Президент России — не друг Соединенным Штатам, да и кронпринц Саудовской Аравии тоже показал себя ненадежным игроком на международной арене, поставив под угрозу американскую экономику ради своей выгоды,негодует автор статьи.
На первый взгляд в ценовой войне на нефтяном рынке, которая потрясла глобальную экономику, противниками стали Россия и Саудовская Аравия, занимающие третью и вторую строчки в списке крупнейших производителей нефти в мире соответственно. Однако не стоит заблуждаться: в конечном итоге проигравшей стороной — и, вероятно, запланированной целью — являются Соединенные Штаты, которые занимают первое место в списке крупнейших производителей нефти в мире. После нескольких лет недовольства по поводу того, что Россия уступает свою долю на нефтяном рынке процветающей американской сланцевой индустрии, а также по поводу санкций, которые Вашингтон ввел против нефтяной индустрии России в ответ на неподобающее поведение Москвы на международной арене, президент Владимир Путин решил нанести ответный удар в форме ничем не контролируемой добычи, которая угрожает обанкротить множество американских компаний.
Предысторией этого шага Путина служит снижение уровня мирового потребления, которое превратилось в откровенный спад на фоне стремительного распространения коронавируса. Будучи фактическим лидером Организации стран-экспортеров нефти (ОПЕК), Саудовская Аравия пыталась убедить Путина в очередной раз уменьшить объемы добычи вместе с другими производителями нефти, чтобы поддержать мировые цены. Когда Путин отказался, кронпринц Саудовской Аравии Мохаммед бин Салман заявил, что в обозримом будущем его страна будет добывать нефть на максимальных оборотах. Пока Москва не поддается давлению — отчасти потому, что Россия способна сбалансировать свой бюджет при гораздо более низкой цене на нефть, нежели Саудовская Аравия, а отчасти потому, что Путин почувствовал возможность поквитаться с Соединенными Штатами. Такие партнеры России, как Венесуэла и Иран, которые уже страдают от политических беспорядков и вспышки коронавируса соответственно, в результате тоже, вероятнее всего, понесут политически дестабилизирующие потери, однако они не входят в число основных приоритетов Москвы.
Первой реакцией президента Трампа на происходящее стала радость по поводу снижения цен на топливо, что в действительности равносильно уменьшению налога для американских потребителей. Проблема заключается в том, что то, что Соединенные Штаты приобретут в смысле покупательной способности населения, они тут же потеряют в силу нестабильности финансовой системы, потому что проблемы нефтяного сектора сразу же скажутся на кредиторах и акционерах на Уолл-Стрит. Кроме того, это может обернуться крайне негативным воздействием на климат, поскольку объемы выбросов парниковых газов увеличиваются вместе с ростом потребления более дешевой нефти — и снижаются, когда объемы добычи на американских нефтяных месторождениях падают. Поскольку в обозримом будущем Соединенные Штаты останутся одновременно одним из крупнейших производителей и потребителей нефти, они находятся по обе стороны важнейшего компромисса, как в экономическом смысле, так и в смысле защиты окружающей среды. Введение налога на уголь может позволить нам контролировать климатические риски вне зависимости от того, что будет с рынками.
В геополитическом смысле Трампу следует усвоить урок о том, что президент России — не друг Соединенным Штатам, ни фактически, ни потенциально, что он, скорее, деспот, готовый вести жесткую игру в ущерб ключевым интересам своей страны. Кронпринц Саудовской Аравии тоже показал себя ненадежным игроком на международной арене, поставив под угрозу американскую экономику ради своей выгоды, несмотря на всю ту военную помощь и словесную поддержку, которую администрация Трампа оказывала его жестокому режиму. В тот момент, когда весь мир должен объединиться перед лицом глобальной угрозы здоровью людей, эти два лидера пытаются дестабилизировать его ради достижения своих эгоистичных целей.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ.
