Вчерашний саммит Украина – ЕС, наверное, был самым коротким из всех 22 подобных мероприятий. Начался он 17.15 по Киеву. Через час было назначено подписание соглашений, через два – совместная пресс-конференция. И – по домам. Что можно успеть обсудить за час? Три общих вопроса и три соглашения на 60 млн евро. Обещанные ранее 1,2 млрд. евро так и остались замороженными. В европейском банкомате, похоже, выставили жесткий лимит выдачи денег.
Накануне рабочего (подчеркнем скромный статус, – автор) визита Владимира Зеленского в Брюссель, министр иностранных дел Дмитрий Кулеба заявил, что в повестке дня будет три основных пункта: итоги Ассоциации, новые реформы и координация усилий по Донбассу и Крыму.
Назвать встречу саммитом было легким преувеличением, ибо в связи с пандемией в нем участвовали только две стороны: Украина и бюрократы Европейского союза. В лице президента Евросовета, бывшего бельгийского премьера Шарля Мишеля, сменившего год назад лояльного к нам Дональда Туска, и 73-летнего экс-министра иностранных дел Испании, социалиста Жозепа Борреля – Верховного представителя ЕС по иностранным делам. Того самого, который сказал нашумевшую фразу о банкомате.
Соратница Ангелы Меркель, успевшая даже побыть министром обороны Германии Урсула фон дер Ляйен, в прошлом году заменившая Жан-Клода Юнкера, накануне ушла в коронавирусную самоизоляцию. Хотя именно к ее органу – Еврокомиссии у нас больше всего вопросов.
Один из них он касается получение так называемого «промышленного безвиза». В своих статьях мы уже неоднократно рассказывали о том, что подразумевает это понятие. Это получение нашей страной права самостоятельной сертификации промышленных товаров, предназначенных для экспорта в ЕС. Пока поставлять в ЕС проще всего сырье. Оно нуждается максимум в ветеринарных сертификатах, если речь идет о продовольствии.
Тема «промбезвиза» обсуждается почти 15 лет, еще со времен президентства Виктора Ющенко. Украина давно обещала привести отечественное законодательство в соответствие с европейскими нормами. Но реально ничего не делала.
Второй важный вопрос – это деньги. Точнее, он назван реформами, но на реформы нужны деньги. Как раз накануне саммита Верховный представитель ЕС по иностранным делам и политике безопасности Жозеп Боррель попросил Украину не воспринимать ЕС как банкомат или благотворительную организацию
Потом возможность выдавать в Украине сертификаты с логотипом Евросоюза закрепили в Соглашении об Ассоциации Украины с ЕС. Если быть совсем точными – в статье 57 этого документа. Прошло несколько лет. Мы снова пальцем о палец не ударили. И только в 2019 год началась какая-то работа.
Для того, чтобы Европа «проглатывала» без дополнительной проверки и оценки (т.е. – сертификации) украинские товары, нужна не только формальная адаптация нашего законодательства к нормам ЕС в части технических регламентов, а и упорядочение системы технического надзора. Но, главное, это доверие к нашему институту технической верификации.
Когда такое доверие будет, с нами подпишут дополнительное соглашению «Об оценке соответствия и приемлемости промышленной продукции» (АСАА или Agreement on Conformity Assessment and Acceptance of Industrial Products). Пока никто ничего не подписывал. В первом квартале 2020 года Украину посещала предварительная оценочная миссия. А потом начался карантин и все снова затормозилось.
На сегодняшний момент президент Владимир Зеленский подписал закон № 124-ІХ «О внесении изменений в некоторые законодательные акты Украины в связи с принятием закона Украины «О стандартизации». Таким образом было формально снято последнее препятствие для начала переговоров.
А также 30 сентября президентом подписан принятый во втором чтении законопроект №2698. Он устанавливает список обязательств участников рынка строительной продукции. Не знаю, почему это называют выполнением еще одного важного требования для получения «промышленного безвиза». Неужели мы собираемся что-то строить в Европе из украинских материалов?
И да, чуть не забыла: одним из первых пунктов, принятых в сентябре Плана приоритетных действий Правительства на 2020 год является работа с Европейским Союзом над «промышленным безвизом» и обновление Соглашения об ассоциации. Собственно, это вчера и обсуждали.
Второй важный вопрос – это деньги. Точнее, он назван реформами, но на реформы нужны деньги. Как раз накануне саммита Верховный представитель ЕС по иностранным делам и политике безопасности Жозеп Боррель попросил Украину не воспринимать ЕС как банкомат или благотворительную организацию.
«Как я сказал президенту Зеленскому, Европейский союз – это не благотворительная организация и не банкомат: наилучший вариант для нас поддержать Украину – это помочь в реформировании страны. Но только сами украинцы могут провести эти реформы», – написал Боррель на своей странице в соцсетях.
Насчет банкомата это, конечно, резкий выпад, но ЕС имеет на него право. С момента заключения Соглашения об Ассоциации в 2014 году мы получили 14-15 млрд. евро финансовой поддержки. Конечно, это большей частью были кредиты. Но и безвозвратной помощи нам дали на несколько миллиардов
Он отметил, что первые месяцы после избрания Зеленского президентом характеризовались «турборежимом» проведения давно застопорившихся реформ. Однако, по мнению многих наблюдателей, пишет Боррель, в последнее время процесс реформирования замедлился, а увольнения тех, кто проводил изменения, стали тревожными сигналами. Видимо, камень в огород полетел из-за экс-главы Нацбанка Якова Смолия. Или из-за экс-премьера Алексея Гончарука. Хотя, скорее всего, из-за них обоих. Так сказать два в одном.
Насчет банкомата это, конечно, резкий выпад, но ЕС имеет на него право. С момента заключения Соглашения об Ассоциации в 2014 году мы получили 14-15 млрд. евро финансовой поддержки. Конечно, это большей частью были кредиты. Но и безвозвратной помощи нам дали на несколько миллиардов.
Всего Украине по состоянию на середину 2018 года было выделено только ЕС, начиная с 2014-го, около 10 млрд. евро. В прошлом году дали 1,2 млрд. евро и в этом тоже обещали, но пока не отдают. Отсыпали только 200 млн евро на пандемию.
Насчет Донбасса: мы оцениваем убытки от войны и «оккупации территории» в 9 млрд. евро. Пока нам обещано 1,5 млрд. евро (ключевое слово – обещано), а выделено в прошлом году чуть больше 330 млн. евро.
Не знаю, включены ли в общую сумму помощи Евросоюза деньги ЕБРР, Германии, Франции, Дании и других – на борьбу с коррупцией, сохранение окружающей среды и т.п. Тоже отваливали немало, но куда они делись?
А целевая помощь за счет, скажем, Чернобыльского Фонда, где Европа тоже донор, и прочих целевых программ. Что с этими деньгами: они уже освоены или до сих пор не «схарчеваны»? Тоже не мешает знать.
Но сомневаюсь, что с подобными вопросами можно разобраться за час. При условии обсуждения и других тем повестки дня. Так что бухгалтерской «сверки» не было. Соответственно, и конкретики по деньгам тоже.
Поэтому в рамках 22 саммита Украина-ЕС подписали три соглашения общим «весом» около 60 млн евро. Программу ЕС «Крепкие регионы» на сумму 30 млн. евро, соглашение между правительством Украины и Европейской Комиссией о финансировании мероприятия «Механизм развития гражданского общества Украины» на сумму 20 млн евро и «Климатический пакет для стабильной экономики: (CASE) в Украине» на сумму 10 млн. евро.
Судя по названным объемам, ЕС – это теперь такой банкомат, который выдает фиксированные суммы. Как у нас некоторые банки позволяют за раз снять не больше 1000 грн. Правда, в украинских реалиях, насколько я в курсе, можно попытаться снять в разных банкоматах в несколько раз больше за день. А в европейском нельзя. Лимит строго ограничен. Период почти безлимитного финансирования Украины закончился уже давно. Пора привыкать к новым реалиям нашей евроинтеграции.
