правления Си Цзиньпина. По словам президента, оба правительства уже договорились о новой программе, которая позволит студентам, получившим пятилетнюю визу для учёбы, а также бизнесменам и туристам, переменить визовый режим на 10-летний.
Обама также сказал, что это визовое изменение позволит влить в экономику США «миллиарды долларов», увеличить число туристов, а заодно и повысить число рабочих мест в сфере обслуживания туристов в течение следующего десятилетия.
Все эти радостные заявления вряд ли взволновали товарища Си. Китайский лидер находится у руля второй год — и, скорее всего, будет править Поднебесной десять лет, отмечает автор. Этот человек ощущает свою страну державой, всё больше доминирующей в регионе. И слова Обамы вряд ли заставили его изменить восприятие американского президента как «хромой утки». США теряют глобальное влияние, твердят региональные аналитики.
По их мнению, КНР стала торговым партнёром №1 для двух третей восточноазиатских соседей. Примерно одна пятая торговли Южной Кореи и почти четверть торговли Австралии идёт с Китаем.
Аналитики говорят, что китайские военные по-прежнему стоят на позициях «уверенной силы» и «господства» в территориальных водах Восточного и Южно-Китайского морей.
«Китай пытается записать Обаму в слабые лидеры, а Соединённые Штаты соответственно — в слабеющую страну», — говорит Дэн Блюменталь, руководитель азиатских исследований Американского института предпринимательства в Вашингтоне. Американец, однако, вовсе не считает, что США так уж слабы, поскольку они обладают теми военными и энергетическими ресурсами, каких нет у КНР.
Между тем, добавим от себя, бесконечный рост госдолга в США, победа республиканцев на промежуточных выборах, бессмысленные затяжные кампании в Ираке и Афганистане, низкий рейтинг доверия как у Обамы, так и у Конгресса, быстрое сокращение военных расходов — это то, что действительно свидетельствует о съёживании былой мощи США. Кроме того, если в номинальном выражении американская экономика остаётся первой на планете, как заметил Обама, то в пересчёте ВВП по паритету покупательной способности на первое место в мире вышла в текущем году экономика китайская. Об это недавно сообщил Международный валютный фонд.
Поэтому у товарища Си есть все основания считать США слабеющей державой, чьё влияние в АТР убывает.
Обозревал и переводил Олег Чувакин
источник
После саммита АТЭС: слабеющий гегемон и уверенный лидер
| Александр САЛИЦКИЙ | |
| |
Одним из главных событий завершившегося на прошлой неделе саммита АТЭС под Пекином стал диалог между руководителями США и КНР. Американский президент последний раз был в Китае в 2009 году. За это время в отношениях между двумя государствами многое изменилось: позиции КНР укрепились, иной стала и самооценка китайских лидеров. «Слабый Обама, уверенный Си» – этот заголовок из американского еженедельника «Тайм» достаточно хорошо отражает положение вещей. Заметим, что эффектно прозвучавшие на саммите обязательства США в области сокращения выбросов парниковых газов сразу оказались под огнем критики теперь уже республиканского сената. Однако слабость позиций американского президента не только в этом.
На саммите, на мой взгляд, выявилась суть взаимодействия двух ведущих мировых держав. Выражаясь кратко, это противостояние гегемона и лидера, то есть носителей двух принципиально разных подходов к устройству современного мира. Если для одной из сторон важнейшей задачей являются сохранение позиций и возможность диктовать свою волю другим, то другая демонстрирует очевидное желание и, главное, способность к изменению такого порядка. Изменению в лучшую сторону или, по крайней мере, исторически назревшему.
Взаимодействие США и КНР – не просто соревнование в экономическом и геополитическом весе, что, впрочем, имеет немалое значение для АТЭС. Фактически речь идет о глубоком расхождении подходов двух разных цивилизаций к процессу хозяйственного развития и международному экономическому сотрудничеству. США в АТР делают ставку на обособление политически зависимых от них государств в некое пространство, где работают уже сложившиеся правила игры и, возможно, будут введены новые, удобные Вашингтону. Пекин, в целом принимая в расчет сложившиеся в мировой и региональной практике правила, фиксирует, во-первых, их недостаточность для поддержания экономического роста. Во-вторых, замечают в Пекине, «клубный» принцип носит откровенно дискриминационный характер и нередко сопряжен с утратой экономической самостоятельности. Поэтому Китай выступает с конкретными предложениями, расширяющими возможности всех государств АТР, в том числе в отношении независимого выбора стратегий развития и инструментов их поддержки.
Подход Вашингтона уместно назвать обращенным в прошлое, а Пекина – перспективным, а потому и более реалистичным. Ведь после финансового кризиса на Западе наблюдается закат глобализации и одновременно – становление полицентричного мира, в котором продуктивное сотрудничество между новыми центрами крепнет очень быстро, способствуя и более равноправным диалогам со старыми центрами.
Выросшая торгово-экономическая, валютно-финансовая и технологическая мощь Китая, вполне сопоставимого с Соединённым Штатам по многим абсолютным параметрам, для многих стран является достаточным противовесом заокеанскому влиянию. Неудивительно, что Пекин перехватил фритредерскую риторику и не без оснований упрекает Запад в растущем протекционизме, упрекает с немалым пропагандистским эффектом.
Поэтому можно смело сказать, что попытки США «огородить» Китай, что проявилось в декларированном Вашингтоном стратегическом повороте к Восточной Азии и раскручивании идеи Транстихоокеанского партнерства (ТТП) – многостороннего соглашения о свободной торговле без участия КНР, уже не отвечают реальному положению дел и вряд ли будут успешными. Даже испытанные партнеры Вашингтона, вглядываясь в прогнозы экономического роста, понимают, что чрезмерная лояльность по отношению к США грозит обернуться упущенными возможностями на динамично растущем китайском рынке.
Так, для четырех стран-учредителей ТТП (Новая Зеландия, Сингапур, Бруней, Чили) Китай выступает более важным торговым партнером, чем США, а для трёх из них (за исключением Брунея) – еще и крупнейшим торговым контрагентом. Кроме того, КНР является важнейшим торговым партнером еще для пяти стран, присоединившихся к переговорам о ТТП: это Перу, Япония, Вьетнам, Малайзия и Австралия. Участвующий в переговорах Тайвань почти интегрирован в экономику Китая. Лишь для трех участников переговоров (США, Канада, Мексика) КНР является вторым по значению партнером.
Идея Транстихоокеанского партнерства, переговоры о котором ведутся, надо сказать, в обстановке необычайной секретности, подверглась на саммите АТЭС превосходно организованной атаке Пекина сразу по двум направлениям. В дни форума были завершены и публично оформлены важные двусторонние соглашения о свободе торговли между КНР и Республикой Кореей, а также КНР и Австралией. Кроме того, Пекин добился включения в текст декларации форума собственного предложения о создании в АТР зоны свободной торговли. Это предложение не носит, в отличие от ТТП, дискриминационного характера. По-видимому, куда более открытый характер будут носить и переговоры по данному вопросу.
Очень внушительно выглядят другие инициативы Пекина, подтвержденные на форуме АТЭС. В дополнение к Азиатскому банку инфраструктурных инвестиций (на создание которого КНР уже ассигновала 50 млрд. долл. – половину начального капитала) предполагается организация еще одной финансовой структуры – Фонда Шелкового пути с капиталом в 40 млрд. долл. Нет нужды говорить, что средства, выделяемые на долгосрочные проекты, крайне важны для многих азиатских государств, их освоение способно дать немалый мультипликативный эффект. А масштаб выделенных Пекином ресурсов таков, что это может улучшить условия кредитования из других источников – и не только в Азии. Примечательна в связи с этим негативная реакция США, усмотревших «непрозрачность» в создаваемых институтах, а по сути ощутивших ясную угрозу для контролируемых Вашингтоном международных банков.
Очевидный политический подтекст имели и другие международные финансовые новости, появившиеся в преддверии и сразу по окончании саммита АТЭС. В начале ноября КНР достигла соглашения с Катаром об использовании юаня в торговых и инвестиционных операциях, 8 ноября похожее соглашение было заключено с Канадой, 13 ноября очередное соглашение в валютно-финансовой сфере достигнуто с Малайзией. Все эти соглашения сужают сферу использования американской валюты. Не торопясь с выводами, замечу, что тенденция перед нами вполне определенная и весьма показательная.
Фото: d.ibtimes.co.uk
|
источник
Рейтинг публикации:
|
