На сегодняшний день киберпространство - это не просто «всемирный забор», на котором разнообразные «хулиганы» оставляют свои послания «в вечность». На работоспособность и предсказуемость киберпространства и, в частности, сети Интернет завязаны вопросы экономики, достижения военного превосходства, внутриполитической стабильности. В США киберпространство на уровне официальных документов вообще закреплено как пятое (после земли, воды, воздуха и космоса) пространство, в котором Штаты имеют свои интересы, подлежащие обеспечению любой ценой.
Возникла необходимость выработать определенные правила поведения в киберпространстве (в первую очередь – для государств), определить будущее киберпространства (ключевые точки развития), соотнести действия в киберпространстве с существующей международной нормативно-правовой базой. Здесь предлагаются разные, зачастую противоречащие друг другу подходы, основные же дебаты идут сегодня вокруг нескольких инициатив, в том числе выдвинутой в 2011 г. «Международной стратегии США для киберпространства».
Примечателен сам формат этого документа. Если кто-то предлагает варианты, предполагающие дискуссию, то американцы в своей «Стратегии…» фактически говорят: «Вот наше видение. Хотите – присоединяйтесь. Не хотите – нам все равно, мы будем действовать, исходя именно из этих подходов». Как это выглядит?
В первую очередь, согласно авторам «Стратегии…», все цифровые системы должны быть «открытыми и совместимыми». В теории идея замечательная: все компоненты киберпространства совместимы, что ведет к упрощению коммуникации. Однако реальность отличается от теоретических выкладок. Ведь речь идет о том, что стандартизации должны подвергаться абсолютно все инновационные продукты, и базироваться они должны сугубо на «международных стандартах». Подходят они другим странам или нет – разработчиков из США, которые пролоббировали значительную часть базовых технических стандартов, это не волнует. Иначе, говорят они, возникнет риск «фрагментации сети», что недопустимо. Разумеется, недопустимо: ведь за «фрагментацией» может появиться возможность государства отстаивать на своем участке киберпространства собственные национальные интересы, отличные от интересов США.
Не меньше внимания отводится закреплению международных норм «правильного поведения». США стоят на той позиции, что вообще не нужно принимать на этот счёт какие-то специальные международные документы – мол, многолетние международные нормы, регулирующие действия государства во время войны и мира, относятся и к киберпространству. В переводе на простой язык речь идет о возможности отвечать на кибератаку оружием (включая оружие массового уничтожения) и всегда можно сослаться на положения Устава ООН о праве государств на самооборону. Однако любой специалист по вопросам кибербезопасности назовет с десяток причин, которые делают неприменимым это положение именно к кибератакам, даже если мы закроем глаза на то, что не существует не только определения понятия «кибератака», но и собственно понятия «киберпространство».
Однако американцев это опять-таки не волнует: в своей «Стратегии…» они прямо говорят об использования для отражения кибератак не только информационных, экономических и дипломатических, но и военных возможностей. Пару лет назад один из помощников министра обороны США сказал, что уже сейчас его страна готова ответить на кибератаку ракетным ударом. В том же контексте рассматривается и проблема «управления Интернетом» - США категорически отвергают идею передачи всех необходимых полномочий наднациональному органу в структуре ООН, отстаивая ведущую роль ICANN.
Вашингтон продолжает также настаивать на том, что любое международное сотрудничество должно строиться вокруг Европейской конвенции о киберпреступности. Примечательно, с какой цепкостью США ухватились за документ, казалось бы, сугубо регионального значения. Несмотря на то, что данную конвенцию поддержало немало стран-членов Совета Европы, многие отказываются её подписывать (среди неподписантов - Россия, Австралия, Аргентина, Чили, Коста-Рика, Доминиканская Республика, Мексика, Филиппины, Сенегал, Андорра, Монако, Сан-Марино). И даже те, кто подписал этот документ, не торопятся с его ратификацией: Австрия, Бельгия, Чехия, Грузия, Греция, Ирландия, Лихтенштейн, Люксембург, Мальта, Польша, Швеция, Турция, Канада, Япония и Южная Африка. В итоге лишь 32 страны-участницы Совета Европы из входящих в него 47 стран, начали внедрять данную конвенцию на практике. Вот такой «общеевропейский документ»… И это лишь в Совете Европы, а ведь подавляющее большинство государств мира вообще не имеют никакого отношения к этой организации, и ее документы для них ничего не значат.
Особое значение в «Международной стратегии США для киберпространства» имеют положения о «свободных информационных потоках» и «свободе Интернета», прямо подрывающие основы государственного суверенитета любой страны, кроме США. Вашингтон настаивает на том, что информация должна абсолютно беспрепятственно циркулировать в международных сетях, и государства не имеют права ограничивать ее.
Такое отрицание американской стороной любого суверенитета в киберпространстве, кроме суверенитета США, неприемлемо вдвойне, так как американцы не в состоянии к тому же увязать тезис о «свободе Интернета» со своим же тезисом о «праве на самооборону», произрастающем из понятия «суверенитет».
Затрагивают авторы стратегии и вопрос о работе гражданских активистов. Прямо говорится, что США будут помогать (видимо, деньгами и специалистами) таким «активистам», чтобы повысить безопасность их электронных почтовых ящиков, веб-сайтов, мобильных телефонов.
О том, как понимают «свободу Интернета» в самих США, говорит хотя бы такой пример. Не так давно молодая британская пара решила приехать на отдых в США. Накануне этой поездки молодой человек решил известить об этом своих друзей через систему микро-блогов Twitter, где оставил два сообщения: «Мы взорвем Америку!» (в смысле – хорошенько там погуляем) и «выроем из могилы старушку Мэрилин» (прямая цитата из американского же мультсериала Family Guy). Итог двух сообщений: 12 часов интенсивного общения с сотрудниками погранслужбы сразу после прилета в США и дальнейшая скорая депортация с «земли свободы и равенства» назад на туманный Альбион.
Более свежий пример: служащий американской армии опубликовал в сети Facebook сообщение о том, что он отказался бы следовать приказам президента Барака Обамы. И снова итог: 13 часов обсуждений на военном совете и рекомендация – уволить за нарушение субординации и без сохранения привилегий, которые дает служба в вооруженных силах США. Так выглядит «свобода слова в новый цифровой век» в американской интерпретации…
Внесенные в Конгресс США несколько законопроектов о кибербезопасности являются наглядным пособием по нарушению гражданских свобод. Во-первых, они создают постоянную угрозу для других стран. Невзирая на правовую неурегулированность проблемы классификации кибератак и ответственности за них, США намерены трактовать все связанные с этим вопросы к своей исключительной выгоде.
Во-вторых, США спекулируют на тезисе «защиты прав граждан на информацию» и тут же блокируют информацию с критикой Вашингтона.
В-третьих, США нацелены на максимальную дискредитацию в СМИ и на дипломатических форумах любых инициатив, альтернативных их собственным, как это происходит сейчас с российскими и российско-китайскими предложениями. Лишь от более последовательной, наступательной позиции авторов таких альтернативных инициатив будет зависеть, смогут ли США и дальше безнаказанно вмешиваться во внутренние дела других государств, третируемых Вашингтоном как «недостаточно демократические», или эти государства создадут механизмы защиты от агрессивных посягательств на их интересы, в том числе и в киберпространстве.
