С начала года аналитики инвестбанков Уолл-Стрит как будто стремятся перещеголять друг друга в бычьих прогнозах, основанных на ожидании бурного экономического роста после окончания пандемии и снятия всех ограничительных мер. Прогнозы на первое полугодие от Goldman Sachs $70 за баррель Brent, которые еще пару месяцев назад многим казались смелыми, исполнились 8-го марта. Нефть вернулась к уровням, куда она подскочила к уровням начала января 20-го года, где она торговалась после убийства американцами генерала КСИР Кассема Солеймани, когда мир на Ближнем Востоке висел на волоске, и участники рынка ожидали военной эскалации противостояния США и Ирана. Именно с тех уровней, когда стало ясно, что инцидент не получит развития, началось снижение нефти, переросшее к весне в обвал на фоне распада соглашений ОПЕК+ и падения спроса из-за резкого падения потребления нефти в мире, вызванного карантинами, в первую очередь – закрытием Китая.
Что можно сказать про цены сейчас? Оправданы ли они, и ждать ли роста в будущем? Потому что $100 снова становится реальностью в долгосрочных и среднесрочных (на горизонт год-два) прогнозах. Многие уверовали в начало нового «сырьевого суперцикла». Забавляет в этой ситуации то, что эти же люди еще два-три года назад утверждали, что нефть никогда уже не будет 100 за баррель, потому что сланцевая отрасль США никогда не позволит стать таким ценам реальностью. Она зальет рынок нефтью уже по 80, сколько бы саудовцы и русские вместе не ограничивали добычу.
Тема имеет два измерения: краткосрочное – на текущий год, и долгосрочное – на горизонте нескольких лет. Сравним два момента времени: начало января 2020 и текущий. И тогда, и сейчас нефть Brent была около $70. Каков был фон тогда, и сейчас?
- Тогда ждали обострения конфликтов на Ближнем Востоке, сейчас все более явным становятся перспективы восстановления ядерной сделки США и Ирана, что приведет к увеличению иранского экспорта. Геополитический фактор явно не в пользу текущих цен.
- И тогда, и сейчас работало соглашение ОПЕК+, но ограничения тогда были менее жесткими, чем сейчас. Сейчас действуют более жесткие квоты, и саудовцы добровольно убрали с рынка еще 1 млн.барр/сут, заявляя, что стремятся к дальнейшему сокращению запасов. Политика ОПЕК+ сейчас в пользу текущих относительно высоких цен.
- Глобальный спрос – явно не в пользу текущих цен, глобальный спрос все еще не восстановился, в Европе все еще действуют карантинные ограничения, хуже того, в последние недели снова встает вопрос об их ужесточении. Однако сейчас есть ожидания восстановления спроса к докризисным уровням после окончания пандемии. Как скоро спрос восстановится – вопрос открытый. Китай, который при ценах ниже $50 за баррель наращивал импорт нефти двузначными (в процентном выражении год к году) темпами, сейчас уже поумерил свои аппетиты – хранилища не резиновые. Соотношение спроса сейчас и в начале 2020-го не в пользу текущих цен. Но если учесть, что рынок живет ожиданиями, можно «простить» ему 70 за баррель Brent, если поверить, что к лету пандемия закончится.
- Важным фактором для сырьевого рынка является денежная политика ФРС и индекс доллара. Тут, однозначно, все факторы – в пользу высоких сырьевых цен. ФРС гарантирует нулевые ставки до тех пор, пока инфляция не поднимется к 2%. Причем если в прошлом 2% -считалось как 2% в моменте, то сейчас 2%, это – некая скользящая средняя инфляция, рассчитанная на базе периода в 5 лет. Если учесть, что 2% не было в докризисные времена, упорное стремление к 2% в среднем приведет к тому, что на пару лет инфляция стает выше 2%. Реальные ставки в США по инструментам денежного рынка, вероятно, останутся сильно отрицательными. Рост долларовой доходности, который с начала года беспокоит инвесторов и спровоцировал откат индекса доллара на пару процентов обратно к уровню 92, либо прекратится, либо будет отыгран ростом цен. Индекс доллара тогда, вероятно, продолжит снижение. Слабый доллар – главное монетарное условие роста сырьевых цен, именно на слабом долларе нефть росла в начале 00-х и поставила свой исторический максимум тогда же, когда доллар поставил свой циклический минимум.
- Однако в моменте доллар усиливается на страхах продолжения роста долларовой доходности, причем растет реальная доходность.
Вопреки заверениям ФРС инвесторы начинают бояться, что ФРС будет вынуждена поднять ставку раньше времени, чтобы избежать раскручивания инфляции. В моменте финансовые условия ужесточаются. Краткосрочно рост доллара не в пользу сырьевых цен, и если тренд не развернется в ближайшие дни, то нефть, которая, кажется, была единственным устойчиво растущим активом, вероятно, скорректируется.
- Сланцевая добыча, что в начале 2020-го, что сейчас остается константой, и при $70 за баррель Brent ($66 за баррель WTI) она будет увеличиваться. Число действующих буровых в США по данным Baker Hughes, увеличивается с лета.
Недавнее торможение тренда можно списать на форс-мажор в Техасе, когда из-за экстремальных холодов значительная часть добычи остановилась. Она будет восстановлена в кратчайшие сроки. Сланцевый фактор – против ускорения цен, он будет, как минимум, тормозить их рост.
Каково резюме по всем перечисленным факторам на перспективу до лета? Продолжат ли цены расти, или рост сейчас остановится, и мы увидим коррекцию? Очень трудно оценить относительную значимость всех факторов, тем более, что в сознании массы инвесторов то одно, то другое начинает играть наиболее значимую роль. Толпа то верит в «светлое будущее» после пандемии, то, наоборот, начинает верить в то, что после пандемии начнется инфляционный апокалипсис. Причем оба верования могут мирно уживаться параллельно, но на разных рынках, что, например, привело к феномену роста нефти на фоне укрепления доллара – пока нефтяные трейдеры верят в «светлое будущее», трейдеры на FOREX ужасаются росту доходности.
Однако, попробуем... Начнем со спроса и ОПЕК+. Памятуя о прошлогоднем фиаско, ОПЕК+ намерены проявлять осторожность, и скорее перебдеть, чем недобдеть. Миллион баррелей, убранный саудовцами добровольно с рынка, играет роль кнута и пряника одновременно. Если большинство в ОПЕК+ выскажется против арабской линии, они получат не просто наращивание добычи, но и возвращение этого миллиона на рынок. В краткосрочной перспективе, вполне возможно, арабы от такого маневра ничего не потеряют, а вот те, кто настаивают на наращивании добычи – потеряют из-за падения цен, даже с учетом наращивания добычи. Позиция саудовцев в ОПЕК+ кажется сильной, и они и дальше смогут настаивать на своих условиях медленного восстановления добычи. Они играют на рост цен, и эта игра ведется, вполне возможно, на одну руку с инвестбанками Уолл-Стрит, которые «раскручивают» тему роста цен. Почему бы саудовцем, создав условия для роста цен, не сделать еще и ставку на этот рост на CME, чтобы заработать и там? Фактор ОПЕК+ компенсирует и продолжит компенсировать фактор слабого спроса. Будем, в связи с этим, считать, что пункты 2 и 3 в списке выше сейчас нивелируют друг друга.
Остаются факторы иранского экспорта, американского сланца и состояния долларового денежного рынка. Хорошо предсказуемым фактором тут является только американская сланцевая добыча и денежная политика в США на большом горизонте. Добыча будет расти, а денежная политика останется мягкой. На большом горизонте оба эти фактора, вероятно, как-то уравновесят друг друга. В 2018-м году слабый доллар загнал нефть Brent в район $80 за баррель. Индекс доллара тогда в первой половине года устойчиво держался ниже 90. Если верить в ФРС, то можно верить и в то, что индекс доллара в скором будущем снова вернется ниже 90, и закрепится там. Тогда, при прочих равных, можно ожидать продолжения роста нефтяных цен к $80 за баррель Brent. Почему нет, раз нечто подобное уже было сравнительно недавно? Тем более, что теперь нет Трампа, который своим твиттером мог «накричать» на ОПЕК, побуждая их снижать цены, запугивая, по ходу дела, саудовцев сокращением военного сотрудничества.
Если на чашу ценовых весов поставить иранский фактор со знаком минус (для нефти, – в смысле, что Ирану позволят увеличить экспорт) получается равновесная в среднесрочной перспективе конструкция. Иранский фактор уравновесит слабый доллар вместе с ростом сланцевой добычи, и любые попытки роста нефтяных цен будут застревать где-то в диапазоне $70…75 за баррель Brent. А вот если иранский фактор сыграет в сторону роста напряженности на Ближнем Востоке, тогда... Тогда вполне может повториться история начала 00-х. Когда война в Ираке послужила главным драйвером роста нефтяных цен на начальном этапе нового бизнес-цикла после того, как лопнул пузырь «доткомов», и задала тренд, который закончился максимумами далеко за $100 за баррель. И, заметьте, нефть тогда росла на фоне медвежьего рынка акций в США, хотя, в итоге, закончила вместе с ним финальным падением в 2008-м году.
Так что нет ничего невозможного в $100 за баррель, если глобальная политика, так или иначе, приведет к новому ближневосточному кризису. Против таких ожиданий говорит исторический опыт: американские демократы, взявшие в США всю полноту власти (президент и большинство в Сенате и Конгрессе), как правило, стремятся играть на Ближнем Востоке роль «миротворцев». С другой стороны, есть большой соблазн убить, фигурально выражаясь, одним нефтяным выстрелом двух зайцев: затормозить рост Китая, который американцы сами для себя объявили экзистенциальным конкурентом, и профинансировать близкую демократическому сердцу «зеленую энергетику». Если нефть вновь вернется выше $100 за баррель, это станет лучшим стимулом для отказа от углеводородного топлива в пользу других видов энергии, чем бюджетные субсидии.
Посмотрим, как будет развиваться американская внешняя политика. Пока складывается впечатление, что именно политические факторы определят дальнейшее развитие тренда нефтяных цен, потому что экономические, в совокупности с политикой ОПЕК+, либо уже практически уравновесили друг друга, либо сделают это в самом скором будущем.
Дмитрий Голубовский аналитик ФГ «Калита-Финанс»
Подробнее: https://www.kalita-finance.ru/analitika/goryachie-situacii-nedeli/jdati-li-v-budushem-nefti-po-100-za-barreli
Источник: .
Рейтинг публикации:
|
