Совокупный объем активов финансовой сферы Китая превысил 300 трлн юаней, став первым в мире по этому показателю.
Совокупный объем активов финансовой сферы Китая превысил 300 трлн юаней (42,4 трлн долларов) заявил во вторник глава Народного банка Китая И Ган. По его оценке, это является максимальным показателем среди всех стран мира.
"На текущий момент в банковской сфере нашей страны насчитывается 4,5 тыс. финансовых организаций. В КНР осуществляют деятельность свыше 130 инвестиционных банков, 230 страховых компаний, — отметил И Ган, выступая на пресс-конференции. — Объем активов финансовой сферы Китая превысил 300 трлн юаней, из них 268 трлн приходится на банки. По данному показателю Китай занимает первое место в мире", — цитирует ТАСС главного банкира Китая. Он сообщил также, что его страна занимает первое место в мире и по резервам иностранной валюты, составляющим 3,1 трлн долларов.
Подобные заявления, уверен эксперт Международного финансового центра Владимир Рожанковский, призваны, в первую очередь, подчеркнуть самостоятельность Китая на случай различных, в том числе, и самых негативных, сценариев дальнейшего развития событий – в первую очередь, в контексте связей с США в эпоху торговых войн – страны, которая остаётся господствующим рынком финансовых инвестиций в мире.
Интересно, обращает внимание аналитик, что данная сумма – 42,8 трлн долларов – это действительно, преимущественно, валюта, металлы, и первые производные от них. На балансе ФРС США, например, как мы знаем, большую часть составляют не физические деньги и драгметаллы, а обязательства – казначейские и ипотечные облигации.
Золотовалютные резервы КНР, действительно, остаются крупнейшими в мире. На июль 2019 года они составляют 3,1 трлн долларов, тогда как у его ближайшего конкурента – Японии – они близки к 1,33 трлн долларов, то есть почти в 2,5 раза меньше.
К слову, эти цифры, совокупный объем активов финансовой сферы Китая, который согласно данному сообщению превысил 42,4 трлн долларов – нуждается в проверке или хотя бы дополнительном пояснении, ведь для сравнения совокупные банковские активы в США составляют "всего" порядка 18 трлн долларов. Возможно, полагает Владимир Рожанковский, китайцы приплюсовали к этим цифрам ещё и активы своего центробанка, Народного банка Китая. Тем не менее, добавляет он, Китай уже набрал приличную динамику роста, и его не остановить даже санкциями, которые наверняка последуют за импортными тарифами. Да, по большому счёту, они уже и сейчас имеют место быть – к примеру, в отношении той же Huawei.
Вероятно, отмечает шеф-аналитик ГК TeleTrade Пётр Пушкарёв, И Ган прав и, зная обстоятельный китайский подход, наверняка он тщательно проверил предоставленные ему помощниками расчёты, прежде чем подкрепить такими цифрами достаточно громкое заявление о мировом лидерстве в финансовой сфере. Другое дело, что всякая попытка сделать "окончательные" выводы о том, кто первый в мире, напоминает извечные детские споры в духе "а кто сильнее, носорог или бегемот".
Те же активы банковской системы Японии оценивают в 18,4 трлн долларов, их пенсионные и страховые компании ещё почти в 6 трлн долларов и в 7,2 трлн долларов прочие фининституты: в сумме почти 3/4 от приведённых НБК китайских цифр, но и госдолг Японии превышает 250% от ВВП (тот случай, когда первое место в мире не радует). Однако и в Китае общая сумма долга, если считать и весь, во многом огосударствленный, корпоративный сектор, доходят до 40 трлн долларов, то есть вполне сравнима с озвученной главой НБК полной стоимостью финансовых активов.
Зато, продолжает аналитик, аналогичные цифры долга по США превышают 100 трлн долларов. Так что, кто бы и как ни подсчитывал и ни сравнивал активы, но обсуждая лидерство и будущие перспективы, не стоит забывать и о пассивах, и о стоимости обслуживания накопленного долгового бремени. И здесь путь США или Японии уместнее сравнить с попыткой бежать марафонскую дистанцию с утяжелениями. Китай же не только обгоняет конкурентов, но и "второе дыхание" ему взять дальше проще.
Интересно сравнить масштабы Китая или Японии с США по капитализации рынка акций. Токийская биржа набрала вес 5,6 трлн долларов, Шанхайская SSE чуть более 5 трлн долларов, вкупе с Шэньчжэньской SZSE они тянут уже почти на 8,5 трлн долларов. Если присовокупить сюда ещё и Гонконгскую биржу HKE, достаточно независимую в смысле исторических корней и форм регулирования, да и весьма интернациональную по духу, но вполне китайскую что по формальной принадлежности, что по происхождению большей части привлекаемых сумм, то только эти три крупнейших фондовых биржи Китая - уже почти 13 трлн долларов капитализации. Что даже чуть больше второй по величине биржи мира - американской Nasdaq, но почти вдвое меньше, чем капитализация Нью-Йорской фондовой биржи, перешагнувшей за 24 трлн долларов.
Можно посмотреть на эти вещи и с другой стороны: сколько среди этих "американских" 24 трлн долларов на сегодня китайских денег? — задается вопросом Пётр Пушкарёв. Сколько японских или европейских? И можно ли считать эти деньги в полной мере частью американской финансовой системы, а не финансовых систем Европы или Азии? Ведь при продаже бумаг деньги достанутся их владельцам, а не осядут ровным слоем в банках Нью-Йорка, не говоря уже о степени влияния этих привлечённых денег на механизмы управления торгуемых на американских биржах компаний. Аналогично обстоит дело и с наполнением китайского рынка, но доля собственно китайских денег там точно не в пример больше.
И что есть капитализация? Сумма стоимости всех бумаг по рыночной цене, которая ежедневно и существенно меняется, то увеличиваясь во время биржевых ралли, то резко падая в периоды обвалов. И сколько здесь реальной стоимости, а сколько воздуха? При взгляде с такого ракурса, в заявленные китайские 300 трлн юаней (или 42,4 трлн долларов по нынешнему курсу) входит куда более весомая доля аккумулированных китайскими банками и фондами не просто надёжных, но и как правило куда более стабильных активов, цена которых не летает вверх-вниз с такой же скоростью, как биржевые котировки акций.
Китайские банки и другие финансовые институты не только значительно жёстче регулируются в плане рисков, чем институты США, но и очень много вкладывают средств в инфраструктуру и самого Китая, и других стран, делая в этом смысле вообще беспроигрышные инвестиции в будущее. По сути, говорит Пётр Пушкарёв, под их контролем находятся целые отрасли иностранных экономик, их транспортные системы, где китайским представителям всё чаще принадлежат или контрольные пакеты, или огромные доли.
Можно ли как следует всё это инвентаризировать, переведя в сухие цифры? Наверное, да, полагает эксперт, но вряд ли их все включили бы формально в те самые цифры отчёта Народного банка Китая. А ведь именно с этой стороны лидерство Китая неоспоримо, но и работает оно фактически не на один Китай, а служит росту экономики и финансовой системы всего мира, являясь куда более прочной опорой, чем капитализация "каких-то там" фондовых бирж.
А в России, приводит другой пример Пётр Пушкарёв, о силе или слабости финансовой системы или экономики судить по ситуации на Мосбирже вообще неправомерно: да, с весны индексы MOEX и РТС пережили два весьма бурных периода роста, пусть и с приличной "ямой" посередине, но... все эти колебания капитализации происходят в пределах "потолка" до 750 млрд долларов, что меньше капитализации не то что Шанхайской биржи, но даже всего одной компании Apple. Так уж сложилось, что особого энтузиазма и традиций много инвестировать в российские бумаги у нас пока нет ни у граждан, ни в среде финансовых институтов: очень много рисков.
И в то же время деньги в Россию исправно поступают и по надёжным каналам госзаймов, и, главное, напрямую в реальный сектор, через соглашения о долевых инвестициях, совместных предприятиях, говорит аналитик. И именно эта сфера явно продолжит у нас разрастаться, не в последнюю очередь благодаря финансовой политике экспансии со стороны не только Китая, но и, в дальнейшем, Японии, Южной Кореи. В какой мере эти инвестиции можно будет считать российскими "приобретениями", а в какой записать в актив Китаю и другим иностранным инвесторам по принципу "что отдал, то твоё", да ещё и наверняка с процентами сверхприбыли - вопрос риторический. На самом деле, заключает он, всё сложно, и взаимовыгодно, и взаимосвязано.
|
