Когда Ваэль Амр садился в самолёт, он не догадывался, что его надежды не оправдаются. Вдохновлённый кинофильмами о воздушных путешествиях, он представлял, насколько прекрасно будет покинуть захваченную мятежниками сирийскую провинцию Идлиб «ради экзотического отдыха за границей».
Вместо этого в марте 22-летний парень был завербован военными Анкары, после чего отправился через границу в Турцию. Оттуда Амр совершил своё первое путешествие на самолёте в Ливию, где сейчас он «сражается на опасном фронте чужой войны», пишет The Guardian.
«Мне сказали, что я буду работать на рубеже поддержки или в медицинских подразделениях и получать хорошие деньги. Но боевые действия здесь хуже, чем всё, с чем мне приходилось сталкиваться в Сирии. Постоянные ближние бои на узких улицах», — заявил изданию Амр.
«Некоторые сирийцы приехали сюда ради денег, другие говорят, что поддерживают борьбу ливийцев против тирании. Но лично я не знаю, почему Турция попросила сирийскую оппозицию воевать в Ливии. Я ничего не знал об этой стране, кроме революции против Каддафи», — признался он.
В настоящий момент Амр вместе с примерно 8—10 тыс. соотечественников находится в 2000 км от дома, работая наёмником в Ливии. А всё из-за Mavi Vatan, или «Голубой Родины», — амбициозного плана Турции по геополитическому доминированию в Восточном Средиземноморье, поясняет издание.
14-летний проект охватывает давнюю борьбу Анкары с Грецией за разделённый Кипр и конкуренцию с Афинами и морскими соседями Египтом, Израилем и Ливаном за права на добычу в регионе нефти и газа. Но своего пика эта доктрина достигла благодаря гражданской войне в Ливии, в которую ещё до её начала в 2014 году постепенно начал втягиваться ряд иностранных держав.
Конфликты «чужими руками» в Сирии и Йемене также продолжают бушевать. Но в мире, где Америка утрачивает своё влияние, именно Ливия оказалась «самой многообещающей площадкой для региональных игроков, которые хотят получить свою долю от руин «арабской весны».
Правительство национального согласия (ПНС), находящееся на западе Ливии, поддерживает ООН. Но его основные союзники — Турция, Катар и в какой-то степени Италия. Оно имеет весьма ограниченный контроль на местах, и некоторые не доверяют его исламистскому курсу.
ПНС борется против генерала Халифы Хафтара, которому конкурирующий парламент на востоке Ливии поручил возглавить самопровозглашённую Ливийскую национальную армию (ЛНА). Сторонники Хафтара считают его сдерживающей экстремизм силой, но критики видят в нём потенциального военного диктатора, схожего с Муаммаром Каддафи. Его поддерживают ОАЭ и Россия, а также Египет, Саудовская Аравия, Иордания, Франция и «разношёрстная компания» суданских и с недавних пор сирийских ополченцев.
К концу 2019 года, понимая, что ЛНА близка к захвату Триполи, президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган пошёл на решительный шаг. Он объявил об открытой поддержке ПНС, подписав новые соглашения, в том числе о морских границах и военном сотрудничестве, «дав аккуратный отпор» стратегическим противникам Анкары в Средиземноморье.
«ПНС не хватало военной и дипломатической поддержки, но денег от продажи нефти у него, определённо, пока достаточно, — говорит директор аналитического центра Sadeq Institute в Триполи Анас Эль Гомати. — Это был разумный шаг со стороны Анкары: поддерживая Триполи, Турция надеется вернуть миллиарды долларов в виде строительных контрактов, подписанных при Каддафи, и занять первое место, когда дело дойдёт до необходимого после этой войны восстановления».
Анкара всё больше изолируется на мировой арене, а вмешательство в Ливию крайне непопулярно среди турецких избирателей. Тем не менее «последняя авантюра» Эрдогана, судя по всему, окупается, считает The Guardian.
Турецкие войска при поддержке сирийских боевиков постепенно стали вытеснять ЛНА с занятых позиций. Кульминацией наступления стал захват ключевой авиабазы Аль-Ватия. После этого Хафтар объявил о частичном уходе с линии фронта в районе Триполи.
Морская часть соглашения привела в ярость другие средиземноморские страны. Они обратили
внимание на то, что новая ливийско-турецкая зона проходит через греческие воды. Европейский союз пригрозил дальнейшими санкциями в отношении существующих турецких буровых работ у побережья Кипра.
Но даже если сделка будет отклонена международными судами, юридические баталии всё равно не дают конкурентам Анкары развивать геологоразведочные проекты в регионе. Наиболее значительный из них — новое совместное предприятие Греции, Кипра и Израиля по строительству газопровода в обход Турции.
«Стремление к контролю над нефтью и газом в бассейне Средиземного моря на самом деле вовсе не является экономическим проектом… в действительности всё это делается для демонстрации политического влияния», — рассуждает директор консалтинговой компании Dragon Energy Мустафа Карахан.
«Расходы на средиземноморские энергетические проекты слегка похожи на бюджеты национальной обороны. Это как гонка вооружений, где необходимо действовать раньше соперника», — добавляет он.
И всё же проект Турции Mavi Vatan может провалиться, если она сильнее увязнет в ливийском конфликте. Она уже борется против Дамаска и курдских ополченцев в Сирии, а также противодействует влиянию ОАЭ в Сомали. Хотя Эмираты и Россия «недовольны работой Хафтара», они поставили на карту слишком многое, чтобы отказаться от ЛНА сейчас.
«Нынешняя открытая война Турции в Ливии — огромный риск. Но за 17 лет правления Эрдоган доказал, что не боится рисковать. Воды Средиземного моря становятся теплее», — заключает The Guardian.
