Западные СМИ вводят в заблуждение украинский народ и дестабилизируют обстановку в Украине

Только что на очередном интернет-сайте высветилось: «Российские войска продолжают захватывать объекты в Крыму». И публикуют это не американские, западноевропейские или «новоукраинские» СМИ (с них что спрашивать?!), а вполне серьезное российское издание. А вот это вызывает, мягко говоря, оторопь.
Господа, о каких российских войсках вы говорите?

Каждый человек, мало-мальски сведущий в военном деле, понимает, что в одночасье поднять войска и двинуть их через границу просто невозможно. Даже если планы заранее разработаны, их еще нужно довести до тех, кто должен их реализовать на практике.

Для тех, кто с армией не сталкивался, попробуем объяснить «как это работает». Президент принимает политическое решение: да, мы будем применять войска! Но это лишь лозунг, хотя и служащий базовым юридическим основанием для дальнейших действий. Настает очередь военного командования вступать в игру. Конечно, для министра обороны и целого ряда главнокомандующих принятое президентом решение неожиданностью не станет. Ведь именно они готовили для Верховного это решение, докладывали, показывали и рассказывали, чего и в какие сроки смогут добиться, а на что и замахиваться не стоит. Генштаб, безусловно, тоже в курсе: именно в его кабинетах в экстренном порядке анализировались возможные сценарии развития обстановки, вырабатывались соответствующие варианты действий войск, просчитывался боевой состав подразделений, которые надо будет привлечь. Но на этом и всё!

Нужно ли упоминать, что подобные планы разрабатываются в атмосфере строжайшей секретности? А для того, чтобы избежать утечки информации, нужно сделать главное – посвящать в тайну как можно меньше людей. Вот и получается, что пока решение окончательно не вызрело, войска о предстоящей задаче могут только догадываться.

Ладно, не будем наивными: командиры на местах тоже уже готовятся. Они ж не в вакууме живут: телевизор смотрят, газеты читают, интернетом пользуются. Когда рядом с тобой, в соседнем государстве, происходит вооруженный переворот, любой командир начинает критически оценивать вверенное ему подразделение. Дескать, если что, справимся с задачей? И начинает потихоньку заворачивать гайки, повышать свою боеготовность. А тут, допустим, еще и из вышестоящих штабов звонки участились: доложите, сколько у вас людей в наличии, сколько техники неисправной, а за сколько времени вы сможете дойти туда-то и туда-то… Поневоле насторожишься, начнешь офицеров своих поближе подтягивать, чтобы если что, сразу под рукой были. Кого-то даже из отпуска отозвать придется.

Это все, конечно, готовность войск к выполнению внезапной задачи повышает, спору нет. Но настоящая работа начнется только тогда, когда сама задача станет известной, а до этого еще ой как далеко!.. Ведь пока эта задача за пределы столицы даже не вышла.

Но вот оно – завертелось! Генштаб заранее заготовленные приказы и распоряжения направляет в войска: получите боевую задачу! Вот только куда эти приказы поступают? Командиру роты? Батальона? Бригады? Нет, конечно. Не работает Генштаб с войсковыми командирами напрямую. Они на разных языках говорят, разными категориями мыслят. Ведь задача Генштаба – геополитические идеи руководства страны в стратегические замыслы преобразовать, поставить задачу всем Вооруженным Силам страны. А если начнешь писать боевые приказы для каждого батальона в отдельности – к пенсии не закончишь. Для этого другие штабы есть, рангом пониже.

Вот и попадает поставленная Генштабом задача не прямо в войска, а к тем, кто непосредственно с соединениями и частями работает. Самый короткий путь – в самых мобильных войсках, воздушно-десантных: Генеральный штаб – штаб ВДВ – штаб дивизии – штаб полка – штаб батальона. В остальных войсках, где силы более многочисленные, эта дорога еще длиннее. Но даже и в ВДВ, понимать надо, процесс постановки боевых задач не в мгновение ока происходит.

Получив боевой приказ, командующий или командир его уяснить должен и замысел свой выработать: что сделать нужно, чтобы добиться поставленной цели, как это сделать и кто это делать будет. Вариантов много может быть, все заранее не обмозгуешь. А придумав замысел, командиру затем решение принимать приходиться: как он свои войска обеспечивать будет всем необходимым, как управлять ими, кого в резерве оставить на всякий случай и т.д. Ответственность огромная, а от ошибки никто не застрахован. Поэтому командир, во всем разобравшись, свое решение вышестоящему начальнику докладывает, более опытному. Тот либо поправит, если что-то не так, либо утвердит: согласен, действуй! И вот только после этого командир наш начнет своим подчиненным задачи ставить. И они, получив от него каждый свою задачу, этот цикл тоже повторят, только на своем уровне: замысел, решение, постановка задач нижестоящим…

Сложный путь, небыстрый, но и цена ошибки велика: если просчитался командир, неправильно распределил задачи, не все учел, недооценил что-то – сотни и тысячи солдатских жизней впустую загубил, а поставленную задачу не выполнил…

Один из самых верных способов минимизировать возможность ошибки – дать командиру время подумать. Спокойно подумать, без спешки и авралов. Не хвататься за первый пришедший на ум способ решения задачи, который еще в военном училище зазубрил, а и другие варианты просчитать, пусть даже на первый взгляд и кажущиеся сумасшедшими. На учениях придуманные им способы обкатать, посмотреть реализуемы ли они на практике.

Для этого в мирное время командиру ту боевую задачу, которую ему во время войны выполнить предстоит, заранее доводят. Изучай, думай, просчитывай. Легко подчиненных учить, если знаешь, к чему их готовить. А еще командиру периодически дают на поля будущих сражений съездить. Осмотрись на местности, прикинь, изучи досконально тот район, где в случае чего твои бойцы с врагом биться будут. Рекогносцировкой такие поездки называются. Возвращается после рекогносцировки командир в свою часть и еще раз разработанные им планы критически оценивает: вот здесь я просчитался, поправить слегка нужно, вот тут по-другому маршруту пройти придется…

Скорректировал свое решение командир и вновь вышестоящему начальнику докладывает: предлагаю не так действовать, как мы раньше с Вами определились, а вот эдак… Если предложение толковое, начальник соглашается и в своих планах тоже пометки делает, а потом и наверх докладывает: давайте внесем коррективы в наши общие планы.

На военном языке этот процесс называется текущим уточнением боевых документов. Он никогда не останавливается и происходит постоянно. Появилась новая угроза – Генштаб соответствующие задачи войскам скорректировал, те подумали и придумали как действовать будут. Попробовали на учениях и тренировках – получается. Значит, замысел реальный, на практике его воплотить можно. Внесли изменения в планы.
В результате, когда война грянет, все свои задачи уже знают, опробовали на практике, готовы без промедления приступить к их выполнению. Вот только вся эта стройная система успешно работает при одном условии: когда заранее известно с кем и где придется воевать.

А теперь представьте себе ситуацию: в течение считанных дней происходит резкое обострение обстановки там, где еще вчера все было тихо и спокойно. Ну, господа ясновидящие, кто из вас в первых числах февраля мог знать, что уже к концу месяца Украина фактически расколется на две части, что в мгновение ока страна окажется на пороге гражданской войны?

Поклонники конспирологических теорий сейчас начнут рассказывать про подрывную деятельность западных спецслужб, про стремящееся к российским границам НАТО, про планы Путина по захвату постсоветского пространства. Бросьте! Уверен, ни в Вашингтоне, ни в Брюсселе, ни в Москве никто не ожидал и не мог предвидеть подобного развития событий. А уж в Киеве тем более. Революционная стихия тем и страшна, что мало предсказуема. И неподдельная растерянность, и тревожные лица лидеров мировых держав – лишние тому подтверждения.

Российская армия к такому повороту событий тоже, естественно, готова не была. Украину как возможную площадку для применения войск никто и никогда в Москве не рассматривал. Вблизи украинских границ и войск у России практически нет. А базирование Черноморского флота в Крыму и целый ряд совместных энергетических проектов вообще возводили отношения двух стран если не на уровень стратегического партнерства, то уж по крайней мере в плоскость более чем добрососедского взаимодействия.

Для понимания контраста посмотрите южнее, в район Кавказа. Там малопроходимый горный хребет, с двух сторон моря, которые почти никто из сопредельных государств военно-морскими силами пересечь не в состоянии, но Россия держит там в постоянной готовности две армии, полтора десятка общевойсковых бригад, не считая авиации и флота. Что-то подсказывает, что вся эта армада заранее разобралась, что ей делать, если вблизи границ заполыхает…

А теперь снова переводим глаза севернее. Вот она российско-украинская граница. На военном языке, сплошной «оперативный простор»: танковыми армиями можно наступать, как во время Второй мировой. Но при этом с российской стороны – ни одного полка, не говоря уже о чем-то большем. О каких боевых задачах тут можно говорить?

А теперь Путин принял решение задействовать часть подразделений российской армии для обеспечения безопасности населения Крыма. И тут же мировые СМИ взорвались сообщениями: русские оккупировали Украину! «Одиннадцать тысяч русских десантников высадились в Крыму», «Российские войска захватили украинские аэродромы», «Путин идет на Киев» — это пишут не бульварные листки, а солидные авторитетные издания.

Господа, подумайте сами: через сколько времени первые подразделения российских войск смогут выдвинуться в район поставленной задачи, если об этой задаче они узнали только что? Сколько нужно времени, чтобы командиры этих подразделений, до последних дней воспринимавшие Крым только как место для летнего отдыха, смогли выработать свои решения на предстоящие действия войск? А сколько еще нужно времени, чтобы обеспечить переброску их на территорию полуострова? Посчитайте сами, пожалуйста, это не очень сложно.

Ленивым и неопытным, так и быть, подскажем: при самом решительном подходе, это может быть реализовано не меньше, чем за 2-3 суток. Быстрее – никак. Средства для мгновенной телепортации до сих пор человечеством не изобретены.

Так о каких российских войсках в Крыму мы рассуждаем? О морпехах Черноморского флота, усиливших охрану своих же военных объектов? Да, они там есть. Действуют, не нарушая никаких договоренностей. И они действительно неотъемлемая часть российской армии. Но они к зданию Верховного совета, вокзалам и аэропортам Крыма, а уж тем более к военным городкам своих украинских коллег и близко не подходят – своих забот хватает.

Или мы говорим о бывших военнослужащих флота, оставшихся по завершению службы жить в Севастополе? О российских добровольцах, примчавшихся в Крым, чтобы встать на защиту своих родственников, друзей и просто бывших соотечественников? Или о бойцах «Беркута», преданных украинскими властями и вынужденных отправить свои семьи в Россию, чтобы спасти их от линчевания на Майдане? Никто не спорит, они все (включая теперь и «Беркутовцев») граждане России. Вот только к Вооруженным Силам Российской Федерации эти люди сейчас не имеют никакого отношения.

В ближайшие дни нам еще предстоит узнать, какие из частей российской армии возьмут на себя обязанности по защите мира и спокойствия в Крыму. Особого секрета из этого делать никто не будет, да и незачем. Передислокацию войсковых подразделений и военной техники наверняка будут транслировать все ведущие мировые телеканалы. Под каким соусом они будут это показывать – легко догадаться. Вот только обвинять армию России в захвате каких-то объектов на территории Крыма уже не получится.

Пока это еще можно делать, выдавая местных силовиков и ополченцев за регулярные части российской армии. Спешите, господа, уже через несколько дней вам придется искать другую тему для сенсационных заголовков…

Митро Зримов