Первые негативные прогнозы относительно перспектив отечественной экономики начали озвучиваться практически сразу, стоило лишь пандемии коронавируса достичь рубежей нашей страны и превратиться для нее в отнюдь не радостную повседневную реальность. Сейчас, когда пик борьбы с болезнью и, соответственно, связанных с ней ограничительных мер уже явно позади, можно попытаться подвести кое-какие итоги, чтобы оценить нанесенный России ущерб — как имеющийся, так и потенциальный.
Судя по всему, ситуация развивается в точном соответствии с известной русской поговоркой: хорошо, да не очень, плохо, да не совсем. Главной потенциальной опасности COVID-19 (множества смертей) России удалось избежать. Однако, как известно, за все надо платить. В данном случае – суровыми карантинными мерами, которые совершенно однозначно не пошли на пользу благосостоянию страны и граждан. Мало того, на обрушившийся на весь мир «коронакризис» в нашем случае наложилось еще и рекордное падение цен на энергоносители, особенно болезненное именно для российской экономики.
Впрочем, наиболее мрачные прогнозы (а из таковых, сделанных в первые месяцы распространения COVID-19, в нашей стране можно было бы сверстать том потолще сборника катренов Нострадамуса), к счастью, не сбылись. В предсказаниях относительно ожидающих Россию мора, глада и прочих ужасов в основном изощрялись различные западные эксперты и те их отечественные коллеги, которые стараются не только подражать озвучиваемому нашими «друзьями» негативу, но даже переплевывать его. К примеру, в апреле аналитики из российского вроде бы Института стратегического анализа ФБК Grant Thornton предрекли нашей стране падение ВВП на 10-20%, массовое закрытие бизнеса и тотальную безработицу. Примерно в то же время русская служба Би-би-си сокрушалась о том, что скоро в России «многим людям будет нечего есть»…
На деле все оказалось далеко не столь пессимистично. Даже отечественный Минэкономразвития, устами своего главы Максима Решетникова обещавший снижение ВВП страны во втором квартале на 9,8%, похоже, несколько сгустил краски. Понятно, что ничего хорошего сейчас не происходит. Однако, согласно доступным статистическим данным, в некоторых отраслях, таких, как строительство или оборот грузовых перевозок, потери оказались значительно ниже ожидаемых. Также не произошло резкого снижения зарплат и «взрывного» роста безработицы. Не наблюдаем и «обвала» курса рубля относительно иностранных валют. Он подешевел, конечно, но не до сотни же за доллар, как кое-кто предсказывал!
Действительно плохо складываются дела в сфере розничной торговли, в том числе даже и продовольственными товарами, объемы которой «ужались» за время карантина чуть ли не на четверть. В достаточно тяжелом положении находятся сфера услуг, прежде всего гостиничный и туристический бизнес, по вполне понятным причинам понесшие самые ощутимые потери от пандемии. К тому же реальные доходы граждан в апреле-мае снизились чуть ли не на 30% — большинству россиян сейчас точно не до путешествий и приобретения обновок в собственный гардероб.
На государственном уровне картина тоже далеко не радужная. Озвученная министром финансов России Антоном Силуановым цифра недополученных казной из-за пандемии и падения нефтяных цен сумма в годовом выражении вполне может составить триллион рублей. По словам его заместителя Владимира Колычева, к концу года «дыра» дефицита в государственном бюджете, пробитая громадными затратами на антикризисные программы, призванными поддержать региональные бюджеты, федеральную систему здравоохранения, частный бизнес, а также всех граждан России, может достичь 5 миллиардов. Тем не менее, паники в правительстве не наблюдается: главные финансисты страны обещают перекрыть дефицит «поступлениями из других источников».
Следует отметить, что на фоне всех этих неприятностей, по официальным данным, инфляция в стране «замерла», достигнув нулевого уровня, а рост потребительских цен составляет всего 2,6%. Игра с цифрами? Вряд ли. Буквально на днях о небывалой «стойкости российской экономики в условиях пандемии» высказался японский финансист, генеральный партнер инвестиционной компании UMJ Юсукэ Оцубо. По его мнению, наша страна далеко не так зависима от экспорта энергоносителей, как это пытаются утверждать. А справиться с последствиями «коронакризиса» ей помог, во-первых, «большой опыт выживания в условиях жестких экономических санкций Запада», а, во-вторых, «мощный производственный и сельскохозяйственный потенциал, созданный в годы предыдущих кризисов и потрясений».
Вряд ли можно считать господина Оцубо «рупором Кремля», а его мнение необъективным или ангажированным. Скорее всего, истине соответствуют прогнозы тех отечественных государственных институтов, которые говорят, что худшее уже позади, со второго полугодия спад в экономике замедлится, со следующего года она пойдет в рост и, как минимум, в начале 2022 года выйдет на докризисный уровень. Вот тогда-то и коронавирус и его экономические последствия окончательно станут для россиян страшным сном, который можно будет забыть.
