|
Силы притяжения и отталкивания: вековые императивы и новые факторы
Финансово-экономический кризис запустил по всему миру целый ряд процессов, вносящих коррективы в интеграционные процессы на глобальном и региональном уровне. Многое из того, что планировалось и декларировалось до 2007 года, сегодня пересматривается либо в сторону ускорения, либо в сторону замораживания. Россию данные метаморфозы затрагивают в первую очередь.
Несократимая дистанция
После распада Советского Союза, который Владимир Путин назвал крупнейшей геополитической катастрофой века, и смены социалистической ориентации развития многие представители нарождающейся новой российской и отдельные члены старой советской элиты почему-то решили, что, разрушив свой «несовершенный» дом, они вместе со всем «прогрессивным западным человечеством», дружно скооперировавшись, построят эдакую Вавилонскую башню всеобщего счастья. При этом то ли под воздействием эйфории разрушения, то ли убаюканные сладкими речами одобрения и многочисленными похлопываниями по плечу со стороны не верящих своему счастью представителей зарубежного истеблишмента забыли, что веками все, расположенное восточнее Польши, в Европе воспринималось как потенциально колониальная «дикая земля», где не действуют законы и система ценностей западной цивилизации.
Объединить Европу на базовых политико-экономических основах и культурных ценностях путем принуждения и вовлечения в процесс национальных элит пытались многие деятельные собиратели земель и народов. Но «российская азиатчина» входила в эти планы только на правах «присоединяемых территорий, населенных неполноценными, дикими народами».
Вот что говорится по этому поводу в известном в свое время в Европе труде, изданном в Париже в 1784 году под названием «История естественная, нравственная, гражданская и политическая, древняя и нынешняя России» под редакцией члена многих академий господина Леклерка: «Все отрасли правления показывали на себе изображение зверства русских, их невежество в государственном управлении и наклонности их к грабительству своих соседей». Достоин внимания и еще одни интересный пассаж почетного академика и признанного европейского авторитета: «Опыт нас учит, что вкус народа нежного не всегда бывает вкусом всех народов…». Это он о западном народе колыбели цивилизации и прочих остальных дикарях.
Подобных выводов в ученом труде много. Ценны они по двум причинам. Во-первых, в год публикации «Истории» Наполеону Буонапарте (или во французском варианте Наполеону Бонапарту) исполнилось 15 лет, и пытливый юноша под впечатлением этого и других трудов подобного рода вполне отчетливо сформировал представление о территории, куда спустя 28 лет повел свое всеевропейское нашествие «двунадесяти языков». Именно во время этого похода очень четко и рельефно проступила грань между «нежными» и всеми прочими народами хотя бы посредством превращения православных храмов в конюшни и нужники для солдат. Грабежи и насилия над «дикарями» у «нежных» народов вообще за таковые не признавались и не признаются.
Во-вторых, ценность подобного рода изданий в их необыкновенной современности на протяжении более чем двухсотлетней истории. Для того чтобы в этом убедиться, достаточно почитать статьи Newsday, Financial Times, Wall Street Journal, Monde и целого ряда других известных средств массовой информации.
В таком же ключе воспринимаются и все интеграционные идеи и инициативы. Суть этого восприятия сводится, если называть вещи своими именами, к имперской оценке роли и места России в любом виде партнерства. Запад в широком смысле и ЕС в качестве его старосветской основы (не зря же принятие Лиссабонского договора придало Европейскому союзу статус супердержавы) — это метрополия, Россия — это периферия, провинция. Сырьевая, сборочная, пусть даже высокоинтеллектуальная, но все равно провинция, и никакой равнозначительной интеграции, равноправного партнерства здесь быть не может. Даже внутри Евросоюза интеграция подразумевает градацию. Та же Испания — это совсем не то что Греция. Что уж говорить про нас. Накануне недавнего визита Владимира Путина в Германию Der Spiegel опубликовал статью под названием «Холодный мир», в которой черным по белому написано: «С точки зрения Берлина, руководство в Москве до сих пор не может принять тот факт, что Россия перестала быть мировой державой». При таком подходе единое торговое и экономическое пространство от Лиссабона до Владивостока может возникнуть только тогда, когда это сочтет нужным метрополия, и, естественно, на ее условиях.
Евросоюз — основной торговый партнер Российской Федерации. На его долю приходится около половины нашей внешней торговли. Отдельные компании и по отдельным направлениям весьма успешно сотрудничают и интегрируются. Вполне логичным было бы расширение и углубление сотрудничества. Но широкомасштабного движения в этом направлении нет. Взаимопроникновения на обоюдной и равноправной основе, которое подразумевает полноценная интеграция, ключевые игроки и носители западной самости не хотят. Как показывает мировой опыт, интеграция строится на осознании ее участниками общности их будущей исторической судьбы. По всей видимости, представители западной цивилизации и те, кто пытается себя к ним причислить, не видят и не хотят видеть общей исторической судьбы с нашей страной. Однако болезни роста и кризис вносят в интеграционные процессы свои коррективы как внутри Евросоюза, так и в подходах к сотрудничеству с Россией со стороны других стран.
Кризис многое меняет
Европейское руководство на протяжении уже нескольких лет демонстрирует свою все большую несостоятельность. Об этом в июне нынешнего года со всей прямотой заявил премьер-министр Швеции Фредрик Райнфельдт, отметив, в частности, что действия ЕЦБ бессистемны и способны лишь усугубить проблемы Греции, Испании, Италии, Португалии. По его словам, только внешними кредитами и займами, причем на тяжелых условиях, их экономику не вылечить, требуется комплекс мер по повышению международной конкурентоспособности этих стран. А это возможно только в рамках полноценного единого государственного образования (на данный момент Европейский союз сочетает в себе признаки международной организации и государства, при этом формально не являясь ни тем, ни другим): вытягивать одни регионы за счет других, выводить их на примерно один уровень жизни населения и, перекачивая ресурсы, повышать конкурентоспособность.
Готовы ли страны Старого Света слиться в подобном творческом экстазе? Пока в качестве ответа на этот вопрос мы видим рост прямо противоположных настроений. В Греции, в Венгрии, во Франции и в других странах. Просто так тесно дружить дворами не получилось. Кризис и болезни роста Евросоюза ставят перед этим механически соединенным конгломератом, выросшим с начальных шести до двадцати семи государств, вопрос ребром. Либо полноценная демократическая, но империя с единым центром. Либо северные и южные региональные миниобъединения. Либо, как раньше, каждый за себя. Больше вариантов у Европейского союза нет. Интеграция требует пункта назначения, конечной точки, куда должны стремиться и прибыть интегрируемые. А в какой пункт назначения следует евроинтеграция, никто из высокопоставленных членов союза прямо не говорит.
Вот, например, ключевая фигура процесса, канцлер Германии Ангела Меркель, подтвердившая свое желание переизбраться на этот пост от партии ХДС на выборах 2013 года, в третий раз выступает за единую и неделимую Европу. Но больше ничего конкретного не говорит. Все сводится к общим заявлениям о том, что ХДС будет придерживаться четкого проевропейского курса, концентрируясь на преимуществах, которые дарит существование Евросоюза. «Без Европы мы не можем совместно представлять наши ценности, наше видение, наши идеалы», — говорит Меркель.
Это замечательно, но какие преимущества дарит существование Евросоюза почти 25 миллионам безработных в государствах — членах объединения? Особенно трудно объяснить им эти преимущества на фоне того, что год назад нетрудоустроенных было на два миллиона меньше. А объяснять это и многое другое придется. Придется по возможности максимально конкретизировать и горизонты дальнейшей интеграции. Причем на фоне роста центробежных настроений, всевозможных разочарований, дискуссий о необходимости новой государственной и национальной самоидентификации, разности подходов к набору инструментов по борьбе с экономическими проблемами это будет очень непросто. И вся эта непростота ждет европейцев не далее как осенью — зимой 2012—2013 годов.
На этом фоне сплоченные ряды европейских позиционных заединщиков в отношениях с Россией начинают давать слабину. Та же Швеция, член ЕС, мало того что впервые дала официальную оценку ситуации в еврозоне (хотя сама в нее предусмотрительно не входит и сохраняет собственную крону в качестве национального платежного средства), так еще и призвала к развитию связей с Россией. Северный сосед нашей страны в этом стремлении не одинок. Существуют планы подписания к концу 2012 года соглашения о зоне свободной торговли между Таможенным союзом в составе России, Белоруссии и Казахстана и Европейской ассоциацией свободной торговли, где участвуют давние партнеры Швеции — Норвегия, Исландия, Швейцария и Лихтенштейн, не входящие ни в ЕС, ни в еврозону. В начале лета перейти на режим свободной торговли Российской Федерации официально предложило правительство Македонии. В предстоящем сентябре о таком же режиме торговли намерены объявить правительства России и Новой Зеландии.
По данным российских и белорусских экономических ведомств, намечено или возможно заключить аналогичные соглашения с Вьетнамом, Монголией, Египтом, Ираном, Йеменом, Алжиром, Марокко, Тунисом, Ливаном, Боснией и Герцеговиной, Венесуэлой, Кубой, Никарагуа.
Таким образом, глобализационные и интеграционные процессы теперь во многом воспринимаются и выстраиваются через призму и на платформе самоидентификации государств и народов на новом историческом этапе. Перемены явочным порядком вносят в интеграционные процессы свои коррективы и изменения. При этом старый принцип, гласящий, что только у стран — мировых технологических, экономических и военных лидеров имеются рычаги, позволяющие формировать полноценные интеграционные группировки и координировать многонацио нальные действия в нужном им направлении, никто не отменял.
Нет «московскому империализму»!
Но это как раз не тот сценарий, к которому стремится руководство в Вашингтоне, Брюсселе и целом ряде других столиц. Особенно применительно к России. То, что могуществу России и попыткам ее как-то влиять на политику и экономику в Европе и мире должен быть положен конец, говорили и писали многие знаменитые европейцы, начиная с Бонапарта и его знаменитой фразы, сказанной Арману де Коленкуру, «Я загоню их во льды», и кончая германскими государственными деятелями времен Первой мировой войны. Вот что пишет по этому поводу известный историк (к сожалению, ныне покойный) Анатолий Уткин в монографии «Забытая трагедия. Россия в Первой мировой войне»: «В Германскую империю должны были войти Курляндия, Ливония, Эстония, Литва, значительная часть Польши. На Юго-Востоке Австро-Венгрия должна была опираться на Германию как на краеугольный камень своей мировой политики. В «Большую Германию» входили Украина, Крым и Грузия. Украина и Кавказ обязаны были стопроцентно обеспечить экономическую и военную неуязвимость Германии. Нефть Галиции и Кавказа, сельскохозяйственная продукция Украины делали Германию в Европе и мире всемогущей. В сферу германского влияния входили Румыния и Болгария. Но самым же большим призом Германии в войне становилась ее гегемония в России». Гитлер в разработке этих планов, будучи в ту пору никому не известным ефрейтором, участия, разумеется, не принимал, что не помешало будущему фюреру с некоторыми коррективами почти в точности следовать намеченному курсу уже во время Второй мировой войны.
Тогда добиться желаемого не удалось. В последующие годы с подключением заокеанских специалистов стратегия в отношении России совершенствовалась, дорабатывалась и, наконец, до известной степени претворилась в жизнь.
Но вот на горизонте начали возникать очертания новой интеграционной группировки с участием России и ее проверенных временем исторических партнеров. Реакция последовала незамедлительно. Вторая по величине тиража ежедневная газета Великобритании Daily Mail, выходящая с 1896 года, печатает на своих страницах статью под названием: «Назад в СССР? Планы Путина создать «Евразийский Союз» вызывают страх перед возвращением холодной войны». Но позвольте, ведь Советский Союз вызывал страх своей коммунистической идеологией, противостоянием двух систем. Именно на этом базировались все страшилки о красной угрозе. Теперь ничего этого нет, откуда взяться холодной войне? Значит, дело не в цвете флага и обложки партбилета. Еще конкретнее высказался по этому поводу Джордж Уиттман из The American Spectator. «Очевидно, что в основе путинского предложения лежит великодержавный концепт «собирания земель» под эгидой Москвы», — пишет он.
В этом же ключе выдержаны практически все статьи борющихся за умы и души прогрессивного человечества СМИ. В связи с чем возникает два вопроса. Первый: плавание по планете на 11 авианосцах, бомбя направо и налево всех несогласных; ввод против неугодных экономических санкций и продавливание собственных геоэкономических интересов, создание Евросоюза и расширение НАТО прямо или косвенно под своей эгидой — это какой концепт? Вопрос второй: если с точки зрения чисто экономической продуктивности и рациональности белорусская и в меньшей степени украинская система народного хозяйства являются «сборочными цехами», ориентированными на Восток, а Восток, в свою очередь, обеспечивает их дешевыми энергоносителями и сырьем, то почему совершенно закономерно они не могут интегрироваться хотя бы на этой базовой основе? Про языковое и культурное единство, общность образовательных и технических школ и многое другое следует говорить отдельно, поскольку именно это вот уже двадцать лет пытаются разрушить и уничтожить в первую очередь. Кстати, данному вопросу уделялось много внимания в Замечаниях и предложениях «Восточного министерства» Германии к знаменитому генеральному плану «Ост» от 27 апреля 1942 года. В наши дни главный упор продолжателей идей разрушения русского мира (в широком — наднациональном — смысле этого слова) и единого взаимовыгодного мощного экономического пространства, претерпевшего ап грейд в духе времени, делается главным образом на национальные элиты и более радикальные проекты с продолжением в духе цветных революций.
Элитарная «многовекторность»
После распада СССР практически во всех образовавшихся на его обломках национальных государствах в большей или меньшей степени произошел переход контроля над активами от народа к элитам, а власть конвертировалась в собственность. Но этого для стабильного, рентабельного существования как им самим, так и государствам, местам базирования этой собственности и ресурсов, оказалось недостаточно, поскольку экономическая архитектура Советского Союза подразумевала создание в регионах лишь самостоятельных обеспечивающих отраслей, в то время как все стратегические объекты и отрасли были теснейшим образом взаимосвязаны и взаимозависимы. Казалось бы, в этих условиях сам бог велел искать и стремиться к теснейшей взаимовыгодной интеграции на новом экономическом базисе, но никто из новых олигархов и представителей национальных элит, формирующих политико-экономическую повестку дня, не захотел становиться объектом поглощения или делить с кем-то свободу принятия решений. Отсюда во многом выросли «ноги» и «уши» собственных «национальных» и «государственных» интересов, подразумевающих весь набор выбивания и выклянчивания у России выгод и преференций от требования компенсаций за «советскую оккупацию» и до упреков в жадности, великодержавности и нежелании помочь братским народам (имея в виду 1—5%, то есть верхушку этих самых народов).
Одной из практик, направленных на достижение данных целей, стала так называемая политика многовекторности, строящаяся на известной народной мудрости, гласящей: «Ласковое теля двух маток сосет». То есть заигрывай со всеми — кто больше даст. Даст Россия — мы с Россией. В каких-то вопросах она не готова действовать в ущерб своим интересам для поддержки «не своих» олигархов — все, мы от России отдаляемся. В ЕС не берут, критикуют за диктаторство и нарушения прав человека — «Ваня, я снова ваша навеки»! В этих условиях в борьбу за национальные элиты на постсоветском пространстве помимо США, прямо объявивших его зоной своих геополитических интересов, и Европейского союза, выступающего их стратегическим проводником, в последнее время активно включается Китай, интегрирующийся и подгребающий под себя всех, кого можно (в одну только Африку он вложил 45 млрд долларов и собирается за один только год добавить к этому инвестиции еще на 20 миллиардов; в 50 странах Черного континента уже работают более двух тысяч китайских компаний).
Россия от этого несет значительные убытки. Так, например, наша страна заинтересована в заключении крупного контракта на поставку природного газа в КНР, но последняя уже получила достаточно широкий доступ к газовым ресурсам центрально-азиатских государств и поэтапно расширяет там свою торгово-экономическую экспансию. В итоге к 2015 году в Китай поступит 30 млрд кубометров туркменского газа. Дальнейшие соглашения (до 65 млрд кубометров) заключены с каспийскими поставщиками, включая Узбекистан и Казахстан. В регион активно идут китайские кредиты, за которыми следуют девелоперы, производственники, специалисты по оказанию всевозможных услуг, арендуются земли, покупаются рудники и месторождения, возводятся в долевой собственности объекты инфраструктуры, ориентированные на долгосрочные интересы КНР. Российские интеграторы, соответственно, по всем этим и другим направлениям вытесняются. Страны и регион в целом постепенно «отвязываются» от России и прежних геоэкономических партнеров, втягиваясь в орбиту влияния и зависимости другого полюса.
Есть определенный прогресс в этом направлении даже в отношениях с Украиной, чьи элиты, в значительной степени исчерпав ресурс многовекторного лавирования между Россией и слабеющим с каждым днем, по сути, заморозившим свой евроинтеграционный процесс Западом, пытаются устраивать «играции» в интеграцию» с Поднебесной. В июле 2012 года министерство энергетики и угольной промышленности Украины и Госбанк развития КНР подписали протокол о сотрудничестве по реализации программы замещения потребления в Незалежной газа углем. Банк Китая собирается открыть стране-партнеру специальную кредитную линию на сумму 3,65 млрд долларов с условием привлечения китайских технологий. Китайские инвесторы планируют поставлять свое оборудование на шахты Донбасса, чтобы модернизировать его угольные предприятия. КНР также собирается реконструировать украинские ТЭС, постепенно заменяя газовое оборудование работающим на твердом топливе. В Киеве и других городах активно работают китайские строители. Планируется развивать интеграцию и по другим направлениям, намеченным в ходе первого визита в Китай президента Януковича, состоявшегося осенью 2010 года.
При этом элиты Украины сохраняют свои многовекторные подходы, заявляя о неизменности курса на евроинтеграцию, одновременно предлагая России и Таможенному союзу ее секторальный, усеченный вариант. После переговоров с Владимиром Путиным в Ялте 13 июля Виктор Янукович заявил, что Украина благодарна России за приглашение в Таможенный союз. «Мы не говорим нет, мы очень внимательно изучаем эти процессы. Какое будет будущее, мы посмотрим в ближайшее время», — сказал он, при этом напомнив, что Украина предлагает «секторальный» формат интеграции своей экономики в Таможенный союз.
В первом полугодии текущего года рост ВВП Украины составил 2,5% (для сравнения рост ВВП участвующей в проекте Единого государства с РФ, ТС и ЕЭП Белоруссии — в среднем 7% в год в 2000—2011 годах, а агентство Moody's констатирует у нее гораздо меньший дефицит бюджета, чем в других странах с аналогичным рейтингом), и дополнительные стимулы этому росту, конечно, не помешали бы. Например, вхождение страны в ЕЭП с последующим технологическим сближением, по экспертным оценкам, обеспечило бы в долгосрочной перспективе положительный эффект до 6% ВВП. Таковы выводы совместной работы Евразийского банка развития (ЕАБР), Института народно-хозяйственного прогнозирования РАН и Института экономической политики НАНУ. Но даже такой нейтральный и не требующий принципиального выбора вопрос, как вступление Украины в акционеры ЕАБР, пробуксовывает, несмотря на очевидные выгоды для Киева.
В поисках единства
Тем временем интеграция с участием России на постсоветском пространстве несмотря ни на что идет и в свете происходящих кризисных деформаций получает дополнительные импульсы и шансы в плане практической реализации.
По оценкам ЕАБР, с учетом набора показателей, характеризующих экономическую взаимозависимость постсоветских стран за последнее десятилетие, можно говорить о формировании свое образного интеграционного ядра России, Белоруссии и Казахстана уже с 2004—2005 годов. Кризис только ускорил эти процессы. В 2010 году вступил в силу Таможенный союз — самое впечатляющее на сегодняшний день достижение постсоветской интеграции. 19 ноября 2011 президенты России, Белоруссии и Казахстана подписали в Кремле ряд совместных документов, в том числе Декларацию о евразийской экономической интеграции и Договор о Евразийской экономической комиссии.
Вслед за Россией и параллельно с ней страны формирующейся интеграционной группировки начинают собственную социально-экономическую модернизацию на основе индустриализации, большей социальной ответственности государства и бизнеса, энергии и инициативы масс.
10 июля президент Казахстана Нурсултан Назарбаев выступил с программной статьей, в которой, в частности, пишет: «Сегодня стала очевидной иллюзорность концепции потребительского общества, которая была широко распространена с 60-х годов прошлого столетия. Сегодня весь мир с особой остротой убедился, что эта идеология потребления оказалась губительной. Этой ложной идее, которая никак не может быть реализована не только во всем мире, но даже в развитых странах, можно найти конструктивную альтернативу. В конечном счете все ценности мировой цивилизации, все экономические и культурные богатства создаются человеческим трудом, а не виртуальными финансовыми институтами. Сегодня труд, как решающий национальный фактор в условиях XXI века, в условиях глобальной конкуренции, должен быть выдвинут на первый план. Вне индустриально-инновационного развития никакая модернизация просто невозможна. Это должен понимать каждый». Статья завершается целым рядом конкретных поручений правительству, министерствам и ведомствам.
Незадолго до этого министр экономики Белоруссии Николай Снопков заявил, что белорусские власти готовы к проведению углуб ленных реформ в экономике и уже начали их осуществлять. В плане интеграции это поможет преодолеть такие проблемы трех стран, как различие экономической архитектуры, моделей и стандартов, усложняющее углубление интеграционных процессов, дублирование и отсталость производств, нескоординированность инвестиционных потоков и многое другое.
О том, что перед участниками СНГ стоят схожие задачи по организации экономики, противодействию новым вызовам и угрозам, работе по формированию более справедливого мирового порядка, Владимир Путин говорил в мае нынешнего года во время неформального саммита стран — участниц Содружества. «Мы эффективно функционировать, развиваться в отрыве друг от друга не можем», — заявил тогда российский президент. И это очевидно. Ведь ресурсную и производственную конфигурацию, человеческий капитал, инвестиции наиболее эффективно можно использовать, именно интегрируясь в рамках складывавшегося веками единого геоэкономического и социокультурного пространства, обеспечивавшего эффективное развитие каждого из участников. Сегодня, в эпоху глобальных экономических катаклизмов, переосмысления позиций и векторов развития, многие представители элит некогда единой страны начинают это понимать. Не последнюю роль в этом играет и давление снизу. В итоге быстро меняющаяся общая ситуация, а не российское руководство (как утверждают на Западе) работает в качестве главного фактора по принуждению местных элит к смене интеграционной ориентации. У России в этой связи стоят две важные задачи. Первая — сделать все, чтобы трехсторонний интеграционный проект оказался удачным и стал примером широкого и эффективного взаимодействия. Вторая — найти ту соединительную ткань, которая стала бы основой для более крупномасштабного и многостороннего интеграционного объединения.
Источник: odnako.org.
Рейтинг публикации:
|
