Сегодня Соединенные Штаты демонстрируют некоторые признаки растущего отчаяния, поскольку цены на нефть упали до такого уровня, который может угрожать энергетической независимости страны в результате вытеснения с рынка сланцевой нефти.
Несколько маневров, предпринятых Соединенными Штатами в последнее время, указывают на то, что Вашингтон, вероятно, попытается изменить текущую траекторию мирового рынка нефти. Помимо прочего, речь идет о том, что США проявили интерес к активизации переговоров с Саудовской Аравией, которая является главным инициатором и участником нынешней войны за долю рынка, которая и привела к столь глубокому падению цен на нефть.
Драматические моменты истории требуют решительных мер
Соединенные Штаты сегодня сталкиваются с многочисленными ограничениями, связанными с режимом чрезвычайного положениея. Пандемия вируса Covid-19 снизила спрос в США, стране, которая является крупнейшим в мире потребителем нефти, до такой степени, что пару месяцев назад никто даже вообразить не мог чего-то подобного. Вирус ударил – сначала по крупнейшему импортеру нефти, Китаю – в такой момент, когда рынки нефти и так уже лихорадило от глобального перенасыщения.
Начало эпидемии совпало еще с одним важным событием на рынке нефти: окончанием действия соглашения ОПЕК+ об ограничениях добычи и началом ценовой войны между Саудовской Аравией и Россией. В результате всего этого, сланцевая индустрия США, которую часто превозносят, называя основой движения США к энергетической независимости, оказалась, как между молотом и наковальней, между избыточным предложением и резким падением спроса на нефть на мировом рынке. Судя по всему, это начинает всерьез беспокоить правительство.
Специальный энергетический посланник в Саудовской Аравии
В понедельник вечером администрация Трампа приняла решение о назначении экс-советника по национальной безопасности Виктории Коутс специальным представителем по энергетическим вопросам в Саудовской Аравии. Хотя Соединенные Штаты настаивают на том, что это назначение рассматривалось в течение довольно долгого времени, еще до начала ценовой войны, его срок идеально совпал с катастрофическим падением цен на американскую нефть марки WTI (West Texas Intermediate), которая торгуется сегодня около отметки в 23 доллара за баррель, в то время как в начале года этот показатель составлял около 60 долларов.
Цена на уровне 23 доллара за баррель является абсолютно неприемлемой для Вашингтона в долгосрочной перспективе, а возможно, даже в краткосрочной, что создает у правительства ощущение экстренной необходимости решения проблемы.
К кому же обратиться в такой ситуации, как не к давнему партнеру и предполагаемому главному инициатору ценовой войны, Саудовской Аравии?
Когда цены начали падать, в первое время администрация Трампа высказывалась об этом с одобрением. Для потребителей в Соединенных Штатах понижение цен всегда означает сокращение повседневных расходов (стоимости жизни), высвобождение средств для других целей и, тем самым, способствует укреплению экономики. То есть, для потребителей это была однозначно позитивная новость.
Однако, довольно скоро стало проясняться, что обвал цен на нефть не остановится, и они опустятся ниже отметки, с которой может хоть как-то мириться нефтедобывающая промышленность и вся экономика. Низкие цены на бензин мало что означают, когда люди не покидают своих домов, чтобы поехать куда-нибудь, как это происходит сегодня с огромным количеством американских семей, составляющим почти половину населения страны. Таким образом, единственное преимущество, которое дают низкие цены на топливо, не будет реализовано. Нынешние ограничения мобильности и отсутствие необходимости в бензине привели к масштабному сокращению спроса, которое лишь способствует дальнейшему снижению цен.
В последнее время правительство демонстрирует некоторые признаки паники – цены на нефть упали слишком низко, и что-то нужно делать, причем срочно. Этим «чем-то», как надеются в Соединенных Штатах, будет некое соглашение с Саудовской Аравией. Вот здесь и появляется Виктория Коутс.
Когда в Вашингтоне объявили на этой неделе о назначении специального посланника по энергетическим вопросам в Саудовской Аравии, администрация Трампа объяснила это необходимостью «обеспечить дополнительное присутствие Министерства энергетики США в регионе».
Коутс сыграла исключительно важную роль в переговорах с Ираном и разработке политики Трампа на Ближнем Востоке, когда находилась на посту советника по национальной безопасности (по проблемам Ближнего Востока и Северной Африки). Однако, в феврале она покинула Белый дом и перешла в Министерство энергетики.
Объявление о ее назначении было сделано примерно через неделю после того, как президент Трамп в ходе брифинга по проблеме коронавируса заявил, что Соединенные Штаты намерены вмешаться в ценовую войну. При этом он подчеркнул, что Вашингтон «имеет мощные рычаги влияния на ситуацию» и «пытается найти оптимальное компромиссное решение».
Несмотря на явное совпадение сроков, в Соединенных Штатах не признают того факта, что новое назначение Коутс и ценовая война на рынке нефти имеют между собой какую-то взаимосвязь.
Законодатели жаждут крови
Однако, упомянутый шаг был предпринят администрацией лишь после интенсивного давления со стороны законодателей США и некоторых представителей нефтяной индустрии, которые призвали Трампа занять радикальную позицию и объявить эмбарго на приобретение российской и саудовской нефти. Среди других призывов к действию можно выделить предложение Техасской железнодорожной комиссии, которая считает целесообразным введение норм добычи. Это заставило бы техасских производителей ограничить свои объемы производства – немыслимое для Америки вмешательство государства.
Сенатор от Миссисипи Роджер Викер и сенатор от Оклахомы Инхоф предложили, чтобы Министерство торговли США ввело тарифы на иностранную нефть, ссылаясь на соображения национальной безопасности. Помимо прочих идей упоминается и прямой сговор – хотя и в какой-то полуофициальной форме – с Саудовской Аравией с целью координации добычи нефти.
Все последние события и предложения однозначно указывают на то, что нынешняя ценовая война нанесла тяжелый удар по экономике Соединенных Штатов.
