Речь может идти о десятках миллионов долларов, пишет соорганизатор экспертной инициативы «БелоРусский диалог» Дмитрий Болкунец в колонке для Forbes
У Белоруссии нет моря и морской рыбы, у России все это есть в избытке. И 18 лет назад страны заключили соглашение о сотрудничестве в области рыбного хозяйства. Ежегодно две компании с белорусскими корнями получают бесплатные квоты на вылов рыбы в наших водах Балтийского и Баренцева морей.
Сами компании зарегистрированы в России. Но наполовину ими владеют структуры из Минска и Бреста. Все по тому же соглашению наши страны должны совместно развивать рыбопромышленность. По идее, для этого надо, чтобы улов поступал в Белоруссию. Но эксперт по Белоруссии, cоорганизатор экспертной инициативы «БелоРусский диалог» Дмитрий Болкунец обнаружил, что почему-то рыба из России в соседнюю республику не идет.
«Я посмотрел белорусскую официальную статистику, и выяснилось, что рыба, которую Белоруссия вылавливает в российских морях, на белорусский рынок не попадает. Есть предположение, что эта рыба уходит напрямую на экспорт в какие-то другие страны. Объем квот, которые Белоруссия получила за последние 15 лет, — это примерно 75 тысяч тонн рыбы было выловлено в акваториях. Рыночная стоимость этой рыбы примерно 200 млн долларов. Ориентировочно около 20 млн в год каждый год Белоруссия получает возможность зарабатывать».
Business FM связалась непосредственно с участниками рынка. Роман Кулик — директор мурманской компании «Северный купец», она занимается оптовой торговлей рыбопродукцией. Менеджер прекрасно знает одну из российско-белорусских компаний, но не покупает у нее рыбу — «условия специфические». Он рассказал подробнее об этих специфических условиях, но мы не будем раскрывать чужие корпоративные секреты.
Что же касается экспорта рыбы, то если кто-то выловил ее в нашей экономической зоне, то он обязан прийти в российский порт и зарегистрировать улов, а дальше делать с ним что хочет: продавать в России, в Белоруссии, в Европе и так далее. Соглашение с Белоруссией, конечно, есть, но там лишь общие положения о консультациях, взаимодействии, развитии и совместном производстве. Их можно выполнять, а можно и не выполнять. При этом у компаний есть самое ценное — бесплатные квоты на вылов российской рыбы, продолжает Роман Кулик.
«Вся преференция заключается в наличии квот на треску и пикшу. Надо осознавать, что квота стоит денег. Это актив, который государство бесплатно дало рыбакам (не важно, российским или белорусским), закрепило на 15 лет и все. Дали какой-то компании — белорусской или небелорусской — 3 тысячи тонн трески. Все они уже посчитали, сколько они заработали. Причем даже не надо иметь пароходы, можно взять в аренду любое судно, потому что избыток сейчас самих мощностей. Себестоимость вылова трески — максимум 1,5 доллара при цене 4 доллара. Понятно, что автоматом зарабатывается и неплохо».
Если все так, как описали собеседники Business FM, то ничего в этом противозаконного нет. Мы даем квоты, совместные предприятия добывают рыбу. Прибыль идет и в Россию, и в Белоруссию. Рассуждения же о том, кому в соседней республике подчиняется местный бизнес, несколько тривиальны.
Отчасти это напоминает другую схему, когда Белоруссия закупала дешевую российскую нефть и с выгодой для себя ее перепродавала. Хотя в денежном выражении разница между рыбой и углеводородами колоссальная. Кстати, недавно Минск попросил увеличить квоты на добычу наших биоресурсов. И, возможно, рыбы, в отличие от нефти, нам для братской страны не жалко.
Фото: Наталия Федосенко/ТАСС
